Помнишь?

"Помнишь, как однажды я разбила твой новый фотоаппарат?" "Я думала, ты будешь очень зол на меня". "Но ты не злился". "Помнишь, когда я пролила вишневый сок на твой коврик в машине?" "Я думала, ты возненавидишь меня". "Но ты не возненавидел". "А помнишь, я забыла сказать тебе, что на приеме нужно быть в строгой одежде, а ты пришел в джинсах?" "Я думала, ты уйдешь". "Но ты не ушел". "Помнишь, как ты обещал мне помочь посадить пионы в нашем саду, как только вернешься?". Девушка мнет в тонких пальцах белый платочек, насквозь промокший и теперь походивший больше на серую массу. Коса цвета клубничного блонда лежала на ее плече, а взгляд глубоких зелёных глаз был прикован к черному экрану монитора. За долю секунды вся её жизнь стала походить на кошмар, вся боль умещалась лишь в нескольких словах. "Мамочка, почему ты плачешь?" Лидия Мартин прикрывает глаза и до крови кусает губу. Во что бы то ни стало она не будет больше плакать при их сыне. — Мамочка, я что-то сделал не так? — тихо обращается к Лидии мальчишка, прижавшись к ней и сжимая в руках подаренного им плюшевого зайчика. Лидия поворачивается к сыну, глядя на эту маленькую копию отца. Тот же глубокий, искристый взгляд карих глаз, та же манера говорить. Только волосы — клубничный блонд. Она обнимает его. — Тео, ты ни в чем не виноват, малыш. Мальчик глубоко вздыхает. — Это потому, что папа воюет с огнем? Лидия тысячу раз жалеет, что Тео достался ее интеллект. И потому молчит. Монитор, что висит напротив них, загорается синим светом, а голос из динамиков неприятно режет слух и рушит хрустальную тишину, что стояла в зале те недолгие полчаса. — Внимание! Родственников следующих людей просьба незамедлительно пройти в кабинет 314. Оглашение имён. Уилл Томлинсон, — сидящая недалеко от Лидии девушка зашлась в душераздирающих рыданиях, — Адам Дорман, — мужчина у двери закрыл лицо руками, — Алекс Лютон... Лидия закрыла глаза и беззвучно шевелила губами, молясь, чтобы фамилия Стилински не прозвучала из динамиков. — Господи, нет, не надо, нет... Минута, две... — Нед Шепард, — и динамик затих. Лидия шумно выдохнула, стараясь не разрыдаться и не упасть на колени прямо перед стеклянными дверями, что открылись за эти мучительные четыре часа лишь пару раз. Она прижала к себе Тео, что незаметно для нее утирал горькие слезы рукавом рубашки. Лидия откинулась на спинку неудобного коричневого дивана и на несколько мгновений забылась. В голове мелькали события прошедших часов, отдаваясь внутри учащенным сердцебиением. ...Лидия доставала из буфета чашки, чтобы заварить себе и Тео чай. Напевая себе под нос незамысловатую песенку, Лидия не заметила, как одна из чашек, стоящая на салфетке, покачнулась от открытия шкафчика и полетела вниз. Соприкоснувшись с полом, она разлетелась на мелкие осколки. — Ай-ай-ай, — сказала тогда Лидия, заправляя волосы за ухо и собирая мусор. Подбежавший Тео протянул маме совок и щётку. — Папа говорил, что когда что-то бьется, то это к счастью, — заметил мальчишка. Лидия улыбнулась. — Все верно, малыш. Только счастья почему-то не пришло. А голос диктора в новостях в ту же минуту оповестил жителей о взрыве на платформе "Глубоководный горизонт". И вот тогда начался ад, который до сих пор преследует многих людей, что собрались в душном зале ожидания в надежде, что беда обойдет стороной, а Судьба не замахнется на их семьи. — Мама, — Тео потряс Лидию за плечо, и она встрепенулась. — Не засыпай, пожалуйста. Мне страшно. Лидия обняла его, надеясь, что он всё-таки не до конца понимает происходящее. — Так меньше страшно, — пробормотал мальчик. Лидия бы хотела, чтобы и ей было меньше страшно. Через мгновение колокольчик над стеклянными дверями звякнул, напоминая, что створки могут открываться. Чтобы пустить внутрь выживших. Лидия дёргается и выпрямляется, а Тео берет ее за руку, сжимая ее маленькой ладошкой. В помещение входит темнокожий парень и бросается к девушке напротив, заключая ее в объятия. Лидия кусает губу и смотрит на образовавшуюся в проходе толпу. За парнем зашла смуглая черноволосая девушка и тут же оказалась в руках у какого-то парня, что сидел тут все четыре часа. Он, похоже, байкер. Потом толпа поредела, а Лидия с каждой секундой теряла огонек надежды. Отвернувшись от Тео, чтобы скрыть слезы, Лидия непроизвольно сжала ладошку сына. — Мамочка, не надо... Колокольчик снова звякнул, говоря, что двери закрылись. Снова, снова, снова. Лидия поднимает голову и глядит сквозь вихрь людей, что забегали вокруг, восклицая и плача от счастья. И взгляд Мартин цепляется за темную макушку. Мужчина, потерянно бегая глазами от одного диванчика к другому, держит на весу поврежденную кисть и обеспокоенно запускает руку в волосы. Воздух становится в горле комом. Слезы мгновенно сохнут на щеках. "И ты сдержал обещание". — Папа! — Тео срывается с места, стремительно сокращая ничтожные метры. Мужчина, обратив внимание на возглас, поворачивает голову и Лидия буквально физически ощущает, как он выдыхает. Обнимая сына, Стайлз Стилински боится шевельнуться, и Лидия узнает в этом такую родную боязнь разрушить счастье. — Стайлз, — тихо говорит она и делает крошечный шажок. Ещё один. Ещё, ещё и ещё, разгоняясь и подбегая к нему. Лента, что связывала наскоро заплетенную косу, с неслышным шелестом падает на кафельный пол, оставляя волосы покоится на хрупких плечах. — Лидия, — он прижимает ее к себе, пропуская пряди мягких волос через пальцы и вдыхая аромат яблок. Она не плачет, потому что слез больше нет. Лишь только обвивает руками его шею и слабо, едва-едва заметно улыбается. — Ты живой. — Я же обещал. Ты хотела посадить пионы в саду, помнишь? Она улыбается ещё шире. Потому что Судьба просчиталась, бросив камень в Лидию Стилински. В саду, на заднем дворе небольшого дома в большом штате Луизиана, выросли пионы кроваво-красного цвета, хотя должны были быть снежно-белыми. Наверное, имея своеобразное чувство юмора, Жизнь решила напомнить, чем обернулась простая человеческая безответственность. Обещания, данные дорогими людьми, всегда выполняются. И девушка с волосами цвета клубничного блонда, поливая кроваво-красные пионы, как никто другой понимает это.