trappin' in tokyo

Это его родной город в чужой стране. Юнги знает его настолько хорошо, что замечает малейшие изменения вплоть до новых граффити на старых стенах по привычным маршрутам. Ему нравится останавливаться на пешеходных мостах и курить, привалившись спиной к жесткой стальной сетке, сквозь которую искрят неоном транспортные развязки и развлекательные кварталы внизу. Он смотрит в далекие окна жилого комплекса — светятся всего несколько, хотя уже давно стемнело — и думает, что там какие-то счастливые люди прямо сейчас ужинают с семьей, смотрят телек, пьют чай за компьютером. Юнги хочет вспомнить, каково это — иметь дом. Ему есть где ночевать, его съемная квартирка довольно уютная, но это не то. Он не может объяснить словами, музыкой проще. Тэхен всегда говорит: «У тебя даже движовые треки — тоскливые». Тэхен знает его, как Юнги знает город, замечает неброские мелочи, лезет в самые мрачные подворотни и не боится. Он возвращается уже за полночь, открывает дверь и видит в глубине квартиры теплое свечение настольной лампы. Тэхен вертится в кресле, поджав под себя ногу, на нем застиранная футболка «Суприм» и, кажется, пижамные шорты. В наушниках глухой перестук битов. Тэхен, как обычно, не слышит ничего, кроме музыки, а Юнги узнает свой трек — вчерашний, совсем сырой еще. Он оглядывается в прихожую: у двери стоит пара знакомых черных вансов, любимая тэхенова джинсовка висит поверх его собственной, потому что второй крючок на вешалке сломан и болтается на одном несчастном болте. Затем снова окидывает взглядом комнату, отмечает пустую чашку на столе рядом с клавиатурой и чувствует теплый, не в тему утренний запах кофе. Шум проспекта за приоткрытым окном накладывается на глухие биты из наушников и шуршание одежды об обивку кресла. У Юнги кружится голова и внутри все приятно тяжелеет. Он не пытается понять, почему, но дышать трудно и сладко, будто ему снова шестнадцать и он только что впервые признался в любви. Тэхен открывает глаза, когда Юнги стаскивает маршаллы с его лохматой башки, и сонно моргает. — Ты вернулся, — улыбается во весь рот. — Не думай, я не лазил в твоем компе, прога уже была открыта, ну я и решил послушать. — Верю, — хмыкает Юнги, глядя на него сверху вниз. — Давно пришел? — Да минут двадцать как. Еле разобрался в твоей кофе-машине. — И как тебе? Трек, в смысле. Тэхен задумчиво оттопыривает губу, совершает еще один грациозный оборот в кресле и хватает Юнги за рукава, притормаживая. — Сам знаешь, я не могу объективно оценивать твою музыку. — Знаю, — усмехается тот. Они до двух ночи смотрят какую-то документалку про рок-н-ролл, а потом вырубаются на диване, оставив на полу у подлокотника кружки с остывающим чаем.