"Анонимная любовь"

Прошло всего несколько недель после разрыва отношений Даши со всеми претендентами на ее недоступное сердце, которое все еще билось в надежде на что-то хорошее. Павел же, в очередной раз открывая свой шкафчик, ставший ему уже таким привычным, будто он на протяжении нескольких мучительных лет тяжелой работы открывает его изо дня в день, смотрел на кольцо, которое почему-то уже очень долго томилось на верхней полочке безо всякого дела. Он не раз думал о том, чтобы его вернуть, но боялся напоминать Юле о неудачном расставании, которое, похоже, было окончательным и бесповоротным. — Доброе утро, Павел Аркадьевич. Я смотрю вы все-таки решили начать двигаться по карьерной лестнице? Глазам не верится, — послышался твердый, в силу его социального статуса, мужской голос позади него. — Владимир. Вот не ожидал тебя здесь увидеть. Что, очередного Алехина ловите? — поинтересовался Павел, пожимая руку собеседнику, вновь отворачиваясь и захлопывая дверцу — На самом деле, я по просьбе Юли. Мы сегодня идем в ресторан и решили позвать вас. Она сказала, что вы ее очень поддержали, да и я не против вашей компании. Приходите сегодня в 8 вечера в Моне, — настаивал он, что выглядело максимально дружелюбно и искренне. Павел был однозначно удивлен такому исходу событий, ведь не понимал, каким образом о его персоне зашла речь. И все же, он подумал, что если так считает нужным Юля — не самый последний в его нынешней жизни человек, то присутствовать нужно, хотя бы потому, что так хочет она. Хотя бы для того, чтобы отблагодарить ее за «спасение» его бессмысленной до определенного момента жизни. — Я приду, но при условии, что для тебя я Паша, а не Павел Аркадьевич, — в ответ Вова лишь одобрительно кивнул и уже собирался уходить куда-то, но портье его остановил, неожиданно для самого себя. — Думаю, это должно быть у тебя, — протянул тоненькое золотое кольцо, которое уже давно отдала ему Юля и которым он так и не воспользовался. Попробуй еще раз. Очередной рабочий день длился очень долго, как и все предыдущие, но еще больше усугубляла ситуацию эта входившая в привычку гробовая тишина и порой слишком долгие взгляды друг на друга исподлобья. Павел удивлялся, почему до сих пор не знал о примирении Юли и Вовы, как все так быстро получилось? Может, он просто забыл обо всем постороннем и отмел это на задний план? Сейчас просто были вопросы намного важнее: в частности, Даша, так сильно изменившаяся за последние месяцы. Во всяком случае, он был рад за подругу, которая за такое короткое время стала ему ближе, чем некоторые, чем, например, Даша. Павел понимал, что вновь допустил ошибку просто так отпустив ее, наговорив ей того, чего действительно говорить не стоило, нагло наврал и жалел об этом с того самого момента, как и она сама, кажется. Особенно сейчас, когда он узнал о том, что у Юли налаживается личная жизнь, несмотря на ту проведенную вместе ночь, переоценил ситуацию. Может это все-таки не такая грубая ошибка? Но совесть, внезапно проявившаяся у него после долгих лет разгульной и безответственной жизни, не давала покоя и все равно заставляла думать об измене. Вновь спонтанно принятое им решение должно было вступить в силу сегодня же… Нет, завтра. Сегодня ужин с Юлей и Вовой, на который, кстати, Павлик умудрился опоздать, это было как часть его характера… Нужно было что-то да испортить, даже там, где от него требовалась самая малость. Он продвигался куда-то в сторону бара, чтобы захватить что-то оптимальное для этой встречи и для обновившейся недавно пластиковой карты. Молодая пара в компании любимой подруги будущей семьи — Даши — располагалась за столом у тонированного окна и что-то разглядывала в недавно появившемся сезонном меню ресторана Claude monet. — А вот и мой друг, — переоценил Вова, когда увидел Павла, подходящего к компании и совершенно не ожидавшего среди них увидеть Дашу, очевидно, не очень радостную от неожиданного появления своего поднадоевшего коллеги, которому, в свою очередь, было предписано место рядом с ней. — А я не один, — с легкой естественность усложнил и без того напряженную обстановку он, заставив девушек покосится друг на друга и понять мысли обеих без слов.

«Он еще и подружку свою привел»

Даша сразу поняла, какой из ее рыжих подруг-сожительниц принадлежала эта бредовая идея — позвать его, ведь изначально брюнетка шла на ужин со своими друзьями и о присутствии Павла даже не догадывалась, хотя, возможно, и тайно желала. Юля резко перевела взгляд со стеклянных и почти проклинающих глаз подруги на Пашу, также ошарашенного и, похоже, продумывавшего план действий на последующие несколько минут. — Со мной бутылочка полусладкого, вы ведь не против? — мгновенно реабилитировался он, а Юля облегченно вновь посмотрела на брюнетку, умоляя простить за неожиданный сюрприз в виде бывшего. Просидев около получаса в таком составе, Даша, во второй раз выслушав историю примирения Юли и Вовы, посвященную Павлу, который не понимал, как все прошло мимо его ушей и глаз, подняла бокальчик, обхватив его ножку тонкими пальчиками и сказала: — А давайте выпьем за честность и доверие, — будто ее ударило током, так спонтанно к ней пришла мысль произнести такой символичный тост. Ведь в любое другое время она бы молча сидела, переваривая каждую фразу, внезапно всплывающую у нее в голове и когда-то сказанную в ее адрес. Или написанную «неизвестным» так недавно.        «Паша: Говорят же, если любишь — доверяешь. Но как можно доверять человеку, если ты ничего о нем не знаешь, исключая немногочисленные факты из биографии? Именно ей я так хотел доверять, с ней захотел понять, что такое доверие.

Даша: Если ты будешь думать только о ней, многое для нее делать, просто жить с мыслью о ней, то и доверие окажется твоим преимуществом. Может быть очень больно. И не раз. Но все, что в ее поступках причинит тебе боль — лишь ее ошибка.

       Паша: Хочется быть для нее лучшим, идеальным. Странно, но это так. Но и в ответ хочется видеть честность. Это главное.

Даша: Идеальных людей не бывает, да и поменять самого себя порой слишком сложно, но почему-то так много пар вокруг. И они даже счастливы. Наверное, нужно уступать друг другу в чем-то и помнить, почему ты выбираешь именно этого человека.

      Паша:Всему есть предел. Постоянно закрывать глаза и прощать все невозможно, ты же знаешь.

Даша: А я и не говорю, что прощать нужно абсолютно все. Откровенное предательство… Если не уверен — спроси. Если любит — не станет врать, увиливать. Если не ответит сразу — будь терпеливым, подожди. Это ведь так просто!

— Вам, как будущей семейной паре, -обращалась она к молодым людям напротив, — должно сопутствовать всегда, ведь именно это самое главное в отношениях…- улыбнулась она, сменяя улыбку ухмылкой и даже, можно сказать, насмешкой. — Правда, Павел Аркадьевич? — переспросила она, повернув голову на него, а затем за раз выпила остатки содержимого собственного бокала.  — Извините, я отойду, носик попудрю, — наигранной интонацией выделила она последние слова, аккуратно вставая из-за стола и обходя серба, сидящего рядом, параллельно достаточно заметно проводя легкой рукой по его плечам, якобы намекая идти за ней. Несмотря на достаточно легкий, как показалось, жест ее ладони, Павел почему-то воспринял это как жесткое обращение в его сторону, а точнее вызов, который бесповоротно его заинтересовал. Это было видно. Видно по его мимике, по глазам, старающимся незаметно и ехидно проводить взглядом удаляющуюся особу. — Ну, пойду тоже носик попудрю… — попытался пошутить Паша и последовал за благородно вышагивающей девушкой. Зайдя в уборную, он сразу же заметил девушку, действительно достававшую из маленькой сумочки пудреницу и выискивающую какие-то изъяны на своем лице. — Ты же хотела что-то сказать, так ведь? — спросил он, чтобы быть уверенным в своих неоднозначных догадках. — Или будем молчать? — Я понимаю, что Юля не для себя старается, она хочет как лучше, но лучше уже не будет… — тихо начала она, а Павел, подходя поближе и смотря в зеркало на ее лицо, точно так же, как это было несколько месяцев назад в «Элеоне», точно так же во время ужина с семейной парой, приехавшей из Минска.

Слишком много совпадений, и если это цепочка продолжится, то вечер вряд ли закончится хорошо.

— Мы сами все испортили, — тихо сказала она, мимолетно окидывая Павла взглядом, отражающемся в зеркале, и отвернула голову в другую сторону.

«Я знаю, как-нибудь мы перестанем ссорится. Я верю в невозможное. Учесть ошибки прошлого так несложно, но…»