Этого было недостаточно

      Белые стены больницы. Каталки. Врачи в белых халатах. Доусон ощущала себя здесь, как в тюрьме. Она нервно ходила из стороны в сторону. Все остальные просто сидели и ждали, но как можно просто ждать? Нет, она больше никогда не будет находиться в ожидание – ждать опасно.       Наверное, это был уже три часа, когда Габриэла ходила из стороны в сторону, её напарница сожалеюще смотрела, сержант Платт стояла, опершись на стену, а остальные... Просто тяжело дышали и скромно переглядывались. На самом деле это продолжалось не дольше двадцати минут. Время тянулось для нее бесконечно. И будь здесь Херрманн, Мауч, Северайд и Кейси, они бы обязательно что-нибудь сказали. Хотя, вероятно, что если бы так было, никого бы здесь и не было...       Вдруг из палаты (кто знает, чьей) вышел доктор Холстед, а затем и другие врачи из соседних четырех палат. Все напряглись. – Рэндэл в глубокой коме, – тихо, опустив голову сказал Уил. Платт оробела от такой новости, тем временем за Уилом фразу продолжила Нэтали: – Северайд пока не пришел в себя, у него тяжёлое отравление газом и перелом, но стабилен – в этот момент подрасслабилась Кидд, доктор Маннинг продолжала – Херрманн ждёт вас в 4 палате, – она обратилась к Синди, которая нетерпеливо ждала новостей, а затем побежала в указанную палату. Нэтали замолчала. Тогда Доусон занервничала. – А... А что...с Мэттом? – она говорила заикаясь и в страхе задрожала. – Сейчас сказать сложно, его оперирует доктор Родс. – вмешался в разговор доктор Чой. – О... Оперирует..? Почему? – Доусон старалась держаться собрано. – У него сломано ребро, от обвалов оно вошло в полость лёгкого. – спокойно закончил Итан.       Доусон, как врач, хорошо понимала всю катастрофу ситуации. Она опустилась на кресло, Бретт взяла ее за руку, а затем обняла. И снова наступило молчание, и время снова стало мучительно долгим...