***
Уже почти год Алекс жил у своих родителей. Все эти месяцы они всячески пытались приободрить его, но тщетно. Алекс словно зациклился на гибели семьи. Все разговоры так или иначе сводились к произошедшему, он ходил мрачный, много читал и всё думал о чём-то. Почти каждый день он звонил Линдерману и осведомлялся о том, как идёт следствие. Но ответ всегда был один и тот же — полиция делает всё возможное. За целый год убийцу так и не нашли. Да и как они могли найти? Его лица никто никогда не видел, следовательно фоторобот отсутствовал; свидетелей не было, отпечатков пальцев не нашли. В доме Алекса на месте преступления было найдено четыре гильзы от патронов девятого калибра. Самого оружия не обнаружили. Из украденного: антикварный серебряный сервиз, драгоценности жены вместе со шкатулкой и три мобильных телефона: жены и его детей. Полиция надеялась напасть на след, когда вор попытается продать украденное. Но ни одна вещь так нигде и не всплыла. Следствие зашло в тупик, дело отложили на дальнюю полку. Алексу это не давало покоя. Вместо того, чтобы смириться и хоть как-то жить дальше, он ходил мрачный, напряжённый и, казалось, чего-то ждал. Отец пробовал свести сына с психологом. Но безрезультатно. Сын наотрез отказался, наорав на отца, а психолог сочувственно констатировал, что у каждого своё время, чтобы пережить потерю. После этого Алекс съехал от родителей. Они так доняли Алекса своим желанием помочь, что он переехал от них в другой город. Снял там квартиру, нашёл работу, опять же в автосервисе. Теперь он жил один, как всегда ходил на работу, возвращался домой, читал и ложился спать. Но это был уже другой Алекс. Это был человек, потерявший смысл жизни, потерявший надежду на справедливость. Искать другой смысл жизни Алекс не хотел, о самоубийстве не помышлял, терять ему было нечего и потому он просто жил сегодняшним днём, иногда оглядываясь назад. Очень редко. В новом городе друзей у него не было. Точнее, на звание друга претендовали многие, но он никого не подпускал к себе. Они будут расспрашивать, утешать, сочувствовать, а он ворошить прошлое не хотел, предпочитал всё носить в себе. Поэтому обходился кучей знакомых и жил дальше как мог.***
В один из дней к ним пришёл устраиваться на работу мужчина лет тридцати пяти по имени Сэм Дэниэлс. Его взяли механиком. Сэм сразу же обаял всех своей открытостью и простотой. Он словно свежая струя воздуха влился в их коллектив. Чувство юмора, симпатичное лицо, спортивное телосложение не оставило равнодушной ни одну кассиршу автосервиса, а наличие ума и профессионализма в механике покорило коллег по цеху. Алекс наблюдал за Сэмом и ловил себя на том, что тот ему тоже интересен. Почему — он не знал. Но Сэм своей персоной отвлекал его от тёмных мыслей о прошлом. Постепенно Сэм и Алекс сблизились и подружились. Сэм, как и Алекс, недавно переехал из другого города, купив неподалёку небольшую квартирку. Он не был женат, но по его словам у него вроде была подружка. Год он проработал на каком-то складе, но тот однажды сгорел, и Сэму пришлось искать новую работу. Так он оказался здесь. Сэм и Алекс вместе ходили обедать, обсуждали некоторые книги, игры, политику и женщин. Пару раз Сэм пытался завлечь Алекса футболом, но тот отказался. Сэм не расстроился, наоборот, сказал, что каждому своё. И вот мы вернулись к тому месту, откуда начали свой рассказ… Алекс сидел и читал фанфик. Зазвонил телефон. — Привет, друг! Что делаешь? — это был Сэм. — Да так, ничего, — лениво ответил Алекс. — Тогда слушай. У меня завтра вечеринка в клубе по поводу дня рождения. Приглашаю тебя! Отказ не принимается! — довольно отчеканил Сэм. — Хорошо, я приду, — усмехнулся Алекс. — Ну, тогда завтра в семь вечера у входа в «Кронос». — Окей, — Сэм повесил трубку, а Алекс закрыл ноутбук и пошёл спать. Наступил вечер следующего дня. Алекс по пути к клубу заехал купить подарок другу. В голову ничего не приходило, и Алекс решил сориентироваться на месте. В сувенирной лавке его взор сразу же упал на нож из дамасской стали с рукояткой из лосиного рога, украшенной изображением тигра. Не долго думая, Алекс купил этот нож и отправился к клубу. У входа его уже ждал Сэм и трое его друзей. Сэм познакомил их с Алексом, и они гурьбой ввалились в клуб. Заняв столик и ожидая официанта, Алекс передал Сэму подарок. — Надеюсь, тебе понравится. Сэм открыл коробочку и с каким-то трепетом и нежностью достал оттуда нож. — Ничего себе вещица! Такого у меня ещё не было. Спасибо огромное, друг! Сэм явно не играл, нож ему и вправду понравился, это было видно по его увеличившимся зрачкам и блеску глаз при его взгляде на подарок. Он в знак благодарности похлопал Алекса по плечу и, положив нож обратно в коробку, спрятал её себе в правый карман брюк. Вечеринка удалась, было весело и непринуждённо. Алекс давно так не отдыхал. Сидя за барной стойкой и попивая пиво, он поймал себя на мысли, что надо бы почаще вот так выбираться из своей берлоги. Тут к нему подошёл Сэм, уже навеселе; его рубашка была залита чем-то оранжевым. — Какая-то стерва пролила на меня свой коктейль, представляешь? — заплетающимся языком объяснил Сэм. — Я метнусь до дома, тут рядом, переоденусь и обратно. Сэм повернулся и петляющей походкой направился к выходу. Алекс с ухмылкой посмотрел другу вслед. Поняв, что тот явно не различает где стена, а где дверь, он последовал за ним. — Я с тобой, а то вдруг что. Показывай дорогу! Сэм кивнул. Выйдя на улицу, он указал пальцем на многоэтажку, расположенную на другой стороне улицы. Сэм рванулся прямо к ней, в попытке перейти улицу в неположенном месте, но Алекс остановил его, дёрнув за рукав, и лишний раз убедившись, что пошёл с ним не зря. Перебравшись на другую сторону по пешеходному переходу, мужчины зашли в подъезд дома, а потом в лифт. — Нам на двадцать седьмой, — пролепетал Сэм. — Нажми, сделай милость! Оказавшись в квартире, Сэм сразу же рухнул на диван. — Я так устал. Может ну её, эту вечеринку? — Сэм устремил осовелый взгляд на Алекса и громко икнул. — Я думаю, тебе уже хватит. Ты ложись спать, а я пойду, предупрежу ребят по поводу тебя, — Алекс направился к выходу. — Алекс, постой, сделай одолжение — отнеси эту мерзкую рубашку в ванную комнату, там корзина, увидишь… Будешь уходить — захлопни дверь. А если не будешь уходить, можешь остаться… Ну ты понял… — Сэм неуклюже стянул с себя рубашку. Он хотел её передать Алексу, но та выпала из его рук и упала на пол. Со словами «Упс, упала» Сэм пошарил в карманах брюк и, вытащив подаренный нож, положил его на столик. После чего завалился на диван прямо в обуви и пробормотал: — Спасибо за подарок, дружище, это самое то… Далее последовало молчание, а затем мерное сопение — Сэм погрузился в сон. Алекс улыбнулся, как улыбаются при виде спящих детей, поднял грязную рубашку с пола и пошёл в ванную. Отправив рубашку в корзину, Алекс собрался тут же уйти, но тут его взгляд упал на маленькую дверцу в дальнем углу ванной. Это было похоже на вентиляционное отверстие. Что это такое могло быть? Алекс прислушался, из гостиной доносился тихий храп Сэма. Подойдя к дверце, Алекс потянул её на себя. Дверца покорно открылась. За ней оказалось небольшое углубление, явно не входящее в план планировки квартиры. Свет еле-еле проникал в углубление, и Алекс решил действовать наверняка. Он засунул туда руку и нащупал что-то полужёсткое. Вытащив свой улов на свет, он увидел, что это была небольшая спортивная сумка чёрного цвета. Вроде ничего удивительного — сумка и сумка, но местонахождение её в потайном шкафчике в ванной комнате многоэтажки разбудило в Алексе любопытство и побудило его пойти до конца. Резким движением он открыл молнию и распахнул сумку. То, что он там увидел, поразило его словно удар молнии. Алекс начал вынимать одну вещь за другой. Чёрная маска из тонкого трикотажа. Алекс повертел её в руках и представил себе грабителей банка. Далее он достал что-то тяжёлое, завёрнутое в мягкую синюю материю. Алекс аккуратно развернул её. Его взору открылся самозарядный пистолет Beretta M9 — чистенький, как новенький. Далее была ещё одна маска, только телесного цвета. Затем коробка патронов 9 калибра. С каждой своей находкой Алекс всё больше силился понять, зачем всё это Сэму. Его мозг искал оправдание своему другу: а вдруг Сэм и не знал об этой сумке, а если и знал, то может это не его сумка? Тогда кого он прикрывал? Вопросов было много, ответов — ни одного. Алекс пошарил по дну сумки. Нащупав что-то металлическое и прямоугольное, он достал это на свет. Мобильный телефон. Точно такой же был у его сына. Эта мысль словно прострелила голову Алекса, он с нетерпением начал шарить по сумке. И снова телефон, и ещё один, и ещё. Алекс нашёл шесть телефонов, три из них были точь-в-точь как у его жены, сына и дочери. Алекс схватил сумку и, тяжело дыша, начал вытряхивать её. На кафельный пол ничего больше не упало, кроме нескольких фотографий. В оцепенении он собрал все фото и начал их рассматривать. Это были изображения каких-то мужчин и женщин, с детьми и без, ничего общего, все разные. Но сердце чуть не выпрыгнуло у Алекса из груди, когда на одном из фото он узнал своих жену и детей. Откуда у Сэма это фото? Алекс вскочил на ноги и, тяжело дыша, заметался по ванной. Догадка, долбившая его разум, как дятел, начала сводить Алекса с ума. Он отказывался повиноваться логике и верить увиденному. В какой-то момент ему захотелось выскочить и, схватив Сэма, вытрясти из него ответ, один-единственный ответ: «НЕТ, ЭТО НЕ Я!» А если это всё же Сэм? Нет, нельзя! Алекс подскочил к крану и включил холодную воду. Плеснув себе в лицо водой, он спиной облокотился о стену и, глядя на сумку, начал думать. Алексу ничего в голову не пришло, как сфотографировать на телефон все свои находки. Затем, сложив всё обратно в сумку и предварительно стерев с найденных телефонов и фотографий свои отпечатки, Алекс отправил сумку в её укромное место и прикрыл дверцу, вытерев и её. Глубоко вдохнув, Алекс вышел из ванной. В руках у него была только фотография его жены. Заботливо спрятав её во внутренний карман пиджака, Алекс подошёл к Сэму. Тот по-прежнему спал беспробудным сном пьянчуги. На столике рядом с диваном лежала коробочка с подаренным ножом. Алекс посмотрел на Сэма. Это был уже не его друг, теперь это была цель, которой у Алекса так долго не было. Без всяких эмоций Алекс отошёл от Сэма и направился на кухню. Налив себе стакан воды, он сел за стол и начал оглядываться. Кухня как кухня, ничего особенного: шкафчики, холодильник, посудомоечная машина, мойка, сковородки, чайник. Что-то подсказывало, что надо осмотреться более детально. Алекс поставил стакан на стол, встал и резко распахнул первый попавшийся шкафчик. На верхней полке шкафчика красовался антикварный серебряный сервиз. Алекс, пытаясь быть хладнокровным, осмотрел каждую чашечку. На одной из них он заметил царапину. Он помнит как появилась эта царапина: чашка выпала из рук его жены и упала в раковину, где лежали ножи. Царапина нарушила рисунок на чашке, но реставрировать её не стали, оставили как есть. У Алекса не осталось сомнений — это Сэм лишил его всего! Взяв поцарапанную серебряную чашку и налив в неё воды, Алекс вернулся в гостиную и заботливо поставил её на столик рядом со спящим Сэмом. Затем окинув его презрительным взглядом, стремительно покинул квартиру.***
На следующий день ни Сэм, ни Алекс не явились на работу. Сэм позвонил с утра и голосом умирающего с похмелья сказал, что не в состоянии явиться на работу. А где был Алекс, никто не знал. Он словно в воду канул. Телефон выключен, дома его нет. На третий день отсутствия Алекса, начальник послал к нему домой своего человека. Тот быстро вернулся и сообщил, что Алекс больше там не живёт, и где он — неизвестно. Сэм обеспокоился внезапным исчезновением друга. Мог бы и известить его! Через пару дней в автосервис пришло письмо от Алекса. Точнее не письмо, а заявление об увольнении. Ни обратного адреса, ни какого-либо номера телефона не было, только номер расчётного счёта его отца, на который он просил переслать зарплату. Все огорчились потере такого хорошего работника, но ничего не поделаешь. Один Сэм ещё какое-то время ломал голову по поводу друга, но через неделю и он перестал думать об этом. А ещё через полторы Сэм тоже исчез.***
Десмонд Линдерман стремительно вышел из кабинета своего начальника. Его лицо было красным, глаза сверкали от негодования. Весь его отдел и его самого только что хорошо отчитали за якобы плохую работу, и Десмонд был, мягко говоря, недоволен. Он и так старался как мог, работал без выходных последний месяц, и ребят своих таскал за собой. Их дети уже, наверное, забыли как выглядят их отцы. Ворча, Десмонд сел в своё кресло и, задрав ноги на стол, дал волю своему негодованию. — Не справляемся, видите ли… Сидит там и указывает, а я не помню когда последний раз нормально обедал! Вот пусть сам и работает! А я не собираюсь рваться сам и гробить своих ребят. Вот сейчас возьму и буду заниматься своими делами. И пошли на хрен эти нераскрытые дела! С этими словами он убрал ноги со стола, схватил мышку и уставился в монитор компьютера, явно не зная, чем заняться. Его коллега, наблюдавший за всем происходящим, хмыкнул и проходя мимо, ехидно шепнул Десмонду на ухо: — А ты почитай фанфики! Там иногда такое пишут! Отвлечёшься! Линдерман повернулся в кресле вслед уходящему коллеге и крикнул ему вдогонку: — А вот и почитаю! Было уже почти девять вечера. Рабочий день давно закончился. Почти все разошлись по домам. Вон и начальник пошёл к выходу, окинув Линдермана злобным взглядом. Десмонда дома никто не ждал — жена на пару дней уехала к сестре в другой город. Потому можно было не суетиться, заночевать можно было прямо в отделе, благо комната отдыха имелась, и Линдерман уже неоднократно спал там на мягком диванчике. Зайдя на нужный сайт и задав все необходимые параметры, Десмонд ткнул мышкой на первый попавшийся рассказ под названием «Иллюзия убийства». Название ему понравилось, и он открыл его. — Ну что ж, почитаем ваш детективчик и сравним с реальностью, — усмехнулся Линдерман.***
«Его звали АО, а жертву — просто „жертва“. АО стоял около дома жертвы с тряпкой в руках и флаконом эфира в кармане. А вот и он! Вот идёт его жертва, она уже в двадцати метрах от него. Благодаря сумеркам жертва не видит АО. Он быстро заматывает лицо в шарф и мочит тряпку в эфире. Жертва заворачивает в свой подъезд, где на входе её встречает АО, повергая в беспамятство; затем быстро заталкивает в рядом стоящий автомобиль и увозит её в неизвестном направлении… Жертва приходит в себя. Вокруг темнота. Пахнет свежескошенной зелёной травой, а ещё сырой землёй. Слышно как вдалеке поёт какая-то птица; больше ни звука. Жертва пытается встать и оглядеться, но тут же понимает, что не может этого сделать — руки и ноги туго связаны и затекли, рот накрепко заклеен скотчем. У жертвы начинается паника. Она не знает, что думать; сон ли это или чья-то злая проделка. Жертва начинает стонать, пытаясь издать крик о помощи; она брыкается в попытке разорвать путы. Но тщетно. И вдруг посреди этого хаоса вспыхивает яркий свет. Кажется, этот свет повсюду. Он светит прямо в глаза, ослепляя их и вызывая потоки слёз. „Может это — загробный мир?“ — думает жертва. Сквозь льющийся поток предположений жертва слышит лёгкие шаги, одновременно с ними приближается и свет. Теперь он похож на огромный шар света, подобный шаровой молнии. И вдруг шар, плавно подлетая к жертве, резким движением срывает с её рта скотч, а потом тоном королей произносит: — Добро пожаловать в мой мир! Сейчас я расскажу тебе, насколько он прекрасен. — Кто ты? Что тебе нужно? — в ужасе жертва съёжилась и притянула колени к подбородку, пытаясь сесть. — Здесь вопросы задаю Я! — твёрдо ответил шар. Жертва умолкла. — Но я отвечу на твои вопросы, а может ты и сам найдёшь ответы. Как ты думаешь, кто я? — Ты — психопат, которого найдут и посадят пожизненно! Понял? Ты — долбаный пси-хо-пат! — заорала жертва. Шар света начал содрогаться от порывов смеха. — Да, возможно я — психопат, — смех затих. — Но таким меня сделал ТЫ! — рыкнул шар, рванувшись по направлению к жертве. Жертва услышала приближающиеся шаги и инстинктивно дёрнулась назад в попытке сбежать. Держащего световой шар по-прежнему не было видно. Существовала только тьма и этот свет. Вдруг жертва ощутила на своём плече железную хватку чьей-то руки. Рука встряхнула жертву как котёнка. — И даже не вздумай бежать! Забудь всё, что было до этого момента! Забудь своих престарелых мать и отца — больше ты их никогда не увидишь; забудь свою квартиру — твоя нога больше не ступит туда; забудь свою работу, клубы — тебе это уже ни к чему. И забудь своё дерьмовое хобби, которое ты так умело скрывал все эти годы! — Что? Какое хобби? — удивилась жертва. — Не прикидывайся, ты прекрасно знаешь, о чём я. Я говорю о том, что ты делал, когда тебе становилось скучно. — Ты — псих? Ничего я не делал, — возмутилась жертва и заёрзала по земле. — Хм, а ты и вправду не понимаешь всей серьёзности ситуации, — констатировал шар света и повернулся влево и вниз. Глаза жертвы понемногу привыкли к темноте, и в этот момент он смог различить силуэт высокого коренастого мужчины, держащего в руке огромный фонарь. Мужчина нагнулся, послышался какой-то шорох, и через мгновение силуэт исчез, а свет от фонаря стремительно устремился к жертве. По телу жертвы пробежали мурашки, она снова рванулась назад, но неудачно завалилась на правый бок. Мужчина схватил её за плечо и привёл в сидячее положение. Жертва решила больше не дёргаться и оставить попытки бегства. Нет, она не смирилась с тем, что это конец; она решила просто не злить этого психа. — Сейчас ты будешь молчать и внимательно смотреть на то, что я тебе буду показывать! — скомандовал мужчина и начал показывать жертве фотографии, одну за другой, медленно, но решительно. Жертва явно узнала эти фото, но виду не подала. — Кто все эти люди? — взвизгнула она. И как только она произнесла эти слова, шар света дёрнулся, в воздухе раздался свистящий звук, и тут же резкая жгучая боль обожгла её спину. Жертва заорала что было сил. — Я же сказал — молчать! И никаких вопросов! — гневно произнёс мужчина. Жертва замолкла и виновато засопела. — Я тебя спрашиваю — кто все эти люди? — мужчина резко бросил фотографии в лицо жертве. — Отвечай, но помни, за каждый неправильный ответ тебе будет больно! — Я не знаю этих людей, правда! — взмолилась жертва. Ответ снова оказался неверным — свист и жгучая боль повторились. Жертва завыла, но уже тише. — Я ещё раз спрашиваю — кто эти люди? — голос мужчины начинал звенеть. — Ладно, я скажу. Только не бей! Это фотографии, которые я забирал из домов, где я бывал, — выпалила жертва и шмыгнула носом. — Только не бей! — Что значит „бывал“? — Ну, это как коллекция красивых открыток, только в моём случае — это фотографии… — Чьи? Кто изображён на этих фото? — почти взревел мужчина. — Я не…не… не знаю, — вдруг начала заикаться жертва и тут же получила очередную порцию жгучей боли. — Я, правда, не знаю эт-этих людей! Я не знаю их имен, и даже адресов д-домов. Я грабил их и в-всё. — И всё? — в изумлении спросил мужчина. Боясь получить очередной удар, жертва решила сознаться во всём. — Нет, не всё, — с выдохом, уже более спокойно ответила она. — Я не просто грабил дома. Порой мне приходилось убивать их жильцов. Чтобы они не выдали меня. И когда мне попадались их альбомы с фотографиями, я забирал с собой фото убитых. Мне казалось, такой пунктик делает меня особенным грабителем. — Особенным грабителем? Особенным грабителем? — мужчина не выдержал, и бросив фонарь на землю, подскочил к жертве и начал избивать его, причитая: — Да ограбь ты хоть весь свет, но не убей ни одного человека, тебе бы было больше почестей. Но ты убивал невинных! Старых, молодых, детей! Ты убил мою собаку, мою безоружную жену и моих невинных детей! А они всего лишь хотели, чтобы ты забрал то, что хотел, и просто ушёл из их дома! Ты осквернил мой дом, мою жизнь, ты лишил меня всего! А для тебя — это всего лишь „особенность грабителя“? С каждым словом на жертву обрушивался удар. Слово за словом, удар за ударом; кулаками, ногами, тонким стальным прутом. Так вот откуда этот свист и жгучая боль! Жертве начало казаться, что это конец. Она уже давно отказалась от попытки бегства, она уже не думала о том, как обмануть и соврать, чтобы спастись. Жертва начинала понимать всю свою причастность к судьбе этого мужчины. Некое подобие вины зашевелилось где-то глубоко в её сознании. Она приготовилась к смерти, ибо каждый удар как снежный ком увеличивал всеобщую боль и норовил стать последним. Вдруг мужчина остановился и взяв одну из фотографий, с рыданиями, прижал её к своей груди изображением к жертве. Повернув фонарь на себя, он осветил свой лицо и фото. Жертва взглянула на мужчину и обомлела: — Ты! — вырвалось у неё из груди. Мужчина вытирая слёзы и пряча фото в карман, снова повернул фонарь в сторону жертвы. На её лице читался неподдельный шок. Ужас, чувство вины и сожаления поглотили её — это было очевидно. — Что ты чувствуешь сейчас? — глухо спросил мужчина. — Я не знаю… Я сожалею, я не знал! Прости меня! Я завязал с этим уже давно… — Сожалеешь? — оборвал мужчина. — Хм, ты должен сожалеть о том, что родился на этот свет! С этими словами мужчина схватил жертву за шиворот и потащил в сторону. Через метров десять, он грубо бросил её и вернулся за оставленными вещами. Жертва лежала на спине и не знала, что думать. Мужчина вернулся, и через мгновение более ослепительный свет, нежели от фонаря, ударил в глаза жертве, ослепив на какое-то время. Когда глаза привыкли к свету, жертва поняла, что это фары автомобиля теперь освещали всё вокруг. Жертва задёргалась, присела и огляделась. И каково было её удивление, когда она увидела, что сидит в полуметре от глубокой свежевырытой ямы, похожей на могилу. Жертва заметалась. Она искала глазами мужчину, но тщетно. Ни шороха, ни звука. Только птица вдалеке по-прежнему пела свою песню, да пахло зелёной травой и свежей землёй. — Послушай! Погоди! Не делай этого! Я понимаю теперь, что творил нечто ужасное… Прости меня! Хотя нет, простить меня за такое нельзя… Тогда просто отпусти, и ты больше не увидишь меня никогда! Забери мою квартиру, мою машину, деньги, только отпусти, прошу тебя! Нет, нет, лучше сдай меня полиции! Нет, я сам пойду и напишу повинную! Пусть меня посадят, пожизненно, пусть даже казнят, только не делай этого ТЫ! Прошу тебя! — взмолилась жертва, и в искренности её слов нельзя было сомневаться. Она ещё долго шла на поводу у своего инстинкта самосохранения: торговалась, предлагая все блага мира, слезливо умоляла и жалобно просила, катаясь по сырой земле. Но в ответ была тишина, и даже автомобильные фары потухли. Сколько времени жертва существовала в полной темноте со своими мыслями, страхами и мольбами — неизвестно, может час, а может два. Она сидела и думала, куда подевался мужчина. Может он бросил его одного и ушёл, и теперь есть шанс спастись? Вряд ли… В голове жертвы возникали одна за другой фото убитых людей. И зачем она это делала? Жертва начинала видеть своё прошлое как бы со стороны; она неистово корила себя и яростно ненавидела, ибо осознавала, что творила нечто чудовищно ужасное, она морально бичевала себя как могла. И самое ужасное, убивающее душу на корню, было то, что ничего нельзя было вернуть назад. А она бы всё сейчас отдала за то, чтобы те люди остались живы, чтобы всё начать с чистого листа; отдала бы всё, даже свою жизнь — никчёмную, пустую жизнь грабителя-убийцы. В темноте были слышны всхлипывания жертвы и песня птицы. Где-то по небу летел самолёт. Звук его мотора был слышен как успокаивающая мантра. Жертва лежала на краю ямы в синяках и ссадинах, слушала удаляющийся звук самолёта и смотрела в небо. Боже, какие красивые, яркие звёзды! И почему она раньше не видела их такими? Вон Большая Медведица, а вон Созвездие Змеи. А вон та яркая звезда, наверное какая-то планета. Жертва раскинула мозгами и решила, что это Сатурн. Летом он хорошо виден на востоке. Боже, какой же он прекрасный! Самое лучшее, что она когда-либо видела за свою жизнь… Жертва решила вспомнить что-то ещё, что она помнила о природе. Но ничего не приходило в больную голову. Получается, что сейчас она впервые видела звёздное небо и впервые изумлялась его красоте! Осознав это, жертва тихо и безропотно заплакала. Время бежало или еле плелось — неизвестно. Жертве было уже всё равно. Она знала, что назад дороги нет, ничего не вернуть, и что все его ужасные поступки будут преследовать его вечно. Так зачем стремиться выжить? Жертва громко всхлипнула, сглотнула и заёрзала по направлению к яме. Толчок ногами, глухой удар, и жертва на дне могилы. — Убей меня! Слышишь, убей!!! Облей бензином и подожги! Или застрели! Но только убей! Прошу тебя! — жертва забилась в истерике. Жизнь душила её, смотря глазами справедливости прямо в её сущность. И вдруг яркий свет снова вспыхнул. Через мгновение на краю ямы появился мужчина. Он посмотрел на жертву и с грустью произнёс: — Какая странная штука — жизнь. Некогда ты убил мою семью, потом появился в моей жизни и стал мне близким другом, а теперь ты здесь, в этой грязной яме, просишь меня убить тебя. Правду говорят, что никогда не знаешь, что с тобой произойдёт в скором времени. Мужчина сел на корточки, и ухмыльнулся такой уставшей улыбкой, что жертву передёрнуло от жалости к нему. — Убей меня, по-жа-луйста, — простонала она. — Я заслужил это. Я не верну твою семью и тех людей, и моей жизни мало за их жизни, поэтому прошу, умоляю — убей меня! Мужчина привстал и полез в карман своей куртки. Он что-то достал и бросил жертве в яму. — Однажды ты сказал: „каждому — своё“, и ты был прав. Мне очень жаль, что всё так вышло. С этими словами он вернулся в свой автомобиль. Жертва попыталась нащупать предмет, который ей бросил мужчина. В тесной яме это было непросто, но ей удалось. В темноте жертва ощупала предмет. Это был тот самый нож из дамасской стали, подаренный ей на день рождения его другом Алексом. Жертва схватила нож и стремительно начала перерезать скотч на руках. Освободив руки, жертва освободила и ноги. Посидев немного в темноте и придя в себя, жертва посмотрела на звёздное небо и… резанула себя по горлу. Кровь брызнула фонтаном на стены ямы. Тело жертвы поникло и осело на дно могилы. Через какое-то время мужчина вышел из автомобиля, подошёл к яме и посветил в неё фонарём. Жертва полулежала в естественной позе и словно спала. Её лицо было измучено, но спокойно. Мужчина притащил сумку с пистолетом, масками, телефонами и бросил её в яму. Туда же словно осенние листья полетели фотографии всех убитых. Мужчина достал из кармана фото своей жены и детей и бросил вслед остальным. Оно упало вверх изображением: счастливые жена, дочь и сын смотрели на него из тёмной ямы. Мужчина собрал всю свою волю в кулак и схватился за лопату. Пытаясь сохранить хладнокровие, он начал засыпать яму землёй. Когда с этим было покончено, он вернулся в свой автомобиль и до рассвета сидел в нём, весь опустошённый, одинокий, но уже со свободной душой. Приняв и смирившись с тем, что произошло до этого момента, мужчина в лучах утреннего солнца ещё раз окинул взглядом могилу и окрестности и уехал, оставив бескрайние поля, небольшие островки деревьев и эту яму в прошлом. Птица по-прежнему пела свою песню. В тот же день мужчина улетел в другую страну, на другой континент. Там он купит маленький домик в прериях и проживёт остаток своей жизни, заталкивая совершённый поступок и своё прошлое как можно глубже в подсознание, настраиваясь на новую, счастливую жизнь. Там он будет помогать лечить людей, а может разводить овец или лошадей… Может быть ему это удастся, и у него даже появится новая семья: жена, дети и собака, а может и кот… Может быть… Кто знает? Ведь жизнь — такая непредсказуемая штука!»***
Линдерман прочёл рассказ и тут же потянулся за сигаретой. Что-то в его мозгу забрезжило, что-то показалось ему до боли знакомым, похожим на дежавю. Десмонд подумал, что сигарета поможет ему сложить два и два. Выкурив одну, полицейский принялся за другую. Он сидел в оцепенении и пытался что-то лихорадочно вспомнить. И тут до него дошло! Он рванулся к шкафчику с нераскрытыми делами, нашёл нужную папку и, вернувшись к столу, раскрыл её. — АО…АО… Алекс Орсо! Вот ты кто! — воскликнул Линдерман и осел в кресло. Он ещё раз пробежал глазами его рассказ и снова впал в оцепенение. Просидев в таком состоянии минут десять, он изучил всю страничку автора FREEDOM888. Личной информации не было, из работ только эта, и в графе «посвящение» — слова: «Умному человеку в очках, который каждый день проверяет свою личную почту.» Почта! Десмонд открыл электронку. Среди спама он нашёл сообщение от автора рассказа с вложением. «Мистер Линдерман! Не ищите меня, прошу! Я и так наказан по полной. Не знаю — смогу ли оправиться… Примите все факты и этот рассказ как повинную, позаботьтесь о закрытии дела, если так надо… И ещё, если не сложно, приглядите за моими родителями. На их счёте достаточно средств для беспечной старости, но всё же приглядите. И удачи Вам, мистер Линдерман! Спасибо за всё! Не поминайте лихом!» Линдерман открыл вложение. Это были фото улик по делу семьи Орсо. Не долго думая, полицейский удалил письмо с присланными фотографиями из своего компьютера и закинул папку с нераскрытым делом обратно в шкаф. Вернувшись к рассказу, Десмонд ткнул мышкой на «нравится» и написал коротенький отзыв: «Удачи тебе, автор! Не беспокойся ни о чём!» Затем полицейский покинул сайт, выключил компьютер и пошёл домой, думая, что жизнь и, вправду, непредсказуемая штука.