Кошмары

　　　　Жанна д’Арк почти не спит. Во сне её преследуют кошмары прошлой жизни и горькие воспоминания. Жанна молча лежит и смотрит в потолок, ощущая неестественный для человека жар собственного тела и слушая тихое посапывание Анастасии. Романова спит на соседней кровати. Тихая, холодная и похожая на прекрасную фарфоровую куклу ручной работы. 　　　　Снежная красавица спит под старым толстым пледом, который укрывает ей только живот и ноги, едва достаёт до груди. Её кожа лёд, глаза холодная морская пучина, губы покрыты тончайшей коркой льда и щедро украшены узорами хрупкой изморози. Романова невинное создание, которое не менее смертоносно по своей сути. 　　　　Тихий вскрик. Анастасия вернулась из царства сна. В глазах её ужас и боль. На щеках слёзы-льдинки. 　　　　Жанне знакомы такие пробуждения. Орлеанская дева поднимается с кровати и подходит к окну. 　　　　— Кошмар приснился, — спокойно произносит д’Арк. В её голосе нет вопросительной интонации. Она знает, что Романовой приснился страшный сон. Ответом служит короткий кивок. 　　　　— Тебе не холодно? — это уже вопрос. Глупо спрашивать такое у почти заледеневшей Романовой, но Жанну это не останавливает. У этого вопроса другое значение. 　　　　«Тебя согреть?» 　　　　— Морозно, — хрипло отвечает Анастасия, натягивая сползающий плед едва ли не до ушей. 　　　　Орлеанской Ведьме знаком этот жест. Девушка какое-то время молчит, глядя в окно. Потом Жанна садится на самый край кровати и пристально смотрит в глаза Анастасии, невольно беря ту за руку. Романова двигается, оставляя место, чтобы огненная леди могла лечь рядом, согревая бледную подругу своим пламенем. Жанна покорно ложится рядом, обнимая Анастасию. Не горячо, не холодно. Только приятное тепло разливается по телам двух обнимающихся девушек. 　　　　— Я согрею тебя, когда ты начнешь замерзать, — шепчет Жанна, слепо тыкаясь в плечо Романовой. 　　　　— А я остужу тебя, когда ты начнешь сгорать, — улыбается Анастасия и мягко целует Д’Арк. 　　　　Огонь и лёд нашли друг друга. Теперь им не будет больше так больно и плохо.