Юность, которой нет...

      Тёмная комната. Красный закат лишь краешком проникал через толстые жалюзи. Казалось, свет избегал это место, брезговал им, стыдился, но отрицать его существование больше не мог. Маленький мальчик, Я, как всегда, сидел на деревянном кресле, сложив ноги под себя. Желтая, в прошлом — белая, футболка, рваные хлопчатые штаны и подшитые огромными заплатками носки. Я, как всегда, сидел с закрытыми глазами, невольно сконцентрировавшись на других чувствах. Когда в соседней комнате заскрипела дверь, послышались голоса. Сначала один, мужской, но какой-то вялый, затем второй, женский, но грубый. Я уже потянулся за маленьким одеяльцем, как вдруг услышал третий голос, и четвертый, и пятый. Возможно, был и шестой, но понять что-то в этом «хоре» было сложно. «Ясно.» — прошептал я про себя. Сегодня — «дружный» день. Вместе с шумом толпы загремели бутылки, много бутылок… Наконец в комнату зашла моя мама, пряча стакан за спиной. Она произнесла что-то невнятное, вроде «Колюша, там…с работы…посидим…если что.» затем вернулась обратно на кухню. На глазах снова навернулись слёзы: она могла бы быть такой красивой, если бы не это опухшее, алое лицо, разбитый нос. От мысли, что ничего уже не будет как раньше, слёзы набирали силу и я старался об этом не думать. Слёзы ничего не изменят. Слёзы только отвлекают от реальной проблемы. На холодной доске с четырьмя ножками я просидел всю ночь. Постоянный грохот и гогот не давали заснуть, повторяясь словно на пластинке. А красный свет всё сиял и сиял. — Эй! Ты здесь? — одернул Николая друг. — Да. Просто вспомнил всякое. — с угнетенной миной, Коля всё еще смотрел на мальчика у кассы.       В забитой до отвала столовой, Николай и Лёха сидели в самом углу. Первый заказал только чашку чая, а вот второй уже полчаса уплетал огромную тарелку борща. Наверное поэтому Лёша, в своем модном кафтане и брюках-клёш, выглядел полноватым на фоне более спортивного друга, зато одетого крайне скромно: бежевая рубаха с закатанными рукавами оголяла достойные мускулы, а кепка-восьмиклинка лишь слегка прикрывала вьющиеся русые волосы. — Кто это? — Спросил Алексей, заметив к кому приковано его внимание. — Сын моего однокурсника. — сухо ответил Николай. — Хех, а он без дела не сидел. — Не то слово. Каждый день видел его с ящиком пива или еще чего похуже. Заметил мальца и, как бы не хотел представлять, представил, насколько тяжело ему приходится. — Николай вздохнул и резко допил чай. — Я пойду. — Удачи на собеседовании, читай всё, что подписываешь! А я пока добью борщ! — Прокричал ему вслед Леха и уткнулся носом в тарелку.

1975 год. СССР. Москва

      Как только Николай вышел на улицу, ему в лицо ударили солнечные лучи. В разгар лета, здесь всегда стояла практически невыносимая жара, но Коля никогда не прятался в тени, он любил тепло и ценил его, как никто другой. Окончив университет по направлению «Основы текстильного производства», Николай надеялся получить место на местном заводе «ВОЛАН», но вдруг услышал, что на фабрике элитной одежды требуется «кто угодно», и подумал «почему бы и нет». Вообще, об этой фабрике ходило множество слухов: от претенциозного бреда, вроде ритуалов черной магии и распятых животных, до сделок с бывшими нацистами, что являлось таким же бредом. Однако предвзятое отношение публики к фабрике не было чем-то удивительным ни для кого. Проблема скрывалась в её руководстве, которым являлась одна влиятельная, для иностранцев, немецкая семья. Само её крепкое существование в советской системе казалось насмешкой над режимом, но со временем они смогли доказать свою верность и, главное, пользу. — Нехило. — Вырвалось у Коли при виде фабрики. Громадное трехэтажное здание казалось гораздо выше из-за деталей, направленных к небу. Гордо выделяясь от блезлежащей архитектуры, фабрика была выложена желтым кирпичом и острыми мраморными обрамлениями. В ней не было ни Пушкинской поэтичности, ни Советской прямоты, и в этом была очередная проблема. Еще и надпись золотыми буквами — Ф.И.Ш.Е.Р Слишком изящно, слишком вычурно, «мы не хвастуны.» Пройдя через стальные двери, Николай оказался в маленькой приёмной. — Здравствуйте. — дружелюбно встретил его администратор. Им была довольно молодая девушка, одетая в белые брюки и пиджак, под которым скрывалась чуть более темная кофточка. — Здравствуйте, мне сказали, что вам требуется рабочий. — Сказал Коля, сделав голос немного мягче обычного. После его слов, администратор странно переглянулась и занервничала. — Можно узнать, кто вам это сказал? — Теперь герой услышал её немецкий акцент. — Декан, когда я окончил университет. — Услышав объяснения, девушка немного расслабилась и даже как-то странно улыбнулась. Такую же улыбку можно увидеть, когда девушки в школе сплетничают о парнях. — Хмм. Секундочку. — Администратор взяла трубку и накрутила короткий номер. — Привет. Кажется есть кандидат… Да. Да. Да!       Сложив трубку, она обернулась к Коле и жестом позвала его за собой. Справа от её стола были еще одни стальные двери, ведущие в огромный зал. Сотни людей, в основном женщин, работали за станками, швейными машинками, а кто-то просто стоял рядом с ручкой и стопкой бумаги, записывая загадочные данные. Изнутри фабрика была гораздо менее красочна, серые бетонные стены и, изредка, стальные листы. Несколько десятков окон по периметру проливали свет на тяжелый труд рабочих. — Вы впечатлены? — многозначительно спросила Администраторша, блистая своими светлыми локонами. — Ну, ритуальных костров и жертвоприношений пока не видно, значит — неплохо. — сострил Николай и девушка кое-как сдержалась, чтобы не расхохотаться. — Эти слухи уже всех достали. А мы ведь простые люди и не гонимся за славой, но так уж получается, что мы вечно в центре внимания… — Немного раздраженно сказала девушка. — Меня Анна зовут, кстати. — Николай. — Приятно познакомиться. — Девушка улыбчиво покачала головой. — Взаимно.       Как только они прошли через рабочие места, то оказались прямо напротив дубовой двери. — Это кабинет «босса». Вы ему понравитесь! — «Конечно, конечно.» — скептично подумал Коля. Он сразу вспомнил слова своего друга Лехи: «Владеть таким заведением может только широкий, как шкаф и злой, как стая волков, скупой старик. Видал я, как они съедают всех новеньких, превращая в куски мяса, готовые продать душу за гроши.»       Оказавшись в кабинете, Аня посадила «кандидата» в мягкое кожаное кресло. Коля несколько минут ёрзал на нём, пытаясь найти удобное положение, но сидеть на этом кресле с удовольствием, после того ужаса, что стоял у них дома, он уже не мог.       Повсюду висели благодарственные грамоты и письма от важнейших людей страны. Леонов благодарит фабрику за наряд, Андропов, а вот и сам Брежнев нехотя говорит «спасибо». — «Босс» сейчас выйдет, а пока ваше резюме, пожалуйста. — Аня прервала наблюдения Николая и протянула ему руку. Опомнившись, он подал ей немного помятый листок А4, который он всё это время нёс подмышкой. — Кстати, у вас была забавная анкета. — Да, мы старались! — Анна отстраненно улыбнулась.       На самом деле, Николай несколько раз матернулся, пока заполнял анкету. Его сильно раздражали зачастую повторяющиеся вопросы об одном и том же, в основном, или об его месте проживания, или об его свободном времени. Вопросы вроде «Есть ли у вас холодильник?» или «Умеете ли вы готовить?» убивали его сильнее всего. Пока Анна читала резюме, выражение её лица менялось раз сто, сначала она была чем-то ни на шутку взволнована. На одном месте, она даже закрыла глаза, будто боялась читать дальше, но когда всё-таки решилась, то её лицо заиграло красками счастья, в глазах загорелся огонёк, я не психолог, но, кажется, это была надежда.        В это время, Николай продолжал рассматривать кабинет. Наконец, на одной из белоснежных стен, он увидел благодарственное письмо с таким текстом: «Отдельная благодарность Анне Фишер, генеральному директору фабрики „Труд“.» Обернувшись, он посмотрел на администратора Анну и приподнял одну бровь. Почему-то только сейчас Коля заметил её чистую красоту. Что бы ни говорили и как бы это ни было глупо, у немцев был повод называть себя арийской расой, и один из них стоял перед ним. Она же, дочитав резюме до конца и будучи полна эмоций, бросила листок на стол: — У меня к вам предложение! — Так это вы «босс»? — иронично спросил Коля, чем, видимо, застал Аню врасплох. В порыве страстей, она и забыла про свою актерскую игру. — А-а? То есть, д-да, да. Простите за это. Я знаю, что веду себя глупо, но в таких делах по-другому никак. Поймите меня: сейчас я не могу никому доверять и должна делать всё сама. — Коля впервые услышал её настолько серьезной и сконцентрированной. Казалось, даже, когда он только вошёл в это здание, он знал её лучше, чем сейчас. Нужно признать, своей мини-игрой она перевернула все карты. — Но быть директором-вахтершей не слишком «респектабельно». — заметил Коля, ожидая капризной реакции любой девушки-руководителя. Пусть она и не «толстый старик», на ней все еще лежало множество подозрений. — Сейчас у меня нет сил и времени думать о репутации или о мнении людей. Вы сами знаете: оно скверное. Поэтому мне нужна ваша…твоя помощь. — Хорошо, я слушаю. — Мне нужно пожить у тебя какое-то время… — Увидев шокированное лицо Николая, она поспешила разьяснить, — ты должен правильно меня понять, я не прошу ни о чем «таком», только жильё. — Ээ… Извините, просто это…неожиданно… И немного не похоже на должность на заводе. — Как только я налажу пару дел — ты получишь одну из самых уважаемых и высокооплачиваемых должностей на фабрике, на твой выбор.       Николай не хотел бы в этом признаваться, но после слова «высокооплачиваемых» Анна могла больше ничего не говорить. Он уже был согласен. Я уверен, многие знакомы с таким статусом как «студент на мели», так вот Коля был живым примером такого студента и если бы не его строгие моральные принципы, он бы с радостью продал свою душу за еду. Когда Николай встал из-за стола и пожал Анне руку, она чуть не запрыгала от счастья. Пусть он и не был готов к совместному проживанию с девушкой, пусть его и пугало это странное предложение, мысль о больших деньгах согревала его…пока.