Предчувствуя неизбежность

Снова оказавшись у себя в комнате Лиз, как загнанный зверь умелыми гончими собаками в лесу, уже выдохлась и устала, но все еще продолжала двигаться так и не сумев смириться со своей участью. В голове, в такт сердцу, бились друг об дружку, бессвязные мысли пропитанные страхом и желанием вырваться из заточения. Прямо сейчас решалась ее дальнейшая судьба. Где-то, в одной из многочисленных комнат этого дворца, сидел в своем огромном и тяжелом кресле старый араб Ариф, там же сидели еще двое, и кто-то один из них зайдет сюда и заберет ее. Или не царское это дело ходить туда-сюда? Может ей опять оденут на голову мешок и увезут куда-то, как овцу на бойню или как наложницу в гарем султана? Она не знала что для нее страшнее … Элизабет чувствовала, как ее накрывает волна паники, и она уже не сдерживаясь и не боясь, начала тарабанить руками и ногами по двери. В первые три раза ей открывали и спрашивали одними глазами — мол, че надо? Лиз же в ответ пыталась протиснуться за дверь, пыталась показать, что ей нужно выйти. Лиз ругала себя за малодушие и излишнюю наивность, ведь тогда в саду нужно было бежать, а она раскрыв рот слушала рассказы этих содержанок, ревнуя, злясь и боясь незнакомого ей человека. Как же она была глупа! И когда в саду к ним подошел один из охранников, что-то сказал девушкам на непонятном ей языке — надо было бежать, а не покорно идти обратно в комнату. Тогда, уходя, она заметила на лицах девушек неподдельную детскую радость, как те восторженно начали вставать и собираться, поправляя одежду. Видимо приехал их Рэд… Понятное дело, что ее вежливый профессор Рэймонд-Рэд никак не мог быть тем Рэдом — террористом и убийцей с женой в каждой стране. Вполне вероятно, что на том приеме был еще какой-то Рэд и на него напали, и вот этот самый Рэд и есть этот ужасный человек способный на пытки и убийства, способный на шантаж и угрозы… Ведь существует целая куча разумных объяснений, да? Она проговаривала сама себе это много-много раз до момента пока голова у нее не закипела от напряжения, а тело не начало захлебываться от постоянной паники. Трудно понять сколько прошло времени, когда дверь открылась и к ней в комнату зашел очередной араб, новый охранник посмотрел на нее строгим взглядом и поволок за руку по коридору. «Ну, вот, началось!» — подумала про себя Элизабет, она шла не чувствуя ног и еле сдерживая истерику. Ее опять вели по длинному коридору; во дворе усадили в машину. Лиз уже пожалела, что ей на голову не надели мешок, хотелось, чтоб визуальная стимуляция ее бесконечного страха прекратилась. Ее посадили на заднее сиденье одну, впереди сидело двое мужчин с оружием в руках. Спустя некоторое время Лиз поняла, что машина, в которой ее сейчас везут, находилась посреди колонны из двух таких же машин. Понятное дело, что пытаться вырваться из движущейся машины посреди пустыни абсолютно бессмысленно. Наверно прошло полчаса и машина очень резко затормозила. Лиз едва успела выставить руки вперед, благо их не связали, и упереться в передние кресла, в противном случае она бы без сомнений впечаталась лицом в лобовое стекло. На секунду повисла тишина, а потом прозвучала череда выстрелов. Лиз с криком упала на пол машины, зажимая голову между колен. Через считанные секунды все прекратилось и дверь возле нее открылась, Лиз вздрогнула и завизжала, когда ее взяли за локоть и аккуратно попытались вытащить из машины. Она оттолкнула стоявшего и изо всех сил попятилась в противоположную сторону, нащупав дверную ручку открыла дверь и рванула вперед. На ее пути опять был кто-то. Лиз врезалась в грудь стоящего мужчины и опять завизжала, она брыкалась и била без разбора по нему, когда тот пытался взять ее то за руки, то за плечи. Он постоянно звал ее пытаясь успокоить, но девушка ничего не слышала, в ее голове все еще была череда выстрелов — Лиззи… Лиззи… Лиззи все хорошо…успокойся. — Голос над ней настойчиво пытался до нее достучаться. — Элизабет! — Может ее по щекам похлестать? — До ее сознания наконец дошло, что голоса ей знакомы. Она замерла и посмотрела на стоящего рядом мужчину. Рэймонд. Рэймонд Реддингтон. Нет, это теперь Рэд. Его руки мягко сжимали ее плечи, а глаза пристально всматривались в ее лицо с тревогой и непонятным ей страхом. — Не трогай меня! — Лиз толкнула его в грудь и вышла из машины пошатываясь на ватных ногах. — Позволь помочь тебе. — Он попытался дотронуться до руки, чтобы помочь ей вылезти из машины, но она шарахнулась от него и мужчина отступил назад поджав губы. — Лиззи, я просто помогу тебе… Позволь тебе помочь… — Лиз сама не понимая почему ее буквально разрывало от злобы, казалось что любое слово, любое касание будет искрой попавшей в бочку с порохом , ее распирало от гнева. — Ты можешь идти? — Что? — Лиз опять посмотрела на него, из ее глаз безпрерывно лелись слезы, а зубы звонко стучали. — Что? Помочь? Она сделала шаг к нему сжимая кулаки, все ее тело трясло. Голос пропадая ломался, а в глазах был лишь гонимый адреналином гнев. Сама она смотрела в его лицо пытаясь зацепиться за какую-либо эмоцию или в ожидании любого его слова, чтобы ответить силой. Ей хотелось дать отпор, видимо где-то в сознании у нее было ощущение, что он именно тот человек, которого она в состоянии победить или наказать за все свои беды, что над ним у нее будет явное преимущество в силе, что нет ни малейшего шанса, что она опять будет слабой и беззащитной. Выбранная жертва вела себя тихо, покорно. А в его усталых глазах она увидела лишь тревогу и страх, не было на лице ни злости ни агрессии, он стоял молча и абсолютно бездвижно. — Рэд, надо убираться отсюда поскорей. — Лиз услышала позади себя и обернулась. — Гектор держит полосу и двигатель включенным, надо спешить. Рэд. Резкий звон в ушах. У Элизабет не осталось сомнений касательно таинственного Рэда, она чувствовала, как внутри у нее на сотни осколков разбивается тот хрустальный пьедестал, куда она поставила своего Рэймонда. Поражающая дальность взрыва ничего не щадит, она чувствует как больно и глубоко врезаются эти острые частички ее такой хрупкой мечты, уничтожая память прикосновений и теплоту улыбок. Какой смысл сдерживать себя? Кто теперь стоит перед ней? Куда и к кому ей возвращаться? Нет того укромного места в ее душе куда бы она могла скрыться и спрятаться, место где ей было тепло и безопасно, где она любима и счастлива, где все хорошо. Все ее воспоминания теперь одна сплошная рана. Старого мира уже нет, новый ранит ее удар за ударом… Перед ней стоит совсем неизвестный ей человек, который натянул обличие ее любимого. Ей надо помнить, что это не Рэймонд…  — Нет-нет-нет… Я никуда с тобой не поеду! Не прикасайся ко мне! Не прикасайся! Не подходи! — Лиз сделала шаг в сторону и вытянула перед собой руку попутно вертя головой, но Рэймонд не шелохнулся. Она с ужасом заметила на земле мертвые тела арабов и лужи крови. Лиз в шоке подняла на Реддингтона свои водянистые глаза. Его губы образовали тонкую линию, в целом лицо было без эмоций, только легкий тик под глазом. Ничего не видя она смотрела вдаль, свозь него, ноги казалось не слушались и все тело вроде как плыло. Не отводя от нее взгляда он едва заметно кивнул и Лиз почувствовала, как к лицу что-то подносят, а дальше была темнота.

***

Звон в ушах и тошнота встретили ее раньше чем она проснулась. Ритмичный писк эхом отзывался у нее в голове, а сквозь веки едко прожигал глаза белый люминесцентный свет ламп. Не открывая глаза, Лиз попыталась перевернуться набок и согнулась пополам выплевывая из себя желчь и желудочный сок. Когда она закончила, перед ее лицом оказалась коробка салфеток и стакан воды. — Вот, выпейте. Нужно промыть желудок. — Лиз не раздумывая взяла стакан и залпом выпила. Вернувшись обратно в горизонтальное положение, она закрыла еще раз глаза борясь с еще одним приступом тошноты. — Лучше? Голова не кружится? На нее смотрела женщина в белом халате. Медсестра. Лиз быстро осмотрела помещение в котором она очутилась. Обыкновенная палата, без каких-либо признаков города и страны. — Не волнуйтесь, Вы уже в США. — Медсестра подошла ближе и протянула еще стакан воды. — Элизабет, можно Вас так называть? Вас в бессознательном состоянии доставили к посольству США, а потом сюда. О, вот и доктор… В комнату вошла серьезная женщина, лет сорока, в белом халате и с папкой в руках. — Здравствуйте, я доктор Вонс. Элизабет, как Вы себя чувствуете? Головокружение? Тошнота? — Она встала у ее ног и серьезно посмотрела на нее в ожидании ответа. — Да. Головокружение и тошнота. — Голос у девушки заржавел и звучал со скрипом. Доктор кивнула и сделала запись. — Где я? — Элизабет, Вы в Вашингтоне, США. Сегодня 26 ноября 2003 года и сейчас около одиннадцати утра. Вас доставили в больницу наши военные. У Вас небольшое обезвоживание, несколько заживающих ссадин. Тошнота и головокружение это побочный эффект анестетика, скорее всего хлороформа. Через пару часов все пройдет. В Вашей крови ничего не обнаружено, можно смело говорить, что Вам не вводили и не подмешивали в еду никаких наркотических или других веществ. Согласно протоколу, Вас так же осмотрел гинеколог. Повреждений не обнаружено, но на всякий случай был введен препарат экстренной контрацепции. Если говорить в целом — то Ваше физическое состояние удовлетворительное и если все будет хорошо — через пару дней можно пойти домой. Доктор замолчала и слегка улыбнулась. Несколько минут Лиз обдумывала сказанное в тишине. — У Вас есть какие-либо вопросы? — Лиз отрицательно покачала головой. — К Вам обязательно зайдет психолог после обеда. Вашим родным скоро сообщат, что Вы пришли в сознание… — Нет, постойте… — Лиз сжала простыни руками и прокашлевшись продолжила. — Я сама позвоню. Не хочу пугать отца, он только из больницы выписался… — Ладно, Вам принесут телефон. Отдыхайте, если у Вас больше не будет тошноты — Вам принесут что-то поесть. На бургер не рассчитывайте! Когда доктор с медсестрой вышли из палаты Лиз снова легла на подушку и закрыла глаза.