Должна спасти.

      Утро. Нет, продолжение ночи. Утро — это когда ты спал и проснулся. В данном случае это неуместно. Я всю ночь пила. Все что заготовила — выпила. Спать я не ложилась, просто не хотела видеть очередной кошмар или ведение.       Увидев рассвет, я поднялась в свою комнату. Раздевшись, я взяла полотенца и пошла в душ. Холодная вода стекает струйками по телу. От неё по коже мурашки. Я стою минут 10…15…20… Не знаю. Я потеряла счёт времени. Все так же не спеша, помыв голову и тело, я вышла. Надеть я решила чёрные джинсы и серую тунику. Завязала пучок. Делать было нечего и я решила пойти поиграть и попеть под гитару. Прошла в нужную комнату. Там оказалось жутко душно и я открыла балкон. Все равно четыре утра — все спят, никто меня не услышит. Я начала петь: Сон, тихо-тихо в нём, Я открою дверь, Никого не жду, Мне теперь не верь, Больше не приду. Я строил этот мост, Чтобы не упасть Ни тебе, ни мне, И не унесла Тихая вода. Танцы на стёклах, Танцы не для слабых, Танцы без правил, Я так не смогла бы. Танцы на стёклах, Ты бы не исправил. Я ухожу, и нет Ни меня, ни нас, И обычный свет Успокоил нас. Как ни я, не ты. Крик где-то в тишине, Не зови меня, Я не поверну И прости меня, Больше не вернусь. Танцы на стёклах, Танцы не для слабых, Танцы без правил, Я так не смогла бы. Танцы на стёклах, Ты бы не исправил. Танцы на стёклах, Танцы не для слабых, Танцы без правил, Я так не смогла бы. Танцы на стёклах, Ты бы не исправил. POV End.       Когда Соня открывала окно, она была уверена, что все спят и никто не услышит, как она поёт. Знала бы она, как ошиблась. Стайлз всю ночь пролежал с открытым окном, пялясь в потолок. Голова юноши была забита мыслями о его соседке, о их конфликте с Кирой и о том, что из-за этого, Скотт отвернется от помощи девушки в спасении Эллисон. «Вот почему он в этот раз не такой доверчивый?» — спрашивал себя парень до того, как услышал музыку, а после пение. Он встал с кровати и полностью открыл окно. Стайлз понял, что поёт Соня. Он оперся локтями о подоконник и стал слушать прекрасное пение девушки.       Вскоре она закончила петь. Парень снова упал на кровать. Теперь он думал лишь о её прекрасном голосе. Девушка же свой голос таковым не считала, но петь любила. Весь день Соня провела в той комнате. Она лежала на полу и смотрела то в потолок, то на пейзаж за окном. В где-то четыре вечера, она услышала, как открывается входная дверь. Её зовут. Видимо, Стайлз решил её проведать. Он обошел весь дом до того, как зайти в нужную комнату. Почувствовав его присутствие, она даже не дернулась. Парень лег рядом. Они лежали молча и смотрели вверх. — Ты весь день здесь провела? — А что? — вопросом на вопрос ответила она. — Ясно. Значит, ты ничего не ела целый день. Нет, целых два дня. Ты ни вчера, ни сегодня не ела. А спать то ты хоть ложилась? — Какая тебе разница? Беспокоишься о себе? — О тебе, глупышка. Да, ты поссорилась с Кирой, но не со всей же стаей. Я, допустим, на твоей стороне. — Это пока, Стайлз. Это пока. Ты не знаешь, что случиться завтра. И не лги хотя бы себе — ты всегда будешь за Скотта. Он твой лучший друг. Ты сам говорил, что вы как братья. Я не буду стоять между вами. Как просила Лидия, я уеду. Самолёт через пару дней. — Ты не уедешь. Ты не сделаешь этого! — парень сел. — Почему это? Стайлз, я не хочу чтобы вы со Скоттом ссорились из-за меня. Я тебя люблю, а значит твоё счастье и благосостояние мне важнее своего. Понимаешь? Стилински опустил глаза в пол. Соня села рядом с парнем. Он с минуту поразмыслил и заключил её в объятия. Девушка слабо улыбнулась и обняла его в ответ. Но вот её живот предательски заурчал. — Точно, ты же два дня ничего не ела. Пошли, я тебя покормлю. — Я не маленькая, сама могу за собой поухаживать. — Что-то я этого не заметил. За последние двадцать четыре часа, что у тебя было во рту, кроме алкоголя? — Эмм… — Вот об этом я и говорю. Идём. — Не хочу. Если ты хочешь меня покормить, то тебе придётся отнести меня на кухню. — Да не вопрос.- Стайлз встал и, подняв девушку, как младенца, вышел из комнаты. Она же, в свою очередь, обхватила ногами талию парня и опустилась голову на руки на плечо. — Стайлз, — находясь уже на лестнице, спрашивает она, — а почему ты ко мне так добр? Скотт мне говорил, что ты никому сразу не веришь. Почему для меня исключение? — Ты сразу сказала кем являешься и почему приехала в Бейкон Хиллс. Обычно все лгут или недоговаривают, а ты ответила чисто и искренне, чем заслужила моё расположение к себе. — Да? А вдруг, я на самом деле веду двойную игру и всех вас дурю? Может я, действительно, помогают Ногицуне, а вас дурачу? — Если бы это было так, ты бы уже где-нибудь да прокололась. А значит, ты либо патологический лжец, либо не врешь. Информации на тебя я нарыл достаточно, чтобы знать, когда ты можешь солгать. — Досье на меня собирал. Ясно. И как? Что накопал? — Лист смертников вашей семьи. Да, семья Робертс была большая — двадцать семь человек. И все погибли при загадочных обстоятельствах. Ты часто переезжала, но в основном большую часть сознательной жизни прожила здесь. — Да, и тут переубивала половину своих родственников, ибо так говорится в чертовом кодексе. А все из-за одной долбанной мексиканки! — Твоей бабушки? — Как бабушка, она погибла для меня очень давно. Когда заставила убить моих одноклассников. Они обратились, но ничего не сделали. Она просто несколько раз ударила меня из-за чего я нечаянно спустила курок. Да, она член моей семьи, но уже не бабушка. — Понятно. Ладно, что тебе приготовить? — На своё усмотрение. Я же сказала, что не хочу есть. Поэтому сам решай. — Будешь…оладьи с сиропом? — Давай. Почему бы и нет.       Парень хмыкнул и, надев фартучек, принялся готовить. Робертс для себя отметила, что он очень сексапильно выглядит в фартуке. «Было бы отлично, если бы он там стоял только в штанах и фартуке. Так стоп. Об этом должна думать Лидия… Но он все равно супер.» — рассуждала она в голове.       Стайлз включил телевизор, чтобы было не так скучно. Новости — очень не скучно. Ничего особо важного в Бейкон Хиллс. Новости Америки. Уже интереснее. Прямой эфир. -…Теракт в Чикаго. Был подорван один из самых больших банков. Все кто находились внутри погибли. Как говорят спасатели, там около полтысячи жертв. Женщины и мужчины, дети и люди преклонного возраста. Все мертвы… POV       Услышав эту новость, я будто выпала из реальности. «А вдруг там были родители или дедушка? Или кто-нибудь из группы? Надо срочно позвонить». Я стала искать телефон. Есть. Руки нещадно трясутся и я не могу унять нарастающую панику. Когда все более менее успокоились в голове, я смогла позвонить маме. Гудки… Она не поднимает. «Может не слышит?» — набираю ещё несколько раз.- « Давай же, подними телефон!». Она так и не подняла. Паника поднялась к горлу. Голос ненадолго пропал. Я решила позвонить папе. Снова эти гребанные гудки. Через пару секунд они прекращаются и я слышу родной голос: — Да, Соня, что-то случилось? — Папа! Нет, все хорошо. Где мама и дедушка? — Мама со мной, а дедушка дома вареники делает. А что? — Про теракт услышала и решила проверить. Кстати, а почему она телефон не подняла? — Он сел. Только и всего. Не волнуйся, доченька. Все хорошо. Лучше расскажи мне, как ты там? — Отлично. Дружу с истинным альфой, банши, оборотнем-койотом, кицуне. Встретила Дерека Хейла, Адриана Харриса, Ношико и Кена тоже и, вроде, здесь Дитон. — Удобно ты город нашла. Все с тобой понятно. И как, чувствуешь себя в своей тарелке? — Ещё как. Знаешь, я живу по соседству с шерифом. Так что, все что я хочу — он запрещает. — Вот и молодец. Будешь делать не то, что хочешь, а то, что надо. — Ой, ой, ой. — Ладно, Соня, давай, я перезвоню вечером. Мне работать надо. — Хорошо. Передавай маме привет. Пока. — Пока.       Я отключила вызов и облегченно выдохнула. Стайлз перестал на меня коситься и ухмыльнулся. Я проигнорировала это. Теперь звонил телефон парня. Он вытянул телефон из кармана, увидел кто звонить, поморщился и убрал звонящий телефон обратно. Сие действие вызвало у меня удивление и вопрос, который я сразу же задала: — Что это было? — Мне звонила Кира полчаса назад, а теперь названивает Скотт. — А почему ты трубку не поднимаешь? — Не хочу ни с кем разговаривать. Вообще. Ну, кроме тебя. — Это, конечно, очень мило, но вдруг в состоянии Лидии что-то поменялось и он звонит, чтобы тебя известить? — Нет. Я поговорил с Мелиссой и она сказала, что будет сама звонить мне. — Ну, тогда ладно.       В комнате воцарилась тишина, разбавляемая шипением сковороды и голосом корреспондента в новостях. Я подняла глаза на экран и замерла. Среди погибших я узнала Эрика — наш солист в группе. Слезы покатились по щекам и я зажала рот руками, но один всхлип все же вырвался. Это заставило парня на меня обернуться. Он подошел ко мне и присел передо мной. — Что такое? — его глаза бегали — он был напуган.       Я не смогла ничего ответить, лишь указала на экран телевизора. Стайлз повернулся. В этот момент Эрика показали крупным планом. Стилински сел на пол и опустил руку в волосы. По его щеке скатилась одиночная слеза. Я спустилась к нему. Мы сидели, смотрели в пол — мы были опустошены. Нашу начинающуюся депрессию прервал истошный женский крик. Мы подняли глаза на новости. В поле зрения камер появилась Эллис — его сестра и по совместительству второй солист. Они часто пели дуэтом. Она опустилась на колени рядом с ним. Я выключила новости, встала и набрала отца. — Соня… ты видела новости? — Да. Мне надо два билета первым классом на послезавтра утром.- я повернулась к Стайлзу и сказала.- Ты поедешь со мной.       Он слабо покивал. Я сбросила вызов и вернулась в изначальное положение. Стилински приобнял меня. Сделав подобие улыбки, я обняла его двумя руками. А потом я вспомнила обещание, которое мы давали, когда я попала в больницу после сильной аварии:«Ребят, если кто-то из нас умрет раньше, чем распадется группа, давайте сделаем… Нет, пообещаем, что сделаем, мы споем его любимую песню, даже если будем в этот момент в разных уголках планеты. Если получится, то вместе с фанатами. Хорошо?». — Стайлз, ты знаешь про наше обещание? — Какое? — Когда я попала в аварию, мы пообещали, что если кто-то из нас умрет, то мы споем его любимую песню. Сегодня вечером, мы это устроим, но ты должен узнать, есть ли в городе фаны нашей группы. — Хорошо. — Тогда, полдевятого за школой. Это я устрою. — Ладно.       Мы разорвали объятия и пошли работать. Да, уламывать Беккера не пришлось. Оказалось, он слушал нашу группу и без вопросов согласился отдать нам стадион и поставить сцену с аппаратурой. Что там было у Стайлза, я не знала. По крайней мере, до того момента, пока я не увидела количество людей на стадионе. Их было очень много. — Откуда они все? — увидев парня, я оттащила его в сторону. — В нашем городе и школе много клубов, посвященных всему. И в нашей школе есть клуб в честь вашей группы. Я просто сказал им, что будет вечером, а они уже дальше стали говорить своим друзьям из соседних городов. Кстати, тебе пора на сцену.       Я кивнула и ушла от парня. Поднялась на сцену. Взяла в руки микрофон. К горлу поднялся ком, но я начала говорить: — Все вы знаете, что сегодня произошло в Чикаго пару часов назад. Погиб мой хороший друг и солист группы, в которой я была и нахожусь. Возможно, большинство из вас знает, а может и нет, но когда я попала в аварию и чуть не погибла, мы пообещали друг другу, что исполним песню погибшего даже находясь в разных уголках планеты. И вот, сегодня такой день. Эллис, — в прямом эфире, меня видела Эллис, — ты знаешь, его все любили и до сих пор любят. Я скоро приеду, а пока… Заиграла музыка. Я накину рюкзак на плечо, Поднимусь на крышу за вторым ключом, До поезда 20 минут, с чего вообще взяла, что меня там ждут, Нет, нет я люблю этот минский шум, обожаю город, в котором живу, Эти дома, дороги это мост, только с тобой, увы, не срослось… Если бы, в тот же миг Жизнь мою можно было б заменить другой, Я бы не пошла за тобой, Я бы не пошла за тобой, Навряд ли, только Если бы в тот же миг Жизнь мою можно было б заменить другой, Я бы не пошла за тобой, Я бы не пошла за тобой, Навряд ли только. Тачки фарами светят Рядом музыка моя подруга, Плотно наушники в уши, Это не заменимое чувство. Бесконечную радость меняет разочарование, Люди любите друг друга, Это все что нам делать осталось. Знаешь, мне много не надо, Немного свободы и время, И желание прыгать выше этих зверей. Там, на освещенное небо фонарями района, моя крыша дома, дым я вдыхаю снова. Если бы, в тот же миг Жизнь мою можно было б заменить другой, Я бы не пошла за тобой, Я бы не пошла за тобой, Навряд ли, только Если бы в тот же миг Жизнь мою можно было б заменить другой, Я бы не пошла за тобой, Я бы не пошла за тобой, Навряд ли только.       Со мной пели все девушки. И некоторые парни. Когда музыка выключилась, я сказала: — Есть ещё несколько песен, которые он обожал, но они в основном дуэтные. Мне нужен партнёр. Стилински, поможешь? Его выражение лица было бесценно. Я едва содержалась, чтобы не засмеяться. Он поднялся ко мне. Я сказала ему на ухо: — Твоя самая любимая. У вас с ним одинаковый вкус. Музыка сменилась. Злиться на мир весь, остаться душой здесь, Где нежность твою не ждут, влюбиться, но не в ту. Злиться на мир весь, остаться душой здесь, Где нежность твою не ждут, влюбиться, но не в ту. Зачем чужих мы называем любимыми и заставляем страдать тех кто по-настоящему именно дорог нам. Самовнушение — это простой сюжет без простых решений. Он не искал отношений и не юзал поиск и если свет светил то лишь через узкую прорезь, А прошлое докучало будни на рожоне, но случай свел его с такой что он был поражен ей настолько, Что начало истории бездна когда рвет голову так что не находишь места. Но не сказал никому и утаил в себе, отметал сотни вариантов, но не теперь. Вспомнил как это не наблюдать часов, непонятные люди вокруг хотят урвать кусок. Все кажутся двуличными — это реально злит, и только к ней тянул сильней невидимый магнит. Злиться на мир весь, остаться душой здесь, Где нежность твою не ждут, влюбиться, но не в ту. Злиться на мир весь, остаться душой здесь, Где нежность твою не ждут, влюбиться, но не в ту. А у нее друзья — житейские проблемы, он безучастный зритель возможно и бесценный. И на все недостатки он бы закрыл глаза, если бы за кулисы к сердцу путь кто указал. Мало знакомы с разным миропониманием и от разлуки чувства обречены к страданиям. Время признаний, — лучше никогда чем поздно, и смс улетает рвут сигналы воздух. Через расстояния открывая правду, была удивлена и чувствовала виноватой. Себя скорее просто была не готова, что он после пары встреч ей скажет такое. И что в итоге, — ей это льстит приятно. И не понятно что делать когда даны расклады. Образ в голове и старый ритм жизни, он знал что им не по пути с ней. Злиться на мир весь, остаться душой здесь, Где нежность твою не ждут, влюбиться, но не в ту. Злиться на мир весь, остаться душой здесь, Где нежность твою не ждут, влюбиться, но не в ту.       После этой песни было ещё несколько. Даже после окончания «концерта» не все разошлись. Они задавали вопросы. Я отвечала. Так мы просидели до часов трёх ночи. Из-за смерти Эрика, Стайлз совсем расклеился и напился. Потом я подумала: «А почему это он переживает больше меня? Может я тоже хочу напиться. А что мне мешает?». А потом тоже напилась. Конечно, на утро я ничего не помнила. POV End.       После того, как Соню озарила мысль снова напиться, она это и сделала. Поэтому со стадиона ушли два пьяных подростка.       Пошёл дождь. На удивление всем, он был тёплый. И наконец-то это был не ливень с грозой. Все, кто ещё были в такое время на улице, старались спрятаться под любым навесом. Но не Стайлз и Соня. Они шли держась за руки, смеялись, пели. Да, и, конечно, продолжали пить. У парня в рюкзаке были ещё две бутылки бурбона. Им было плевать, что завтра в школу. Или просто не помнили. Проходя какой-то парк или сквер, Стайлз остановился. Соня остановилась за ним. Парень смотрел в землю. Она подошла ближе: — Стайлз, что такое? — Соня, кажется, я влюбился. — Да, я знаю. Ты с третьего класса влюблен в Лидию Мартин. И что? — Нет, это не Лидия.- он притянул к себе девушку и примкнул к её губам. Она ответила на поцелуй, но почти сразу отстранилась. — Это не правильно. Твоя вторая половинка это рыжеволосая, зеленоглазая, метр шестьдесят ростом девушка. — Она меня динамит! Или ты имеешь в виду, что я не заслуживаю счастья?! — Стайлз повысил голос до крика. — Нет! Но не я твоё счастье. Разве ты не видишь? Вокруг меня все обычно умирают! Не сразу, но умирают! А я не хочу чтобы ты умирал. Не хочу тебя терять! — она так же перешла на крик.       Парень шокировано уставился на девушку. Она снова плакала. Когда Стилински понял, что он сделал, ему стало мерзко от самого себя. Он довел до слез девушку, которая стала ему как сестра, мама, девушка и лучший друг в одном флаконе. А теперь она плачет из-за него. Он подошел к ней ближе и заключил в объятия, говоря: — Прости…       Соня ничего не ответила, лишь уткнулась носом в его плечо. Стоять бы им долго, но у шерифа сегодня ночной патруль — он их засек. Они стояли в свете фар и щурились от света. Из машины послышался голос: — Ну, и чего мы стоим? Живо в машину! — когда подростки уселись, начался допрос.- И что мы так поздно делаем на улице? — но почувствовав запах алкоголя, сам ответил на свой же вопрос.- Ясно. Что за повод на этот раз? — Мой друг умер. Из-за теракта в Чикаго. — Соболезную. — Ничего. Просто отвезите меня домой.        Через пару минут, они были у дома девушки. Попрощавшись со Стилински, она вошла в дом. Весело ей завтра придётся.