Краски вне линий

После того как мы помогли Маркусу закрыть ресторан, уставшие, но довольные, мы отправились домой. Мне нравилось, что мы смогли сделать что-то хорошее для кого-то, а особенно для Маркуса. Казалось, что мы сделали очень доброе дело, хотя наш поступок не был оценен по достоинству. Но я привык к отсутствию благодарности за свои действия. Мы помогли подсчитать прибыль, ведь он заработал огромную сумму за этот день. Это заставило меня улыбнуться, но Маркус продолжал злиться, обижаясь, что его держали подальше от клиентов. - Это называется прибыль, - сообщил я, медленно скрепляя пачку банкнот резинкой и выкладывая ее перед ним. – Как ты себя чувствуешь? Он ушел от ответа, опустив свой сердитый взгляд, а потом я заметил, что его лицо немного смягчилось. - Зачем ты все время приезжаешь сюда? – спокойно спросил он. – Почему ты делаешь это для МЕНЯ? - Ты мне нравишься, - я положил руку ему на плечо, но увидев, как Белла со своего места с улыбкой смотрит на нас, исправился. – Не МНЕ… а нам. Бог знает почему, в тебе нет ни одного положительного качества. Может, именно поэтому. Ты большой бардак, такой же, как и я. Он усмехнулся, взглянул на Беллу и меня. - Ну что ж, это похоже на правду, - признался он, при этом немного стыдливо глядя на полотенце, которое сжимал в руках. Я сделал паузу, а потом посмотрел на Маркуса и добавил: - Если ты действительно не хочешь, чтобы мы возвращались сюда, то мы не будем. Но ты должен сказать это мне. Прямо сейчас. Если не скажешь, то извини, но я буду твоей большой болью в заднице, постоянно буду там торчать и беспокоить тебя, но все потому, что я твой друг… а ты мой… наш. Замерев в ожидании, я улыбнулся Белле в надежде услышать тот ответ, который мне хотелось. Я действительно имел в виду то, что сказал. Если он на самом деле ненавидит нас, то это шанс сказать об этом и избавиться от нас навсегда. - Итак, каков вердикт? – спросил я, слегка пиная его ноги под столом. – Нравимся ли мы тебе так же, как ты нам? Я усмехнулся, понимая, что сейчас он посмотрит на меня со злостью в глазах. - Если вам хочется болтаться здесь иногда… - начал Маркус, избегая смотреть на меня, - то мне все равно… Кивнув, я пожал плечами, делая вид, что принимаю это вполне равнодушно, хотя внутри я был, как лунатик. - Я думаю… может быть… время от времени… мы можем зайти, чтобы перекусить, - я изображал незаинтересованность, - если вдруг когда-нибудь у нас появится такая потребность… - Когда угодно, - пожал плечами Маркус, глядя на край стола. Я усмехнулся про себя и решил поблагодарить его всего один раз. - Ты мне очень помог, - сказал я твердым голосом. - Вчера вечером, когда я думал, что Кэти похитили и я продолжал придумывать все, что с ней могло происходить. Я сходил с ума. Ты хороший друг, Маркус Эванс. А я не забываю своих друзей… никогда. - Иисус, - его голос звучал так, словно его испугало мое последнее заявление, но потом он вдруг улыбнулся мне! Он на самом деле улыбался! Показывал зубы! - Белый друг, - пробормотал он себе под нос. – Боже… похоже, этот город все-таки свел меня с ума. - А теперь я объявляю вас мужем и женой, вы можете поцеловать невесту, - передразнила нас Белла. – Час ночи, я хочу домой. Доктор Питер смеялся над словами Беллы, когда я рассказывал ему эту историю в нашу следующую встречу. - Итак, у вас появился хороший друг Маркус, - улыбнулся Питер, пока я потягивал Slurpee через соломинку, - я так рад. Похоже, что он забавный. - Он такой! – усмехнулся я, сладкий перерыв внес в мои мысли немного света, и сейчас мои глаза, казалось, немного искрились изнутри. – Я не могу дождаться, когда вы сможете познакомиться с ним! Как-нибудь вечером мы устроим званый ужин или что-нибудь подобное! Мария – великий повар! И если вы освободите шесть месяцев в своем календаре пациентов, думаю, что сможете сделать много полезного для Маркуса. Я не знаю, заметили ли вы из рассказанных мной историй, что у него есть некоторые проблемы. Питер усмехнулся и посмотрел на свои руки. - Ну, может быть, есть совсем немного. - Во-первых, его рот! – начал я. – Грязный, как у пьяного матроса! Во-вторых, его черно-белые заморочки, которыми он одержим постоянно… - Я хотел бы, чтобы ты позвал меня, Энтони, - сообщил Питер. – В ту ночь… И я был бы там немедленно. - Доктор, я был так напуган, что забыл даже про БЕНА и АНЖЕЛУ! – ответил я, вынимая соломинку Slurpee изо рта. – Вы же не сердитесь на меня? Я не хотел забывать про вас, просто… я был такой размазней в тот вечер и не мог мыслить рационально! А Маркус оказался там, под рукой, и просто взял все на себя. - Я не сержусь на тебя, Энтони, конечно, нет, - покачал он головой, глядя в сторону. – Я рад, что все обошлось. - Хотя я вспоминал про вас, док, - улыбнулся я, подняв с пола рядом с собой черный подарочный пакет, с коробкой внутри, обернутой оранжевой бумагой, и поставил его на стол. – Счастливого Хэллоуина, Питер… от вашего самого ужасного пациента. Внезапно Питер стал таким счастливым, что я не мог не улыбнуться, глядя на него. Я любил делать подарки! - Энтони… зачем это? – спросил он, и его уши при этом покраснели. Заглянув в пакет, он вынул оттуда открытку. Ухмыльнулся и начал читать вслух. Однажды две монахини ехали по дороге на велосипедах. Неожиданно выскочили двое мужчин и затащили их в кусты. Одна монахиня воскликнула: «Господи, прости его, ибо он не понимает, что творит!» А другая монахиня сказала: «Мой ПОНИМАЕТ!» Спасибо, доктор, за все, что вы делаете для нас. Мы рады, что встретили парня, который действительно понимает, что творит. С любовью, Энтони и Мария. Питер рассмеялся и посмотрел на меня. - Должен признаться, Энтони, это единственная открытка, от которой мне не стало скучно. - Посмотрите, что там внутри! – попросил я, и он, разорвав оранжевую обертку, сунул руку внутрь и вынул черный кожаный головной убор монашки, по центру которого блестками был нашит крест. - О. Мой. Дорогой. Бог, – рассмеялся Питер и посмотрел на крест. – Я испугался, когда почувствовал кожу, и очень рад, что это вовсе не то, о чем я подумал, иначе… нам пришлось бы иметь очень важный разговор. Я рассмеялся вместе с ним и достал свой новый сотовый телефон, такой же, как у Беллы. - Вам придется надеть его хоть на минуту, чтобы я смог сфотографировать вас, - прицелился я, не давая ему шанса отказаться. - Боже, - он покачал головой, рассматривая шляпу, - а я не попаду в ад за это? О нет, никаких больше разговоров об аде и небесах! - Надеюсь, - сказал я в ожидании. – Если вы думаете, что я буду гореть там вечность и не захочу обсудить с вами свои чувства при этом, то вы сумасшедший. - Ну что ж, - усмехнулся Питер, разворачивая шапку нужной стороной, прежде чем поместить на голову. – Эта жизнь была такой веселой, что ад должен представлять собой Club Med, верно? (п/п.: знаменитая французская туристическая компания, предоставляющая услуги по системе «все включено») - Правильно, - я ждал. – Наденьте! - Хорошо, - согласился он и мотнул головой назад так, словно откинул длинные волосы, изображая маленькую диву, - на этот раз для тебя, Энтони, я нарушу все заповеди, но давай не будем поощрять ДУРНЫЕ ПРИВЫЧКИ! - О боже, это была такая хромая шутка! – усмехнулся я и рассмеялся, когда он надел монашескую шапку. Она скрывала почти всю голову, волосы и опускалась до самых плеч. Я не мог сдержаться. Хихикал, как девчонка, которая впервые услышала грязное слово. Каждый раз, пытаясь сделать снимок, я не мог удержаться от смеха, а Питер просто сидел с серьезным лицом и, сложив руки на столе, ждал моего проклятого щелчка. Наконец мне удалось успокоиться достаточно, чтобы ровно держать телефон и нажать на кнопку. Питер улыбнулся и наклонил голову, как счастливая маленькая монахиня. Снимок был драгоценностью, я не мог дождаться, когда смогу сделать фото и повесить его в рамочке на стену нашего дома. Может быть, я смогу раздать копии в городе. Вот что получается, когда ваша страна проигрывает в Великой Войне Листьев. - Дурацкий головной убор! – произнес я голосом мультяшного персонажа. – Трюки для ДЕТЕЙ! - Теперь я могу снять это? – спросил он, улыбаясь мне, как кинозвезда. - Подождите, подождите! – поднял я руку. – Как называется монашка, перекрученная в блендере? - Боюсь даже предположить ответ на этот вопрос. - Пьяная сестра, - ответил я, наблюдая, как ухмыляется доктор Питер, а сам при этом старался не рассмеяться, но не выдержал и громко расхохотался. - Очень хорошо, Энтони, - усмехнулся он. – А СЕЙЧАС… могу я снять это? Иногда он не очень забавный! - Если вам так хочется, - согласился я, убирая телефон. – Вы уже доказали мне, насколько вы храбрый, сидя в ней все то время, что мы с вами разговаривали. - О, ты имеешь в виду, что больше не считаешь меня ЧЛЕНОМ? (п/п.: weanie – сленговое слово в штатах, означающее очень маленький пенис, слово произошло от названия тонкого хот-дога с сосиской) – огрызнулся Питер, посмеиваясь и вешая головной убор на центральный крючок за его столом с таким видом, словно он гордится им. - Я сказал это любя, док! – заверил я его, продолжая улыбаться, наблюдая, как он поместил шапку среди своей коллекции, и убедился, ровно ли она стоит. – Вы же знаете, что вы НАШ член! - Спасибо, я тронут! – сказал он и вернулся на свое место. – Я был уверен, что эта вещь никогда не появится в моей коллекции. - Как только мы увидели ее, то сразу поняли, что она ваша, - сказал я. – Вы, как монашка, умны, добры, у вас есть вера… - Этого у меня никогда не было, - закончил он, заставив меня рассмеяться, почти вынудив разбрызгать Slurpee изо рта. Я собрался ответить ему после того, как проглочу, но он решил вернуться к работе. - Давай еще немного почитаем твой дневник, Энтони, – попросил он. - Конечно, - я взял тетрадь позора, перелистал до той страницы, где остановился, и, сделав глубокий вдох, начал смотреть на слова, пытаясь делать вид, что они для меня ничего не значат. Словно это был иностранный текст, который я совершенно не понимал, но это никогда не срабатывало. И я приступил к чтению. - Ты по-прежнему не хочешь поцеловать меня? – очень мягко спросил сэр Кевин, не оскорбляя меня, его рука при этом поглаживала мое лицо. Вздрогнув, я почувствовал, как напряжено мое тело. – Все хорошо, моя любовь. Я терпеливый… и подожду, пока ты САМ ЗАХОЧЕШЬ МОИХ губ, я добьюсь тебя, моя маленькая сладкая вещь, доверься мне. Я собираюсь смаковать тебя… много-много часов. Ты захочешь меня. До сих пор я не мог поверить в то, что происходило. Я обернулся вслед ушедшей Виктории. На самом деле она не может так поступить со мной… или может? Только потому, что она ревнует к Белле. - Расслабься, малыш, - сэр Кевин заметил, что мое внимание обращено в противоположный конец комнаты, но его тон по-прежнему оставался мягким и сдержанным. Почувствовав, как покрылся холодным потом, я задрожал, а слезы собирались в глазах от одних только мыслей о том, что со мной сегодня произойдет. - Она не вернется, - он обошел меня и встал на колени позади, поглаживая мой затылок. – О-о-о… такой грустный… не надо так бояться. Я очень люблю тебя и не буду жестоким с тобой, ты такой милый раб. Да-а-а… не плачь, я начну медленно. Сглотнув, я попытался придумать, что сказать… хоть что-нибудь! Но я был охвачен немым ужасом… от предательства… от отвратительных ощущений пальцев этого парня в моих волосах… и плечах, которые он массировал обеими руками. Я чувствовал, как сжимаются мышцы под его пальцами, и ощутил странное секундное удовольствие. Когда я напрягся и зарычал, немного выгибаясь, в попытке бороться с кожаными браслетами и цепями на запястьях позади меня, то почувствовал, как упала слеза. Но в ответ звучал лишь звон железа, который словно насмехался над моими глупыми попытками. - Ш-ш-ш… расслабься… расслабься, ангел, - он убрал от меня свои руки и встал передо мной. – Давай посмотрим, что мы можем сделать для начала? Не хочешь ли ты показать мне те трюки, которые ты узнал от своей госпожи? Я бы хотел этого… давай, ангел… шагай за мной… Он схватил цепь, прикрепленную к моему ошейнику, и пошел, таща меня за шею. Мне пришлось идти за ним на коленях и двигался я не так быстро, как обычно, делая это для женщин или Виктории. Останавливаясь, я тяжело дышал, потому что полз за ним с огромной неохотой. Еще одна слеза скатилась по моему лицу, когда он подвел меня к большому стулу. Освободив мои запястья от цепей, он оставил лишь кожаные манжеты. Затем сел на стул и посмотрел на меня, снова поглаживая мои волосы. - Давай, раб, сними с меня ботинки, - ласково приказал он, протянув ноги и откинувшись назад, словно отдыхая. Я чувствовал, как подчинялось мое тело. Мне часто приходилось раздевать Госпожу и делать другие вещи, например, брить ноги или красить ногти. Сейчас я бы предпочел снять ботинки, чем делать те вещи, которые рисовались в моем воображении. - Да, сэр, - услышал я свой ответ, мой голос все еще был сильным. Он не был моим хозяином, поэтому обращение «сэр» было самым приемлемым. - Хороший мальчик, - проурчал сэр Кевин, довольный моим быстрым повиновением, когда я склонился над его черными ботинками и заметил, что на них нет застежки-молнии на лодыжках и они просто натягивались. Поэтому я потянул их, освобождая загорелые босые ноги, аккуратно отставляя ботинки в сторону, выстраивая их в идеальную линию. - Покажи мне свою любовь, - он немного поиграл пальцами ног, выгибая и расслабляя их, постукивая ими об пол. – Поцелуй ноги, мой ангел. Мой живот снова свело. Но это было не так уж страшно… все еще… Ну, может, это был еще один удар по моему самолюбию, но это лучше, чем сосать его член. - Да, сэр… спасибо, сэр… - сказал я, наклоняясь и увлажняя губы, после чего оставил очень глубокий поцелуй на его правой ноге. Я слышал, как сэр Кевин негромко простонал от удовольствия, а я, звеня цепями, склонился над другой ногой и повторил то же самое. Я пытался вложить в поцелуй все свои эмоции, словно я был предан ему. Возможно, если я буду хорошо справляться с его приказами, он не будет… делать со мной ужасные вещи. Может быть, он не станет насиловать меня. Я снова встал на колени перед сэром Кевином, сложил позади руки так, как меня учили это делать, и немного опустил голову, глядя в пол, ноги вместе. - Мне не нравится эта позиция, - сэр Кевин смотрел на меня, по-прежнему не ругаясь, а лишь инструктируя. – Раздвинь ноги шире… да… именно так… идеально… позволь посмотреть, как висит твой член. М-м-м… ты опять наполнил мой рот слюной, мой ангел, даже мягкий, ты произведение искусства. Я почувствовал зуд во всем теле, когда посмотрел вниз на свой член и услышал собственный ответ. - Спасибо, сэр. Рад, что угодил вам. Боже, я стал роботом! Единственной причиной, по которой я делал это, а не мчался, вопя, к двери, была Белла. Я знал Викторию. Если я не получу здесь наказания так, как она желает, завтра на коленях перед этим парнем будет стоять Белла! А я бы наблюдал за происходящим. Знаю, что это ее козырь, припрятанный в рукаве, ее последняя карта, чтобы выиграть. Ну или почти последняя, еще есть Кэти. Поэтому я старался быть послушным, понимая, что это будет длиться недолго. - Это будет, будет, - заверил он, оглядывая меня так, словно я кусок мяса. Я был рад, что не надо смотреть в его лицо, это делало многие вещи намного проще сейчас. Он позволил мне просто стоять на коленях некоторое время в тишине и лишь смотрел на меня, не говоря ни слова. И чем дольше это продолжалось, тем больше я начинал переживать за то, что он собирается сделать со мной и насколько адскими будут его действия. Сейчас я контролировал себя, но знал, что как только он начнет прикасаться ко мне… и… делать что-то со мной, прежнего послушания уже не будет, и я буду просто кричать и биться в истерике. - Ползи сюда и сделай мне массаж ног, раб-ангел, - приказал он, разговаривая со мной, словно с маленькой собачкой. - Да, сэр, - спокойно ответил я, опустившись на четвереньки, подполз к нему, снова сел на колени и взял в руки его правую ногу, делая массаж так хорошо, как только мог. - Мне нравится, как ты отвечаешь, Эдвард, - сообщил, улыбаясь, сэр Кевин, глядя вниз на меня, пока я не отрывал глаз от его ноги. Она была такой мягкой, как будто никогда не знала ни одного рабочего дня в своей жизни. - Ты не просто произносишь бессмысленные слова, как это делает большинство рабов, - продолжил сэр Кевин. – Твои слова звучат так, словно ты действительно чувствуешь то, что говоришь, это очень приятно. - Благодарю вас, сэр, - ответил я на этот раз жестко, переведя дыхание, чувствуя при этом, как начинают дрожать мои руки. - Просто расслабься, - снова сказал он, словно обучал меня. – Делай то, что тебе приказывают, и все будет хорошо, мой ангел. Аххх… У тебя такие замечательные руки, моя любовь, а теперь удели немного внимания другой ноге. - Да, сэр, - ответил я, начиная массировать другую ногу. Я молился, чтобы что-нибудь произошло и спасло меня. Например, мог придти Эмметт, или крыша могла рухнуть на нас. - О-о-о да-а-а… - улыбнулся сэр Кевин и немного откинул назад голову. – О-о-о… Аааххх… моя зверушка, это божественно! - Спасибо, сэр, - я продолжал выполнять задание в меру своих возможностей. - Итак, моя зверушка, как ты себя чувствуешь, прислуживая мне? – спросил он, поднимая брови, когда я посмотрел на него, не веря, что он мог спросить у меня это. Я не знал, что ответить. Мне не хотелось говорить, будто мне хорошо с ним, и я не мог сказать, что он заставляет меня страдать. Как найти золотую середину? - Я никогда не был с мужчиной, - сообщил я. – Это не входит в условия моего контракта, в соответствие с которым я обслуживаю только женщин. - О, но, Эдвард, ты раб, - напомнил мне сэр Кевин странным тоном. – Рабы не имеют контрактов, и для них нет условий. Ты должен делать то, что тебе прикажет твоя Госпожа или Хозяин всегда, независимо от того, нравится ли тебе это. Ты должен быть тем, что хочет она, по душе тебе это или нет. Ты наказан, и я знаю, что ты не такой. Но я не такое уж плохое наказание, так ведь? Я пытаюсь успокоить тебя, прежде чем мы действительно начнем. Мгновение сэр Кевин смотрел на меня, а потом продолжил: - Я слышал, ты позволил себе увлечься другой девчонкой, - покачал он головой, словно говоря «ай-яй-яй», - непослушная маленькая вещь… это не очень хорошо, моя любовь… так обижать свою Госпожу… боюсь, что позже мне придется проучить тебя. Это того стоит, сказал я сам себе. Если я должен столкнуться с наказанием за то, что полюбил Беллу, я с удовольствием приму сто тысяч наказаний. Две прошедшие недели моей жизни были всем. Я готов заплатить за это. Я чуть не сказал: «Не можем ли мы сократить все это дерьмо и перейти напрямую к наказанию?» Но когда я подумал о том, что придется с ним делать, меня чуть не вырвало. Поэтому я просто вернулся на колени и замер в ожидании того, что должно произойти. - Да, сэр, - сказал я с уважением. Сэр Кевин положил ногу на ногу и скрестил руки на груди так, словно он король, восседающий на троне. - Пососи пальцы моих ног, раб, - приказал он, ожидая моей реакции, - подползи ко мне. Я знал, что от этого приказа мое лицо перекосилось от отвращения. Я предпочел бы съесть дерьмо, и я знаю, о чем говорю. И тогда сэр Кевин решил воздействовать на меня морально. - Я слышал, у тебя есть маленькая дочь. Бьюсь об заклад, она прекрасна так же, как ты, - сэр Кевин усмехнулся, глядя на меня, мои глаза поднялись на него в нарушение всех правил. Больше ему можно было ничего не говорить. Он сделал меня. Черт. И я опустил глаза, приказывая себе повиноваться. Я чуть наклонился и пополз к нему. - Да, сэр. А он при этом издавал причмокивающие звуки, словно подзывал собаку. - Очень умное молодое домашнее животное, всегда делай то, что тебе говорят, - сэр Кевин самодовольно смаковал свою маленькую победу. Перед моим лицом оказалась его нога, свисающая с другого колена. Когда я подполз к нему, я остался стоять на четвереньках, открыл рот и мокро с языком облизал все пальцы на его ноге, а затем прикрыл рот, обхватив их губами. Мой язык работал горячо и мокро, и я пытался представить, что это Виктория сидит передо мной, а не сэр Кевин. Но он не собирался позволять разыграться моей фантазии, продолжая вздыхать. - Аааххх… - стонал он. - Дааа… о, мой малыш… оооххх… Он начал с унижений. Это типичное поведение Доминанта. - Приподними свою задницу, о дааааа… - приказал он, а когда я выполнил то, что он просил, услышал: – Еще… соси сильнее… пробуй их на вкус… глотай соки…. ООО, мой бог, ты так хорошо облизываешь… лизни между пальцами ноги…. ОЧЕНЬ ХОРОШО… медленнее… дааа… делай именно так… ты делаешь ТАК ХОРОШО, маленький ангел. До сих пор для меня здесь не было ничего нового. У Виктории огромный фетиш ног, она любит, когда я посасываю и облизываю ей пальцы ног. Это унижает раба, а Виктории нравится это. - Оближи мою подошву, - он приказывал вновь, пока я продолжал покрывать каждый сантиметр его ноги своей слюной. – Поцелуй ее… прекрасно… оооо, даааа, ты талантливая маленькая собачка, не так ли? Я обсосал, стоя на четвереньках, все пальцы его ноги, когда он отнял ее у меня и поменял ноги, разместив другую ногу сверху, предлагая мне левую. Уделив ей столько же внимания, сколько и первой, я даже издал несколько низких стонов, позволяя ему думать, что тоже наслаждаюсь происходящим. Если вдруг он все еще не поверил в это. Я был обучен делать вид, что наслаждаюсь всем происходящим, даже если при этом истекаю кровью! - Да, сэр, - отвечал я на каждый его вопрос или благодарил за комплимент. Когда я наконец закончил это и мой рот был наполнен вкусом его ног, он приказал мне снова встать на колени в позицию, которую я принимал ранее. Разведя ноги в стороны так широко, что это стало болезненно, я замер в ожидании следующих заданий, опустив глаза в пол. - Это было великолепно, сука, - сказал он с новым возбуждением в голосе. – Ты точно знаешь, как использовать рот. - Спасибо, сэр, - я смотрел вниз, надеясь на чудо. - Ты такой красивый, - он поднялся, глядя на меня, - настолько, что это причиняет боль. - Спасибо, сэр, - ответил я, ненавидя ожидание и чувство неопределенности. Это само по себе было пыткой. А потом я понял, что это его игра – продлить мою агонию и чувство ужаса. - Поласкай себя, раб, - произнес сэр Кевин. Это еще одна маленькая хитрость. Доминант дает тебе неопределенные приказы, и если ты поймешь его неправильно, то будешь наказан. Но за все эти годы я многому научился. - Где бы вы хотели, чтобы я себя поласкал, сэр? – спросил я, продолжая смотреть в пол. - Отлично, - похвалил он. – Погладь свой член, Эдвард. Жестко. Я хочу, чтобы ты кончил для меня. Ты выглядишь слишком напряженным. Начинай. - Да, сэр, - тихо ответил я, задумываясь, что играй он в игру, где мне нужно дрочить, то, возможно, он не разрешил бы мне кончить. А он просто сказал, что хочет, чтобы я кончил. Одно можно сказать наверняка: доминанты всегда играют с разумом своих рабов. Подняв одну руку, я обхватил ею свой ствол, жестко потянув его, как он и приказывал. Другая рука осталась за спиной. Сэр Кевин стоял, рассматривая меня. Голова его при этом слегка наклонилась в сторону, а его длинные вьющиеся волосы упали на одно плечо. Я просто смотрел вниз, на жесткие движения моего члена, наблюдая, как выскакивает и прячется головка, пока я мастурбировал, думая о Белле… в душе… мокрой… о ее прикосновениях ко мне… Это не заняло слишком много времени, я вскрикнул и почувствовал, что приближаюсь к оргазму, крепко сжимая глаза и видя перед собой свою истинную любовь. В моей голове всплыл тот мысленный снимок, который я сделал в Центральном парке: она голая в траве, маргаритка, скользящая по ее светлой плоти. И эта ее улыбка… дьявол. Если я смогу удерживать в голове этот образ, то, возможно, у меня получится пройти через все это. Может быть. - Сэр, пожалуйста, можно мне кончить? – молил я. – Пожалуйста! - Да, можешь, мое домашнее животное, - позволил он после небольшой паузы, но у меня возник еще один вопрос. - На пол, сэр? – спросил я и вздрогнул, все еще двигая свой член вперед и назад в своем кулаке. - Да, мальчик, давай, - сказал Кевин. - Благодарю вас, сэр, спасибо, - простонал я, а потом, откинув голову назад, громко заревел, чувствуя, как мой член испускает свои соки на жесткий пол. Через минуту или около того, когда я вновь обрел контроль над своим дыханием, сэр Кевин щелкнул пальцами в мою сторону, продолжая сидеть на стуле. - Давай, мальчик, - он издал звук поцелуя, - иди и правильно отблагодари меня. Я нервничал оттого, что боялся, какой может быть эта благодарность. Подползая на четвереньках, как и раньше, я наклонился, поцеловал каждую его ногу и сказал: - Благодарю вас, сэр. Очень благодарю. - Потрись носом о мой член, - потребовал сэр Кевин. Он все еще был одет в кожаные штаны, поэтому немного колеблясь, я сделал это. Боже, я ненавижу его! - Хороший мальчик, поцелуй его, - попросил сэр Кевин, глядя сверху на меня. Я приоткрыл рот и, выдохнув теплом, оставил очень влажный поцелуй на выпуклости кожи, надеясь, что для него этого будет достаточно и он больше не потребует от меня никаких действий между его ног. - М-м-м… - он довольно звучал, поглаживая мои волосы. - Ты сделал небольшой беспорядок на полу, - спокойно заметил сэр Кевин. – Иди уберись. Моя сперма была по всему полу, и я посмотрел на него. - Чем убраться, сэр? – спросил я. - Своим толстым язычком, Эдвард, - ответил он, удобно усаживаясь, собираясь смотреть, как я буду это делать. Я знал, что он поймает меня на этом и ненавидел происходящее. Обычно это не было частью моей стандартной игры, но я подполз к своей сперме и, вдохнув, наклонился, слизывая языком гнилую холодную жидкость, почти рыгая, когда почувствовал ее вкус. - Поспеши, дорогой, - поторопил меня сэр Кевин, - у меня на тебя сегодня большие планы. И отставь в сторону свою попку, пока будешь вылизывать пол дочиста. Да, вот так. Всегда демонстрируй мне свою задницу, она так прекрасна! И сегодня это все мое. - Да, сэр, - я продолжил слизывать быстрее. Может, оно будет не так ужасно, если я буду делать это быстрее. АААХХХХХ… нет, это омерзительно хоть медленно, хоть быстро. - Ничего не пропусти, мальчик, - вздохнул он так, словно заскучал, - иначе тебя ждет наказание. - Да, сэр. Наконец я закончил и еще раз осмотрел пол, все было чисто. Я больше не видел никаких следов своего оргазма на полу. Поэтому я снова вернулся в свою позицию, сложив руки за спиной и широко раздвинув ноги, опустил глаза в пол. - Полагаю, что закончил чистить пол, сэр, - сказал я, как послушный слуга. - Посмотрим, - сэр Кевин прошелся вокруг, ступая босыми ногами, чтобы почувствовать влажность, не убранную мной, если я что-то пропустил. Но я постарался. - Хорошая работа, моя шлюха, хорошая работа, - одобрил он. – Ты знаешь, все, что ты делаешь, очень хорошо, Эдвард. - Спасибо, сэр. Он ходил вокруг меня. - Теперь… что будем делать… с чего же начать… Так много всего можно сделать. Я твой первый мужчина, этот день должен быть особенным. Я закрыл глаза и пожелал, чтобы все это быстрее закончилось. Не то чтобы я хотел. Но он играл со мной, как кошка играет с мышкой, когда ее когти готовы нанести удар. Несмотря на то, что я заменял имя Эдвард на Энтони, когда читал историю доктору Питеру, в моей голове звучало настоящее имя после прочтения каждого слова, и я чувствовал себя отвратительно, тошнотворно. Скоро в этом дневнике должно было открыться худшее, и мне не хотелось заглядывать туда. Ни сегодня, ни когда-либо в другой день. Я прекратил читать и поморщился. - Энтони? – Питер открыл глаза и обратился ко мне, желая поговорить со мной о том, что меня беспокоило, и это было чертовски очевидно. - Я ненавижу озвучивать это! – признался я. – Любой, читая это, кто не знает всю историю целиком, подумает, что я легко СОГЛАШАЛСЯ делать это! Я ненавижу это! И я НЕ ХОТЕЛ этого! - Ты все еще болен этими воспоминаниями, - твердо сказал Питер. – Ты не мог поверить, что Виктория снова так с тобой поступила. Ты ждал, когда она вернется и скажет, что это всего лишь больная шутка. Ты не верил, что это может произойти. С этим я согласился. - И Виктория ЗНАЛА, что я чувствовал после ночи, проведенной в мужском туалете, - сказал я, глядя вниз на свой небольшой блокнот. – Она ЗНАЛА, что это может заставить меня покончить с собой. Но ее это либо больше не тревожило, либо она знала, что еще есть Кэти, чтобы использовать ее против меня, если я вдруг не соглашусь. - И еще у нее была Мария, - напомнил Питер, - она угрожала тебе со всех сторон, Энтони. И самое ужасное было не то, что она оставила тебя на двенадцать часов с этим незнакомым тебе человеком. Она даже не дала тебе шанса сопротивляться ему… или ей. Она снова хотела увидеть, сможешь ли ты улыбаться и играть так, как ей того хотелось. - Но я этого не сделал, - сообщил я с вызовом в глазах, когда Питер продолжал смотреть на меня. – Я больше не был таким сладким и бесхребетным. Я по-настоящему сопротивлялся… ЖЕСТКО. Он хотел большего, чем массаж ног и разглядывание моего тела. И он был готов быть со мной. Конечно, сначала он говорил приятные слова, но он был реально холодным злым дьяволом. - Я знаю, - сказал Питер, действительно понимая меня. Я мог слышать это в его голосе. - У других… - произнес я, закрывая дневник, - у других… ваших пациентов похожие истории? Ну не совсем как у меня, но что-то подобное? Питер кивнул, а затем посмотрел на меня своими голубыми глазами. - Многие пострадали, находясь в такой же ситуации, что и ты, - поделился он. – Многие думают, будто им нужно было сопротивляться сильнее… и больше. Многие жертвы даже теряли сознание, пока подвергались нападению. Я всем говорил одну истину. И тебе скажу. Ты делал все, чтобы выжить. Это не означает, что ты хотел этого, но ты был вынужден повиноваться. Когда человек приставляет нож к твоему горлу, ты делаешь все, что он приказывает, чтобы ВЫЖИТЬ! Это не говорит о том, что ты совершаешь ошибку. Здесь нет супергероев или агентов со специальными полномочиями. Мы все люди. Мы хрупкие. У всех нас есть инстинкт самовыживания, самосохранения. Ты был благородным, Энтони. Ты знал, что они могут сделать, на какие вещи они способны. Ты защищал свою дочь и Марию. Ты пожертвовал собой, чтобы они были в безопасности. И в моей практике не было более героического поступка. Ты герой до мозга костей. Я знаю это. Мне нечего было сказать. Когда я открыл рот, мне трудно было заговорить. Поэтому я лишь слабо кивнул, еле заметно улыбаясь в ответ и чувствуя, как расплывается мое зрение оттого, что слезы угрожают потечь из моих глаз, но мне удалось их сдержать. - Я бы в любом случае УМЕР, потерпев неудачу, - наконец сказал я. – Я действительно боролся с этим сэром Кевином. Предполагаю, я понравился сэру Кевину лишь потому что… Я надеялся, что Виктория после этого не станет трогать Кэти и Марию. Мне казалось, что она будет удовлетворена тем, как наказала меня. На следующий день она покормила меня. А потом вечеринка продолжилась в моем обычном рабском ритме. Сидя на коленях рядом с ней, я услышал голос Марии и почувствовал, как будто мне дали под дых. Я подумал, что теперь она взялась за нее и мне придется наблюдать за всем этим. Потом я задался вопросом, будет ли следующей Кэти. Я был прикован цепью! С точно такими же манжетами, что в прошлый раз лежали на вашем столе. Мне показалось, что наши жизни закончились. - Дыши, Энтони, - посоветовал Питер, заметив, как начало ускоряться мое дыхание. – Держи его… четыре… три… два… один… отпусти это. Освободи. Хорошо. Еще раз. Потребовалось несколько глубоких расслабляющих вздохов, чтобы снова начать спокойно дышать. После этого доктор Питер немного откинулся назад. - Я понимаю, каким бессильным и беспомощным ты чувствовал себя, - сказал он, и я согласился с этим. – И я думаю, что небольшое практическое занятие нам не помешает. - Практическое занятие? – переспросил я, недоумевая, куда он может отвести меня для исправления моих проблем. - Да, для тебя, Марии, а также Кэти, - усмехнулся он. – Мне бы очень хотелось познакомиться и с ней, если вы оба не против. Улыбнувшись, я порадовался, что он тоже хочет с ней познакомиться. Я приглашал его пару раз, но он отказывался. Я бы с удовольствием познакомил Кэти с Питером. Он клевый. - Мы бы очень хотели этого, - улыбнулся я. – Где будет практическое занятие? - У меня в зале карате, - сообщил он, при этом его глаза сверкнули.