— Копчёная рыба? Хотя нет, жареная лучше.
— Кому как.
— А небо-то какое! Спать совсем не хочется.
— Угу…
На человека было устремлено несколько десятков пар глаз, но он мужественно их игнорировал, шурша палкой в костре. Рядом с поленом, на котором он сидел, были разложены несколько недавно пойманных рыб из реки, которые он хотел закоптить. К ним приложили ещё одну. На улице было достаточно ветрено, и костёр раздувался вдвое больше своего обычного диаметра, распространяя тепло. К человеку подсел молодой парнишка. Он ловко насадил рыбу на ветку и стал держать над костром. Человек был погружен в свои мысли, поэтому не обращал внимания на двузначные взгляды подростка в его сторону.
Если эти
чудики — предки Учиха — не перестанут пялиться, то пофигистическое отношение просто лопнет. И на смену придёт раздражение, а при раздражении Учиха, тем более от Саске, нужно прятаться за километр. Живым никто не уйдёт.
Чёрт, всё случилось совсем не так, как планировал Саске. Он хотел переместиться в прошлое, но не на семьдесят грёбаных лет! Максимум двадцать. И как отсюда выбраться вообще? В том послании с неизвестными закорючками инструкции по применению не прилагалось, и о том, что делать в прошлом и как вообще возвратиться обратно сказано не было. Ну, может и сказано, но сейчас это уже не важно. Факт в том, что Саске перенёсся в прошлое, а конверт остался в настоящем. Если конверт является связующим звеном между временами, то это пиз… плохо, в общем. Надо было держать этот листок в руках, чтобы он перенёсся с ним, хотя тут тоже пятьдесят на пятьдесят.
Если поразмыслить, то получается довольно логичная цепочка рассуждений. Если из настоящего переместиться в прошлое с помощью какого-нибудь предмета, то, вполне вероятно, в прошлом имеется тоже какой-нибудь «якорь», который поможет разгадать загадку, как же вернуться в настоящее. Это означает, что стоит подумать на счёт своих ближайших планов. А их сделалось немало за сутки. Ведь он теперь здесь останется на неопределённый срок и, что-то ему подсказывает, здесь ему не рады.
— Эй, парниш, иди-ка сюда, — Саске хмуро подозвал к себе великого Учиха Мадару. Тот со странным выражением лица, окидывая своих родственников взглядом, осторожно побрёл к нему и уселся между ним и Изуной. — Расскажи мне об этом месте.
— Ну, — Мадара слегка задумался, а Саске постарался выкинуть из головы мысли, что он сидит сейчас и любезно разговаривает с самой большой занозой мира шиноби в будущем, которая чуть не убила его тогда и сама же огребла по полной программе, — сейчас идёт война.
— Всё, можешь не продолжать. — Саске ещё больше нахмурился, а последующую фразу задал уже в иллюзии. — Кто был тот парнишка с тобой? И где он сейчас?
— Ах этот, — Мадара как-то странно улыбнулся и бросил камень в костёр. Саске уже начал понимать, когда тот нервничает, ему нужно выплеснуть это каким-либо резким движением. — Это Хаширама. После развеивания гендзюцу он отправился домой. — Мальчишка огляделся по сторонам и заметил отсутствующие лица своего клана. — Это иллюзия?
— Да, — буркнул Саске, — дальше.
— Ну, мы с ним не очень хорошо знаем друг друга. Просто встречаемся у реки и тренируемся. Ничего в этом противозаконного нет.
— Вы говорили, из каких вы кланов?
— Нет, конечно! Я, что, дебил по-вашему? — Взвился Мадара, возмущённо косясь на собеседника.
— Как знать, — усмехнулся тот, тоже подкидывая камушек в руке. И сам не понял, относилось ли это к фразе Мадары или к его поступкам в будущем. — Как знать…
— Может, вы расскажете нам… о себе? — Робко поинтересовался Изуна, доселе молчавший. Саске направил на него очень красноречивый взгляд, отчего тот непроизвольно сглотнул.
— Тебя об этом спросить хочется. — Ответил Саске, запрокидывая голову наверх и прикрывая глаза. — Звёзды действительно яркие здесь. — Наступила тишина, нарушаемая лишь потрескиванием костра да стрекотом светлячков.
Никто и не собирался первым начинать щепетильную тему. Мысли о ней крутятся в голове уже битый час и не могут выветриться. Саске ощущал себя не в своей тарелке, лишним, так по-настоящему и было. Остальные рядом с ним тоже чувствовали себя неловко, было ощущение, что здесь они быть не должны. Это место не то, куда им нужно было прийти. А Саске уже почувствовал себя ломщиком канона и будущего. И если он как можно скорее не выберется из прошлого, тем будет хуже. Братья между собой переглянулись.
— Я видел вас в своём сне несколько раз. — Задумчиво начал Изуна, наблюдая, как блики костра расползаются по земле. — Это было пару раз несколько лет назад, месяц назад и позавчера. Я видел вас в том же плаще, с этими же ножнами, только с белоснежной маской на лице, закрывающей глаза. Вы ходили меж людьми словно привидение, а перед тем, как проснуться, говорили, что вернётесь. И вы вернулись, только на этот раз не совсем так, как ожидалось.
— В смысле вернулся? Я что-то в голове твоей уже наделал?
— Вернулись в смысле вживую. Ну, скорее, вы что-то выискивали. Я… не совсем уверен, но… кажется, вы использовали моё тело, чтобы что-то найти. Потому что когда я просыпался, то оказывался в самых разнообразных местах: рядом с водопадом, в самой глуши леса, на крыше одного из зданий. Знаете, было такое ощущение сначала, что вы реальный человек, как-то проникший в мои мысли и на сон завладевающий телом. Я и придерживался этой версии, пока меня не настиг врасплох последний сон.
— И что же я там делал? — Скептически поинтересовался Саске, преображая свой удивлённый взгляд в обычный, пока не понимая смысла речей парнишки, но и не мешая вопросами. Его рассказ порядком удивил Учиха, отчего он стал ещё мрачнее.
— Вы сказали, что в будущем настанет конец света. А на вопрос откуда знаете ответили, что вы видели этот конец света своими глазами. Тогда я и решил, что этот человек из будущего. И он — это вы, перенёсшийся в прошлое.
Саске с Мадарой одновременно хмыкнули.
— Изуна, с чего ты вообще взял, что это именно тот человек? Я вот не уверен, что человек из твоих снов вообще существует. Мало ли что тебе привиделось. А это лишь простое совпадение, и этот человек попал сюда какой-либо пространственно-временной техникой по чистой случайности.
— Говорю же, это не просто совпадения. — Возразил парнишка. — Этот человек был вполне реален и разговаривал со мной. Он был очень сильно похож на вас, Саске. Только я не видел тогда его глаз. Я уверен, это были вы в моих снах. Это какой-то знак.
Саске с Мадарой снова тревожно переглянулись, уже беспокоясь за сохранность психики мелкого Учиха.
— Как это я мог быть там, если я там не был? — Саске дольше положенного времени разглядывал глаза Изуны, тот мужественно выдержал этот тяжёлый взгляд, поджав губы. — В общем, ребята, я хочу кое-что вам прояснить. Даже если я и ковырялся бы в твоей голове, то в жизни ни за что бы не сказал. Поэтому давайте начистоту и сначала: кто этот человек из твоего сна? Внешность и что за маска такая, что глаз не видно? Голос, привычки, места, где был и с кем общался. Если всё сложится удачно, мы сможем разгадать этот странный ребус.
— Так всё-таки вы из будущего? — Весело спросил Мадара, в глазах которого плясали чертята. — И хотите вернуться обратно? А у вас есть семья и дети? Хотя, у такого отшельника как вы…
— Малец… — предупреждающе рыкнул Саске, на что Мадара только хмыкнул и отвернулся, всё ещё улыбаясь. Он что-то для себя решил и попридержал несказанные слова до лучших времён. Тем временем Саске выжидательно уставился на Изуну. Тот опустил плечи и вздохнул.
Flashback POV Изуна. Примерно года два назад.
Когда уже кончится этот проклятый дождь? Всю неделю одни дожди, уже на улицу выходить даже в магазин не хочется. Все дороги размыло, некоторые водоёмы вышли из берегов. Воду можно было уже на крыльце ведром зачерпнуть и оно будет полным. Ненавижу дождь!
Дома окутывала предрассветная дымка тумана. Думаю, сегодня будет снова скачок температуры — надо бы одеться потеплее. Длинный шарф и курткой и резиновыми сапогами — да, это самое то. Сейчас стали почти все так ходить и уже перестали насмехаться над видом друг друга. Потому можно было даже не опасаться реакции окружающих.
Я поднялся с постели и широко зевнул. Часы на тумбочке показывали всего семь утра. До встречи с отцом оставалось ещё полтора часа, за которые можно привести свою растрёпанную и унылую тушку в форму. Ещё поздороваться со старшим братом, матерью и бабушкой, уже наверняка сидящим внизу и готовящим завтрак. Не помню, как я добрался до ванны — скорее всего по стенке, так не охота было вообще передвигать ногами. А уж и вылезал я оттуда словно желе, растекающееся на кафеле. Не знаю, чем бы это закончилось, если бы в ванну не вломился мой старший брат.
— Ты где бродишь? — Строго спросил Мадара, горящими глазами сверля меня, сидящего на полу. — Хватит отлынивать.
Мадара потащил меня за ворот рубашки в коридор. Я вяло попробовал сопротивляться, но на удивление меня быстро отпустили.
— Спускайся к завтраку, а то мама уйдёт скоро. — Буркнул Мадара напоследок и скрылся в дверном проёме.
Хорошо, вниму словам брата.
После завтрака, под дождём, облепленные мокрой одеждой, мы больше походили на зомби из фильма ужасов, а не начинающих шиноби. И в следующие минуты на полигоне наш отец заставил нас тренироваться. И всё бы хорошо, если бы не моя рассеянность. Не могу сосредоточиться. Не успеваю увернуться от удара в плечо, пригибаюсь к земле, выбрасываю кулак вперёд, но брат ловко уворачивается. Удары с разворота, блок, ещё блок, удар, блок, блок. Не успеваю среагировать, на меня уже летит точный удар прямо поддых. Отлетаю на несколько метров и захожусь хриплым кашлем.
— Соберись! — Кричит отец и скрещивает руки на груди. — Ещё резче, Мадара!
Дальше я скорее оборонялся, чем нападал. Тут я понял, что голова моя наполнена совсем не тем, чем надо, не давая сосредоточиться. Вон, Мадара вообще ни о чём не думает, азартом зашёлся и пытается поставить фингал под глазом. В какой-то момент у него получилось меня достать, и я, пролетев уже значительно большее расстояние, весь извалялся в грязи. Очнулся через пару секунд, когда уже брат стал тормошить за плечи.
— Изуна, в чём дело? — Отец подошёл со спины и так бесшумно, что я вздрогнул.
— Ничего, отец. — Порывисто сказал я, кланяясь и опуская глаза. — Я просто отвлёкся.
— На поле боя твоё «отвлёкся» будет стоить тебе жизни. — Буркнул отец и развернулся. — На сегодня всё. Свободны.
Мадара помог мне подняться. И мы, подкалывая друг друга, дошли до дома, мокрые и грязные. До вечера мы сидели вдвоём и разговаривали ни о чём, просто чтобы убить время. Нам с братом выделялось не много времени на такие разговоры, так что мы цеплялись за них как могли. И, да, вечером лиловый фингал под глазом всё-таки налился.
— Не знаю, дела у него какие, некогда ему с нами, — предположил Мадара и растянулся на кровати. — Сегодня вообще не выспался. Кошмар приснился. Будто бы я в лесу наткнулся на огромного медведя-людоеда, почти смог его победить, а потом оборачиваюсь, а за моей спиной гора трупов… что самое страшное, так это наша родня и ты, сверху. Поворачиваюсь обратно, он сразу вгрызается мне в горло, и я просыпаюсь.
Меня передёрнуло, как и его.
— А мне не кошмар, а какой-то детектив прямо снился. — Усмехнулся я, укладываясь рядом с ним. — Будто бы какой-то человек в белой маске появился из ниоткуда и шагал по улицам, а я тащился за ним. Всё происходило так реально, что я подумал это реальность. Он вёл себя как-то вежливо отстранённо. А когда он остановился в луже какой-то грязи у магазина, обернулся и сказал, что ещё вернётся.
— Мда, и приснится же такой бред. — Фыркнул брат и вышел из комнаты. Я остался наедине со своими мыслями.
***
Я проснулся от резкого толчка в боковую часть тела, да такой силы, что в глазах потемнело и я чудом не потерял сознание. На балансировке сознания и обморока я попытался подняться. Правая часть тела сильно болела, но она на несколько секунд отступила, когда перед глазами я увидел белые ботинки. Очень сильно знакомые белые ботинки без единого пятнышка и со шпорами на пятках. Я сглотнул — только у одного человека есть такая обувь.
— Поднимайся, — меня грубо вздёрнули за шиворот. — Сегодня пойдём в другое место, оно далеко.
Я грубо вывернулся из хватки человека и отошёл на шаг. Всё та же чёрная шаль на плечах с цепью на груди, необычным чёрно-бардовым костюмом, смоляные волосы длиной чуть выше плеч лохматые больше чем всегда, и маска, напоминает немного карнавальную. Тот самый важный атрибут в его внешности, который он никогда не снимает. Через неё не видно глаз, лишь чёрные прорези, и это немного озадачивало. Снова этот человек. Снова он ворвался в мой сон, но сон настолько настоящий, что путаешь его с реальностью. И боль всю чувствуешь.
— Не собираюсь я никуда с тобой идти, — буркнул я, стряхивая пыль с походного плаща. Стоп, плаща? Я ударил себя ладонью по лбу. Ах да, это же сон. — Делай, что хочешь, а меня оставь в покое.
Мне показалось, в прорезях для глаз сверкнул недобрый огонёк. Уже через минуту я пожалел, что вообще раскрыл рот.
Его гордая осанка, вздёрнутый нос и взгляд свысока — всё выдавало в нём отличительную черту феодала, я бы сказал, голубую кровь. Чёрные впадины для глаз завораживали и заставляли цепенеть, мужчина одним лишь видом будоражил кровь в венах, заставляя её закипать и трясти коленями. Я, конечно, много слышал о разных феодалах наших стран, однако… такого человека я видел впервые. Ничто не казалось мне знакомым. Каждый раз, когда я с ним встречался, он был как новая глава закрытой книги, которую только раскрываешь раз и начинаешь читать, как лист переворачивается —
новая глава. Каждый раз я узнаю его больше. Каждый раз при встрече у меня дрожат колени при взгляде на этого человека. Человека ли? Само воплощение демона, не иначе.
Он очень скрытный. Всё, что я о нём успел узнать: он — шиноби очень высокого ранга, до которого мне как до луны пешком. Это очень сильно волновало: при каждой встрече я начинаю мелко дрожать и пятиться назад. Закрываю глаза в надежде проснуться. Он не уходит — стоит рядом и угнетает своим присутствием, ничего не предпринимая. Нельзя было знать наверняка, любопытно ему или вызывает отвращение. Но сколько бы я не бился, окончательный страх я осилить не смог. Всё равно вызывает неприятный холодок. Ему не хочется перечить, но моя внутренняя гордость не позволяет мириться. Я скован мыслями и действиями. Если бы я только знал, кто он, кто скрывается под маской. Мне бы стало легче жить. Наверное.
Я хватаюсь руками за голову и падаю на колени. Эдакая сильная звуковая волна прошлась по связкам, чуть ли не скручивая их в сжатую цифру восемь. Я застонал. И, да, это ужасно больно. Но как шиноби я должен держаться до конца и не сдаваться, оставаться верным своим принципам. Но как тут выдержишь, когда такой мужик с голубой кровью пришёл и только своим видом внушает такой лютый страх, словно у мыши перед диким гордым котом. Когда звон в ушах прекратился, я уже просто лежал на пыльной дороге и глотал ртом воздух. И пофиг, что слюна стекает на дорогу, пофиг, что прохожие оборачиваются, пофиг на ногу, поставленную на позвоночник в область лопаток, не позволяя подняться.
— Не испытывай моё терпение, — только и бросил он.
Мы медленно поплелись вперёд, когда он вздёрнул меня вверх. Снова. Хотя, если бы он действительно был мучителем, то давно уже подогрел демонический котёл, приготовил «Игрушки» для
бдсм расчленения и тому подобное. Очень хотелось бы знать, что творится в его голове. Очень чешутся руки сорвать с него эту странную маску, но он останавливает меня лишь поворотом головы в мою сторону. Я замираю как вкопанный, и потом снова иду за ним, пристыженный и уныло раздражённый. Раздражает своя слабость.
Он что-то спрашивает у прохожих, они кивают, куда-то показывают. Я снова уныло плетусь за ним. Просто не могу перечить. Что, интересно, он спрашивает?
***
— Почему так? Помогаешь человеку, доверяешь ему свои секреты и… душу, а они в итоге предают. Некоторые даже убивают. — Спросил я безжизненным голосом уставившись в пустоту, в безлунное ночное небо.
— Потому что мир слишком мрачен. Для людей с чистыми душами здесь места нет, быть мрачным и подлым намного проще. — Так же тихо ответил мне мой таинственный спутник, смотря куда-то под ноги.
— А вот, скажем, была бы такая душа сейчас здесь, вы бы что с ней сделали? — Немного приподнялся я с бревна, на котором лежал. Мужчина выдержал долгую паузу перед ответом, я же уже успел испугаться, что он снова применит своё «страшное» обаяние. Но нет. Он тем же тихим и мелодичным голосом продолжил:
— Светлых душ здесь нет. — На устах горькая усмешка. — Все грешны, все заляпаны в крови. Я бы и не стал цепляться за такую давно умершую надежду встретить такого человека.
— Но ведь вы цеплялись? — Спросил я тихо, боясь спугнуть нашедшее на моего мрачного спутника вдохновение. Эти слишком редкие моменты должны длиться как можно дольше в нашем с ним общении.
За пять таких вот странных встреч в моей голове во сне я уже успел свыкнуться с мыслью о том, что иногда ко мне приходит такой вот гость. И мы целую ночь не спим — путешествуем по каким-то городам, лесам, полям, разыскиваем что-то. Я уже тихо и истерично хихикаю в подушку, называю себя сумасшедшим, кручу пальцем у виска. Я псих, я точно псих. В моей голове живёт ещё один человек, который сам решает, когда ему приходить, а когда уходить. Но после его визитов я как ни странно чувствую себя сильно отдохнувшим. Спасибо ему за это. Наверное.
— Это было давно, — взгляд упал на свои раскрытые ладони, он словно бы стал что-то вспоминать, — надежда, она такая нежная и хрупкая, готовая сломаться от дуновения ветерка. Да, у меня была надежда — на нормальную жизнь. — Я так и не понял значения его слов, а он продолжил: — Хотел бы я… всё вернуть. — Мне показалось или его руки дрожат? На губах немного истеричная улыбка. Он тоже сумасшедший, как и я. — Вернуть всё как прежде уже никогда не получится. Если только изменить всю историю. — Он выпрямился и повернул голову ко мне. Вижу даже через его непроницательную маску все эмоции: отчаяние, безудержная тоска и такая сильная надежда, что прямо душу пробирает. Без лишних слов понимаю по его мимике, что его полностью захлестнуло отчаяние. Тут я понимаю, что он — тоже человек. Вполне себе материальный человек со всеми эмоциями, желаниями. Подхожу к своему спутнику и на свой страх и риск кладу руку ему на плечо. Он даже не дёрнулся, лишь через пару секунд словно обречённо опустил голову, зарываясь руками в волосы. Ерошит их, трёт ладонью лоб и щёки. Непроизвольно тяну вторую руку к его руке. Мы оба не понимаем, что сейчас происходит. Впадины для глаз словно в душу мне смотрят, силясь отыскать подвох, а я смотрю в его, надеясь отыскать хоть немного… жизни. Самой крохотной, но жизни.
Рука так и остаётся висеть в воздухе…
***
Так и чувствую себя одиноким. Среди своих ты чужой, тебе чего-то не хватает. Вот и мне этого не хватало, только я до последнего отказывался в это поверить.
Два года прошли как час, я не успеваю моргнуть, как уже начинается новый день. Словно бы кто-то нарочно ускоряет процесс моей жизни, делая старше. А я с этим сделать ничего не в силах. Думал, что депрессия только у девушек бывает, а оно вот как вышло. Аж на целых два года затянулась. Сам не понимаю.
Пропускаю аж целых три выпада, но группируюсь и не позволяю себя увалить на спину. Я не хочу больше проигрывать. Я так решил.
…
Лежу в кровати и смотрю в потолок, закинув руки за голову. Никогда бы раньше не подумал, что доведу себя до такого состояния. Дверь отворяется и входит Мадара, хмурый как грозовая туча.
— Изуна, отцу ты можешь врать сколько хочешь, но мне правду скажи. Что творится?
Он испытующе смотрит на меня, а я не знаю, что сказать. Так и уходит, не получив ответа. Уже вечер, я засыпаю. Я не могу больше так жить… помогите…
— Малец, вставай, — меня поднимают с земли и сажают на лавочку. Какой-то незнакомый дедушка заботливо отряхнул футболку и шорты от пыли. — Всё. Посиди тут, отдохни, а я пойду.
Дед скрылся за горизонтом, а я схватился руками за голову. Опять проснулся неизвестно где и непонятно в чём! Да господи, когда же это кончится?! Уже месяц луначу и не могу вспомнить, куда хожу, зачем и почему. Кто мной управляет? Без малейшего понятия. Хотя прокрадывается червячок подозрений…
— Давно не виделись.
Он совсем не изменился. Словно и не исчезал никуда. Разве что…
— У вас новые ножны?
— Да, сделаны на заказ. — С некой гордостью заявил мой оппонент. Я стоял и раскрывал рот в немом замешательстве, не веря своим глазам.
— Разве…
Он лишь отмахнулся и поморщился.
— У меня не так много времени, но я должен сказать тебе что-то важное… - его голос сложился в тонкую линию звуков, и я как ни морщился не мог ничего разобрать. Его блестящие глаза, отчаяние в них передавалось и мне и я чувствовал, что перенимаю что-то очень важное. И это укладывалось мне в голову пошаговым сценарием развития событий, который я должен сделать. Весьма и весьма странным и местами кровавым. - Если ты не последуешь моим инструкциям, мир просто исчезнет с лица земли. Это очень важно. От тебя зависит судьба всего мира.
— Но… почему? — У меня в глазах стояли слёзы. Я просто не мог поверить, что этот человек может говорить такие невероятные вещи для его личности при прошлых наших встречах. Он опустил глаза и загадочно улыбнулся.
— Я… просто хочу жить.
Вот, что это, реальность или сон?! Закрываю глаза, открываю, его уже нет.
End of Flashback. End of POV Изуна.
— Тэк-с, а вот это уже интересно. — Саске облизнул пересохшие губы. — Что-то вроде второго меня, который использует тело Изуны во сне. Видимо, он дух. Не из этого мира. Говорите, глаз нет? Ищет что-то и потом предупреждает о конце света? Хм. Я верно понял, что он паразит?
Ребята заторможенно кивнули.
— Паразит в смысле тот, который не может жить без кого-то и выкачивает его жизненную силу, возможно, даже сейчас. Не важно, друг это или враг, ему нужно в ком-то находиться, чтобы жить. — На приоткрывшего рот Изуну он даже внимания не обратил. — Значит, нам надо как-то его отыскать и расспросить.
— Ответьте, пожалуйста, — Мадара всё-таки очень хотел получить ответ на свой вопрос. — Вы серьёзно из…
— Да. — Саске кинул в него испепеляющий взгляд, поднялся и ушёл из лагеря, решая поразмыслить и снимая иллюзию.
