***
1:25pm Джонхен первый раз пришел в себя час назад. Как только парень распахнул глаза, ему показалось, что он ослеп, настолько абсолютной была темнота вокруг. Он на секунду испугался, что у него и вовсе нет тела, а сам человек по имени Ким Джонхен умер, и осталось одно лишь сознание, обреченное бесцельно блуждать в непроглядной бездне вечно. Парень никогда не признавал существования жизни после смерти, но мог бы поверить в нее сейчас, если бы не боль, ядовитыми змеями расползающаяся по телу. Голова болела настолько, что казалось, она наполнена медленно перетекающей от виска к виску лавой. Джонхен поднял руку ко лбу и почувствовал на пальцах горячую влагу. Несмотря на головную боль и недавнюю потерю сознания, он помнил все в совершенстве. Помнил отдаленный громкий звук где-то внутри здания над ним, затем взрывную волну, швырнувшую его на пол, а затем трещины, разбегающиеся по стенам, словно в замедленной съемке, прежде чем потолок начал обрушаться. Каким-то чудом мобильный телефон также пережил взрыв и падение камней. Это позволило Джонхену включить фонарик и осмотреть, что стало с помещением. Со всех сторон его окружали острые осколки камня с торчащими из них прутьями арматуры, но стены, к счастью, стояли крепко, хоть и покрытые густой сетью трещин. Джонхен, перед тем как отключиться, успел добраться до угла комнаты, и это спасло ему жизнь: две несущие стены вместе с накрывшей их бетонной плитой, обеспечили парню относительно безопасное убежище. В воздухе в свете фонаря кружилась серая мелкая пыль, покрывающая сейчас все, забивающаяся в нос и мешающая дышать. Джонхен первым делом позвонил спасателям, которые объяснили ему, что случилось, затем расспросили, где он находится и в каком состоянии и, пообещав, что скоро вытащат, попросили терпеливо ждать. Выбора не оставалось, Джонхен боялся, что если начнет шевелиться, то у него может закружиться голова, или сверху снова полетят камни. Поэтому парень просто попытался устроиться поудобнее на прежнем месте, подложив под голову свой свернутый пиджак. Ждать, теперь только ждать.***
1:43pm Ки вернулся на свое рабочее место и сидел, глядя пустыми глазами на покрытую пыльными отпечатками пальцев бумажку в его руках. Перед уходом Минхо записал на ней номер человека, запертого под обломками, и приказал позвонить по нему, как только стажер вернется к телефону. Вот только юноша никак не мог собраться с духом, придумать, что говорить человеку, не знающему, что сегодня ему суждено умереть. — Ки, ты в порядке? Что сказал тебе Минхо? Он опять накричал на тебя? — Рядом со стулом стажера появился обеспокоенный его потерянным видом Джинки. Как только Кибом появился в их участке, Джинки сразу же взял над ним опеку, обучая всему и морально поддерживая. Умудренный опытом старший всегда знал, когда его донсен нуждался в помощи. — Минхо дал мне испытание, — упавшим голосом поделился Ки. — Парень-смертник в подвале обрушившегося здания. — Это слишком жестоко даже для него, ты же еще новичок, — старший гневно поджал губы. — Тем более мы же не психологи, наша работа принимать вызовы и передавать их команде Минхо. Какое вообще отношение это имеет к тебе? За годы работы с Минхо Джинки много раз приходила в голову мысль, что его коллега бесчувственный мудак, который бессмысленно придирается к чужому стажеру. И сегодня командир экипажа это еще раз успешно подтвердил. — Этот парень… Хен, я не знаю, что говорить ему, — Ки в беззащитном жесте прижался лбом к животу наставника. — Ты справишься, — Джинки успокаивающе погладил младшего по мягким каштановым волосам. — Не думай о смерти, а представь, что это просто дружеская беседа.***
1:47pm Джонхен совершенно не следил за течением времени, он то засыпал, что вновь приходил в себя, разбуженный головной болью. Он знал, что взрыв прогремел ровно в полдень и от этого мог ориентироваться, сколько времени уже находится под землей. Парень включил телефон, и яркий свет ударил по привыкшим к темноте глазам. Через несколько секунд экран перестал быть настолько ослепляющим, и он смог рассмотреть время. Он здесь уже почти два часа. Внезапно заигравшая мелодия звонка на телефоне показалась чем-то неестественным и оглушающим в этом подземном мире абсолютного безмолвия и тишины. Все это время единственным, что Джонхен мог отчетливо слышать, было его собственное дыхание. И это ужасно осточертело. Даже не взглянув на номер, парень ответил на вызов. — Вас приветствует диспетчерская службы спасения Тондемуна, — раздался в динамике молодой мужской голос, произнося заученную фразу. Джонхену после часов тишины он показался очень приятным. Мягкий и в меру высокий. — Вас приветствует Ким Джонхен из-под развалин Asia Trade Tower, — в тон ответил ему мужчина, но на последних словах закашлялся из-за попавшей в нос пыли. Из-за насмешливого ответа Кибом не знал, как продолжить разговор, все фразы, которые ему удалось придумать перед звонком, внезапно выветрились из головы, оставив там лишь звенящую пустоту. Но пострадавший сам вновь заговорил. — Как продвигается работа там наверху? Меня скоро вытащат? Кибом нервно прикусил губу. Вытащат… Никогда, парень, они никогда тебя не вытащат. Но сказал он другое. — Спасательные работы идут полным ходом. Уже проверено десять процентов завала, — Ки откровенно врал. Минхо сам рассказал ему, что спасатели едва продвигаются. Как только они начинают копать — сверху обрушиваются еще камни, лишь увеличивая количество работы. Если первый этаж обрушился полностью, то, чтобы добраться до цокольного, придется разгребать все сорок этажей, что значит, сделают они это лишь через несколько дней. А Джонхен умрет до полуночи. — Спасибо, это вдохновляет, — в голосе мужчины и правда звучало облегчение. — Простите, конечно, я вам очень благодарен, за поддержку и разбавление моего одиночества, но почему вы позвонили? — Для оказания моральной поддержки. Если вы хотите что-то, например, узнать о чем-то или высказаться, я в ваших услугах. Джонхен удивленно моргнул. Этот парень ведь диспетчер, а не психолог. Или теперь ребята, работающие на телефоне, должны уметь все? — И что это за секс по телефону? Разве в обязанности диспетчера входит скрашивать досуг ожидающих спасения? — Нет, но… — парня явно смутило сравнение Джонхена, что вызвало у того необъяснимую волну веселья. — Но-о…? — Протянул пострадавший, подталкивая продолжить мысль. — Но я стажер и должен делать, что мне скажут. Джонхен неопределенно хмыкнул. Ему попался новичок, с одной стороны он бесполезен, а с другой — выбора не было. Пусть этот парень и стажер, но общение с ним может оказаться приятным. Мужчине нравился его голос, да и консультация психолога ему была сейчас совершенно ни к чему. Он не был ранен, не паниковал, не испытывал приступов клаустрофобии, ему было лишь скучно ждать. Кибом расценил затянувшуюся тишину по-своему. Если этот мужчина не захочет с ним говорить — он может с чистой совестью не выполнять задание Минхо, и черт с ним с этим его испытанием. — Если вы не настроены на общение, хотели бы побыть в тишине или поговорить с кем-то более опытным, чем я — вы можете прямо об этом сказать. — Нет, твое общество меня вполне устраивает, — узнав, что его собеседник — стажер, а значит явно младше по возрасту и социальному положению, Джонхен прекратил использовать формальную речь. — Только, думаю, тебе пора назвать свое имя. — Мы с вами однофамилицы, так же, как и с половиной Кореи, — Ки даже не расстроился, что мужчина не стал сбрасывать его вызов. Не хотелось оставлять его в одиночестве под землей. Совесть бы этого ему потом не простила. — Меня зовут Ким Кибом. — Сколько тебе лет? — Достаточно, — Ки отвлекся от разговора на монитор своего рабочего компьютера. — Достаточно для чего? — Удивленно переспросил Джонхен. — Для чего угодно. Мне двадцать два. — Я старше тебя. — Я и не сомневался, но, думаю, будет неловко, если я назову вас хеном при первой встрече. Вернее разговоре.– Ки отметил, что личной встречи у них не было и быть не может, от этого на душе заскребли кошки. — У вас почти нет никакой информации о себе в соцсетях, — задумчиво протянул Ки. — Даже фото нет. — О, так вот что ты там печатал, — Джонхен еще давно услышал стук пальцев Ки по клавиатуре. — Я использую Facebook только для связи. Не люблю выставлять свою жизнь напоказ незнакомцам. Когда мужчина открывал глаза — то видел лишь окружающую его тьму, но, прикрыв веки, он мог представить, как движутся над клавишами руки его собеседника. Как он сидит на стуле в не очень презентабельном офисе, а на его ухе висит гарнитура. Интересно, у него есть пирсинг? Единственным, что Джонхен не мог представить, была внешность диспетчера. Высокий он или низкий, толстый или худой, красивое у него лицо или нет. Голос не давал ни единого намека на внешность парня. А еще наверняка в этом помещении есть большие окна, из которых на Ки льется свет, которого сейчас так не хватает Джонхену под землей. Темнота и острые камни под спиной угнетали, и единственной ниточкой, связывающей его с поверхностью и солнечным светом, был голос Кибома. — Тут указано только место работы. Похоже, вы карьерист. — Ты действительно психолог и понял это из факта, что я указал место работы на своей странице? — Джонхену стало почти смешно. — Нет, — мужчина сердцем почувствовал, что говорящий с ним парень мягко улыбнулся. Должно быть эта улыбка красивая. — Это был выстрел вслепую. — Но ты попал. Я и правда, карьерист. — Джонхен искренне наслаждался компанией Кибома. — А еще ты можешь обращаться ко мне менее формально, у нас два года разницы и это твое «вы» немного режет слух, ты же не мой подчиненный.***
3:40pm Все происходило так, как Онью и говорил Кибому. Общение с Джонхеном уже совершенно не смущало Ки, это было похоже на разговор старых друзей. Он не понаслышке знал, что в экстренных ситуациях люди воспринимают все иначе. Ки с детства легко сходился с другими, но такой уровень доверия, который возник между ними за какие-то два часа, был необычен даже для него. Если бы только у них был шанс стать настоящими друзьями… — Джонхен-ши, — Ки выбрал новую тему для разговора. — Какое твое самое счастливое воспоминание? — Поездка с родителями и старшей сестрой в Таиланд, когда мне было двенадцать, — Джонхен был искренне рад такому вопросу. Светлые обрывки воспоминаний о белом песке, море и горячем ярком солнце замелькали перед прикрытыми глазами. — Мама заставляла нас ходить всей семьей на экскурсии, но я был совсем пацаном и единственным, что меня волновало в тот момент, были игры в воде. Как только у нас появлялось свободное время, я тут же начинал просить: «Мама, папа, пойдем на пляж». Они обязательно сдавались и мы шли. Я был очень активным ребенком, — мужчина усмехнулся, — из-за моих игр к вечеру изнеможены были все: родители, сестра и даже те, кто просто был рядом с нами, особенно включая детишек на соседних шезлонгах. Меня не смущал даже языковой барьер. С каждым словом Джонхена в сердце Ки втыкались маленькие острые иголочки, приносящие ему почти физическую боль. У него было счастливое прошлое, и было ради чего жить сейчас. Юноша завидовал ему, у него такого не было. В детстве он очень переживал из-за того, что его родителей никогда нет рядом из-за работы, но, вместе с тем, Кибом не мог сказать, что он был несчастлив, у него была бабушка, отдающая все свое внимание единственному внуку. И были верные друзья. Однако на вопрос о самом счастливом воспоминании он бы не смог ответить так же уверенно, как его собеседник. — Я бы хотел вернуться туда, — задумчиво продолжил Джонхен, — наверное, когда выберусь отсюда, первым делом закажу билет на самолет. Мне нужно немного солнца, за сегодня я уже устал смотреть на темноту. Глаза Ки наполнились слезами, но он не позволил соленым каплям стекать по своим щекам.***
4:35pm — Почему ты не позвонишь своим близким? Родителям, сестре, друзьям, парню или девушке, если у тебя они есть, — Кибом действительно был удивлен, что пострадавший тратит заряд своего аккумулятора на разговор с ним, а не со своей семьей. Даже если Джонхен не знал о своем положении, в опасной ситуации обычные люди предпочтут общество знакомых, а не стажера-диспетчера. Но его собеседник явно не из обычных. — А смысл? Я думал об этом, но пришел к выводу, что не стоит лишний раз беспокоить родных, тем более они живут не в Сеуле. «Алло, мам, ты главное не нервничай, но я заперт в подвале взорванного здания». — Джонхен хмыкнул, представив реакцию родителей. — Моим друзьям сейчас не до меня, они все сейчас тоже находятся где-то в этих развалинах. Что касается парня или девушки, то у меня их сейчас нет. Если бы не твой звонок — мне бы пришлось страдать в одиночестве. Я твой должник, наверняка у тебя есть своя работа помимо разговоров со мной. — Все хорошо, моя смена закончилась полчаса назад. Сейчас могу делать все, что хочу. — То есть, ты уже не работаешь, но продолжаешь тратить свое время на меня? — Джонхен опешил. — Да, я делаю это по своей воле. Мне нравится разговаривать с тобой, — мужчина по голосу слышал, что Ки смутился своих слов. — Тогда я просто обязан угостить тебя кофе, когда окажусь на поверхности. Кибом промолчал.***
5:37pm — Кибом-а, расскажи тоже что-нибудь о себе, — Джонхен задумался, что действительно ничего не знает о собеседнике, кроме его имени и возраста. — Что ты хочешь узнать? — Тебе нравится твоя работа? Ки задумался. Нравится ли она ему? Четыре месяца назад, когда он только устроился сюда, Минхо насмешливо выразился, что с такой внешностью и характером ему нужно было идти или на сцену, или на панель. Но никак не в спасательную службу принимать звонки от попавших в беду людей. Слова Минхо раздражали, но с одной стороны он был прав. Эта работа была не для Кибома. — Если говорить откровенно… Не я выбрал для себя эту должность. Мои родители прирожденные медики, и с самого детства мне вбивали в голову мысль, что жизнь человека ничего не стоит, если он не спасает других. Планировалось так, что я должен был пойти по их стопам. Но у меня были другие мысли. — Ки с горькой усмешкой вспомнил, какой скандал закатила мама, когда при выборе университета он сказал, что не пойдет в медицинский. — Сейчас я на заочном изучаю информационную безопасность. Мне не нравятся профессии, тесно связанные со смертью, поэтому работа диспетчера — это компромисс и для меня, и для родителей. — Да кто-то тут у нас — слабовольная тряпка, — насмешливо присвистнул мужчина. — Как ты смеешь?! — воскликнул возмущенный диспетчер. Бархатный смех Джонхена был ему ответом, и Ки подумал, что готов слушать его вечно.***
5:52pm — Эй, убежденный карьерист, как давно ты работаешь в Asia Trade Tower? Джонхен фыркнул в ответ на насмешливую реплику Ки. Парень явно пытался разрядить обстановку, которая давила на пострадавшего не слабее, чем бетонные плиты над ним давят на толстые стены цокольного этажа. Прошло почти шесть часов с тех пор, как задние рухнуло, а его все еще не спешили спасать. Если бы не Кибом, мужчина был уверен, что свихнулся бы в этой темноте. — Два года уже, пришел сюда сразу после окончания университета. Я тоже был- Голос Джонхена сменился его коротким вскриком и шумом камней. Кибом мог только в отчаянии беспомощно звать его по имени и молиться богам, в которых он никогда не верил, что с его другом все хорошо. Но вместе с тем, юноша знал, что этого не будет, смерть заберет Джонхена или сейчас, или через несколько часов. — Пожалуйста, — слабым голосом попросил юноша. — Я в порядке, — хрипло, — небольшой обвал, ничего страшного.***
6:15pm — Черт! Тут стало так душно, — Джонхен наощупь развязал галстук и расстегнул верхние пуговицы рубашки. Ки сразу же занервничал. Мужчина начал ощущать недостаток воздуха. Минхо обещал ему в лучшем случае десять часов, и оставалось так мало времени. — Сколько у тебя заряда аккумулятора? — 38 процентов. Мой телефон неплохо держится, учитывая, сколько мы уже разговариваем. — У тебя кружится голова? — Немного. А что такое? Диспетчер не ответил. Кибом немного детским жестом прикусил губу. — Пожалуйста, не молчи, — почти жалобно попросил Джонхен, — эта тишина меня убивает. — Это все из-за гипоксии, у тебя кислородное голодание. Есть такое понятие, как кислородный долг, если воздуха недостаточно — у тебя может начать кружиться голова, появится тошнота и сонливость, — Кибом решился раскрыть часть карт. Джонхен должен был знать, что с ним происходит. — Если пробыть в таком состоянии долго, то можно умереть. Но это не болезненная смерть: человек просто мирно засыпает, но уже не просыпается. — Меня ведь не спасут? — голос мужчины звучал спокойно. А ведь Ки ожидал истерики, когда расскажет об этом. Но легче от реакции Джонхена не стало. Кибом почувствовал вкус крови во рту и понял, что не заметил, как прокусил губу. — Нет. Тебе хватит воздуха еще на три-четыре часа, а потом все кончится. — Я знал. Я ведь догадался об этом еще давно. Ки был шокирован. Как давно Джонхен понял, что его нельзя спасти? И все это время, он продолжал, как ни в чем не бывало, разговаривать с диспетчером, рассказывать о своей жизни, фантазировать о том, что будет дальше и шутить. — Как? — Я не слышу никакой техники, Ки, здесь абсолютная тишина, никогда раньше такого не испытывал. Я слишком глубоко. Словно в могиле. Почему его голос звучит так спокойно? Он ведь давно уже смирился, а Ки и не заметил. Диспетчер ужасно корил себя за это. Сила духа мужчины вызывала восхищение. — А еще ты замолкал, переводил тему или начинал заикаться каждый раз, как я говорил о том, что будет, когда меня спасут. Потому что меня НЕ спасут. — А я все это время убеждал тебя в обратном. Ты винишь меня? — Голос Кибома был едва слышен. –Нет, я понимаю тебя. Быть в неведении проще. У тебя просто не получилось, я слишком догадливый. — Прости меня, прости-прости-прости… — бесконечный хриплый шепот. Слезы были готовы сорваться с ресниц юноши, но он не мог себе позволить плакать при Джонхене. — Ты все равно ничего не можешь изменить.***
6:35pm — Даже представить себе не мог, что так легко доверюсь человеку, которого знаю всего один день. Я ведь даже понятия не имею, как ты выглядишь, а уже, кажется, влюбился, — Джонхен сам не знал, почему правда так легко слетала с его языка в присутствии Ки. Но он был честен в своих словах. — Тогда давай встречаться. Такое простое, по-детски невинное предложение, словно им по пять лет, они еще играют в песочнице, но уже хотят, чтобы все было как-у-взрослых. Джонхен бы с радостью согласился, если бы не одно «но». Один из них был смертником. — Ты ведь шутишь? — А почему бы и нет, ты сам сказал, что у тебя нет ни парня, ни девушки. — Что, если я страшный? — Джонхена начала искренне забавлять эта идея. — В этом и очарование отношений на расстоянии. Я ведь тоже могу быть страшным. Почему-то Джонхен никак не мог представить обладателя такого голоса некрасивым. Наверняка Ки очень хорош собой. Но даже если и нет, это было несущественно. — Значит ты страшный? — Насмешливым голосом поинтересовался мужчина. Ки взглянул на свое отражение на мониторе давно погасшего компьютера. Каким бы треплом он бы ни был, настолько врать он не мог. — Нет. И снова этот добродушный бархатный смех Джонхена, из-за которого по коже Ки бегали мурашки. — Опиши свой идеальный тип. — Попросил Кибом, чтобы отвлечься. — Ну…– Джонхен задумался. У него не было никакого идеала внешности, но должен же он был что-то назвать, поэтому пришлось выкручиваться. — Мы ведь встречаемся, значит, ты и есть мой тип. — А каким ты представляешь меня? — Ки было действительно любопытно, что о нем думает Джонхен. — Мне кажется, ты ниже меня, европейские глаза, черные волосы и милые пухлые щечки. Ки вновь кинул взгляд на свое отражение. Ноль попаданий. — Эм, ну ты почти угадал, — засмеялся диспетчер. — Я назвал что-то неправильно? — предположил мужчина. — Вроде того. — Выходит теперь ты мой парень? — Джонхен нарушил возникшую на минуту неловкую тишину. — Так тебе ведь будет больнее, когда я… — Ки не дал ему договорить. — Мне в любом случае будет больно.***
9:21pm — На улице уже темно? — Да, уже давно зажглись фонари на столбах. — Ки-а, я так хочу спать. — Нет. Пожалуйста, нет, — Кибом знал, что не может просить его ни о чем, но прощаться был еще не готов. И не представлял, что однажды будет. — Я больше не могу, время пришло. — Спокойной ночи, хен, — с полузадушенным всхлипом прошептал Ки. –Спасибо за то, что был со мной. Прощай. В наушниках диспетчера раздались короткие гудки. Джонхен сам сбросил вызов. Ки почувствовал, что в его мозгу словно бы щелкнули переключателем, отчего так тщательно сдерживаемые слезы полились неконтролируемыми влажными ручейками по щекам. Задыхаясь в беззвучной истерике, юноша подтянул к груди колени, обняв их руками. Онью дал ему неверный совет. Он предложил относиться к Джонхену, как к старому другу, забыв о грядущей смерти, но был неправ. Ему следовало посоветовать другое. Сказать не привязываться, предупредить, как будет больно, если он хотя бы на секунду допустит хороший исход для этого человека. Ки подумал, что все это время он верил, что мужчину спасут, даже больше, чем сам Джонхен. Минхо был прав, такая работа не для него. Плевать, что скажут родители, он сегодня же отсюда уволится. Плевать, что все в участке будут считать его слабаком и трусом. Он не сможет завтра вернуться сюда, снова отвечать на телефонные звонки по гарнитуре, с помощью которой он попрощался с Джонхеном. На экране рабочего телефона высветилось:Продолжительность звонка 08:26:31
Столько они были знакомы, но эти восемь часов Ки никогда не забудет.