Глава 4
1 сентября 2017 г. в 21:00
Санса уже точно не помнила, сколько времени провела взаперти с момента, когда её оставили в этой комнате, и не никакой возможности распорядиться своим досугом на свое усмотрение, ей ничего другого не оставалось, кроме как, положив ладони на подоконник, целыми днями пялиться в окно, напрочь позабыв о вкусе свободы. Хорошо, что в помещении царила относительно теплая температура, ведь кроме ночной рубашки, которая стала теперь её постоянной одеждой, у неё ничего больше не было, и вряд ли уже появится.
Прикоснувшись ладонью к открытым ставням, она почувствовала отчаянное желание очутиться снаружи, и если бы у неё была возможность вырваться из этой клетки, она бы уже давным-давно отсюда сбежала, не думая о последствиях, пусть и возвращаться ей, откровенно говоря, было некуда. Никому на свете, кроме Болтона, она была теперь не нужна. И потеряв всякую надежду покинуть стены неприступного Дредфорта, смирившись с собственной участью, она просто выжидала удобного момента, которым можно было бы воспользоваться, но зачем и почему, на этот вопрос дать однозначного ответа девушка не пока могла.
Рамси теперь настолько часто заходил к ней в спальню, насилуя её без всяких оправданий, что ночи, проведенные с ним, для Сансы уже давно слились в одно мучительное воспоминание, а сам секс превратился в рутину. Быстро устав от бесконечных всхлипов и рыданий будущей невесты, Болтон, прежде чем принудить её к интимной близости, все чаще стал переворачивать девушку на живот, овладевая ею именно в такой позе. И будучи слишком гордой, чтобы показывать ему свои слезы, Санса отчасти даже была рада, что он занимался с ней сексом именно так, а не как-то по-другому. Получив долгожданную разрядку, Рамси теперь просто перекатывался на свою сторону, стремясь поскорее заснуть, чтобы с новыми силами встретить утро, а Санса, радуясь втайне, что он оставил её, тотчас же от него отворачивалась, и ненавидя себя, и собственное тело, которое так возбуждало этого человека, тщетно пыталась призвать к себе сон, чтобы побыстрее забыть обо всех тех мерзостях, которые он с ней вытворял. Конечно, бывали моменты, когда Рамси засыпал не сразу и тогда, заключая девушку против воли в объятия, ещё некоторое время просто играл с ее телом: ласкал грудь, и трогал за локоны, наматывая их на свое запястье.
Однажды ночью он как-то ухитрился стащить её ночную рубашку, и не зная, где она могла теперь находится, Санса, боясь разбудить своего будущего супруга, была вынуждена на следующее утро расхаживать перед «суженым» и вовсе обнаженной, прикрыв руками грудь, что вовсе не делало её менее доступной для этого садиста. И как девушка не пыталась скрыть от его прожигающего насквозь взгляда свою наготу, Рамси это ничуть не останавливало от дальнейших действий.
Подходя к девушке вплотную, он разводил её руки в стороны и прижимая жертву к себе, через пару секунд нежно скользил ладонью по её бедру, и прекрасно зная, что это означает, Санса, нервно вздрагивая, слегка подавалась назад, стараясь не провоцировать слетевшего с катушек Болтона на излишнюю жестокость, и чувствуя себя перед ним совершенно беззащитной, тотчас предоставляла свое тело в его распоряжение, сдаваясь без особого сопротивления.
«Ты ведь никогда не прекратишь?» спрашивала она, когда он, раздеваясь догола, снова и снова бросал её на кровать, принуждая к исполнению супружеских обязанностей, хоть они были и не женаты.
«Не прекращу» ухмылялся он, подтверждая её слова, и прежде чем приступить к своему привычному и любимому делу, ещё некоторое время просто рассматривал её тело, любуясь им словно долгожданной игрушкой, которой его наградили сполна за пережитые в детстве лишения.
Тщетно Санса надеялась, что он потеряет к ней интерес, получив наконец желаемое, или даже станет ему противной. Наоборот, как выяснилось позже, насиловать ее по ночам Рамси становится недостаточно, и будучи не в состоянии перенести ни минуты расставания с Волчицей, очень скоро для него входит в привычку обладать ею еще и по утрам, выдрессировав свою маленькую потаскушку так, что ему достаточно было сделать знак, чтобы она без всякого сопротивления шла ложиться на кровать, чтобы в очередной раз раздвинуть перед ним свои ноги. Но сегодня он грубее, чем обычно, и перевернув её на живот, входит в нее с ещё большей силой, что не выдерживая подобного накала страстей, с примесью какого-то безумия, Санса, хватаясь за спинку кровати, уже не просто стонет, а вопит, сосредоточившись на переживаемой боли так, что перестает обращать внимания на то, что как её вопли сливаются со стонами этого человека, сжимающего ее бедра, чтобы добиться от них ещё больших движений.
Иногда ей казалось, что ему нравилось заставлять ее кричать, так как возбуждается от этого, получая ещё больше удовольствия, но самой девушке легче не становится. Для неё ничего не меняется. Наоборот, с некоторых пор он стал обращаться с ней даже намного жестче, чем раньше, но что именно могло спровоцировать причину подобных изменений в его поведении, знать она доподлинно не могла. Конечно, секс не должен быть таким болезненным и отвратительным, но когда партнером является человек, для которого жестокость во время интимных занятий являлся делом обычным, надеяться на какое-то разнообразие в этом плане, с уклоном в мягкость, не приходилось, и когда все заканчивалось, Рамси, вновь оказываясь на своей половине кровати, слегка прикрыв глаза, ещё некоторое время просто смотрел в потолок, стремясь восстановить дыхание, то Санса, свернувшись рядом клубком, просто лежала, закрыв глаза, мысленно отрезая ему все части тела, особенно ту, которая отвечала за его принадлежность к мужскому полу.
Пару раз в голову девушки закрадывалась мысль о самоубийстве, но вспомнив, с каким презрением относилась её семья к слабым людям, с такой легкостью расстающихся со своими жизнями, даже чувствуя себя бессильной изменить ход событий, перешагнуть последний рубеж она так и не решилась. К тому же в тот момент она была настолько слаба, что не имея сил не то, чтобы сопротивляться, но даже логически думать, Санса, отказываясь от еды, в остальное время суток просто лежала на кровати, или подходя к одному из окон, садилась напротив, и отпустив все мысли, бесстрастно смотрела на горизонт.
Повернувшись к девушке, Рамси дотянулся до её лица рукой, и развернув его к себе, принялся изучать эти черты, только сейчас обнаружив, каким изможденным оно стало с момента пребывая Сансы в этой комнате. О чем он думал в такие моменты, разгадать ей не представляло никакой возможности, но если о чем он и сожалел, то уж точно не о содеянном. Напротив. Возможно, где-то в глубине души Рамси и вовсе презирал. Хотя бы за то, что она позволила себе так быстро сломаться. Без борьбы. Точнее заставила себя сломать.
Миранда как-то ненароком обронила фразу, что Санса стала отказываться от еды, но он, не придав особого значения её высказыванию, только сейчас замети, какими впалыми стали щеки юной Старк, когда раньше на них играли ямочки, убедившись, что бывшая любовница не врала, не очень-то обрадовался таким переменам. И если раньше худоба Сансы ему не особо бросалась в глаза, то сейчас, предельно четко рассмотрев эти темные круги под её глазами, и отчетливо проступающие под кожей ключицы, Рамси, испытывав мимолетное чувство вины, тут же улетучившееся из-за его невозможности слишком долго переживать какое-то горе, попробовал всерьёз задуматься об решении этой задачи, пока проблема не превратилась в настоящую трагедию.
Молча поднявшись с кровати, он принялся неторопливо одеваться. На самом деле Рамси заглянул сюда не для того, чтобы в очередной раз поглумиться над телом будущей избранницы, а чтобы сообщить ей пару новостей, и не зная, с какой начать, чтобы произвести на неё правильное впечатление, чтобы долго не тянуть с развязкой, начал с той, которую можно было охарактеризовать, как самую плохую, вкратце описав решение Джоффри Баратеона казнить её отца. По крайней мере, после такого заявления она хотя бы будет знать, что теперь её точно никто не спасет, и никакие войска Старков сюда больше не заявятся. Впрочем, Санса, чувствуя себя совсем опустошенной после столь оскорбительной для неё интимной близости, едва ли была в состоянии воспринимать всерьёз его заявления, решив, что он это говорит это затем, чтобы просто запугать её, лишив последней надежды на спасение. Но если бы все ограничивалось только одной этим новостью.
Повернувшись к кровати, он ещё раз смерил девушку презрительным взглядом, будучи теперь не совсем уверен, что смысл сказанного вообще дойдет до её сознания, и слегка поправив рукава, добавил следующее:
— Мой брат Домерик скоро женится и нам придется отправиться с тобой на церемонию в качестве почетных гостей. Заодно полюбуемся его страшной мужеподобной женой. С нас не убудет. В конце концов, пора бы уже тебе начать привыкать к новым родственникам, ведь в будущем нам, возможно, придется объединиться с этой четой для продолжения рода Болтонов.
— И что я должна сделать? — переспросила Санса, смутно догадываясь, что он берет её с собой не для того, чтобы позволить ей развеяться, сменив обстановку, а чтобы похвастаться перед гостями своей будущей женой.
— Это значит, что у тебя остается всего лишь пару дней, чтобы привести себя в порядок, и принять надлежащий вид, — бросил он ей на прощание, прежде чем закрыть за собой дверь, — поэтому будь добра, воспользуйся этим преимуществом и начни нормально питаться, что мне не пришлось потом за тебя краснеть.
Не услышав от неё ответной реплики, Рамси быстро покинул эту комнату и испытывая по отношению к будущей избраннице неоднозначные эмоции, понял, что начинает ею понемногу увлекаться. Все же не стоило ему подпускать эту девушку к себе слишком близко, окутывая её тело сетью своих ласк, а теперь, когда он привязался к ней окончательно и бесповоротно, вернуть былое равнодушие и прежнюю отстраненность будет непросто. Слишком много ночей ему пришлось с ней провести, чтобы напрочь забыть о самой мысли все вернуть на круги своя, и став в некотором роде зависимым от её тела, и секса с ней, не имея ни малейшего понятия, как со всем этим покончить, он хотел поскорее узаконить с ней свои отношения, чтобы сделав её своей «собственностью», получить возможность удовлетворять свою похоть, и не только, на уже законных правах.