Зеленый чай с мелиссой

В ту ночь погода не унималась. Дождь выливался на землю сплошным потоком, а молнии, точно блестящие булавки, пронзали тучи-игольницы. Небо тут и там вспыхивало белым и красным, будто бы кто-то сверху вплескивал краски на холст. Змиулан могучей стеной стоял посреди огромного леса, среди которого гулял ветер. Он носился от дерева к дереву, залезал на макушки елкам и терялся среди опавших листьев. Огни замка блестели среди мрака, который устроил подлый дождь-мракобес. Захарра немного поежилась, услышав ветер, гуляющий за окном. На стекла опадали капли дождя и быстро-быстро стекали вниз, будто участники гонки. Девчонка разглядывала их, всматривалась в отражение, испытывала на прочность. Все лучше, чем читать эти скучные учебники. Захарра сделала глоток чая с лимоном и поморщилась. Пару дней назад она начала пить чай без сахара, но, похоже, это сделать намного сложнее, чем кажется. Захарра посмотрела на книжку и постаралась понять суть. Слова сливались в одно, соединялись в каплю и стекали вниз по странице, точно дождь на стекле. Девчонка сфокусировала взгляд, но буквы буквально растворялись в ее глазах, одаривая чувством пустоты и бессонницей, которая наведывалась к Захарре уже третий день. Она закрывает глаза, и в голове складывается его образ. Вот его ухмылка, алые губы расползлись в тонкую полосочку и немного приподнялись в уголках. Черные глаза заблестели недобрым огоньком. Ей все хочется побольше его рассмотреть, каждый изгиб лица, мускул тела. Марк. Почему от его взгляда сердце стремительно падет и холод несется по жилам. От его голоса что-то внутри обрывается и срывает дыхание. И она давно поняла, что влюблена в него, но никогда не признается в этом самой себе, иначе она не Драгоций. И она старается бороться с этим, ведь это же возможно? Ведь возможно бороться с чувством, от которого бросает в жар, а ребра разрывает изнутри? Тогда почему текут слезы, тело содрогается от страданий, а сон не приходит уже долгое время. Захарра опускает взгляд и мрачно усмехается: что ему до какой-то девчонки? Его ведь интересуют только власть и статус, и никогда он не опустится до такого чувства как любовь. Да и к кому? К жалкой девочке, которая то и делает, что хохочет над всем. И от одного его взгляда сердце сжимается болью, и это ранит ее куда больше, чем эферы... Внезапно скрипнула дверь, впуская в старую библиотеку сквозняк. Ветер прогулялся вдоль стеллажей, сдул пыль с полок и пролистал страницы книг. Марк пустым взглядом прошёлся по комнате и оглядел позднюю гостью, улыбнувшись краешком губ. Внутри него бушевал ураган, а сердце горело огнём, но снаружи он оставался непоколебим. Захарра помрачнела и отвела глаза, расценив его взгляд по-своему. Внутри Марка что-то рухнуло. Так хотелось, чтобы она посмотрела на него, хоть рожицу смешную состроила. Он сел на стул напротив Захарры. Марк осматривал её лицо: нежные изгибы щёк, вишневые губы, густые ресницы. Бледная кожа при свете свечи казалась фарфоровой, будто бы при любом дуновении ветра она треснет и рассыплется на тысячи мелких осколков. Марк улыбнулся, замечая, как она старается не смотреть на него, а ей было все мало. Она хотела дотронуться до его скул, погладить подбородок, зарыться руками в пепельные волосы. От него слегка веяло мятой, которая действовала на Захарру, подобно наркотику. Марк был поражён. Поражён себе, своему поведению, своей ошибке. Он не мог допустить раскола. Он раскололся на части, собрать которые под силу только одной. Он не мог так оплошать! Как не пытался заснуть, закрывая глаза он лишь видел её взгляд, легкую ухмылку и блеск в глазах. Он не мог влюбиться... Хотелось просто выть. Почему она ничего не говорит? Почему только загадочно рассматривает его, краснеет и отводит взгляд? Хотелось вытрясти из неё хоть пару едких словечек в его сторону, как все станет на места. Плохие станут плохими, а она останется собой... Захарра сделала глоток чая и сразу поморщилась: слишком не вкусный он без сахара. Она убеждала себя, что не сладкий чай она пьёт потому, что так полезнее. Но в глубине души она хотела казаться взрослее, ведь все взрослые, в том числе и Марк, не добавляют сахар. Хотелось, чтобы Марк, наконец, смотрел на неё как на зрелую девушку, а не на глупенькую девчонку, которая только и умеет, что кидаться колкими фразочками. Марка это забавляло. Ему нравилось её ребячество, детские выходки и подколы. То, как она что-то бормочет себе под нос, когда её упрекают в незресости, как она смешно и совершенно по-детски надувает губки, и как пытается казаться взрослой. Захарра больше не могла терпеть. Хотелось выть от отчаяния и плясать от радости. Ей хотелось раствориться в объятиях, как сахар в чае, остаться жить внутри него, быть им. Но она лишь закрыла учебник, допила чай и встала со стула, намереваясь уйти. Подальше от него, чтобы её желания так и оставались в голове. Марк злостно рыкнул, скорее на самого себя, и схватил Захарру за запястье. Девочка остановилась и, набравшись смелости, бесстрашно взглянула в его глаза. Чёрная смоль протекала в выемках радужки, обдавала зрачок жаром и светилась огнями тысячи свечей. Марк был выше неё, поэтому ей приходилось задирать голову. Парень снисходительно улыбнулся и прижал её к себе. От неожиданности, Захарра выронила книгу, и та с грохотом ударилась об пол. Захарра сначала широко раскрыла глаза и судорожно вдохнула воздух. Марк все крепче сжимал её тоненькую фигурку и наслаждался легким ароматом пряников, веявшим от нее. Захарра, немного осмелев, обвила его спину руками и покрепче обняла в ответ. Марк улыбнулся, когда она зарыла пальцы в его волосы и вдохнула его мытный запах. Парень раскрыл руки и пошёл к двери, в то время, как Захарра лишь наблюдала за ним, широко распахнув глаза. Дверь скрипнула, когда Марк замер в дверях и взглянул на Захарру. -Доброй ночи, Захарра!-шёпотом произнёс он и скрылся в темном коридоре. Девочка обомлела, когда на столе звякнуло стекло. Обернувшись, она увидела полную чая чашку, возле которой лежала записка.

"Если не можешь уснуть, пей чай с мелиссой, Твой Марк."

Захарра улыбнулась словам на листочке и, забрав с собой чашку, направилась в комнату. Она поудобнее укрылась одеялом и сделала пару глотков. Чай обдавал десна теплотой, разливался внутри, а мята холодила на кончике языка. В ту ночь Захарра, впервые за долгое время, мгновенно заснула. Мысль, что теперь все будет хорошо, отдавалась на губах с привкусом мяты. Захарра объявила эту ночь лучшей в её жизни. На следующие утро все узнали, что Астрагор забрал тело Марка...