Под одним небом

      — У тебя есть ровно пять секунд, чтобы убрать оружие от моего лица.       Лицо Саске преобразилось в холодную маску, его глаза метали иней, и эта аура от него стала практически осязаемой. Саске уже в памяти воспроизвёл обрывки их битвы с Мадарой, потому моментально собрался, готовый в любой момент отразить атаку. Хотя до последнего почему-то был уверен, что Мадара этого не сделает. Теперь, когда Саске после войны приобрёл Риннеган и новые силы и знания, на данный момент он мог с лёгкостью положить обоих знакомых на лопатки, не прибегая к каким-либо серьёзным техникам. То, что сейчас они практически выдохлись, положения не меняет — они всё такие же опасные шиноби, самые сильные в своём времени.       Также в этот момент Саске вспомнил, что по основной сюжетной линии Мадара выживает и в последствии затевает войну мирового масштаба. «Почему бы не исправить это положение прямо сейчас?» Саске коварно улыбнулся уголками губ, немного опустил голову, чтобы смотреть исподлобья, и положил руку на рукоять клинка. «Сейчас наипрекраснейшая возможность покончить со всем будущим дерьмом»       У Мадары желваки на скулах ходили ходуном. Он даже не мог представить себе, чтобы кто-то указывал ему, что делать. Одно отрезвляло — этот человек чисто визуально сильнее выглядит, у него риннеган и намного больше остатков чакры. Будущая битва это чистой воды безумие. Мадара подумал-подумал, и нехотя опустил оружие.       — Мудрое решение, — тихо отозвался Саске, убирая руку с ножен и поворачиваясь к Сенджу. Глаза его всё ещё метали искры, но в них читалась теперь непробиваемое высокомерие. Мадару это откровенно начинало злить. Даже не смотря на слабость в ногах, он готов наподдать этому выскочке по первое число. И по второе тоже. А Саске, казалось, вообще перестал его замечать.       — Ты ли это?! — Почти радостно воскликнул Первый Хокаге и начал осматривать его со всех сторон. — Ты совсем не изменился. Как такое возможно? И где ты был? Саске, так много хочу тебе рассказать.       — Хаширама, слишком много вопросов, — стараясь не грубить, но всё равно раздражённо отмахнулся Саске, на это Сенджу вообще никак не отреагировал. «Ну, точно, реинкарнация — истинный Наруто».       — Поверить не могу, что ты снова здесь, хотя появление оказалось эффектным, — глаза Сенджу зажглись ярким светом. — Мы кстати деревню сформировали, всё было хорошо. Деревня Скрытого Листа называется.       «Серьёзно? Они меня совсем не замечают? Я что, предмет интерьера?!» Венка на виске Мадары запульсировала в раздражении.       — Поздравляю, — буркнул Саске и скрестил руки на груди, — и потому вы решили всё здесь по камешку разнести. Правильно, дерзайте. А я пошёл.       Саске пофигистично махнул рукой на прощание и направился куда-то, совершенно не обращая внимания на удивлённые взгляды.       — Подожди! — Хаширама попытался сделать шаг за ним, но схватился за горло и закашлялся. Мадара перевёл ничего не выражающий взгляд на бывшего друга. — Почему ты уходишь? Разве ты не хочешь…       — Нет, Хаширама, не хочу. — Саске остановился и повернул голову вбок, смотря на них уже немного грустным взглядом. — Я не принадлежу этому времени, и на свою деревню уже насмотрелся. Особенно неприятно вспоминать, как она подвергалась разрушениям и перестройкам. Особенно тот период, когда и я в этом участвовал. Я не собираюсь смотреть на то, как вы разносите Коноху к чертям собачьим — её же только-только возвели, что тут, что там. И мне совершенно всё равно на ваши тёрки, идите и убивайте друг друга, мне плевать. — «Наглая ложь, но это был бы не я. Мне любопытно, чем это ребячество кончится, но я лучше проткну себя Кусари, чем признаю это вслух»       — Что? Ты разрушал мою деревню? — Возмутился Сенджу, уже твёрдо стоя на ногах. Казалось, что они с Мадарой совсем забыли о своём недавнем бое.       «Как обычно, из разговора человек берёт только то, что хочет.»       — Ну, не совсем. Но я хотел этого, да, был такой период. — Саске снова стал непроницаемым. Лишь в глубине его глаз отражалась невыносимая боль, терзающая душу уже много лет.       — Тебе многое пришлось пережить. — Хаширама подошёл ближе и положил руку ему на плечо, ободряюще улыбаясь. — Я клянусь, я не допущу разрушения моей мечты. — Тут он сердито стрельнул глазами в сторону насупившегося Мадары, который скрестил руки на груди и отвернулся.       «Проблема ходячая, блин»       — Как бы то ни было, а назад мне пути нет, — Мадара медленно побрёл по водной глади, подобрал свой Гунбай и пошёл куда-то. Уже поравнявшись с Саске, они встретились взглядами: оба прищуренные, с горящими шаринганами, готовые к внезапной атаке. В мгновение Саске отразил удар катаной, ловко выхваченной из ножен и поддерживая лезвие второй рукой, чтобы коса не дай бог не соскользнула и не рассекла пол лица.       Мадара держался уверенно, как истинный лидер. Саске почувствовал исходящую от него силу и непроизвольно нахмурился. И снова накатила волна ностальгии, это то самое чувство соперничества за мир.       «Отвратительно. Я же только-только закончил «мировую», не хватало мне для полного счастья ещё раз испытать этот груз».       — Ты такой же, как я, — вынес вердикт Мадара. — Но всё равно ещё мальчишка. Я дам тебе шанс присоединиться ко мне.       Саске сжал скулы и вспомнил, как Мадара на войне предлагал ему то же самое. Но тогда он был последним из Учих, и предложение было довольно логичным. Сейчас же это кажется высшей степени абсурдом. Саске презрительно фыркнул, выражая пренебрежение.       «Это кто тут ещё мальчишка?!»       — Что в том, что в этом времени говорю тебе, что с мертвецами не вожусь. — Мадара оскалился на его слова и сильнее надавил на катану, отчего атака проехалась вдоль лезвия, и Саске отпрыгнул в сторону. Мадара выставил вперёд Гунбай, словно показывая на него пальцем.       — Я с тобой ещё сражусь, — клятвенно пообещал Мадара.       — Ага, удачи.       Мадара скрылся, а Саске помог Хашираме подняться с колен. Догонять мятежника было глупо, учитывая в каком сейчас состоянии находятся Саске с Хаширамой.       — Это ведь не конец?       — Это только цветочки. Лютики начнутся лет через двадцать.

***

      Откровенно заинтересованные взгляды напрягали. Люди хоть и сторонились Саске, но к Хокаге относились очень радушно. Маленькая девочка подарила ему букет из ромашек, и он так обрадовался такой мелочи, глаза так ярко засверкали. Саске сначала удивился такому поведению, но потом вспомнил о его впечатлительности ещё в детстве. Они шли вдоль улиц к резиденции Хокаге и непринуждённо вели беседу.       — Да, много всего произошло. — Мягко проговорил Хаширама, упиваясь яркими лучами солнца. — Деревня возведена, хрупкий мир между странами. Хокаге я хотел назначить Мадару, ведь он как никто заслужил эту должность и имеет на неё право. А оно вот как обернулось.       — Не переживай, Учиха все чудаки с рождения, — только через пару секунд Саске осознал, что брякнул, и отвернулся, поджимая губы и вызывая широкую улыбку у Первого.       — Ты думаешь, он вернётся?       — Хаширама, если я сказал, что настоящий пиз… пипец ещё впереди, то значит так и есть. Сейчас он просто зализывает раны. Тем более у нас есть более важные дела, нежели разбираться с ним.       — Ты прав, — Хаширама потускнел и осунулся. Ещё бы, кого бы не задели столь откровенные действия лучшего друга. — Я помогу тебе. А ты тогда поможешь мне.       — Это чем же? — Саске удивился. — Говорю сразу, сидеть в твоей резиденции и корпеть над бумагами отказываюсь. — Молящие и слёзные глаза вогнали его в ещё больший ступор. — Даже не проси!       — Ты будешь моим советником!

***

      В резиденции было на удивление пусто и одиноко. Лишь молнии раздражения летали между двумя мужчинами, накаливая обстановку. В конец, третий человек не выдержал:       — Тобирама, ну хватит тебе уже запугивать нашего гостя. Сделай лицо попроще.       Тоби фыркнул и отвернулся. А Саске выдохнул с облегчением. Наконец, это ноющее чувство сверления взглядом прекратилось.       — Мы здесь, потому что у Саске есть важные сведения. — Саске презрительно фыркнул, но взял себя в руки. — Говори.       — Всё, что могу вам сказать, так это то, что этот человек ещё вернётся. И вернётся не абы как и не просто так, а чтобы… ну… это… — Саске запинался. Он пытался рассказать друзьям о будущей войне, но на этих словах будто язык проглатывал. — Чёрт, не могу сказать.       — Почему? — Тобирама перевёл со стены взгляд полный пренебрежения, а голос и вовсе отображал презрение. Саске проигнорировал его.       — Не знаю, но у вас с ним куча бед случится, если не предпримем меры. — Саске задумался, взвешивая все «за» и «против». — Получается, всего я вам рассказать не смогу, чисто физически. Поэтому мне придётся в одиночку исправить эти события.       — Постой! Разве если ты вмешаешься, не всё ли пойдёт наперекосяк? Не будет ли твоя судьба совершенно иной? И семья.       — Да-а. — Задумчиво отозвался брюнет, заметно осунувшись. Потерять вновь обретённую семью он хотел меньше всего, но… а как же «он»? — Но как бы то ни было, даже здесь я не могу допустить, чтобы страдали невинные люди. Это не человек, это животное, которое убило тысячи человек ради своей прихоти. И привело это его к чему? Правильно, к… ксо, ну, неважно. Плохо в общем ему было. — Саске выпорхнул из кабинета Каге. — Я вернусь нескоро. Можете не ждать.       Двое братьев ещё несколько секунд сверлили пространство между собой.       — Что б ты знал, это ты виноват.       — Я? В чём это? — Возмутился шатен.       — Нечего было притаскивать всякий сброд в деревню. Это из-за него случилась неразбериха десять лет назад.       — Ой, да брось сказки выдумывать. Только потому, что он кажется тебе подозрительным, не стоит судить о нём так строго. Ну вот, откуда ты это знаешь?       — Да делай, как хочешь. — Тобирама, вмиг расхотевший спорить с братом, развернулся и вышел из кабинета, но под конец притормозил. — Он опасен, даже для нас. Будет лучше, если он будет держаться подальше.

***

      Саске заматывал плотным бинтом рану на плече и на груди. Тугой узел завязываться категорически не желал, тупо пальцы тряслись. В итоге он просто обмотал себя сверху хлопковым простым полотенцем и улёгся обратно на кровать.       Двигаться с каждым днём становилось всё тяжелее, бег был уже не таким быстрым, а движения с расстановками. Понять причину таких метаморфоз Саске решил только недавно, в какой-то из моментов просто задумавшись о странном замке, откуда он попал сюда. Тогда, рана на груди, оставленная неким монстром, необыкновенным образом зажила, а при воспоминании о ней, удивительным образом снова раскрылась. Саске не хотелось верить в тёмную магию, порчи и прочее, но всё ссылалось на какое-то проклятье.       В плечо его ранили тоже относительно недавно. Просто в какой-то из моментов Саске совершил непозволительную роскошь для шиноби — задумался. Его хотели ограбить местные бандиты, но получили тыльной стороной меча по позвонкам и моментально испарились. Только один мужик крепкого телосложения с красной банданой на голове кинул в задумавшегося на отрубившегося недонападателя Саске кунай. Тот заметил его в последний момент, но почему-то снова не смог нормально среагировать. Естественно, того мужика больше никто не видел. История умалчивает, что же с ними случилось?       Саске разрывали противоречия. Они превращались в бурю эмоций, открывая все новые и старые зализанные временем раны. Причем и рана на груди тоже не могла пройти быстро от столь сильного стресса у хозяина.       С какой вообще стати он должен вмешиваться в события этого времени? У него есть цель, к которой он идёт. Другие люди и события его априори не должны волновать. Но…       Мальчик с детства был добрым и отзывчивым, не скупым на сострадание. Ему мать помогла лучше понимать людей. И, оставаясь ребёнком, он мог распознать человеческие чувства. Он не бросался на помощь каждому попавшему в беду, как это делал надоедливый усоротонкачи, но всё же с пониманием происходящего жил дальше. Как оказалось, эти чувства он просто изжил из себя вследствие последующих событий. А совесть к нему вернулась в тот момент, когда на население в целом стали проходить нападения взрывающихся людей. Тогда он защитил Коноху и поклялся, что защитит её и в следующие разы, даже ценой своей жизни.       «Что плохого в том, чтобы и для себя приятное сделать? Все эти годы только и думаю, как об их безопасности. А обо мне кто подумает? Кто спросит, а всё ли хорошо с тобой, Саске-куун? Ты сегодня что-то бледный, приляг… Стоп! Что это? Однозначно, моя паранойя дала о себе знать.       Сакура… хотел бы я знать, как вы там сейчас без меня. Может быть, там и секунды не прошло, пока я здесь, а может и целые годы. Но даже за это время я успел по ним соскучиться. Одно утешает — мы живы и ходим все под одним небом. Пусть для других это кажется безумием, что это разные небеса, прошлое и будущее, но меня это успокаивает.       И, ну, не могу я просто смотреть, как этот ходячий апокалипсис в виде Учихи Мадары начал задумывать свой коварный план»       Подумать только, канон восторжествовал! Радость-то какая. Только вот совсем не смешно тем, кто знает, к чему этот канон обязательно приведёт, не вмешайся в него наш попаданец. «Изуна мёртв, это ясно как божий день. Мадара не стал бы таким эгоистом и Тобирама бы не стал так открыто выплёскивать своё недовольство. Видимо, и Мадара успел урвать себе приличную силушку из Конохи. О чём говорит его вечный Мангекё и… интересно, а клетки Хаширамы он тоже унёс с собой или не успел? Надо узнать об этом, пока этот чудик не наделал глупостей. Да и вообще, нужно рассказать ему о вреде общения с чёрной кляксой, которая так и норовит захватить столь лакомый кусочек в виде невинного, гениального и, главное, Учиховского разума» — Да, только ещё полежу маленько… глаза закрываются. Да, я проснусь и начну поиски. — Смотри не проспи, — шепнул чей-то голос, обдав левое ухо холодным ветром из окна. «Опять паранойя?», но от этого стало немного жутко.