У дракона три головы

Много лет минуло с той поры, как была свергнута Великая Династия Таргариенов. Много невинных погибло и немногим удалось выжить в той страшной войне из-за любви двух мужчин к одной женщине. Волей судьбы и молитвам Семерым, выжившим удалось скрыться и бежать в Вольные города, ища там себе безопасное убежище и союзников. Некогда один из Великих домов остался лишь в памяти и на устах людей. Но придёт время, и Таргариены вернутся, возродившись из пепла и дыма. Вернутся и заберут своё огнём и кровью. Штормовые земли славились своими бурями и плодородной почвой. Первые дождевые капли упали на землю, будучи мгновенно и без следа поглощены землёй. Капли становились всё больше, сталкиваясь друг с другом и превращаясь в ливень, обрушавшийся на землю. Свинцово-серые мрачные тучи заслоняли собой безмятежное и спокойное небо. Дверь в покои принцессы отворились, и в комнату зашла женщина необычайной красоты. Леди Эшара Дейн с годами нисколько не изменилась. Она была всё так же красива и была одним из немногих людей, которых Рейенис могла назвать друзьями и поделиться с ними своими секретами и переживаниями. Она была всё так же весела, но временами очень молчалива и задумчива, когда вспоминала все произошедшее с ней и её близкими. — Леди Эшара, расскажите мне о матушке, — снова попросила мягким, словно пение свирели, голоском Рейенис. — Я столько раз рассказывала вам о ней, принцесса, — нахмурилась Эшара, но и как во все предыдущие разы, начала свой рассказ, — Она была самой доброй женщиной на свете. Я помню, как вам на именины подарили маленького чёрного котёнка. Он был очень маленький и все думали, что он на днях должен умереть. Поэтому никто из слуг не решался брать на себя ответственность и заботиться о нём, но ваша матушка, видя, как сильно вы привязываетесь к нему, взяла на себя такую ответственность. И через несколько недель этот котёнок подрос и уже мог сам кушать. Я помню, как вы радовались этому, — мягко улыбнулась она. — Да, я тоже помню его. Когда я была маленькой, я постоянно играла с ним, представляя, что он настоящий дракон. Я даже имя подобрала ему подходящее — Балерион. Я назвала его так в честь дракона Эйгона Завоевателя. Интересно, а жив ли он сейчас? — спросила Рейенис и тут же ответила на свой вопрос, — Скорее всего, нет. Ведь прошло столько времени, а коты столько не живут, — глубоко вздохнув, расстроившись, прошептала она. — Почему же, — возразила Эшара, — Вполне возможно, что он жив и ждёт, когда его принцесса вернётся домой. Правда… он, наверное, уже слишком стар и вряд ли вспомнит вас. — Но я бы хотела увидеть его. Хотя бы один раз, — Рейенис снова начала мечтать о своём доме, своей семье и близких, но быстро пришла в себя, требуя продолжения, — Расскажите ещё. — Ваша матушка была самой красивой женщиной на свете. Все знали это и все восхищались её красотой, а некоторые дамы даже завидовали, — сказала она, вспоминая долгую дорогу на турнир в Харренхолле, проведённую в компании с Элией. Как они разговаривали на разные темы и смеялись друг над другом, рассказывая смешные истории. Она любила Элию. Очень дорожила дружбой с ней. Они были счастливы тогда, но любое счастье, как сожалению, не длится вечно. — Да? Но почему тогда отец объявил Королевой любви и красоты Северянку, а не мою мать? Почему он возложил венок на её колени, а не на колени моей матушки? — с недоумением посмотрела Рейенис на Эшару. Та замолчала. Как и ранее, она не смогла найти ответ на этот вопрос, ибо очень тяжело ей давались воспоминания об этом. Трудно ей было без слёз рассказывать об этом, смотря в глаза принцессе и находя в ней точную копию Элии. Тяжело было и вспоминать те дни после турнира, когда ни одни разговоры, ни смешные истории не могли унять боль страдающей Элии и заставить её перестать плакать и просто улыбнуться. — Вы очень похожи на неё, принцесса, — произнесла Эшара, поднимаясь с постели, в надежде быстро покинуть покои принцессы и не поддаваться нахлынувшим воспоминаниям. — Нет, я совсем на неё не похожа, — стала отрицать девушка, — Мне никогда не быть такой сильной и доброй, как она, — с сожалением в голосе продолжила Рейенис, — Я начинаю забывать её. Забывать её улыбку, её честные и искренние глаза, даже забывать её голос и ту колыбельную, что она на ночь всегда пела мне. — Она всегда будет с вами, принцесса. В вашем сердце, — улыбнулась Эшара, покидая комнату Рейенис. Утро выдалось очень чистым. Его свежесть унесла прочь её печаль и напомнила о поставленной цели, к которой они шли долгие годы. Леди Эшара на удивление принцессы сегодня не пришла пожелать ей доброго утра и заплести красивую косу, украшая при этом её заколкой в виде трёхглавого дракона. Прошедшая прошлой ночью сильная буря, заставила переосмыслить некоторые планы и принять быстрое решение по захвату Штормового Предела. — Мейс Тирелл целый год осаждал замок, и всё без результата, — начал Коннингтон, — И у нас не получится, если мы будем принимать поспешные решения, не имея почвы под ногами и союзников, готовых поддержать Законного наследника престола. — Тиреллы были до последнего верны дому Таргариенов, но победа Баратеона под Трезубцем подтолкнула их признать Роберта своим Королём. Поддержки от Тиреллов не ждите. Тиреллы нам не помощники. Роннета, должно быть, уже допросили, и Тиреллы сделают всё, что им скажут, лишь бы юную Королеву Маргери не казнили, — продолжил мысль Коннингтона Халдон, — А что мы будем делать с Рональдом, бастардом Роннета? Нужно сказать парнишке, что не стоит ждать ни отца, ни, как тот обещал, твоего убийства, — обратился он к Джону. — Лемора скажет ему. Алинн и Реймунду тоже, — ответил Эйегон. Он никогда не обращался к ней по её настоящему имени. Он не помнил Леди Эшару как подругу своей матери. Для него она всегда была Леморой. Септой и верным наставником. Он знал, что после его восшествия на престол она захочет сохранить своё истинное имя в тайне, навсегда остаться септой, оставив в прошлом свои потери. Спустившись в главный зал замка, Рейенис долго стояла в стороне, вслушиваясь в разговоры за столом. Но как только речь зашла о союзниках, принцесса решила выйти из тени и напомнить брату об их тете с тремя огромных размеров драконах. Все присутствующие одарили принцессу тёплым взглядом и поклонились ей. Эйгон был удивлён и очень не рад видеть сестру. Потому что не хотел вмешивать ее в политические дела и войны, которых не миновать и которые вот-вот нагрянут. — Быть может, нам стоит попросить о помощи тётю Дейенерис? Уверенна, она будет очень счастлива, когда встретиться с нами. Она обязательно поможет нам отвоевать Семь Королевств и признает твои, брат, права на железный трон, как законного наследника и сына своего брата, — всем присутствующим определённо нравился такой исход событий. С поддержкой Дейенерис весть о выживших детях Последнего дракона и Элии Дорнийской разлетелась бы по всему Вестеросу. Узурпаторы, восседавшие в Красном Замке, не стали бы противиться народу и их желанию признать Эйегона как единственного правителя. Их армия увеличилась бы в несколько тысяч раз, а три дракона подвергли в бегство их врагов. С коронации истинного правителя в Семи Королевствах снова настал бы мир и покой. Всех устраивал этот план и всё именно так должно быть, но Эйегон наотрез отказался от помощи Дейенерис и её участии в завоевание Вестероса. — Моя сестра просто не знает, что тётя Дейенерис делает со своими родственниками, — медленно произносил Эйегон, подходя к Рейенис и беря её за руку, — Она даже не представляет, что Дейенерис сделала со своим братом Визерисом. Позволь, я расскажу тебе, — немного помолчав, он начал рассказывать ей историю, которую слышал много раз от наёмников, заговорщиков и торговцев, — Я знаю, что Визерис очень сильно любил Дейенерис. После их долгих скитаний они смогли найти дом, который открыл перед ними свои двери и впустил беспомощного мальчика с голодным новорождённым ребёнком на своих руках. Визерис продал корону матери, чтобы прокормить сестру. И чем она ему отплатила? Она приказала своему Кхалу догоряча расплавить всё золото, что было награблено дикарями, в горшке, а потом он перевернул его на голову Визериса. Смерть Визериса была быстрой и он почти не мучился. А после умер и сам Кхал, подарив жизнь её вылупившимся драконам, — он прислонился своими губами ко лбу сестры, продолжив, — Теперь представь, дорогая сестрица, что сделает тётя, когда увидит нас на своём пороге в Великой Пирамиде Миэрина. Я никогда не попрошу помощи у Дейенерис Таргариен. Она сама прибудет со своими драконами в Королевскую гавань, когда узнает о моей коронации. Рейенис была опечалена известиями о смерти Визериса. Он был на несколько лет старше её и в детстве они очень были привязаны друг к другу. С матерями они много раз посещали Водные сады, плескались в фонтанах и играли на песчаном пляже. Вместе они слушали рассказы нянек об Эре героев, падении Валирии и Танце Драконов, история которых больше всего запомнилась юным Таргариенам. Рейенис всегда представляла себя Королевой Рейенирой, а Визерис — Эйегоном II Таргариеном. Они сражались за железный трон и Рейенис всегда побеждала, а Визерис плакал и обижался на свою племянницу, но всё равно продолжал с ней играть и радоваться жизни. Они могли только мечтать о том, что Эйегон вместе с маленькой принцессой, чьё крохотное сердечко билось в унисон с сердцем Королевы Рейеллы, однажды подрастут, и они будут играть все вместе. — Вам стоит быть внимательнее. Ваши узоры получились неровными, Алинн, — обратилась септа к рыжеволосой девушке с яркими зелёными глазами. Алинн была очень красивой девушкой, доброй и чуткой. Когда она услышала, что вместе с братом стала пленницей в собственном замке, то тут же расплакалась, но Рейенис успокоила её, пообещав, что ей, её брату и племяннику никто не причинит вреда. Алинн была одного возраста с Рейенис и поэтому быстро нашла с ней общий язык и практически всё своё свободное время проводила в компании принцессы. Они читали книги, рассказывали друг другу разные истории и вышивали. — Кому нужны ваши бессмысленные узоры, — бросил нервно Рональд в сторону девушек и септы, — Отца заключили под стражу и, возможно, в скором времени казнят. Ему нужна наша помощь, но вместо этого мы ничего не делаем, сидим в этот проклятом замке и вышиваем, — подобно гадюке, прошипел он, хлопая дверью и покидая комнату. Рональд был копией своего отца. С раннего детства отец занимался его воспитанием. Он учил его сражаться на мечах и хотел, чтобы он стал рыцарем. Проводив взглядом бастарда Рыцаря Грифонова Насеста, септа обратила внимание на опечаленную принцессу, которая устремила свой взгляд в сторону окна и сосредотачивая его на грозовых облаках, обрушевших на землю тёплые дождевые капли. — Что беспокоит вас, дитя моё? — спросила она у девушки. Септа Мадлена была уже в зрелом возрасте. Молодой она была одной из первых красавиц Вестероса, но, дав обет безбрачия, она обрекла себя на вечные служение лордам благородного дома, воспитывая и обучая их дочерей. Несмотря на немалый возраст Мадлена была очень внимательной и замечала любую мелочь, потревожившую её. Она много читала и знала куда больше, чем говорит. Мадлена была очень уважаема при дворе, и её наставления всегда выслушивались и исполнялись. — Это правда, что говорят слуги про мою матушку? — Что именно они говорят? — в недоумение взглянула септа на Рейенис. — Они говорят, что мой отец никогда не любил мою матушку. Не любил ни меня, ни даже брата. Говорят, что матушка была очень тощей и некрасивой. После моего рождения она чуть не умерла. Это правда? — с болью в голосе спросила она. — Брак Элии и Рейегара не был счастливым, и все знали это, — начала септа, — Если бы Последний Дракон был счастлив с дорнийской принцессой, то не обратил бы своё внимание на дочь Лорда Винтерфелла. Любовь к волчице затуманила разум, затмила его любовь к своим детям и заставила его оставить их одних в этом жестоком и страшном мире. И это печально, дитя моё, — вздохнула септа, — Элия была очень худой. И после вашего рождения провела много месяцев в постели. Все надеялись и ждали её счастливого выздоровления, а потом родился ваш брат, и она узнала, что больше не сможет иметь детей. Но чтобы кто ни говорил, мать для Рейенис всегда будет самой красивой и великодушной женщиной во всех Семи Королевствах.