Кретин

Переменчивая погода за окном как нельзя лучше описывала твое нынешнее состояние. В один момент, ты светилась, будто солнце в безоблачный день; в другой — была пасмурнее дождливой тучи за окном. И уследить за переменами в твоем настроении был не способен никто, даже сам всевышний. Солнечным утром, под стать твоему настроению, ты сидела на своей кухне, приятно освещаемой яркими лучами, и обдумывала все, что происходит в твоей жизни. А ели быть еще точнее — то, что произошло предыдущей ночью. Прежняя ты — та, которая получала неумолимое удовольствие, когда дерзко и остроумно подстегивала Ричарда Мэддена в любой удобный момент — сейчас должна была бегать по потолку от негодования. Но после тех ощущений, что дарил тебе Мэдден этой ночью, быть прежней практически не получалось. А помогало не становиться прежней Т\И сообщение, полученное тобой рано утром, а прочитанное еще позже: От: ПОЛНЫЙ кретин. «Не думай, что я сбежал. Я хоть и «кретин», но не настолько. Срочные дела. Я напишу позже :*» От него на душе становилось теплее. То ли потому, что он не хочет, чтобы ты думала, что он тобой воспользовался, то ли из-за поцелуйчика в конце, который напоминал о вашем резком сближении вчера вечером. Или оно не было резким? И ты просто не хотела признавать, что с каждой встречей сближаешься с Ричардом все больше? Первая ваша встреча не сулила ничего хорошего — собственно, как и последующая. Но потом что-то произошло — то ли твой алкоголизм тому виной, то ли его влияние на тебя, — но Ричард Мэдден зацепил тебя, насколько, что ты не могла выпустить мыли о нем из головы ни на секунду. Тогда ты защищалась тем, что просто бесишься — ведь его поведение заставляли кровь закипать. Но не возможно же злиться и думать о нем 24\7? И чем сильнее ты думала над этим, тем больше понимала — получилось все отнюдь не резко, и слова Клариссы о том, что между вами была только тобой незаметная химия — были отнюдь не ее бурной фантазией. И вот, сидя у себя на кухне в полном одиночестве, ты вдруг поняла — твои чувства к Ричарду не были животной страстью или катастрофической нехваткой мужского тела — это были теплые (можно сказать даже, горячие) чувства, которые пробились сквозь ледяную стену, которую ты так старательно строила на протяжении всего вашего знакомства. Еще один взгляд на телефон заставил тебя улыбнуться — женское желание трепаться обо всем, что происходит внутри, вдруг захотело поговорить с Ричардом. О ваших странных (читать — страстных) отношениях, о том, что он об этом думает… Хотелось даже поспорить по этому поводу — ведь это получалось у вас лучше всего прочего. Но ты решила не писать первой и подождать обещанного сообщения. Но чем дольше ты смотрела на открытую переписку с Ричардом и не видела никакого движения, тем больше желание говорить о ваших отношениях отходило на второй план. Зато на смену пришло желание говорить совсем о другом — о том, какого черта он делает? С этой мыслью ты отходила день. Где-то внутри все еще теплилась надежда, что он просто занят, или телефон разрядился, а зарядник сломался, и он сломя голову обыскивает магазины в поисках подходящей, чтобы написать тебе то, что хотел. Но часы тикали, день сменял ночь, и прошел еще один день, за который Ричард Мэдден не подал ни одного признака жизни. За вторым днем неумолимо пронесся третий. И когда время перевалило за полночь, и минутная стрелка отметила начало четвертого дня молчания, ты все поняла. Тебя кинули. Ричард Мэдден просто смылся. В ночь с третьего на четвертый день твое настроение рухнуло так, что будь оно физически ощутимым, оно бы с легкостью пробило пол в твоем доме и осело где-то на двух метрах глубиной. Приметно там, где закапывают трупы. В твоем случае — твои умершие возвышенные чувства к человеку. У тебя никогда не было особого чувства к отношениям. Повидав не одну расставшуюся пару и с особым интересом запоминая все бытовые проблемы, ты с завидной легкостью определяла, стоит ли тот или иной парень твоего времени. Но, видимо, с Ричардом Мэдденом твой индикатор ошибся, и ты потратила на него так много времени и сил, что сама не заметила, как подпустила его слишком близко. Чем он естественно воспользовался, забрав то, что нужно ему, и не заботясь о твоих чувствах, оставил тебя на съедение твоим же демонам. И от этого становилось тошно — ведь ты позволила ему это сделать. Ты неуловимо быстро перескочила стадии обычной грусти и с головой окунулась в депрессию. Причем такую, где ты днями напролет не выходишь из дома, сидишь на кухне (потому что на диване сидеть не представлялось возможным — слишком сильные воспоминания), молчишь и занимаешься сильнейшим самобичеванием. Ты даже не проклинаешь этого кретина — он типичный мужчина, и этим все сказано. Но из-за этого ты ненавидела себя вдвое сильнее. Помочь тебе вынырнуть из депрессии не смог даже диплом психолога, висевший в рамочке на фисташковой стене в кабинете у специалиста, к которому ты в безвыходности записалась. Женщина в очках и с короткой стрижкой говорила о том, как депрессия уничтожает нервные клетки, пагубно влияет на внешний вид и даже затронула социальный статус — мол, если ты продолжишь медленно есть себя изнутри, то из «звезды вечеринки превратишься в серую мышь, о которой все забудут». Вот только она не понимала, что тебе сейчас было совсем не до вечеринок. Хотелось свернуться калачиком, накрыться одеялом и ждать, просто ждать. Чего — непонятно. Просто хотелось верить, что настанет момент, когда все разрулится без твоего вмешательства. Но только в жизни так не бывает. Если ты во что-то вляпалась — тебя никто не будет от этого отмывать. Поэтому после первого и последнего визита к психологу ты заскочила в магазин, купила две бутылки вина и одну бутылку шампанского, зашла домой и мгновенно наполнила бокал. Алкоголь, конечно, не был решением проблем — иначе все в мире стали бы алкоголиками. Зато, как уже показано на практике, он ломает все внутренние преграды и позволяет чувствам выйти наружу. И лично твои барьеры начали рушиться спустя два с половиной бокала вина — впервые за сравнительно долгое время в твоем доме послышался твой голос, который вслух заявляет о том, как сильно ты сглупила, когда стала сдавать обороты. Спустя еще бокал, барьеры были сломлены на половину — из твоего рта слишком часто начало вылетать слово «кретин», и ты, используя весь свой гневный словарный запас, высказала воображаемому Мэддену то, что о нем думаешь. Когда началась вторая бутылка вина, барьеры сломались окончательно — и ты наконец признала, что тебе банально больно. И вместе с этим признанием наружу вылились слезы, которые ты еще долго не могла остановить. И ты наконец начала делать то, что уже давно должна была — ты себя пожалела. А ведь был толк от похода к психологу. Ты четко помнила ее слова «Чтобы выйти на контакт со своим внутренним я, нужно не закидывать его оскорблениями. Нужно просто его пожалеть». Ближе к утру, когда у тебя уже болело горло от рыданий, ты ушла в ванную, умылась холодной водой и посмотрела на себя в зеркало. Ты не видела своего отражения уже довольно давно (потому что от собственного вида тебя воротило). Но теперь ты смело смотрела себе в глаза и понимала — тебя отпустило. Спустя много дней, уже уверенная в собственной моральной гибели, ты вынырнула из депрессии и осталась на плаву с твердым желанием выйти на берег. И тебе уже было не важно — встретишься ли ты на берегу с человеком, который собственноручно выкинул тебя с борта твоей повседневной жизни и отдал акулам-чувствам на растерзание. Главное, ты больше не тонешь и твердо стоишь на своих двоих. А внутри — гармония. Хотя, возможно, не долгая.