***
Ноэль проспала почти до вечера. Около пяти часов, она зашла на кухню. Есть совсем не хотелось, поэтому она просто заварила себе чай. Произошедшее за эту ночь теперь казалось ей далёким сном, однако, когда в дверь постучали, её сердце замерло. Тихо подходя к двери, она уже знала, что если вдруг там будет Чен, она ни за что не откроет и вообще притворится, что её здесь никогда и не было. Однако, в глазке она увидела Чунмёна в домашних тапочках и со своей кружкой, который небрежно почёсывал затылок, поэтому она сразу же открыла. ― Привет, Ноэль! ― улыбнулся Чунмён, ― А я тут решил к тебе на чай зайти, я тебя не сильно отвлекаю? ― Привет! А я как раз заварила свежий чай, ― улыбнулась она в ответ, ― Проходи. Чунмён довольно прошмыгнул внутрь, а Ноэль поспешила закрыть дверь, чтобы никакая муха к ней не проскочила, или какой-нибудь случайно проходящий Чондэ. Ноэль налила Чунмёну ароматный имбирный чай, а он достал из кармана широких штанин пачку печенья. ― Ты, как? ― осторожно спросил он, и Ноэль поперхнулась чаем, покраснев. Почему-то ей казалось, что теперь все в мире знают о её чувствах, и обо всём, что произошло, ― Ты, сильно не переживай, ― успокаивал её Чунмён, стуча по спине, ― Ребята мне сказали. Все через это рано или поздно проходят. Часто очень сложно собраться с мыслями и не знаешь, как поступать дальше. Мне это знакомо, ― Ноэль так сильно смутилась, что не знала, как ей ответить, и Чунмен продолжил, ― Профессоры, они просто хотят, чтобы мы росли, как ученые, становились лучше, порой задевая наши чувства. Поэтому, не стоит так сильно переживать. У тебя отличная работа и ты ещё сможешь доказать её значимость. И потом, они критикуют только тех, кого есть смысл критиковать, понимаешь? ― Ах, ты об этом, ― выдохнула Ноэль, поймав себя на мысли, что и правда, Чен напрочь избавил её от тяжёлых мыслей, о работе, подменив другими, ― Не волнуйся, я всё понимаю и уже совсем не переживаю по этому поводу. ― Вот и отлично, а то мы заметили, что ты вчера даже на концерт не пришла. Хотя, если честно, ты много не потеряла. Чен вчера тоже почему-то не пришел, поэтому мы спели с Чанёлем по одной песне и на этом всё, а как группа выступить не получилось. Кстати, ― и Ноэль замерла, ожидая, что Чунмен спросит не виделась ли она вчера с Чондэ, ― Чем планируешь заняться на выходной неделе? Ноэль выдохнула, мысленно благодаря Чунмёна, за то, что сменил тему. ― Выходная неделя? ― Ну, да. Осенью у нас неделя отдыха и фестивалей по случаю праздника урожая. Многие едут домой, чтобы отпраздновать с семьёй. ― И когда же она будет? ― Похоже, ты совсем заработалась. Эта неделя же у нас сокращенная, мы работаем всего два дня, а потом неделю отдыхаем. Я собираюсь домой, повидать родителей и сестрёнку. Остальные ребята тоже уедут к родным. Тебе не будет здесь скучно? Ты можешь поехать со мной, если тебя не страшит, что моя семья живет далеко на юге в селе, ― смущённо добавил он. ― Спасибо, за приглашение, Чунмён. Я не такая городская девочка, как ты думаешь, и с удовольствием бы пожила в сельской местности недельку, но откажусь. Думаю, это семейный праздник, и я буду чувствовать себя неловко, не обижайся. Тем более, раз уж выдались выходные, то я как раз смогу сосредоточиться… ― Только не на работе! Я прошу тебя, не трать выходные на работу. Просто выспись, отдохни, почитай книгу или посмотри фильм, но не перерабатывай. Пообещай мне! ― Хорошо, ― улыбнулась Ноэль, глядя на серьёзного Чунмёна, ― Я проведу это время в своё удовольствие, ― пообещала она, кивнув, ― И ты хорошо проведи эти каникулы.***
В начале рабочей недели профессор Ким вызвал к себе Ноэль. ― Мисс Рэй, вероятно, вы расстроились из-за критики профессора Кана. Я хотел вам сказать, что он всегда критикует работы аспирантов и вам стоит продолжить свои исследования. ― Я понимаю, профессор, но всё же считаю критику профессора Кана конструктивной, и обязательно её учту, ― ответила Ноэль, видя, как профессор нахмурился. ― Да, конечно, ― согласился он, ― И ещё, у меня будет к вам просьба. Вы писали статью в журнал, и так как к статье пока ещё готовится только экспертное заключение, не могли бы вы включить в список авторов, помимо До Кёнсу и Ким Чондэ, которые помогали вам с экспериментами, ещё и аспирантку Ким Ёндже? Она тоже под моим руководством и формально, ей не хватает статей для отчёта. Она занимается похожими задачами, но вот с написанием статей у неё не ладится. Я прошу вас посодействовать. Ноэль хотела было возразить, но замешкавшись покорно ответила: ― Хорошо, профессор. Я добавлю её в качестве соавтора. Ноэль шла по коридору и внутри неё всё кипело. Как смела эта Ёндже говорить ей о покровителях?! Да ещё кому?! Ноэль! Той, кто ни разу в жизни не выпрашивала оценки, не говоря уже о других вещах в продвижении по карьерной лестнице. Ноэль никогда ни о чём никого не просила и делала всё сама. Старания и усердная работа, вот главные покровители её успеха. И почему это должна была быть именно Ёндже?! Разумеется, Ноэль не могла отказать профессору Киму, ведь это было бы равносильно тому, что она бы уже сегодня собирала вещи домой. Профессор Ким придумал и дал ей эту задачу, обеспечил лабораторией и материалами, рабочим местом и помощниками, и она должна быть благодарной, а включение в список соавторов, это незначительная просьба по сравнению со всем этим. Вот только осознание того, что это будет Ёндже, не давало ей покоя. ― Ноэль, что-то случилось? ― осторожно спросил Бэкхён, когда Ноэль вихрем пронеслась к своему столу, и сев в кресло, кинула с хлопком папку с расчётами, закусив губу. ― Справлюсь, ― сквозь зубы ответила она, не обращая внимания на насторожившихся ребят. ― Если нужна будет помощь, ты только скажи, ― переглянувшись с Бэкхёном, заботливо предложил из-за своего стола Кёнсу, сдвинув на переносице круглые очки. ― Спасибо. Всё в порядке, ― уже мягче ответила Ноэль, уставившись в компьютер, ― Давайте дальше работать. Только Сехун продолжил молча сверлить её хмурым взглядом, пытаясь понять причину её злости. На обед Ноэль отказалась идти, и ребята отправились в столовую без неё. На самом деле, Ноэль просто боялась, что встретит там Чондэ, и неловкости будет не избежать. Ей осталось продержаться ещё один день, а после все разъедутся и у неё будет целая неделя, чтобы всё обдумать. Через некоторое время после ухода ребят, в дверях появился Чанёль. Оперевшись о косяк, он ожидал, когда Ноэль обратит на него внимание, и лишь после того, как он слегка хрипло покашлял, Ноэль повернулась. ― Чанёль?! ― Говорят, что тут обитает злая Ноэль. Я не поверил, и решил прийти посмотреть! Ноэль выдохнула и улыбнулась, отложив ручку. ― Так и знал, что наврали! ― просиял он и прошёл к столу Ноэль, по пути прихватив пустой стул. Поставив его у её стола, как у доктора на приёме, он уселся и продолжил, ― Итак, почему же Ноэль не ходит на обеды? ― Просто много работы, ― вздохнула Ноэль, ― Да, и я не проголодалась. ― А я очень проголодался, ― зажмурился Чанёль, кивнув, ― Поэтому, пойдём поедим. ― Ты иди, а я правда не хочу. ― Тогда, я не сдвинусь с этого места, пока ты не захочешь, но учти, ты будешь наблюдать голодную смерть! ― Чанёль… ― То, как бледнеет моё лицо и слабеет тело… ― Перестань, ― улыбалась Ноэль. ― Как выпадают мои волосы… ― От голода, волосы не выпадают, ― смеялась она, наблюдая, как Чанель изображает умирающего. ― Ну, что-нибудь другое выпадет. Ну же, пойдём пообедаем. М?! ― Хорошо, ― согласилась она. Конечно, Ноэль знала, что сейчас в столовой с ребятами скорее всего и Чен. Так и было. Ребята сидели впятером за круглым столом весьма просторно и весело болтали. Когда Ноэль подошла к столу с подносом и не увидела свободного стула, а засуетившиеся ребята, стали предлагать свои места, она ответила: ― Всё в порядке, кушайте, я пойду сяду за свободный столик дальше. Она даже была рада, что ей не придётся сидеть с Чондэ за одним столом сейчас, но вдруг он встал, и забрав свой поднос отодвинул стул, приглашая её присесть. ― Я уже поел, так что пойду, ― попрощался он, не забыв пристально посмотреть на Ноэль, которая так тщательно избегала его взгляда. Он ушел очень быстро, и что-то подсказывало ей, что он поступил так не из-за того, что избегал с ней встречи, а чтобы она не чувствовала смущение с ним рядом. И почему-то осознание этого принесло ей разочарование в своем собственном поведении, ведь Чен поступает так по-взрослому, а она нет. До конца рабочего дня Ноэль думала об этом, как бы ни пыталась сосредоточиться на расчетах. Ноэль пришла к выводу, что прятаться от Чена глупо, тем более, что, похоже, он не ждёт какого-то разговора с ней на тему произошедшего, он не собирается извиняться или наоборот требовать от неё ответных чувств, он лишь сказал о своих и не пытается убежать. Теперь ей было ещё более неловко, потому что её причины не идти на обед, для Чена были шиты белыми нитками. ― Вот же блин! ― прошипела она, кинув в сердцах карандаш на стол, который всё это время вертела в руках, при этом ребята, как по команде, подняли на неё глаза, но промолчали. Ноэль встала из-за стола, надела пальто, и взяв сумку, покинула их кабинет, со словами, ― Я ухожу сегодня первой. Она не пошла домой, а решила прогуляться по проспекту до дома учёных, чтобы остудить свои мысли. Ноэль шагала вдоль проспекта, наступая на только начинающие опадать листья, смотрела на прекрасную осень, выдыхая тепло. Осень была её любимым временем года. Ноэль любила осень во всех её проявлениях, и не важно теплая или холодная она была, в каждой, Ноэль находила свою прелесть. Ноэль нравился этот витающий аромат пожелтевшей листвы и дыма костров. Ей не нравилось время, когда раздеваются и оголяются до маек и шортов от жары, и не нравилось, когда кутаются в тёплые шапки и шубы от мороза. Ей нравилось идти в пальто, обмотавшись теплым шарфом, и дышать на ладони, согревая их своим дыханием, в то время, когда прохладный ветер слегка щекочет её волосы, и светит прохладное солнце. Осень навевала ей воспоминания о доме, ведь именно осенью дома становится уютнее, можно спрятаться под одеяло, пить вкусный чай и смотреть на начинающиеся дожди за окном, иногда отрываясь от интересной книги. Именно осенью к ней приходила влюбленность, а не весной, как у всех. И если ей было суждено встретить свою любовь на всю жизнь, она точно знала, что это случится именно осенью. Ноэль шла и думала о Чондэ, и о том, насколько сильно она успела в него влюбиться, о том, насколько больно ей будет с ним прощаться. В какой-то момент к ней внезапно пришла мысль, наплевать на всё, прямо сейчас побежать и сказать ему, что он ей тоже нравится, пожалуй, с той самой первой встречи, она чувствует, как при нём громко стучит её сердце, и будь что будет. Ноэль даже остановилась, и уже было хотела развернуться, чтобы бежать обратно, но, подняв глаза, увидела тот самый чёрный гранитный куб здания, который блестел, словно кусочек сахара, а надпись на входе гласила: «Дом учёных». Место доступное лишь избранным. Нет. Она не сможет променять всё, к чему она так долго шла на какую-то глупую влюблённость. Ноэль ведь столько раз могла начать с кем-нибудь встречаться, но не делала этого из-за своих амбиций. Она боялась стать типичной девушкой, променявшей успешную карьеру на мужа и детские подгузники. Любовь закончится быстро, а неудовлетворенность в своих нереализованных мечтах останется на всю жизнь. Нет. Это не то, чего она хочет сейчас. Это глупые желания главных героинь всех историй, выйти замуж за принца, родить кучу детей и жить долго и счастливо. Ноэль точно знает, что все счастливые сказки заканчиваются на свадьбе, а дальше никто не рассказывает про бытовую драму. Ноэль не встанет на этот путь, пока не достигнет своей мечты. Уж лучше она останется второстепенной героиней, которые отказываются от любви ради всего, и о которых не пишут реальных историй их успеха, дабы не расстраивать главных героинь, отказавшихся от всего ради мимолётного чувства. Ноэль присела на ближайшую скамью. Спрятав руки в карманы, она продолжала смотреть на гранитный куб, погрузившись в свои мысли. Ответ был для неё готов. Ноэль больше не будет избегать Чена, и если он спросит, то уверенно ответит, что не может его любить. Ноэль просидела там допоздна, и лишь когда стемнело, она вернулась домой, пройдя мимо недоумевающего Чунмёна, смотря в никуда, на приветствие которого она даже не ответила, молча открыв квартиру, и захлопнув дверь, пока Чунмён, хлопая глазами, стоял с мусорным пакетом у лифта. На следующий день, Ноэль пришла с намерением встретить Чондэ, и прямо посмотреть ему в глаза. Впрочем, для придания себе уверенности, она выглядела даже лучше чем обычно. Ноэль темнее накрасила глаза и использовала шоколадного цвета помаду, завила волосы, надела узкие темно-синие брюки и белую рубашку, не забыв про шпильки. Она не собиралась выглядеть страдающей от собственных чувств девушкой, поэтому такой образ помогал ей не сломить железного настроя. Парни из её лаборатории пришли в восторг, и сделали кучу комплиментов. Ноэль, как бы между делом, заглянула в лабораторию Чондэ, но его там не было. Она была уверена, что встретит его на обеде, но и туда он не пришёл. Ноэль даже расстроилась, что так и не нашла его, чтобы сверкнуть своим холодным взглядом, и вдруг, в разговоре между Чунменом и Чанёлем проскочило, что Чен не пришел на обед, потому что сидит в библиотеке и погружен в работу. Ноэль тихо усмехнулась, и закончила обед первой. Наспех пожелав ребятам хороших выходных, она выскочила из столовой так быстро, что те не успели сказать ей хоть что-нибудь в ответ. Ноэль даже не заметила, как быстро ноги принесли её в библиотеку. Она прошмыгнула внутрь, показала библиотекарю допуск и прошла в читальный зал. За одним из столов и правда сидел Чен, который был поглощён научными журналами, изучая статьи, и выписывая из них что-то. Ноэль заметила, как сосредоточен его взгляд, как взъерошены его волосы и очки сдвинуты на нос, как были слегка засучены рукава его джемпера, открывая жилистые предплечья и расстёгнутые манжеты рубашки. Вся её решительность, вдруг, куда-то испарилась и она сто раз пожалела, что надела сегодня шпильки, потому что Чен уже поднял на неё свой взгляд, а быстрый стук её каблуков выдавал весь путь её перемещения, стоило ей ретироваться влево к лабиринтам стеллажей с книгами. Спрятавшись между стеллажей, Ноэль зажмурилась и закусила губу, от того, насколько неловко ей было. Сейчас она решила, что не выйдет отсюда до закрытия библиотеки. Через некоторое время рядом послышались шаги, и Ноэль едва успела взять с полки первую попавшуюся книгу и раскрыть её, как вдруг, в её ряд завернул Чен. Он уже был без очков, с рюкзаком за спиной и небольшой стопкой журналов в руках. ― Что ты тут делаешь? ― от неожиданности увидеть именно его, задала нелепый вопрос Ноэль. ― Не знал, что ты заинтересовалась физикой плазмы, ― усмехнулся он, ставя на одну из полок пару журналов и Ноэль покраснела, только сейчас осознав, что зашла ни куда-нибудь, а в секцию специализации Чондэ, ― Думаю, эту книгу будет не так интересно читать без специальных знаний, ― кивнул он на книгу, которую Ноэль держала в руках, ― Я бы порекомендовал начать с работ Николы Тесла. Ты же знаешь, что именно он начал серьезные исследования природы молний и возникновения в них плазмы, поэтому считаю его работы фундаментальными и наиболее интересными, ― Чен поставил на полку последний журнал, заставив Ноэль чуть отступить, и повернувшись к ней добавил, ― Или, ты всегда можешь спросить у меня, и я тебе расскажу всё, что знаю, ― на этом он наклонился к ней и усмехнувшись провёл большим пальцем у уголка её нижней губы. Ноэль не ожидала такого жеста, отпрянув. ― Чондэ… ― возмущенно начала она. ― Ммм, шоколадно-мятный десерт? ― перебил он, и Ноэль поняла, что просто испачкалась шоколадом, и уже хотела неловко поблагодарить, как вдруг, Чен хитро добавил, ― Мой любимый! ― и быстро наклонившись, легко чмокнул Ноэль в губы, а затем, увидев её возмущённое лицо, готовое закричать на него, и с силой захлопнутую книгу, которая выглядела, как оружие в руках девушки, он улыбнулся и тут же приложил к её губам указательный палец, предупредив, ― Шшш! Здесь нельзя шуметь, ― а затем, довольный, развернулся и пошёл к выходу из библиотеки, оставив бедную Ноэль умирать от бешено бьющегося сердца. Ещё какое-то время Ноэль оставалась между стеллажей, анализируя в какой момент всё пошло не по её плану, но всё же, немного собравшись, она вернулась к себе в кабинет. Она выглядела растерянной, поэтому парни переглянулись, в очередной раз замечая, что с Ноэль что-то происходит. ― Ноэль, ― вдруг обратился к ней Сехун, ― Если ты хочешь, я могу не уезжать, а побыть на праздники с тобой, чтобы тебе не было скучно. ― Что?! ― растерянно переспросила Ноэль. ― А чего это только ты? ― возмутился Бэкхён, ― Мы с Кёнсу тоже можем не ехать и остаться с тобой. ― Ребята, да вы что? ― замахала руками Ноэль, поняв в чем дело, ― Вам обязательно нужно поехать домой, со мной правда всё будет в порядке, тем более у меня куча планов на выходные. ― Только не работа! ― в один голос сказали парни. ― Нет, я не собиралась работать, ― улыбнулась Ноэль. ― Просто, в последние дни, ты немного, ― начал Кёнсу и запнулся, ― Потерянная. Мы думали, что ты переживаешь, из-за того, что не можешь тоже поехать домой. ― Нет, дело совсем не в этом, ― усмехнулась Ноэль, ― Просто, думаю, я и правда переработала, и нуждаюсь в пассивном отдыхе. Не волнуйтесь, после каникул вы вновь увидите собранную Ноэль, пообещала она. Рабочий день был сокращённым, а ребята ушли ещё раньше, чтобы успеть на свои поезда и автобусы. Ноэль решила уйти во время, поэтому доделывала задачи, чтобы и в самом деле не заниматься ими эту неделю. Вдруг, на пороге кабинета вновь возник Чанёль. ― А я за тобой пришёл, ― просиял парень, проходя внутрь, ― Чунмён сказал мне, что ты остаешься одна на каникулах, так что я пришел забрать тебя, чтобы поехать к нам домой. ― Чанёль, нет, я не могу. Это же семейные праздники, к тому же у меня уже есть планы. ― Ты всегда сможешь к ним вернуться, а сегодня я забираю тебя к себе. Тем более, если я приеду без тебя, меня мама убьёт, я ведь ей уже рассказал, ― виновато почесал он затылок, улыбаясь. Через час они уже сидели в автобусе с рюкзаками. У Ноэль было всего полчаса, чтобы собрать вещи для ночёвки у Чанёля дома. Эта идея уже не казалась ей плохой, ведь она искренне хотела повидать родителей Чанёля, и некоторое время назад уже даже купила коробку вкусных конфет, собираясь передать их с Чанёлем, а теперь у неё выдалась возможность вручить их лично. Вскоре они добрались до дома Чанёля. Конечно, родители Чанёля были рады их видеть. Ноэль извинилась, что вторглась на их семейный праздник, но миссис Пак так разохалась, что Ноэль пришлось признать, что она действительно желанный гость здесь. Кафе было закрыто и в этот раз Ноэль провели в центр дома. Оказалось, что часть дома была выполнена в традиционном стиле и Ноэль оценила, что это убранство было довольно дорогим, хоть и казалось простым. Миссис Пак показала Ноэль её комнату. Именно в традиционной части дома располагались комнаты для гостей. Миссис Пак передала Ноэль постельные принадлежности и сразу же предложила, что если Ноэль непривычно спать на полу, то она может перевести её в современную часть дома, но там будет больше шума, и не так тихо и спокойно. Ноэль понимала, что её размещение в традиционной части дома гораздо почётнее, и было бы неуважительно отказываться от этой комнаты, тем более, что Ноэль нравилась особенная атмосфера такого дома. ― Благодарю Вас, миссис Пак, но мне здесь правда очень нравится. Я ведь никогда не была в традиционных домах. Мне даже интересно поспать в такой комнате. ― Ох, ну хорошо, но если тебе не понравится, ты всегда можешь передумать. Несмотря на то, что здесь тонкие перегородки и выход сразу на террасу во двор, в комнате тёплый пол, я его уже включила, поэтому холодно не будет. ― Спасибо, ― поблагодарила Ноэль. ― Располагайся и приходи в гостиную, в этой же части дома, будем ужинать. Когда миссис Пак вышла из комнаты, то Ноэль ещё раз осмотрелась. Циновки на полу и правда нагрелись, хоть воздух в комнате и был прохладным. Перины, которые стопкой лежали в углу комнаты, были шёлковыми. В центре комнаты стоял чайный столик, напротив входа было окно, а по углам и у стен стояли сундуки. Ноэль решила сразу постелить себе постель, чтобы перина согрелась от пола, она выбрала место на циновке у окна. После того, как постель из шикарных пушистых перин была постелена, девушка погасила свет и отправилась по террасе в гостиную, откуда доносились голоса. Гостиная напоминала чайную комнату, здесь стоял традиционный низкий стол, за которым уже сидели родители Чанёля. ― В праздничные дни, мы кушаем за таким столом, чтобы не нарушать традиций, ― пояснила мама Чанёля, и Ноэль обратила внимание, какое множество блюд и закусок на нём стояло, причем каждая, даже самая маленькая чашечка с едой была красиво украшена, ― Садись со мной рядом, пригласила мама Чанёля. В этом году сестра Чанёля поехала вместе с мужем к нашим сватам на праздники, поэтому нам немного грустно и мы так счастливы, что Чанёль позвал друзей. Ноэль села рядом и поблагодарила: ― Большое Вам спасибо за приглашение. В такие дни, когда все едут к своей семье, мне и правда грустно, что у меня сейчас нет такой возможности, ― и миссис Пак заботливо улыбнулась, приобняв Ноэль. ― Разве можно оставаться в праздники в одиночестве. ― А где же Чанёль и… ― не успел спросить мистер Пак, как двери раздвинулись и с террасы зашли улыбающийся Чанёль и никто иной, как Чен. Сердце Ноэль улетело в пятки. ― Здравствуйте, тётушка, дядя! ― поклонился сияющий Чондэ. ― Чен, сынок! ― подскочила миссис Пак, и обняла Чондэ, ― Почему ты так редко заходишь к нам? Ты же знаешь, как мы тебя сильно любим! ― Простите тётушка, я постараюсь бывать у вас чаще, ― улыбался Чен, и в этот момент он показался Ноэль таким мягким, милым и домашним, что кажется в комнате даже потеплело с его приходом. ― Ну, что же ты их держишь на пороге, ― стал возмущаться мистер Пак, ― Скорее же идите к столу. Чанёль сел в торце стола, рядом с Ноэль, а Чен сел как раз напротив неё и миссис Пак. Они поздравили друг друга с праздником, пожелали такого же урожайного и благополучного года, Ноэль вручила приготовленные сладости, и все принялись за еду. Ноэль недоумевала почему Чен вдруг празднует с семьёй Чанёля. Произошедшее сегодня в библиотеке всё ещё не давало ей покоя, поэтому она старалась смотреть к себе в тарелку, а не в пронизывающие глаза напротив. ― Спасибо, тётя, дядя, что позвали меня к себе. Родители и Кай уехали к нашим родственникам на юг, а мне пришлось остаться из-за некоторых важных дел, ― он сделал паузу взглянув на Ноэль, которая упорно продолжала изучать еду, ― Благодаря вам, я сегодня не остался в одиночестве. ― Ох, ну что ты. Ты же нам, как семья! Ты же словно старший брат для Чанёля! Спасибо, что присматриваешь за ним! Зная, что ты всегда рядом с ним, я беспокоюсь гораздо меньше. ― Мам, ну перестань! ― возмутился Чанёль, кажется, ему было неловко, а Чен лишь улыбнулся его детскому протесту. ― Чондэ, расскажи как твои дела? ― поинтересовался мистер Пак. ― Всё по-старому, я пытаюсь написать диссертацию, а отец так же ворчит и ждёт, когда я брошу науку. ― Ох, ну как такого золотого талантливого сына можно принуждать к тому, чем он не хочет заниматься?! ― причитала миссис Пак, ― Когда встретимся с твоими родителями, обязательно скажу им об этом. ― Всё в порядке, тётушка. Я справлюсь со всем сам. ― Ладно, ладно, кушай больше, ― подбодрила миссис Пак, ― Ноэль, ты тоже совсем мало кушаешь. Или вам, дети, не нравится моя еда? ― Нет-нет, очень вкусно, ― одновременно сказали они. ― Кстати, знаете, ― сказал Чен, хитро улыбнувшись, ― Я тут недавно попробовал сырный кофе и мне он очень понравился. Я бы хотел пить его каждый день, по нескольку раз, ― И Ноэль поперхнулась, закашлявшись. Чанёль похлопал её по спине и она сказала в оправдание: ― Кимчи слишком острое. ― Надо же, никогда не знала про такой, ― удивилась миссис Пак. ― Я тоже такой кофе не знаю, ― сказал Чанёль, ― Надо бы попробовать. ― Нет, тебе точно не надо, ― отрезал Чен, ― Лучше пей свой с арахисом. А вот Ноэль, интересно, нравится сырный кофе? ― уставился он на неё, ожидая ответ. Ноэль подняла взгляд и, посмотрев на Чена, ответила: ― Думаю, теперь он мой любимый, но пить его каждый день я себе позволить не могу. Чен прищурился, пристально на неё посмотрев, а затем ловко перевел тему. Он продолжал тепло улыбаться и шутить то с Чанёлем, то с его родителями. Она ещё не видела его таким лёгким человеком. С друзьями он чаще был серьезен, с Каем строг, в работе сосредоточен, в пении был актёром, с ней шутливым, а здесь очень домашним. После ужина, Ноэль помогла миссис Пак убрать со стола. Мама Чанёля приготовила очень много всяких угощений, ведь всю неделю к ним будут приезжать родственники, чтобы погостить. Чондэ с Чанёлем вышли на террасу, видимо, Чанёль пошёл показать Чену его комнату. ― Мы с отцом Чанеля пойдем отдыхать, ― сказала миссис Пак, Ноэль, ― А вы, можете ещё попить чай и расположиться в гостиной. ― Хорошо, спасибо. Я пойду скажу ребятам, если они ещё не устали. Ноэль вышла во двор, и увидела парней. Чанёль сидел на террасе, свесив ноги, а Чен стоял рядом, оперевшись о колонну и листал свой блокнот. Она хотела подойти ближе, но Чанёль заиграл какую-то мелодию и она остановилась. Ребята были к ней спиной, и не видели её. ― Нет, не так, ― прервал его Чен, ― Лучше такую мелодию, ― и Чен стал тихо напевать, пока Чанёль попутно старался подобрать аккорды. Каждый раз, когда вижу тебя, Когда смотрю в твои глаза, Моё сердце бьётся словно сумасшедшее. Ты моя судьба, и единственная, Кого я хочу защищать до конца света. Когда ты смотришь на меня, Смотришь вот так и улыбаешься, Кажется, что моё сердце вот-вот остановится. Что насчёт тебя? Мне действительно тяжело, Ведь все мысли только о тебе. И хотя мы долго были далеко друг от друга, Сейчас всё в порядке. Поэтому, не покидай меня. Пусть мы не можем Заглянуть в далёкое будущее, Будешь ли ты мне верить и ждать? Ты только моя. Я ведь говорил тебе. Знай, что ты всё для меня. Я буду любить тебя. Твой взгляд, твою улыбку, И даже твой аромат. Пожалуйста, помни Мы всегда будем вместе. Я люблю тебя. (*Chen & Punch – Everytime) Ноэль стояла слушала и по коже пробежались мурашки. Ей захотелось подойти и обнять его со спины, как это бывает в фильмах. Но это же Ноэль и она никогда так не поступит, поэтому она продолжала просто стоять и слушать, наблюдая за ним со стороны. ― Блин, Чен! ― воскликнул Чанёль, уловивший мелодию, ― Это будет топовая песня! Как тебе удалось написать такие слова и придумать мелодию? Прям за душу берёт. Чондэ лишь усмехнулся в ответ. ― Или, может, ты влюбился?! ― воскликнул Чанёль, картинно прикрыв рот ладошкой от шокирующего предположения. ― Может. Тебе всё равно не скажу, ― ответил Чен, потрепав друга по лохматой голове, смеясь, ― Я же не ты, чтобы всему свету выкладывать свои чувства, ― подшучивал он, уклоняясь от ручищ Чанеля, который пытался дать сдачи проворному другу. ― Отвали, Чен! ― возмущался он, пока Чен его дразнил, хотя и сам смеялся. Ноэль тоже улыбалась, наблюдая за ними, пока Чанёль её не заметил. ― О, Ноэль! Идём к нам, ― позвал Чанёль и она подошла ближе, оперевшись на противоположную колонну, ― Давно ты пришла? ― Нет, но слышала вашу песню. ― Это Чен написал. Правда же красивая? Ноэль перевела взгляд на Чена, который наблюдал за ней. ― Да, мне понравилась песня. ― Ах, ночь такая красивая сегодня, ― восторгался Чанель, глядя из под козырька террасы на небо, ― Осенью звёзды всегда крупнее и ярче. Ребята тоже посмотрели на небо, выдыхая горячий пар, пока Чанёль наигрывал какую-то мелодию. Чен спрятал свой блокнот в задний карман черных джинсов, снял куртку и подошёл к Ноэль, чтобы накинуть ей на плечи. ― Всё в порядке, ― остановила она его, коснувшись теплой руки, и тут же одернув свою, ― Уже поздно. Если вы не против, я, пожалуй, пойду спать, ― сказала она и не дождавшись ответа отправилась вдоль террасы к своей комнате, раздвинула двери, и помахав ребятам прошмыгнула внутрь. Закрыв дверь, Ноэль положила ладонь на сердце. Оно стучало слишком быстро. Да что же это с ней! Почему она не может контролировать свои чувства в его присутствии. Одно прикосновение, а её, словно, током прошивает. Ноэль умылась, переоделась в пижаму и улеглась на перины, закутавшись одеялом. Хоть в воздухе и витала осенняя прохлада, под одеялом было тепло и уютно. Она слышала, как ещё какое-то время наигрывал на гитаре Чанёль, и как подпевал Чен, но вскоре, судя по топоту, они разошлись по своим комнатам, и кто-то из них, точно ночевал в соседней. Ноэль уже засыпала, когда услышала какой-то шорох у своей двери, и, от страха, вмиг открыла глаза. Кто-то украдкой отворил её дверь, проник внутрь и закрыл дверь. Ноэль думала, что это вор, и хоть притворялась спящей, уже была готова схватить маленький чугунный чайник со столика, и приготовиться к удару, что и сделала, в следующее мгновение, когда “вор” подобрался к ней ближе. Её рука с чайником застыла, когда в тусклом свете звёзд она увидела Чена. Он присел около неё на колени и приложил указательный палец к своим губам, показывая, чтобы она не шумела, а затем забрал тяжелый чайник из её руки и поставил обратно на столик. Тогда Ноэль отползла чуть дальше, натянув на себя одеяло. ― Ты что тут делаешь? ― Решил тебя увидеть перед сном. ― Решил? ― возмущенно переспросила она, ― Я бы сейчас запустила в тебя чайником, что тогда бы ты делал? ― Тебе только так кажется, что ты сильная и непобедимая, ― усмехнулся он. ― Послушай, Чен, ― вздохнула Ноэль, вспомнив про свою “непобедимость” и уверенность, ― Нам нужно прекратить всё это немедленно. ― Я ведь только пришел! ― Перестань. Я говорю про наши отношения и… Вдруг, у двери снова послышался шорох и тихий голос Чанёля: ― Ноэль, ты спишь? Почему-то Ноэль испугалась ещё больше, а Чен с возмущением прошипел: ― Какого чёрта? И тут же был заткнут ладонью Ноэль, которая зажала ему рот. ― Ноэль? ― не унимался Чанёль, и тогда Ноэль дёрнула Чондэ, чтобы он спрятался в перинах, и даже накрыла его своим одеялом, чтобы он стал менее заметным. ― Чанёль? ― отозвалась Ноэль, ― Да, я уже засыпаю. Ты что-то хотел? ― А, нет, ― замялся он за дверью, ― Я просто зашел пожелать спокойной ночи. ― Спокойной ночи, Чанёль! ― пожелала Ноэль в ответ и через какое-то время, большая тень за дверью удалилась. Ноэль облегчённо выдохнула, ведь что бы подумал Чанёль и его родители, если бы узнали про Чена в её комнате да ещё и ночью. ― Теперь ты, ― обратилась она шёпотом к Чену, открыв одеяло, ― Уходи! ― приказала она, кивнув на дверь, но, вдруг, Чен потянул её за руку на себя, так, что Ноэль, до этого опиравшаяся на неё, упала прямо к Чондэ в объятия, столкнувшись с ним нос к носу. Она попыталась тут же отпрянуть, но Чен успел обнять её так крепко, что у неё не получалось вырваться, и чем больше она сопротивлялась, тем сильнее он удерживал её, ― Отпусти меня, ― прошипела она ему в губы. ― Отпущу, если ответишь на мои вопросы, ― ответил он, казалось, совершенно расслабленно, лёжа на спине. ― На какие? ― Что у тебя с Чанёлем? ― Мы друзья, что между нами может быть, ― вздохнула Ноэль, закатив глаза, пока Чен рассматривал её лицо. ― И всё же? ― подозрительно спросил он. ― Ничего. И вообще, почему я должна перед тобой отчитываться! ― Ноэль снова попыталась выбраться из его тисков, и безрезультатно, но следующий вопрос заставил её замереть. ― А я тебе нравлюсь? Не как друг, а как мужчина, ― уточнил он, предугадывая её скользкий ответ. Ноэль отвела взгляд, слегка отвернувшись, но молчала. Тогда Чен повернул голову так, чтобы поймать её взгляд, и она вновь отвернулась. Так повторилось трижды, пока он серьезно не сказал, ― Ноэль, посмотри на меня. Ноэль подняла взгляд, коснулась им его подбородка, губ, пушистых ресниц и остановилась на чёрной глубине его блестящих глаз. ― Нет. Не нравишься, ― ответила она, и голос дрогнул. ― Я не верю тебе. Ноэль молчала, а он всё не отпускал. Она опустила взгляд, а он поцеловал её в лоб, и спросил: ― А так? ― Нет. Чен… Он не дал ей договорить и чмокнул в нос. ― А вот так? Я всё ещё не нравлюсь тебе? ― Перестань, Чен, ― еле слышно возмутилась Ноэль. ― Тогда, может, вот так? ― он притянул её ближе и поцеловал. Очень трепетно и нежно, как и тогда у реки. И вновь, Ноэль не может его оттолкнуть и не может сопротивляться, да и совсем не хочет. Им обоим не солгать, ведь в их груди сердца стучали так громко, будто хотели выпрыгнуть навстречу друг к другу, и находясь так близко, они чувствовали это без слов. Ноэль поняла, что её руки давно лежат на плечах Чондэ, а он совсем её больше не держит, хоть и продолжает целовать, нежно обнимая, а она может в любой момент выпорхнуть из его объятий, вот только не спешит. И всё же отстраняется и садится, поворачиваясь к нему спиной. ― Это неправильно. Уходи. ― Разве, это не ты говорила, что целовать любимого человека правильно? ― Есть и другие обстоятельства, ― отвечала она, боясь повернуться. ― У меня тоже есть «обстоятельства», ― Чен вздохнул и поднялся на колени позади неё, ― Почему ты пытаешься сопротивляться тому, что остановить уже невозможно!? Я больше не могу противиться своим чувствам. Я, словно, сошел с ума. Ты знаешь, что нет ни минуты, когда бы я не думал о тебе? Мне нужно видеть тебя, говорить с тобой, быть рядом. Я смотрю на тебя и не могу насмотреться. Но я не могу позволить себе этого столько, сколько мне бы хотелось, ведь ты испугаешься и убежишь, так же как от Криса или Кая. Я боюсь нарушить твоё пространство, но продолжаю жадничать. Я не могу справиться с ревностью, даже когда ты говоришь с моими лучшими друзьями, а на меня даже не смотришь. Я иду по тем же тропинкам, где ходишь ты, и, кажется, ощущаю аромат шлейфа твоих духов. Остаюсь в лаборатории до вечера, чтобы вспоминать атмосферу нашей совместной работы за кружкой чая. Подходя к дому, смотрю, горит ли твоё окно, или ты уже спишь. Ты знала, что нравишься мне так сильно, что мне даже трудно дышать, когда я вижу тебя, а мой голос дрожит, когда я говорю с тобой? И я не боюсь тебе признаться в этом, хоть мне и сложно, и неловко, а ты боишься даже взглянуть на меня. Сердце Ноэль трепетало. Она не верила, что услышала такое признание от него, по обыкновению холодного и сдержанного. Зачем он говорит это, сбивая её с правильного решения?! Ноэль повернулась к нему и увидела, его печальные глаза, ждущие в тишине хоть слово в ответ. ― Чен, я… ― её голос дрогнул, ― Мне тоже трудно сопротивляться, ― выдохнула она и Чен затаил дыхание, ― Но я должна. И ты тоже. Ведь я уеду, а ты останешься, и чем больше мы привыкнем друг к другу, тем болезненнее будет расставание. У тебя здесь дом, семья, бизнес твоего отца, ты не сможешь всё бросить, а я не смогу бросить свой дом и учёбу. Ты ведь тоже понимаешь это. Мы с тобой слишком эгоистичны, чтобы пожертвовать своими амбициями, ради этих глупых, убивающих рассудок, чувств. Ты ведь и это тоже знаешь. Встречаться нужно, когда есть уверенность в совместном будущем, а у нас оно скорее какое-то сказочное и размытое, совсем невозможное. Чондэ сидел и смотрел на неё без тени упрёка, ведь Ноэль была права в каждом слове. Она разложила и свои и его «обстоятельства» по полочкам, мертвым грузом. И главное, она совершенно точно понимала его жизненные приоритеты, и свои не скрывала. «Глупые чувства» - это слово такое правильное, ведь в их жизнях всё шло продуманно и по правилам. Они те, кто идут к своим целям несмотря ни на что, с несгибаемой волей и твердым характером, они всегда знают чего хотят и не прощают слабостей даже себе. А эти «глупые чувства», словно болезнь, словно чума, подкосили их волю и гордость, заставив, сейчас, стоять на коленях друг перед другом. И что же им делать, они не знают, ведь в их правилах, ответа на это нет. Чен обнял Ноэль, и сказал, глядя в темноту: ― Давай проведём эту неделю вместе, так, словно она последняя в нашей жизни, а после расстанемся, словно никогда и не знали друг друга. ― Давай две, ― попросила Ноэль, обняв его в ответ.