***
— Отец! — Лиах, позабыв приличия, бросился к причалу, но тут же опомнился. Отец же сделал вид, что не заметил слишком бурного проявления эмоций, но глаза его смеялись. По трапу старый адмирал шел уверенно, хромота была почти незаметна. Хотя, устал ведь страшно. Переделанная непонятно во что галера тоже казалась уставшей. Битая мачта, неровные заплаты на корпусе и двух башнях, копоть. В рубке нет половины толстенных стекол, но есть вмятина от ядра, причем, с разрывом металла по центру. Короче, хромала галера, но держалась, как и ее капитан. — Ну, вот ты и стал настоящим морским волком, сын, — сказал адмирал Шенно, разглядев шитье и капитанский шнур на одежде Лиаха. Уже после всех дел, с которыми надо обязательно покончить в порту и на корабле, старый и молодой Шенно разговорились. Лиах заочно ругал мастеров Тави и Кьелла, все гильдии, и даже по его величеству прошелся, но исключительно в порыве верноподданнических чувств. Мастера были обвинены в возможном злоупотреблении дурманными зельями, гильдии — в жадности и нерасторопности, а король — в доверчивости. Ну как можно было доверить корабельное дело этим сухопутным крысам? Они ж настоящие корабли только издали видели! Правда, моряки бы из мастеров получились, если поучить хорошенько, способности-то есть. Но вот корабли строить!.. Ну они и наворочали, ни одному деревенскому дураку в его дырявую голову такое не придет. — Так это твои уроды там в стайку сбились? — адмирал махнул рукой куда-то к левому краю бухты. — На мельницы похожие? Мои. — Ну и как? — адмирал не то потешался, не то и вправду интересно было. Лиах только вздохнул. Вспомнил и слабые пушки, и отсутствие нормальной связи, и недостаточный размер. Потом решился и сказал: — Отец, если честно, то я не справился. Десант все же достиг берега. — Н-да? А каковы причины? — адмирал Флота Его Величества Шенно Рои нахмурился и с интересом посмотрел на сына. Лиах ответил не сразу. Подумал, подвигал челюстью, смахнул челку с глаза и сказал, как за борт прыгнул: — Я не настоял на увеличении числа тех парных корабликов хотя бы на пять единиц. И не стребовал себе одну галеру, как у тебя. Еще эта бесова «говорилка», — меня-то на «мельницах» слышат, а я их — нет. Фонариками подтверждают. Хорошо, хоть не вымпелы вывешивают. — Хм... Занятно. А подготовка экипажей? — адмирал Шенно что-то прикидывал, но Лиаху не говорил. — Просто не хватило времени, — Лиах вдруг замер. — То есть, выбор был или больше кораблей с недоученным экипажем, или... — Ну, как-то так, сынок. Десант-то весь дошел? — Где-то пятая часть. Собственно, на берегу их и добивали. — Хм, — второй раз хмыкнул Шенно Рои, самый богатый победами капитан, что признавалось не только в Королевстве, но и у «заклятых друзей». Хмыкнешь тут, когда сын отца за пояс затыкает. Подошли к карете, оставленной у портового управления. Приземистая трехколесная коробка напоминала округлый гроб, в каких на Юге хоронили богатеев и жрецов, которых не жгли после кончины. Вот только на гробах не делают застекленных надстроек. Часовой, прохаживавшийся на площадке рядом с хозяйственными постройками, отсалютовал аркебузой. Лиах обошел карету, открыл дверь, сказал отцу, чтоб садился впереди и двигался дальше, и влез сам. В несколько оборотов закрутил откидную ручку запальника и дернул рычажок подачи горючей масляной смеси. Смесь вспыхнула со смешным звуком. Второй рычаг, и мелкий уголь пополам с древесными опилками чуть сыпанул в топку. «Не погасло там?» — пробормотал Лиах, но опилки занялись, зашумели еще не успевшие остыть трубки котла. — Сейчас к королю поедем, он просил по возможности побыстрее явиться. — Ну, раз уж его величество просит, — адмирал пожал плечами. Это приказ может быть не выполнен силой обстоятельств и волею богов, а уж просьбу короля лучше не игнорировать. Ни к чему давать повод принцу Ларрану лишний раз интересоваться своей особой. Особенно после той давней истории с клумбой. После такого исторического загула все Шенно на особом счету. Вроде бы, и верные, но с ураганами в голове. — Отец, расскажи, как прошел поход, — попросил Лиах. Котел быстро раскалялся, но турбина еще не закрутилась. Не молча же сидеть и ждать? — Да как прошел... Сам видел, какими нарядными вернулись. Я тоже не проследил в свое время, вот и пришлось пиратскую мелочь из башенных дур отстреливать. Крупные-то посудины у них быстро кончились. А мелких пушек у нас вообще ни одной, только эти флейты-плевалки в дюжину труб. Ну вот и потрепали нас немного. Один, значит, лупит с борта, но не залпом, а по очереди, а второй, гад, поближе подходит. У нас уже два попадания, а я молчать вынужден. — А что так? — Да того второго выцеливаем. Как первый стрелять прекращает, даю команду, мы как раз башни довернули. Этот второй и начинает дымить, а зажигалка на пушечной палубе, сын, это дело такое... Первый видит, что мы башни уже по его душу поворачиваем, а у него борт пустой. Вот до сих пор гадаю, какая там суматоха была. Это ж надо и перезарядиться успеть и обстрел начать, чтоб прицел нам сбить. Близко подходить страшно, мы ж их насквозь прошибем, а издали ему самому не прицелиться. — И как? Успели господа пираты? — Не, немного не хватило, — улыбнулся адмирал Шенно, — лопнули, как тыква. Засвистела турбина. Лиах перевел еще один рычаг в положение «вперед» и нажал педаль, открывая подачу пара и прижимая шкив к ремням. Карета дернулась и плавно покатилась. Весело гудело пламя в топке. — Дорогая игрушка? — отец усмехнулся, но ничего больше не добавил. Лиах в растратах замечен не был и к безделушкам тяги не имел. — Не знаю. Король Ларрану выделил парочку-другую, а тот — мне одну отдал. Сказал, что не дело, когда от моряка лошадью на весь дворец разит. Как будто копотью лучше пахнуть. Вот бесы! Надо было другую попросить, на «слезке»... Карета слегка вихлялась. Огромное — почти в человеческий рост — заднее широченное колесо с хрустом катилось по щебенке, расплескивая редкие лужи. Заливисто и как-то радостно лаяли собаки, провожая самобеглую повозку. Молоденькие жрицы, чинно шествующие куда-то от храма богини милосердия, дружно показали язык и скорчили рожи. Сопровождавшая их настоятельница поджала губы, но не воспрепятствовала. — Да, отец... Я тут еще напорол сгоряча, — Лиах решил, что лучше сразу признаться во всем. — Убил кого? — отец помнил Лиахов «забег» за Младшим Патриархом. — Нет, что ты! Разве что, кого-то на вражеских галерах, — про заполненную щепками шлюпок и телами эодамских морских пехотинцев бухту Лиах решил не вспоминать. — А что тогда? Обрюхатил всех королевских служанок? — Шенно Рои не мог понять, в чем таком надо каяться, если в мятеже не участвовал, отвоевал вполне прилично, а к пьяным выходкам склонности никогда и не имел. Ну не в том же, что имеет слабость самолично покрутить штурвал не только на корабле, но и в самобеглой карете? — Я сказал мастеру Кьеллу, что если его «творения» не утонут сами по себе, то я упрошу тебя отдать ему абордажный меч. — Ого! — Ну, теперь вот как-то извиняться придется, — сморщился Лиах, — может, простят предки дурака. — Иногда ты и впрямь непрошибаемый дурак! — отрезал отец. — Связь ему не та! Пушек ему мало! Забыл, как на парусном фрегате в сражении соединением командуют? Да вообще никак! У каждого рог орет, пальба, дым аж выше мачт, вымпелов не видно, а тут тебе ни про паруса думать не надо, ни борт к борту с врагом сходиться. Да этим мастерам не меч, жизнь свою предлагать надо! Ладно, разберусь сам. А ты за дорогой смотри! Лиах торопливо кивнул и выровнял уже начавшую было скатываться к краю дороги повозку. Ветер с моря нагнал туч, заморосило. Редкие капельки ползли по закаленному стеклу. А Шенно Рои вспоминал, что сам тогда думал, когда только увидел мастеров Кьелла и Тави. Да уж. Весной еще только приступили к переоборудованию галер, летом на пробу вышли в море. Эодамия тогда как раз подползала к Феллирну. Этот Кьелл как будто заранее знал как и что делать, но сам старался работать поменьше. Только распоряжения давал. А вот когда что-нибудь не шло, там уж впрягался за троих, хотя и гильдии тоже гоняли своих работников со свистом и скрежетом зубовным. Дольше всего возились именно с приводами башен и винтами, а не паровой машиной. Признаться, когда Рои увидел, во что превратили обычную старую галеру, его чуть удар не хватил. Потом выход в море, попали в шторм, чуть не пошли ко дну. Но справились, что-то доделали. Не успели вернуться, как у адмирала возникла мысль сходить к пиратам в гости. Его величество выслушал и сказал: «Бегом!» Результат впечатлял: в высадке десанта совместно с эодамцами пираты участия не принимали. Чинились, кто еще на плаву оставался. Эти плавучие винокурни планомерно раскурочили все крупные пиратские суда, знай только позицию выбирай да на дальномерный пост покрикивай. А он, видите ли, про меч...***
Подъехали к вечеру. В дрожащем бело-розовом свете фонарей самоходной кареты показались открытые ворота на дворцовую площадь. Огоньки новых стеклянных ламп цепочкой уходили к самому дворцу. «Странно», — подумал Лиах, — «трубки одни и те же, а цвет разный». Про то, что с долей углекислого газа в азоте у мастеров Гильдии Стеклодувов выходит всегда по-разному, и лампы приходится сортировать по свечению, капитан Шенно не знал. У короля Лиаха мурыжили недолго, его величество прочно вцепился в адмирала, а «командующий мельницами» был отпущен сразу после рапорта и короткой неофициальной части. Про десант король уже знал. Дожидаясь отца, Лиах побродил по площади, обошел фамильную клумбу с игрушечным замком и увидел куда-то спешащего принца. — Ваше высочество, — резкий кивок, правый кулак к груди. Принц Ларран ответил подозрительно знакомым жестом, где-то Лиах эту имитацию открытия забрала латной рукавицей уже видел. — Господин Шенно Лиах? — принц остановился. — Да, ваше... — Просто Лаан. Пойдемте-ка, капитан Шенно, со мной, проверим, как кое-кто выполняет королевский приказ отдыхать. Адмирал и его величество подойдут позже. — Воля ваша, Лаан. А куда идти-то? — Тут недалеко. Хозяйственные постройки рядом с парком знаете? Их впустила барышня Танайи Меона, жестами попросив не шуметь. Присутствовали все знакомые лица: Младший Патриарх Дайр Кинтар со своим шалопаем-дружком Майоном Тхиа, Безымянный Мастер и кошка Золка. C лицами Лиах, понятное дело, погорячился. Мастер Кьелл что-то делал с волшебной книжкой, которая издавала разные звуки, от приятных и размытых, до свистящего хруста, с каким сверло входит в бронзовый лист. Мастер Тави играла на лютне. Пальцы ей ставил какой-то иностранный недоумок, не иначе. Звук получался суховатый, но вместе с вибрирующим мелодичным свистом волшебной книжки выходило весьма красиво. А еще Тави пела. Про слово «победа» из уст мертвеца, про волшебный город Тихий Холм под небом голубым, про похожие на солдатиков блеклые разноцветные ядовитые грибы с непотребным названием «плоть бога» и более глубокий тип сна... Песенки, короче, были отвратительные. Тави сделала паузу, дошла до столика хлебнуть воды из чашки для вина, а Лиах только в этот момент обратил внимание, что госпожа посол не одета. Вернее, одета, но... Штаны, обрубленные почти до состояния набедренной повязки, одеждой считать как-то странно. Верхняя половинка платья на голое тело тоже на подобающие одежды не тянула. Шумно вздохнул под маской Безымянный Мастер: — Эх, госпожа Тави, вас бы в Казематы на денек-другой вместе с лютней. У меня бы тогда преступники, которые из высокородных, на стены лезли и раскаивались наперегонки. — А мне понравилось, — сказал Майон Тхиа, — напоминает сборник сказок сумасшедшего Риго времен принцессы Рианхи. С картинками. — Во-во! — подтвердил Безымянный Мастер. — Там только клещами в такт позвякать немножко, так господа преступники таких себе картинок навоображают... Тави усмехнулась и снова взяла лютню. После песенок «Вся плоть — трава» и «Бессмертие через могилу» Тхиа поежился. — Мастер Тави, это песни вашей родины? — Нет, любезный Тхиа, это я нашла в архивах, оставшихся в наследство от наших предков, заселявших когда-то мой родной мир. Самым сложным было сохранить размер при переводе. — А почему все спетые вами песни настолько злые, насколько и красивые? — нахмурился Младший Патриарх. Непотребно одетая мастер Мидиан Тавиэль рассмеялась: — Вот маленькое наблюдение. Чем нежнее мелодия и слюнявей поэзия, тем большим негодяем оказывается любитель этой патоки. Не всегда, конечно, но в моем мире зависимость наблюдалась.