***
Когда Тики проснулся на следующее утро, было уже далеко за полдень. С места он даже не двигался. Ему было все совсем безразлично и безрадостно, жизнь, казалось, внезапно стала пустой, как мыльный пузырь. Что ему дальше делать, к чему стремиться, если Аллен теперь в коме? Вроде бы, он так близко, всего в паре комнат от Тики — вдоль по коридору и два раза направо — и в тоже время далеко. Точнее, тело-то рядом, а вот все остальное… Тики не знал, что происходит с сознанием людей, пока они лежат в коме, но понимал, что явно ничего хорошего. Вот бы все вернуть, отмотать на несколько дней назад, и снова поговорить, коснуться, может, даже поцело… Так, а это что за глупости? Микк не был готов признать, что воспринимает Аллена уже как-то по иному: слишком интимными бывают мысли на его счет, слишком сильны и нелогичны обуревающие Тики чувства по отношении к нему. Тики млел от каждой встречи с подростком, был рад любому его действию во время их совместного общения — лишь бы не игнорировал. И сейчас ничего не изменилось, практически не изменилось, и чувства будто бы стали только сильнее. Что же это такое, а?.. Думать же об этом Тики решил около объекта своих нелегких дум — Аллена. Никто его мыслей, конечно, не читает, но всё равно было немного стыдно сидеть рядом с мальчишкой и размышлять о чем-то настолько личном. Вдруг люди в коме читают мысли… — Привет, Лулу, — немного безразлично и с нотками грусти произнёс Микк, и сразу прошёл к ребёнку, где уже стоял приготовленный стул, ведь Белл знала, что Ной будет приходить каждый день. — Не знаешь, чем занимается Неа? — в этот момент Тики как никогда захотелось коснуться подростка, но присутствие Лулу и какой-то страх, что мальчишка рассыпется от любого неосторожного прикосновения, останавливали. Лулу еле поднялась из-за стола и прошлась по комнате, ведь долго сидела в одной позе. — Видела его сегодня утром, часов в восемь. Сюда заходил, проверял состояние Аллена, — немного подумав, произнесла девушка и с долей беспокойства оглядела Тики. — Ты плохо выглядишь… Пил вчера? — Лулу вздохнула. — А как мне еще выглядеть после всего, что случилось, — не переставая смотреть на Малыша, бесцветно выдохнул Тики, снова погружаясь в свои мысли. Микк потихоньку начинал понимать, что же он все-таки чувствует к Аллену. Да он давно это понял, но прямо сказать такое самому себе было пока страшно. Ведь Тики его… Черт, нет. Не сейчас… — Лулу, я хотел спросить… — проговорил себе под нос Тики, не отрываясь от Аллена. — У тебя нет никаких успокоительных? Или чего-то такого… А то я такими темпами точно с ума сойду. Тики задумчиво потёр висок, прикрывая на секунду глаза. Все мысли, как и вчера, были только об Аллене. Малыш буквально заполнил собой все пространство в его разуме, где должна быть иная информация, но нет. Везде один Аллен, и это не надоедало. Скорее выедало душу, добавляло комок смутных и тёмных мыслей, после которых хотелось в голос кричать. — Ну… Не плачь, маленький… — Мана с участливой улыбкой погладил всхлипывающего ребёнка по голове. — Сходишь всего один день. Нельзя постоянно сидеть дома одному. — Но мне хорошо! Я не хочу в школу! — Аллен капризно топнул ногой. Ребенок помнил давние издевательства других детей и заранее знал, что его общение с ними добром не кончится. Когда-то Мана пытался подружить его с ребятами на площадке, но дети порой бывают жестоки, так что тот случай Аллен до сих пор вспоминал с комком в горле. С тех пор на улицу Аллен выходил только с Маной, и никогда — один. Мана понимал, что школа для такого асоциального ребенка будет большим стрессом, но он зачастую задерживался на работе и не мог следить за мальчишкой. Вдруг что случится… — Ну пожалуйста… Всего один день. Расскажешь мне потом? — Мана присел рядом с ребёнком, но тот лишь помотал головой. — Не расскажу. Уйду из школы, — фыркнул Аллен, скрестил руки и надулся. — Ты разве помнишь дорогу домой? — Нет… — Аллен стыдливо опустил голову, понимая, что сам ни на что не способен. — Аллен, маленький, всё будет хорошо. Не понравится — я тебя сразу заберу, — Мана поцеловал малыша в лобик. — Давай. Иди, учительница тебя заждалась. — Угу, — смирившись и послушав своего приемного родителя, Уолкер ушёл в школу вместе с ребятами, но домой Аллен пришёл весь в слезах, в грязной одежде и в синяках. — Что случилось?! — Мана с опаской и осторожностью сел около малыша, принимаясь его раздевать, так как Аллен уже был не в состоянии это сделать. — О-они… Назвали меня… С-страшным… И изби-и-и-ли…- когда Мана снял куртку, ребёнок приложил кулачки к мокрым глазам и снова зашёлся громким плачем. — Шшш… Всё хорошо…- Мана врал, стараясь успокоить Аллена. Всё просто ужасно… Как дети могут сотворить такое? Аллен же… Совсем слабенький и пугливый… Пусть Уолкеру и восемь, его психическое развитие немного отстает и сейчас он на уровне шестилетнего, а то и пятилетнего ребенка. Как ребята могли так издеваться?.. — Иди сюда… Мана поднял малыша на руки и отнёс в ванную, где хорошенько его помыл, а позже и уложил в постель, садясь вместе с ним и гладя ребёнка по спинке. Такое было один раз, на площадке, но… Почему это повторилось вновь?.. — Почему меня так ненавидят… — несмотря на успокаивающие слова, Аллен продолжал горько плакать, не понимая, что он сделал не так. — Аллен…они просто не понимают. Все они плохие… — Мана обнял ребенка, которого уже стал считать своим, надеясь, что ему так станет легче. — Не пойдёшь туда больше… Никогда-никогда… — Думаю есть. Не успокоительное, но должно подойти, — Лулу была рада отвлечься хоть на что-то, ведь печальные мысли совсем не давали ей покоя. Когда Тики вчера принес сюда на руках полумертвого ребенка, она тут же поняла: что-то уже никогда не будет прежним. Тики в отчаянии, Неа, скорее всего, тоже, а сама она тоже недалека от того, чтобы опустить руки. — Вот эти таблетки. Два раза в день, до или после еды — неважно, — она подала пачку Микку, практически вложив ее в его безвольные руки. Тики принял пачку, беспомощно глядя на девушку. Белл как-то по своему поняла этот взгляд. Такое ощущение, что он сейчас собирается расплакаться… Конечно, она понимала, что этого не произойдет, но Микк выглядел очень несчастно. — Он обязательно выйдет из комы, Тики. Но ты не истязай себя, хорошо? — Лулу неуверенно коснулась плеча Тики и улыбнулась. — Уже поздно, Лулу… … — Микк открыл пачку и вынул одну таблетку, засунул беленький кружочек себе в рот и проглотил. — Спасибо за таблетки. — Тики, ты с утра ничего не ел, — Белл без всяких вопросов догадалась обо всем сама, ведь Микк сейчас подавлен, и вряд ли обращает внимание на такую мелочь, как голод. — Ох, бля… — только сейчас Тики понял, как же он хочет кушать; живот подтверждающе заурчал умирающим китом. — Тогда последишь за ним? Я быстро. Микк выбежал из мед.отделения, чтобы побыстрее закончить и, как зависимый, в итоге припереться к койке мальчишки и сидеть около него часами. Белл только покачала головой, смотря Тики вслед. Вот вечно ей приходится волноваться за всяких там Тики Микков… И за Алленов Уолкеров тоже.***
Тики быстро и полностью машинально ел, намереваясь, как закончит, сразу же вернуться к Малышу. Интересно, что чувствуют люди, находясь в коме?.. Надо бы у Лулу спросить. Тики отнес свою тарелку и вдруг вздрогнул: на улице оглушительно и раскатисто грохануло. Как видно, собирается дождь. Даже не дождь, а ливень. Микк подошел к окну, чуть ли не касаясь его лбом. И верно — небо совсем потемнело до дымчатого оттенка, и ветер сильно колыхал верхушки близлежащих деревьев, которые выгибались чуть ли не до скрипа. Как раз под одним из этих деревьев Тики заметил знакомую фигуру с поднятой кверху головой. Это был Неа, который какого-то черта высматривал в грязно-фиолетоватых тучах. Неа стоял уже там довольно долго. Одного взгляда на небо хватило бы, чтобы понять — будет буря. И неслабая. Неа такую погоду обожал, да и не мог он больше сидеть в четырех стенах, накручивая себя до комка в горле и обкусанных ни к черту губ. Глубоко вздохнув за глупого Неа, Тики вместо мед.отделения направился на нижний этаж, дабы выйти из Ковчега. Именно в этот момент ливанул дождь, громкий, звонкий, и по-настоящему потрясающий. — Неа, простудишься! — крикнул Микк из прохода, ведущего на улицу. Плотная дверь была не заперта, ведь Неа уже её открыл. Да он же там совсем замёрзнет в эту сраную осень… — Неа! — Тики сразу же промок до нитки, но до друга дошёл, хлопнув его по плечу. — У тебя голова на месте? Знаю, что Аллен в тяжёлом состоянии, но не стоит отдавать себя на растерзание акумам и дождю. — Я и не отдаю, — подставляя ледяным каплям лицо, пробормотал Неа, часто моргая из-за попадавшей на ресницы воды. — И состояние Аллена сейчас… Практически стабильное. Его жизни ничего не угрожает. Но я не знаю, проснется он или нет, — на последних словах Неа помрачнел, нахмурился и откинул прилипшие ко лбу мокрые волосы. — Я ничего не знаю, Тики… Что хочет от Аллена Адам, и что с ним будет, и стоит ли мне ожидать еще одной подставы от Шерила, и… Он запнулся и глубоко вдохнул, слизывая с губ пресные капли. Снова его душит это мерзкое тягостное чувство, немое, глухое и не-нор-маль-но-е. — И обычно акумы не ходят охотиться в дождь, так что я пока отсюда не уйду, — резко переменил тему Неа и спрятал руки в карманы халата. Тики ничего не ответил на слова Неа. А ведь Кемпбелл прав, и прав во всем. Аллен может и никогда не проснуться. Вот так взять, и пропасть навсегда. Вот вы когда-нибудь случайно отпускали веревочку от шарика, и он, не в силах сопротивляться законам физики, взмывал в небо, а вы смотрели на него снизу вверх и понимали, что ничего-ничего не можете сделать? Тики так никогда не делал, но ощущения были весьма схожие. — Перестань, жопный пессимист, — Тики смачно ударил рукой по спине Неа, от чего его друг отшатнулся и оглядел Тики подозрительно и изучающе. Эти слова… Это была поддержка в его, Неа, счет? — Нужно решать проблемы по мере их поступления… Я уже понял и смирился, что ничего не сделаешь, а Адам… Его пока поблизости нет, так что живём и радуемся. Шерилу нужно залечь на дно, поэтому прекрати себя мучить и пойдём в здание, — Тики потянул Неа за руку, чтобы тот не задерживался. — Не хочу, — как ребенок, у которого отобрали конфету, шикнул Неа и потянул свою же руку на себя, но поскользнулся на мокрой траве и, так как Тики и не вздумал пока его отпускать, грохнулся прямо на него, уткнувшись подбородком прямо ему в плечо. — Дьявол, — выругался Кемпбелл и попытался отодвинуться от Тики. Тики усмехнулся и, неожиданно даже для себя, обнял Неа. — Какие нежности. Тебе прямо такая поддержка нужна? — посмеявшись, Микк всё же отпустил Неа, который уже собирался из объятий прямо-таки выбираться. Он даже не сразу нашелся, что сказать. Еще раз оглядев Тики недоумевающим взглядом и сжато улыбнувшись, Неа снова убрал с лица мокрые волосы. — Ты меня иногда удивляешь, Тики, — только и мог произнести Кемпбелл, когда Микк отстранился, и передернул плечами от холода. Тики прав, так можно легко заполучить себе простуду. — Пойдём, Неа. Никому не нужен сопливый Ной. — Хорошо, — наконец, согласился Неа и, в последний раз взглянувши на небо, легко сощурился и действительно пошел в сторону Ковчега. Тики заметил замешательство Неа, но ничего не ответил, а лишь ехидно ухмыльнулся, надеясь, что хоть как-то помог Неа успокоиться. Еще не хватало, чтобы и этот волновался. Тики был уверен, что ледяные стены не паникуют, но сегодня убедился в обратном. — Не хочешь поиграть в карты? Хоть немного отвлечемся. Тики завёл руки за голову и пошёл вслед за другом, закрывая за собою дверь. — Нет, я, пожалуй, к себе пойду. Может получится разобраться с кровью Аллена, — сказав это, Кемпбелл, не дожидаясь даже ответа Тики, ушел. Ему было как-то спокойнее в одиночестве. И с кровью Аллена надо было действительно разобраться. Еще утром Неа взял несколько свежих образцов и собирался продолжить начатые ранее исследования. Его это отвлечет гораздо лучше, чем карты. — Как хочешь, — обиженно произнёс Микк и, как и хотел после завтрака, направился в мед.отделение на свой пост — сторожить Аллена — да и занять себя и Лулу.***
Всё вдруг потемнело в блеклом сознании юноши. Воспоминания исчезли, и Уолкер оказался в холодном и тёмном пространстве. Здесь даже не было пола или потолка. Просто безмолвная пустота… В реальности подросток заплакал, что было хорошим знаком, означающим, что у Аллена есть шанс выйти из комы. Лулу, читавшая в этот момент книгу, вначале приняла всхлипы за шум дождя. Но потом она все же оторвалась от чтения и тут же вскочила, дабы удостовериться, что ребенок действительно плачет. — Маленький… — Белл как-то особенно нежно улыбнулась и стерла слезы с бледных щек мальчика. Если он плачет, значит еще не все потеряно. Надо обрадовать Тики и Неа. — Лулу? — Тики не нашёл её за столом, где она обычно сидит. Хоть Тики и просил, но, кажется, ушла она есть. — Я здесь, — откликнулась Лулу из отделения, где лежал Уолкер. Может, что случилось? — Почему ты здесь? — Тики спешно подошёл к ребёнку, замечая, слезы на его щеках. — Он. Плачет? — Да, плачет… Это значит, что кора больших полушарий не повреждена, а это очень хорошо. Больше шансов на то, что последствия комы будут минимальны, — Лулу, в надежде увидеть изменения к лучшему, глянула на показатели Аллена, но, увы, все было по-прежнему. — Так что нам стоит все же верить в лучшее, — Белл отошла от Аллена, ведь понимала, что Тики бы хотелось побыть с ним наедине. — Я тогда тоже схожу поем. Лулу ушла, а Тики продолжил стирать серебристые слезы с лица Аллена. Неужели, он что-то там видит? И если плачет, то его сон явно не самый лучший… — Я тебя жду, Малыш. Просыпайся поскорее… Мне тебя очень не хватает, — не сдержав эмоций, Тики прижался лбом к лбу мальчика, взяв в ладони его лицо. — Знаешь, Неа даже вышел на улицу под дождь, потому что волнуется… Хотя, почему? Почему мы так волнуемся о… Пленнике… Мужчина осторожно погладил Малыша по голове. Аллен перестал плакать после разговора Тики с самим собой, ведь ребёнок его слышал. Очень тихо и мутно, но слышал и был рад это слышать. А то в таком тёмном и пустом месте одному можно и с ума сойти. — Ну вот, не плачь. Если тебе будет легче, я каждый день буду с тобой разговаривать… - Тики выдержал небольшую паузу, внутренне надеясь, что ему ответят, но тишина все так же осталась тишиной. — Надеюсь, моя болтовня не утомит тебя, если ты… Меня вообще слышишь. Тики знал, что не все люди, которые лежат в коме слышат посторонние голоса, но попробовать стоит. — Ну вот, значит, договорились… Теперь я буду рассказывать тебе обо всем, пока ты лежишь вот так, — Тики пропустил сквозь пальцы мягкие волосы Аллена и начал что-то говорить, кажется, про свое прошлое. — Знаешь, Малыш, я очень долго не мог найти себе места в жизни. Куда бы я не пристраивался, все в этом отряде либо погибали, либо расходились… А потом меня пригласили работать в Ковчег. Все было неплохо, но все же, не хватало чего-то… И я понял, чего, когда здесь появился ты. Мне нравилось проводить с тобой время. И даже твоя грубость перестала меня смущать в конце концов, — Микк смущенно потер затылок. Аллен не расслышал все слова, но мысль была понятна и… Это жутко смущало. Чёрт, не может быть такого, чтобы к нему испытывали такие чувства… Левая рука сразу выпустила шипы, направляя их на Тики, ведь от Аллена поступил смутный сигнал об опасности, но на помощь пришёл маленький голем, который блестел от полировки и выглядел совсем как новенький. Тимкампи сразу сел на один из шипов, устраиваясь на нём. Акуму недоумевал и тыкнул в наглого робота, который сидел на оружие убийства. Отмахнувшись от шипа короткой лапкой, Тим немного поерзал, но потом успокоился. Голему не нравилось, что эта рука совсем бесконтрольна и, к тому же, о чего опасна, так что Тимкампи решил сам ее сдерживать. Такой он герой и молодец. — Что такое? — пробормотал Тики, касаясь шипа рукой. — Я что-то не то сказал, Аллен? — Микк и правда не понимал, что же пошло не так. Он же перестал плакать от его разговоров… Значит, ему нравится. А почему тогда рука атакует? Акума, не потерпев такого, скинул Тима с себя, но голем удержался на своих крылышках и уже сидел на голове Тики, где тепло и удобно. Много Тики сказал не так… Аж страшно слушать стало, даже если это его спасение от холодного одиночества и тьмы. Шипы на руке исчезли, и заражённая конечность спокойно улеглась на своё место, больше не выпуская шипов. Да и сам Аллен не реагировал, хотя мог слышать его. Подросток просто не хотел и сильно устал, ведь страшно напрягался в попытках хоть что-то услышать и разобрать. К тому же видения ему приходят совсем не радостные, хоть и с Маной… Тики, вздохнув, снял с головы голема. — И чем я ему не угодил, а?.. Я что, всегда крайний? — вздохнувши тяжело, произнес Микк и стал тискать робота. Почему он такой пушистик? Разве металл может быть таким. — Тим, а тебя Неа собрал, да? Голем кивнул и показала Тики голограмму с какой-то старой фоткой улыбающегося Неа, где ему было лет семнадцать, которая выглядела странно, ведь совсем не вязалась с нынешним образом вечно немного хмурого Кемпбелла и подписью: «Создатель», а рядом расположилось фото Кросса, примерно в том возрасте, но уже со словами: «Разработчик». — Я видел этого мужчину… Может, стоит спросить Неа? Хотя тот сейчас занят, так что никаких нормальных ответов не добьёшься, — Тики протяжно вздохнул и остался сидеть с мальчишкой, но уже молча, и тискал Тимкампи. — Ты всё ещё здесь.? Тебе бы отвлечься от этого, Микк, — Лулу подошла к Ною сзади. — Не надо мне отвлекаться. Мне и здесь хорошо, — Тики вальяжно развалился на стуле, тыкая пальцем в пузико Тима. — Но все же время ты будешь около него. У тебя же и своя жизнь есть, Тики. А если Неа задание найдет? — посетовала Лулу и в который раз проверила показатели Аллена. — Тики, а пока меня не было, с ним ничего не происходило? — М… Только рука себя стране повела, после того, как я… Кхм… Сказал что-то не то, и шипы направились на меня, но всё, благо, обошлось… Тики взялся руками сиденье стула, на котором сидел, несильно его сжимая. Мысли снова и снова возвращались к Шерилу и его издевательствам. В голове вставали картинки еле живого Аллена, в ушах почти реально звучал его хриплый тихий голос, умоляющий о помощи. Тики потряс головой, чтобы избавиться от наваждения. — Раз уж ты такой упрямый и никуда не уйдешь… Ты сможешь последить за ним еще часа два? — Белл, потерев глаза, зевнула. — Если что-то начнет пикать или мерцать, кинь сообщение на мой или кемпбеловский коммуникатор. Или просто зайти ко мне… Я плохо спала этой ночью и хотела бы немного отдохнуть, — Белл смущенно поправила волосы. — Конечно. Оставь это на меня… В пустой комнате захлопнулась дверь, но не громко, а удушающе тихо, словно зная, что Микк будет сидеть в такой тишине весь оставшийся день. Лишь пронзительное пиликанье будет напоминать ему, что надежда есть. Да чего скрывать? Тики уже весь извёлся в страхе за ребёнка. Это хрупкое создание со своими странностями утихло, но мужчина надеялся, что не на вечность. Сколько бы времени не прошло, сколько бы недель или лет не миновало — Тики будет сидеть и ждать. Ждать чуда, которого, по сути, не существует в этом прогнившем мире, где выживание ставится на первое место. Так миновал день, в томительных ожиданиях и отчаянии. Лулу поспала дольше, поэтому и Тики сидел до вечера, хотя… Может причина и не в Лулу… Ха, он совсем потерял счет времени… Так быстро… — Вот бы… Неа был свободен, — Микк набрал некоторые цифры на устройстве и стал ждать голос Кемпбелла, чтобы хоть с кем-то поделить свои страдания. Неа все это время занимался изучением крови Аллена, пытаясь понять, что же делает ее невосприимчивой к акума-вирусу. Но вдруг в окружающей мертвой тишине тренькнул коммуникатор, и Неа, немного недовольно шикнув, принял вызов. Впрочем, увидев, кто именно ему звонит, он тут же перестал злиться. — С Алленом все в порядке? — первым делом обеспокоенно осведомился Кемпбелл, ведь по его расчетам Тики звонил ему из-за Уолкера. — Пока без изменений… Может быть, тоже проведешь его? — немного сдавленно ответил Тики. -Ха, какого я обманываю… Мне просто нужно общение, -скользнул томным взглядом по юноше, бегло проверяя показатели, -Я не отвлекаю тебя.? Аллен вскоре перестал вообще что-то слышать. Его заперли в вакууме и не выпускали, от чего малыш всё больше погружался в собственный разум, захлёбываясь и рискуя потеряться там навсегда. Лишь одно его держало, не давая утонуть — когтистая и уродливая лапа акумы. Того самого, который просил не умирать, не терять личность, ведь за него все будут волноваться. И сейчас этот акума — единственный, кто поддерживает его, смотря на мальчишку бездонными глазницами, которые не видны под повязкой. Он не снимает её, чтобы не напугать.? Акума и так страшнее пустых глазниц, так что это довольно глупо. Так по-человечески глупо. — Не смей… Не смей тонуть, — хрипло повторял монстр, сжимая когтями руку подростка, ведь тьма уже подбиралась к голове и мыслям. — Тебе нельзя… Нельзя… — Нет, не отвлекаешь, — почти не соврал Неа, отложив пробирки с кровью. Он лучше всех понимал, какого сейчас Тики, ведь сам Неа чувствовал все то же самое. Поэтому-то он и сел за исследования: чтобы отвлечься. Он желал забыться, и он это сделал, но Тики гораздо порядочнее и убегать от своих мыслей не стал. В отличие от Неа… Кемпбелл ведь всего раз проведал Аллена, ибо знал, что как только увидит его лицо, то совсем загнется от чувства вины, которое уже привычно-болезненно перекрывало Неа доступ к воздуху. Какой-то тяжелый ком собирался в груди, мерзкий и невыносимый. — Ты хочешь поговорить? — немного прикусив губы, чтобы совсем не забываться, осведомился Неа. — Да, пожалуйста… — Тики уселся за стол, внимательно слушая прерывистый писк и негромкий голос Неа. — Иначе я совсем в себе замкнусь… Я сам это понимаю… Тики вздохнул и опёрся рукой о стол, чтобы было хоть немного удобнее. — Как твои исследования? Смог найти что-то? Тики говорил немного сонным голосом, ибо сидеть несколько часов, пялясь в одну точку — скука. — Я пытаюсь, — Неа потер глаза и встал из-за стола. Несколько часов пролетели, как один миг. — Может быть, я спущусь в мед.отделение? Все равно Аллена нужно проверить… — Кемпбелл решил, что хватит ему уже избегать подростка. Да и там будет Тики… С ним будет проще не расклеиться окончательно. — Буду только этому рад.Тогда жду, -отключился и стал дожидаться Неа, чтобы хоть как-то поговорить с ним в живую и, может, излить душу, чтобы камень на сердце стал чуть легче. Неа быстро спустился по лестнице, забыв даже снять защитные очки, которые надевал, когда работал с химикатами. Помимо экспериментов с кровью он проводил еще некоторые, для которых и нужны были очки. — А где Лулу? — Неа заглянул в дверь мед.отделение и прошел к Аллену. — Спать пошла? -Да, спи-и-ит… — Тики уставился на появившегося в проёме человека. Очки у него отражали свет, так что глаз не было видно, как и половину лица. Неужели… Адам?! В уставших глазах Микка Неа принял именно этот образ. Белоснежный халат, очки…безразличное лицо, на котором хоть и проглядывалась некая нервозность, но Тики попросту ее не заметил. Всё же уставшее сознание и глубокие мысли делали своё дело… — ТЫ ЧТО БЛЯТЬ ЗДЕСЬ ДЕЛАЕШЬ?! — Микк резко встал, приставляя дуло к виску Кемпбелла. — РУКИ УБРАЛ! Микк моментально схватил свободной от пистолета рукой две конечности Неа, и снял с пушки предохранитель. — С тобой все хорошо? — негромко осведомился Кемпбелл и неловко дернул руками, которые Тики крепко и больно сжал. И вдруг Неа понял, в чем дело. Тики ведь не дурак, сам прекрасно понимает, кто именно спровоцировал Шерила на издевательства. Микк решил так оригинально отомстить?.. Неа опустил голову и замолчал, зло сощурившись. Ему нужно было сразу догадаться… И кто следующий его предаст? Сначала Шерил, потом Тики, кто еще, твою мать?! КТО?! — Со мной всё просто отлично, — Тики грубо отдёрнул Адама, как он считал, от койки ребёнка, чтобы тот чего-то вновь не учудил. — Всё просто прекрасно… Покончу со всем всего одной пулей! Рука почему-то дрожала и курок томительно долго не щёлкал. Тело Тики онемело от страха и потаённой ответственностью. Он же… сейчас убьёт весь источник проблемы. Вот так просто… Раз и навсегда, но… Тут какой-то подвох. Слишком просто… Ной как-то сумасшедше улыбнулся, его дыхание участилось, как и сердцебиение. Тики переполняли чувства гнева и злости. Ни капли жалости не было в его сердце, поэтому Микк тянул время, чтобы жертве стало страшно, ибо никто, кроме самого Тики, не знает, когда тот выстрелит… — Да тебя все Нои ненавидят, после того, что ты с нами и Алленом сделал! Неа ничего не отвечал на обвинения Тики. Ему стало как-то совсем безразлично и мерзко. Все равно, кто его там ненавидит… Он здесь сейчас только ради Аллена, чтобы помочь ему. Тошнота знакомо поступала к горлу, в легких скреблось, а глаза начало щипать. Давай, Тики, закончи дело, которое давным-давно позорно провалил сам Неа из-за кончившихся пуль. Вот только тогда он не медлил. Наоборот. Жал на курок двадцать, тридцать раз, перезаряжал, давясь слезами и еще чем-то неосязаемым, но острым, как лезвие бритвы. «Ты ведь без меня справишься, Неа?.. Справишься же?..» — Какая же ты мразь! — Микк неожиданно резко стукнул дулом пистолета по голове Неа, от чего очки с того слетели, а лицо Тики в миг преобразилось. Пистолет со звоном упал, а Ной отошёл от учёного на несколько шагов назад, не веря в то, что он творит. Это же Неа… Просто очки надел… — Да что со мной! — Тики схватился за голову, с ужасом осознавая, что сходит с ума. Висок отдался тупой болью от удара железом, но не более того. Глухой стук упавших на пол пластмассовых очков был единственным звуком, который сейчас воспринимал Неа. Страха не было. Была боль, обида, даже капелька ненависти, и необъятное море вины. Но вдруг события переместились. Тики отпустил Неа, в страхе схватился за голову, а тот так и остался стоять, бессильно хлопая веками. — И чего ты остановился? — с трудом преодолев оцепенение, Кемпбелл поднял с пола очки и сложил. По сплошной линза поползла большая трещина, оповещавшая, что очки пора отправить в утиль. Но что-то было явно не так. Слишком испуганно выглядел Тики, слишком натурально он сбито дышал и слишком громко ударился об пол его пистолет. Здесь явно произошла какая-то ошибка… Как такое произошло? Он чуть не пристрелил друга в порыве ненависти… Но даже не к нему. Тики спутал, но как, ведь… Они совершенно не похожи друг на друга… Или похожи?.. В этом-то и проблема, что страшно похожи! Что вообще происходит?! Минуту назад Тики готов был поклясться, что перед ним стоял Адам, но после удара в его руках уже был Неа… Что же это? Неужели он так быстро начал сходить с ума?.. — Я не верю, — Тики мотнул головой, обняв себя руками. — Только что… Адам… Был здесь… В моих руках… Микк обессилено упал на пол, продолжая сжимать пальцами собственную голову. — Только что… Здесь… — бессмысленно повторял одну и ту же фразу Тики, пытаясь найти и понять эту причину… Была только одна зацепка, хоть и незначительная… Неа смятенно глядел на Тики, сильно сжимая в пальцах злополучные очки. Что значат все эти его слова?.. Адам здесь?.. У Микка галлюцинации? Может, Тики и вправду просто слишком устал… — Всё, не подходи, — Тики отдышался, стараясь успокоиться от нахлынувших эмоций и забыть об этом… просто не думать. — Надень очки… До сих пор трясясь, Ной поднялся с пола, становясь напротив Неа, но выглядел он уже не так. Скорее серьёзно и устало, ведь всего день назад вытаскивал Аллена с того света. — Просто надень… Неа нахмурился и уже хотел исполнить просьбу Тики снова надеть очки, но вдруг что-то будто щелкнуло у него в голове и Неа, все мигом осознав и попятившись на несколько шагов назад, каким-то судорожным жестом с хрустом переломил пластиковые очки напополам. — Ты просто устал, Тики. Забудь об этом эпизоде, — Неа, как ни в чем не бывало, развернулся и выбросил сломанные очки в мусорку. — Я понимаю, ты переволновался. Неудивительно, что тебе что-то привиделось. Ты спал вообще сегодня? — участливо поинтересовался Кэмпбелл и спрятал руки в карманы халата. Тики с некой ненавистью разглядывал сломанные очки. В чем проблема их надеть? Похоже, слухи себя оправдывают, ведь многие из Ноев замечали сходство Неа и Адама. А главное, Неа очень подозрительно себя ведет, ибо никого не пускает к себе в лабораторию, а если же кто-то зайдёт, тихо скребёт зубами от злости. — Зачем… Сломал? — Микк сделал шаг навстречу Неа, не спеша подходя к нему вплотную настолько, что тот уже упёрся в стену. — Что ты, чёрт возьми, скрываешь?! Тики схватил Кемпбелла за воротник, но не сильно. Сделал он это только для того, чтобы Неа не избежал разговора, как обычно делает. Неа на секунду запаниковал и поджал губы, с некоторым страхом пялясь на Тики, лицо которого было в нескольких сантиметров от его собственного, а еще большее давление оказывала существенная разница в росте. — Я совершенно не устал… Я видел своими глазами… Тогда зачем тебе было ломать очки, а?! — Я ничего не скрываю, — немного глухо ответил Неа, упрямо не прерывая зрительный контакт и глядя в желтые глаза Тики снизу вверх. Микк поморщился от взгляда Кемпбелла и, слегка ударив его об стену, отпустил учёного, отходя от него подальше. — Я спал ночью. (а lexy_writer — нет XD) Со мной всё хорошо…- чуть поостыл Микк и уселся на стул, закрываясь руками. — Можешь и дальше молчать, но Аллена не трогай… — Прости, но я намерен приближаться к Аллену, и не раз, — Кемпбелл, потерев запястья, на которых остались красноватые пятна от железной хватки Тики, сердито шикнул и, все же не решившись подходить ближе, отошел к двери. — Не знаю, что ты там увидел, но спасибо за теплый прием, — бросив это, Неа ушел, где-то в глубине души понимая, что Тики прав. Он ведь ничего не рассказывал о своем прошлом, не единого факта. Всегда держался особняком, зависал у себя в лаборатории и не поддерживал почти никаких контактов, кроме формальных, когда выдавал Ноям задания. Не удивительно, что Тики ему не доверяет. Да ему вообще никто не доверяет. Неа дошел до своей комнаты и, найдя запасные очки, подошел к зеркалу в ванной, чтобы удостовериться. Не может такого быть, чтобы их лица успели стать так похожи… — Блять… — Неа бегло оглядел свое же отражение. Зажмурился настолько сильно, что перед глазами поплыли разноцветные круги, мигом срывая с себя очки. И, окончательно отчаявшись, размахнулся и разбил кулаком несчастный кусок стекла. Он просто адамовская блядская копия. Ко-пи-я. Кемпбелл, даже не потрудившись убрать осколки, оперся руками о раковину, сильно сжимая ее пальцами. Руки у него дрожали, плечи тоже, сердце колотилось где-то в глотке, и вообще он был на грани срыва. Даже саднящая боль в правой руке и стекавшая по костяшки пальцев кровь не отвлекала его от недавно произошедшего эпизода. Неа понимал, что рано или поздно кто-то должен был заметить. Но почему все произошло именно так… Почему… Неа ведь мог объясниться, мог сказать правду… Да нихуя он не мог. Неа мог только бояться, убегать и прятаться. А когда проблема ставилась ребром, он всегда… Всегда уходил от нее. «Зеркало тебе ничего не сделало…» — тихий, хриплый и почти незаметный голос отразился от стен. Нечто словно разговаривало с ним, где-то подсознательно отзываясь внутри. Кемпбелл загнанно огляделся, ища источник звука. — Кто здесь? — в пустоту спросил он, нервно кусая губы, которые за сегодняшний и вчерашний день успели покрыться множеством новых маленьких ранок. Он всегда искусывал губы в кровь, и ничто не отучит его от этой дурной привычки. Голос затих, выдерживая томительную паузу. Но сразу после устрашения, послышался шорох и в осколках стекла стало отражаться что-то невиданное и до ужаса страшное, что заставляло трястись и бояться, как ребёнок. Зубы, когти… Шипы… Всё было при этом монстре, но, судя по отражению акума должен был стоять в метре от него, что пугало больше всего. Ведь в этой комнате Неа был абсолютно и точно один. Кемпбелл в ужасе отшатнулся от разбитого зеркала, то ли поморщившись, что ли вздрогнув. Отлично, просто отлично… Вот чего ему не хватало для полного счастья, так это прихода глюков. Сколько раз он себе повторял, что не стоит такого бояться, ведь это просто картинки, что подбрасывает его измученный разум. — Это не по-настоящему, — твердо прошептал сам себе Неа и, несмотря на ощутимую дрожь в руках, стал стоически класть осколок за осколком к себе в ладонь. Но потом нервы сдали, самообладание треснуло по швам и Кемпбелл, сжавшись, как испуганный ребенок, швырнул на пол гребаные осколки подальше от себя и зажал уши руками. «Людям не надо видеть…» — в комнате, добираясь до ушей перепуганного вусмерть Неа, донёсся тихий, едва заметный и леденящий душу хруст побитого стекла. Словно кто-то ходил по нему, не причиняя себе вреда. Акума будто шагал, от чего осколки неохотно двигались, пропуская тяжелого и несуществующего демона все ближе и ближе к Неа. И вот — лёгкое касание щеки заострёнными пальцами и дыхание совсем около уха. Всё это пробивало на дрожь и панику. Чем ближе монстр подбирался к уху, тем медленнее билось сердце, замирая в тот же миг, когда существо продолжило говорить. «Вытащи его… Немедленно. Я могу и не найти потерянного ребёнка…» — грубо и чётко, в отличие от других раз, произнёс акума, раскрывая большую пасть, но Неа этого, благо, не видел, а то бы совсем побледнел и свалился тут же в обморок. «Иначе… Тебя ждут... Плохие ночи,» — послышался устрашающий смех, а ощущения всего этого ужаса исчезли, оставляя Неа абсолютно опустошённым внутри. Неа продолжал сидеть на коленях и с зажатыми ушами, и только минут через пять пришел в себя. У него несколько раз уже было подобное, ведь не спать по несколько суток подряд так себе затея, но настолько реалистичные видения Неа не посещали никогда. Обычно это были просто цветные пятна или смутные образы, но никогда еще они не сопровождались осмысленными звуками. Звоном, писком, и ни разу голосом. Неа, наконец, отмер и с плохо скрываемым страхом глянул в ближайший к нему осколок. Пусто… Только он сам и его комната. Акума исчез, растаяв в небытии, как и его ужасающий голос. Вот только легче от этого почти не стало. Кемпбелл потер глаза и ушел к окну, надеясь, что свежий воздух его отрезвит. К тому же, совсем недавно прошел дождь, который уже успел кончиться, и на улице особенно свежо и приятно пахло мокрым асфальтом. Неа привычно распахнул окно настежь и сел на подоконник, отстраненно подмечая, что почти прямо под Ковчегом двое акум устроили какое-то безобразное представление. Рыча и давясь своей пенистой слюной, они угрожающе наступали друг на друг. Видимо, еду не поделили. День кончился просто ужасно, но Кемпбелл надеялся, что завтра будет чуточку получше. А Аллена и вправду было бы неплохо вернуть… Вот только, как.