Forbidden love

— Хару-у-у... — тихонько протянула Сора, стараясь разбудить любимого брата. Хару-кун еле слышно промычал себе под нос: «Нао-чан...» — и отвернулся от сестры на другой бок. У Соры-чан округлились глаза, а лицо в ту же секунду искривилось в злой гримасе. Немного пролежав в таком положении, Сора обиженно фыркнула и уставилась в тёмно-серый потолок. Мало того, что этой ночью девушку мучила непонятная бессонница, так ещё и брат во сне произносил имя, которое вызывало у Соры лишь ненависть и ревность. Теперь самые неприятные мысли окутали её голову, пронеслись некоторые моменты и события. Как ни странно, но вспомнив и обдумав некоторые ситуации, Сора в эту же самую минуту начала даже немного сочувствовать ей, представляя, сколько Нао-чан пришлось пережить. Но вдруг девушка приподнялась на кровати и резко помотала лохматой головой, стараясь отогнать всю мысленную сентиментальность. Как ни крути, а негативные чувства превзошли положительные, а от этого стало только противнее вспоминать что-либо. Сора тяжело вздохнула и строго оглядела своего спящего братца. Она решила больше не пытаться разбудить его, потому что теперь в точности хотела побыть одна. Пошатываясь на слабых руках и коленях, она встала и, по привычке схватив своего игрушечного зайца, босиком тихо вышла из комнаты. Она моментально проследовала по тёмному коридору в сторону кухни, чтобы попить воды и отвлечься, рассматривая большие невзрачные картины, изображения на которых в темноте очень трудно было разобрать. Сквозняк, доносившийся с разных сторон от чуть приоткрытых форточек, немного охлаждал пол, тем самым заставляя босые пятки и пальцы на ногах девушки мёрзнуть. Вдоволь напившись прохладной водички, Сора-чан так же незаметно проследовала обратно по коридору в комнату к брату, где Харука всё ещё умиротворённо посапывал в подушку. Девушка не стала ложиться в кровать, а вместо этого на цыпочках подошла к большому окну и широко распахнула дверцы рамы. Сию же секунду комнату наполнила ночная прохлада и приятная свежесть. От неожиданности несколько резвых мурашек пробежались по телу девушки, но через пару секунд исчезли. Белокурые локоны кропотливо разветвлялись на ветру, тем временем как грудь девочки томно вздымалась и содрогалась от глубоких вдохов и выдохов. Светлело. Сора закрыла глаза и наслаждалась этой непринуждённой обстановкой. Теперь мысли абстрактно погрузились в некую бесконечность и не выказывали совсем ничего. То спокойствие, кажется, не должно было прекращаться никогда. Но внезапный звон будильника заставил Сору содрогнуться и отшатнуться от окна, тем самым возвращая её в реальность. Хару-кун вмиг вскочил на кровати и остановил громкое дребезжание, нажав на нужную кнопку. — С-сора? — сразу же заметив младшую сестру у окна, удивлённо отозвался парень. — Ты почему не спишь? Девушка, не выражая никаких эмоций и полностью игнорируя вопрос возлюбленного, снова повернулась к открытому окну и положила обе руки на подоконник. Касугано быстро протёр глаза и встал, попутно застилая за собой и Сорой кровать, и подошёл к сестре. — Так и простудиться недолго... — добро пробормотал Хару-кун, легонько улыбаясь в спину Соре-чан. Парнишка подошёл ближе и, немного щурясь от восходящего яркого солнца, рассмотрел сестру с ног до головы. Взгляд Харуки тут же упал на кисти рук девушки, кулаки которых сжимались настолько сильно, что локти немного подрагивали. Белобрысый забеспокоился, не в состоянии оторвать глаз от её рук. — Что случ... — начал было неуверенно интересоваться Касугано-кун, как вдруг прервался, заметив между уже ослабленными кулаками девочки несколько быстро упавших прозрачных капель. Харука мгновенно посмотрел в сторону улицы, дабы убедиться в том, что не начался дождь и капли, которых только что не было на подоконнике, появились явно не оттуда. Медленно осознавая, что его любимая сестрёнка стояла к нему спиной и беззвучно плакала, Касугано потерял дар речи и в одно мгновение очутился рядом с Сорой. Взволнованно вздохнув и положив свою руку на плечо любимой, Хару-кун еле-еле произнёс: — Сора... — Хару, — чётко произнесла девушка сразу же после парня, — скажи... Ты скучаешь по ней? — всё так же не поднимая голову, продолжила Сора. — А? — не понял Харука и одарил Сору-чан удивлённым взглядом. — Скучаю по кому? — Не прикидывайся! Ты знаешь, о ком я. Всё ещё никак не в силах понять, о чём и к чему Сора завела этот разговор, Харука почесал затылок и, кратко зевнув, переспросил: — Да о чём ты? Я совсем тебя не понимаю... Девушка медленно подняла голову и повернула её к сероволосому. Когда их взгляды встретились, парень увидел несколько стекающих слезинок и холодные заплаканные глаза любимой сестры. Хару-кун невольно вздрогнул. Ему очень хотелось стереть с её лица всю злость, боль и печаль, хотелось сделать всё, чтобы она улыбнулась... Вот только если бы всё было настолько просто... — Хару... Что тебе сегодня снилось? — внезапно разрушая напряжённую тишину, поинтересовалась Сора. Харука посмотрел на сестру с ещё большим недопониманием. Около двух минут в комнате было слышно только негромкое завывание ветра, проносящегося через открытое окно. Всё это время Касугано-кун пытался вспомнить, что же ему снилось этой ночью, но в результате белобрысый остановился на том, что ничего не помнит. — Извини... — притворно, но с некой нежностью улыбнулся парень. — Я не знаю, что мне снилось. Заметив, как Сора-чан снова начинала тускнеть и опускать голову, Харука решил постараться уже более задорным голосом разбавить обстановку: — Какое это имеет значение? Не забивай себе голову всякими глупостями. Я ведь люблю тебя! Не поднимая голову, девочка немного приоткрыла рот, после чего закрыла и чуть заметно улыбнулась. — Ладно... Харука облегчённо выдохнул. Даже несмотря на то, что ситуация до конца так и не прояснилась, он всё равно рад, что сестрёнка снова улыбалась. Дабы не зацикливаться ни на чём, Хару-кун предложил начать собираться в школу, на что Сора кратко кивнула. *** Всё время, что длились занятия, Хару-кун то и дело наблюдал за своей сонной сестрой. Он догадался, что Сора за ночь и глаз не сомкнула, поэтому не переставал переживать за неё. Новые соседи по партам рассказывали что-то, шутили, смеялись, в то время как Касугано кивал и поддакивал, не прекращая витать в раздумьях. Сайко и Дайки по окончании занятий пригласили Харуку на прогулку, от которой парнишка вежливо отказался, ссылаясь на домашние хлопоты. Домой из школы Сора и Хару возвращались медленно и практически ничего друг другу за всю дорогу не сказали. Перед самым входом в дом Сора вдруг схватила брата за рукав рубашки. Хару-Кун обернулся и немного занервничал. — Что такое? — Хару... — М? — Ты ведь меня не бросишь? — глухо полюбопытствовала Сора-чан и впервые в жизни посмотрела на старшего брата с ужасной обречённостью. Хару-кун на мгновение забылся, после чего живо спохватился. — Куда же я денусь, дурёха? Я ведь уже тебе говорил, ещё тогда, на озере... Помнишь? Сора отпустила рукав возлюбленного и немного покраснела. — Я хочу сделать тебя самой счастливой... — продолжил парнишка, сопровождая свои слова улыбкой. — Как же я сделаю тебя самой счастливой, если не смогу быть с тобой всю жизнь? Я ведь дал тебе слово. Около пяти секунд девушка переваривала в голове только что сказанные слова, после чего её лицо полностью залилось румянцем. От смущения, Сора зажмурилась, вслед за тем опрометью кинулась к братику на шею. — Хару!.. Касугано-кун нежно приобнял младшую сестрёнку и поцеловал в лоб. — Какая же ты сегодня капризная, — по-доброму проговорил Харука и наклонился к Соре, чтобы поцеловать в губы. После продолжительного поцелуя Хару-кун взял Сору-чан за руку и предложил: — Пойдём в дом? — Угу, — опрометчиво согласилась девушка. О том, что было ночью, Сора решила ничего не говорить Харуке, так как не хотела, чтобы их в очередной раз донимали нехорошие реминисценции. «Неважно, что снится ему тёмной ночью... Главное, что он со мной, и он любит меня».