Отблески.

Тиберий окинул Спока внимательным взглядом и тихо фыркнул. — Сними пижаму, — приказал он, переминаясь с ноги на ногу. Джим уже несколько раз проклял свою забывчивость. Без обуви было совсем-совсем грустно. Мокрая трава противно липла к босым ступням, да к тому же, была просто ледяной. Еще проклятый остроухий впал в дамп, видимо пытаясь решить, слушать ему блондина или нет. — Грейсон, давай быстрее, — не выдержал Кирк. — Иначе мы превратимся в две ледяные скульптуры. Несомненно, мы будем самыми красивыми в этом саду. Но это очень плохой вариант. Хотелось бы еще пожить в реальном мире и, желательно, без воспаления легких. Спок коротко кивнул и быстро скинул штаны и футболку. — Офигеть, — протянул Тиберий, подавляя тошноту. — Столько пиявок на живом человеке я никогда еще не видел. На мертвом, кстати, тоже. — Сними их, — севшим голосом попросил Грейсон, старательно сдерживая дрожь. — Пожалуйста. — Может, пойдем в дом? Там тепло, — с надеждой предложил Кирк. — В пиявках в принципе ничего страшного. В малых дозах они даже полезны. — Джим, — тихо произнес Спок. — Прошу… Тиберий горестно вздохнул и снял первого червя. Через десять минут он уже избавился практически ото всех существ и даже умудрился немного согреться. Странным было то, что спину, ноги и живот Грейсона омерзительные твари покрывали практически сплошным ковром. Джим же, проведя в пруду не намного меньше времени, подхватил только парочку, да и то они сами отвалились, напившись крови. — Вроде все! — Кирк вытер грязные руки о штаны и кивнул в сторону дома. — Теперь нам точно пора. В горячий душ и выпить чего-то согревающего. — Еще не все, — несчастно пробормотал Спок, догоняя ускакавшего вперед блондина. — Не все? — Джим витиевато выругался, понимая, что лезть в боксеры Грейсону решительно не хочется. — Может, ты сам? — жалобно спросил он. Иллюзионист покачал головой: — Я… Не могу… Это выше моих сил. — Ладно, — сдался Джим. — Только в комнате. Потерпи немного. Устраивать стриптиз на улице было бы глупо. Схватив Спока за руку, он потянул его в сторону дома. Это действие и стало роковой ошибкой Тиберия. Если снимая пиявок Кирк касался кожи Грейсона лишь слегка — подушечками пальцев — то тут площадь контакта оказалась катастрофически большой. В это раз он ощутил все, до последнего прикосновения. Чужая боль стала его собственной. Рухнув на колени, он закрыл голову руками, стараясь спасти хотя бы ее от жестких ударов ногой. — Исчадие ада! — услышал он хриплый голос. — Тебя ничего не проймет. Выродок! Удары стали сильнее. Кирк тихо заскулил от боли, чувствуя, как ломаются ребра. Нет, не его — Спока. — Только очищающий огонь поможет! — сказал тот же человек, и Тиберий заорал, чувствуя, как кожа на спине обугливается, чувствуя запах паленого мяса. Ожог от лапы неведомой твари был просто ничем по сравнению с болью, которую довелось испытать Грейсону. Наконец, экзекуция закончилась. Вот только легче не стало. Последнее, что почувствовал Кирк перед тем, как отключиться, это то, что его бросили в какой-то омерзительно воняющий водоем и ощущение множества мелких существ на теле, пожирающих его заживо. — Джеймс, очнись, — услышал он сквозь туман, застилавший разум. Тут же прилетевшая пощечина заставила его вернуться в сознание. — Твою ж мать, — емко выдал Кирк, встречаясь с встревоженным взглядом остроухого. — Ты как? — спросил тот. — В норме, — кивнул Джим. — Хотя, чужие воспоминания — это… Даже не знаю с чем сравнить. Даже в аду веселее. Спок посмотрел на блондина с такой болью, что у Кирка невольно защемило сердце. И это был родной отец Грейсона. Как он вообще посмел? Как можно было так истязать невинного ребенка? Просто уму непостижимо. Жаль, что Джим не успел понять причину подобных действий. Интуитивно Кирк знал, что эта пародия на человека мертва. Появилось огромное желание воскресить этого ублюдка и снова убить — медленно и мучительно. — Идем, — Тиберий поднялся и крепко сжал ладонь Спока. Опасным всегда был только первый контакт. Последующие Джим мог легко контролировать. И он искренне ненавидел себя за то, что все это дерьмо не было подконтрольно ему полностью. Невозможно было предугадать, стоит ли ждать удара или нет. И как это будет. — Ты не… — Грейсон не договорил, указав взглядом на их ладони. — Со мной все хорошо. На данный момент, — Кирк улыбнулся краем губ, утягивая Спока в дом. Нужно же было разобраться с последними пиявками. Уже в своей комнате Тиберий осторожно снял двух последних червей с ягодицы Грейсона и отправил того в душ, выдав огромное пушистое полотенце. Вышвырнув пиявок во двор, Кирк с грохотом захлопнул окно. Напросившись в душ к Леонарду, валявшемуся на кровати и читавшему какой-то огромный талмуд с изображением пентаграммы на обложке, Джим долго стоял под обжигающими струями воды, чувствуя, как наконец-то начинает согреваться. Холод, причем не только физический, но и душевный, понемногу отступал. Натянув спортивные штаны и футболку с длинными рукавами, Кирк вернулся к себе, благодаря всех мыслимых и немыслимых богов за то, что Боунс оказался совершенно не любопытным. Рассказывать о том, что случилось, было выше сил Тиберия. Спок уже сидел на кровати, завернувшись в полотенце, и сонно моргал. Джим разлил по бокалам бренди и протянул один Грейсону. — Я не пью, — вяло возразил тот. — Думаю, что сейчас это необходимо, — вздохнул Кирк, делая огромный глоток. Спок кивнул и, зажмурившись, отпил немного алкоголя. — Наверное, ты прав, — констатировал он, ставя бокал на прикроватную тумбочку. – Спасибо тебе, Джеймс. За все. И извини меня. — Джим, — мягко поправил Кирк Спока, доставая аптечку. – И тебе не за что просить прощения. Это я виноват — влез без разрешения в твою жизнь. — Только не ты, — возразил остроухий. Тиберий неопределенно мотнул головой и присел рядом с Грейсоном. Размотав полотенце и намочив ватку дезинфицирующим раствором, он начал медленно обрабатывать следы укусов. Всю философию можно было оставить и на потом. Какая сейчас разница, кто из них виноват? Обрабатывая спину, Джим не удержался и очертил пальцами один из рубцов, во множестве расположившихся на спине Грейсона. — Я отвратителен? — прямо спросил Спок, поворачивая голову, чтобы видеть Тиберия. — Нисколько, — солнечно улыбнулся Кирк. — Ты божественно прекрасен. А это — он очертил ладонью шрамы и ожоги — все это полная ерунда. Спок горько улыбнулся в ответ и отвернулся, пряча лицо в ладонях. — Я говорю правду, — Тиберий мягко поцеловал Грейсона в плечо. Джим ничуть не лукавил. Спок был безумно красив. Ну а шрамы — у кого их нет? Только у кого-то они на теле, а у кого-то в душе. И третий вариант, когда шрамы калечат и душу, и тело — самый отвратительный. Усевшись на пол, Кирк провел ваткой по ранке на лодыжке и вздрогнул от неожиданности, когда Грейсон заговорил. — Думаю, что ты заслужил знать все до конца, — констатировал Спок. — Раз уж сама судьба столкнула нас таким образом, — он усмехнулся. — Я всегда делал вид, что не верю в судьбу, не верю в проявления различных сил. Я настолько замкнулся в своем отрицании, что потерял самого себя. Обосновал все наукой, чтобы только не быть… Исчадием ада. Но этот проклятый дом… Он дал мне понять, что ничего не ушло. Что все мои попытки обрести стабильность тщетны. Кирк убрал аптечку и завернул дрожащего Грейсона в пушистый плед. Усевшись рядом, он осторожно обнял брюнета со спины. Спок было напрягся, но потом расслабился, прижавшись к Джиму. — Спасибо, — тихо сказал он. — Обо мне никто и никогда не заботился. Ни разу за всю мою жизнь. И я никому не рассказывал того, что сейчас расскажу тебе, Джим. Тиберий еще крепче сжал объятия и вздохнул. Он уже знал, что не услышит совершенно ничего хорошего. Но, в какой-то момент… Кирк не знал, в какой. То ли когда ел шоколадного кролика, то ли когда снимал со Спока пиявок, то ли когда понял, что Грейсон окончательно и безоговорочно ему доверился, Джим понял, что до конца своей жизни будет заботиться об этом человеке, что сделает все, чтобы Спок был счастлив. Станут ли они друзьями, или чем-то большим — это не имело значения. Он будет рядом. — Мои родители были сектантами, — Грейсон сцепил ладони в замок. — Они жили в общине, довольно-таки далеко от цивилизации. Что такое свет и прочие блага я узнал только в девять лет. В клинике. Тогда это казалось мне чудом. Честно говоря, я и сейчас с трепетом отношусь ко всему этому. Натуральное хозяйство, тяжелый физический труд и бесконечные молитвы. Вот и вся их жизнь. Мама умерла родами. Теперь я точно знаю, что ее можно было спасти. Но врачи были под запретом. Когда мне было пять лет, я рассказал отцу, что мама рядом со мной. Как и другие умершие. Они здесь, в общине. С этого момента и начался ад. Постоянные побои, голод, огонь. Отец пытался изгнать демона. Но я был всего лишь ребенком и не понимал, чего они хотят, почему так мучают меня. А еще я видел ауры. Когда человека ждала близкая смерть — аура темнела. И однажды она потемнела у моего отца. Видимо, я не усвоил предыдущих уроков и рассказал ему о предначертанном судьбой. Что было дальше, ты видел, как я понимаю. Джим шумно выдохнул в шею Спока, понимая, что краткий и лаконичный рассказ остроухого звучит гораздо чудовищнее, чем звучали бы подробные кровавые описания всего произошедшего с Грейсоном. — Уши тоже? — горько спросил Тиберий. Спок кивнул: — Они говорили, что если я демон внутри, то должен быть и внешне похож на исчадие ада. Если бы не ФБР, накрывшее этот притон, я бы не выжил. Когда меня нашли, я весил четырнадцать килограмм. Сломанных костей в моем теле было гораздо больше, чем целых. Плюс ожоги, шрамы, рубцы. В больнице я провалялся год. Врачи восстановили все, что смогли. Но могли они не так уж и много. Именно там я и решил для себя, что в мире все логично и научно обосновано, а разные странные проявления — всего лишь иллюзия, поветрие. И ничего больше. Джим судорожно выдохнул, понимая, что все слова куда-то испарились, и что он готов разреветься словно ребенок. Настолько чудовищно все это было. — Джеймс Тиберий, — остроухий развернулся и огладил скулу Кирка пальцами. — Сейчас все хорошо. Все в порядке. — Ты меня еще и утешаешь, — пробормотал блондин, роняя Грейсона на кровать и укрывая одеялом. — Я буду рядом, Спок, всегда. Поддерживать, защищать. Все, что ты ни попросишь. — Я бы очень этого хотел, Джеймс. Ты просто не представляешь, как. — Вот и хорошо, — Кирк притянул Спока к себе, обнимая. — Да, — Грейсон доверчиво прижался к Джиму, закрывая глаза. — Знаешь, сегодня я видел маму, — сонно пробормотал он. — Она звала меня. Именно так я и очутился в пруду. — Ты же понимаешь, что это обман? Это все дом? Он питается болью и страхом? — Теперь понимаю, — Спок зевнул. — Урок оказался весьма… Гадким. — Спи, хороший мой, — вздохнул Кирк. — Тебе нужно как следует отдохнуть. Завтра поговорим. — Уже сегодня, — занудно поправил его Грейсон. Тиберий только улыбнулся, ласково оглаживая острое ушко. Несколько секунд спустя Спок уже сладко спал. А вот Джиму не спалось. В голове никак не укладывалось случившееся с брюнетом. Помимо этого лезли уж совсем какие-то глупые мысли вроде того, что бы приготовить на завтрак и куда пригласить Спока погулять, когда они уедут домой. Плюнув, Джим спустился в холл за вещами. Но и это не помогло отвлечься. Только через пару часов Кирк смог успокоить разбушевавшийся мозг и уже собирался было заснуть, как вдруг ему пришло в голову, что в комнате МакКоя была некая странность, на которую первоначально он не обратил совершенно никакого внимания. Что же это было? Джим ломал голову до самого рассвета, но совершенно безрезультатно. Совсем уже отчаявшись, Тиберий намеревался было уже встать и выпить снотворного, как его взгляд упал на всходящее за окном солнце. Конечно! В комнате Леонарда не было окон! Кирк не знал, почему это так важно, но предчувствие, что рано или поздно эта информация сыграет свою, очень важную, роль не отпускало. Как всегда после решения трудной задачи, Джим крепко заснул. Скрежет досок в подвале и чьи-то сдавленные крики прошли мимо него. Впрочем, их не услышал никто. Только задремавший за ноутбуком Павел встрепенулся было, но тут же снова погрузился в сон. На одном из изображений, которое транслировала камера, установленная в подвале, было видно, как Мэган бродит по одной из комнат, бестолково тычась в стены. Миг — и девушки уже нет. Только тень в углу, своими очертаниями напоминающая человека, начинает горестно завывать. Еще миг — и на экране ноутбука не видно ничего, кроме статических помех. Дом готовится к новому дню. *** Джима разбудил тихий стук в дверь. Чертыхнувшись, он выполз из-под теплого одеяла и выглянул в коридор. Никого не было. Костеря на все лады нетерпеливого гостя, Кирк широко зевнул. Решив, что таинственному посетителю он не был особо нужен, Тиберий вернулся в кровать. Прижавшись к Споку, Джим довольно вздохнул и закрыл глаза, намереваясь еще поспать. Но, видимо, звезды были сегодня не на его стороне. Звук падения чего-то тяжелого и отменная ругань, раздавшаяся откуда-то с кухни, не дали погрузиться в сладкий мир сновидений. — Что это было? — спросил Грейсон. — Не знаю, — пожал плечами Тиберий, начиная медленно перебирать шелковистые прядки волос остроухого. — Что-то уронили, видимо. Или само упало. — Посмотрим? — предложил Грейсон, вопреки своим словам еще ближе притягивая к себе Кирка. — А может ну его? — провокационно улыбнулся Джим. — Найдем более интересное занятие? — Склонен с тобой согласиться, — мурлыкнул Спок, втягивая Тиберия в долгий и упоительный поцелуй. — Ты это имел в виду? — уточнил он, немного отстраняясь и любуясь глазами Джеймса, ставшими темно-синими от возбуждения. — Это. И много чего еще, — шепнул Кирк в острое ушко, осторожно прикусывая кончик и тут же зализывая укус. — Очаровательно, — прошептал Спок в ответ, поворачивая голову, чтобы Тиберию было удобнее. Приласкав ухо, Джим спустился цепочкой горячих поцелуев вниз по шее. Оставив ярко-красный след на одной из ключиц и лизнув бусинку соска, он замер, чувствуя, как вздрогнул Грейсон. — Все хорошо? — спросил Кирк, поднимая голову. — Д-да, — заикаясь, прошептал Спок. — Просто ты первый, кто прикасается ко мне так. Это слишком… Грейсон замолчал, пытаясь подобрать слова, но связно мыслить получалось с трудом. Одной своей близостью Джим сводил с ума, с каждой секундой распаляя все больше и больше. Спок даже не подозревал, что окажется настолько чувственным. Но, настолько, насколько это было великолепным, настолько и пугало. Вдруг он не справится? Сделает что-то, что не понравится Тиберию? И… Тот уйдет, решив, что ничего хорошего с таким, как он, не выйдет. — Я буду рядом столько, сколько ты захочешь, — твердо сказал Кирк, как будто поняв, о чем именно думает Грейсон. — И никогда не сделаю больно. — Я знаю, Джеймс. Просто я не... — Спок покраснел. — Я никогда… Я не знаю, как. Кирк сел, прикрывая одеялом довольно внушительный стояк, и мягко улыбнулся, сжимая ладонь Грейсона. — Это уж точно не проблема, — шумно выдохнул он. — Да и не то, чтобы у меня был большой опыт. Просто доверься чувствам. И все будет просто замечательно. Грейсон кивнул, уютно устраиваясь в объятиях Тиберия и наслаждаясь его ласковыми прикосновениями. Полотенце практически сползло с бедер, открывая эрегированный член, но остроухий с удивлением понял, что уже не испытывает никакого смущения по этому поводу. Что он готов полностью, без остатка, отдать себя Джиму, оказавшемуся настолько чутким и отзывчивым, что он напрочь игнорировал собственное неудобство, лишь бы Споку было хорошо. Потянувшись за поцелуем, Грейсон разочарованно выдохнул, когда в дверь несколько раз с силой постучали, и раздался встревоженный голос Леонарда, звавший Тиберия. В этом доме уединение было явно недостижимой мечтой. — Можешь взять мои вещи, — предложил Джим, поднимаясь. — У нас вроде одинаковый размер. Спок кивнул и, взяв сумку Тиберия, скрылся в ванной. Предстать перед цепким взглядом Леонарда в одном полотенчике не хотелось совершенно. МакКой бы точно воспользовался ситуацией и подкалывал его до конца жизни. Ну, тут Спок, конечно, преувеличил. Но то, что это было бы долго, не подлежало сомнению. — Что случилось? — спросил Джим влетевшего в комнату Леонарда. — Мэган и Хан пропали, — выпалил Боунс, осматривая комнату Кирка. — И Спок тоже. — Я здесь, — Грейсон выглянул из душевой. — Все хорошо, Лен! — Ого! — присвистнул МакКой. — Быстро вы… — Мы просто спали вместе, — пожал плечами Джим. — Потом расскажу, что случилось. — Ага, — глубокомысленно произнес Леонард, поднимая палец вверх. — Думаю, что об этом потом поговорим. Сейчас есть более важные дела. — Записи с камер просмотрели? — спросил Спок. — Паша смотрит вроде, — неуверенно протянул МакКой, старательно не смотря на переодевающегося Кирка. — Значит, идем к нему, а там видно будет, — Грейсон решительно вышел за дверь. Джим последовал было следом, но был остановлен Боунсом, схватившим его за локоть. — Если ты сделаешь Споку больно, я кастрирую тебя без анестезии, — мрачно произнес доктор. — Никогда, — серьезно ответил Кирк. — Искренне надеюсь, что ты не врешь, для твоего же блага, — еще мрачнее произнес Леонард, отпуская Кирка. Джим только хмыкнул. Деятельность МакКоя явно наложила отпечаток на его характер. Тиберий уже догнал Спока, как раздался омерзительный скрежет. — Опять какая-то хрень, — констатировал он, прижимаясь к остроухому. — Может просто давление в трубах? — неуверенно произнес подошедший Леонард. Джим открыл было рот, чтобы ответить, как скрежет резко прекратился и стало абсолютно темно.