cherry wine

На пике своей карьеры, в двадцать пять, я вдруг оказался близок к провалу. Мой менеджер, Алекс, постоянно твердил, что в творчестве не хватает чего-то нового, что заставило бы всех пересмотреть отношение к современному искусству. Что ж, я старался, как мог, но вдруг и сам не заметил, как вдохновение исчезло, не предупредив перед уходом. Я переехал в Нью-Йорк, подумав, что хватит с меня унылых лесных пейзажей и мимолетных зарисовок природы. Даже если это принесло мне популярность среди нынешних художников, нужно было двигаться дальше. Люди хотели чего-то нового и свежего, того, к чему я прежде никогда не обращался, но это было слишком сложно. Душа всегда тяготела к Брэдфорду, моему родному городу, с его тихими улочками, разрисованными граффити, и несуетливыми жителями. Ритм жизни Нью-Йорка сразил меня наповал, но я пытался не сдаться в первый же день и не уехать обратно. Так и прошел мой первый месяц в этом городе. Постепенно я привык, но вдохновение так и не показалось из-за угла. Мне просто было не за что зацепиться. Алекс, кажется, смирился с тем, что я уже ни к чему не годен. Из всех моих друзей лишь Коул свято верил, что однажды Зейн Малик встретит что-то такое, что сразу же вернёт его к холсту, воодушевит в него жизнь, заставит его душу расцвести и нарисовать хорошую картину. Поверьте мне, даже я потерял веру в себя и просто опустил руки. И вот в очередную одинокую пятницу я решил отправиться в местный бар, посещение которого давно стало моей привычкой. Не могу сказать точно, но, похоже, тогда я был в жуткой депрессии, которая не собиралась выпускать меня из своих оков. По пути в «Cherry Wine» я слушал дурацкое радио и смотрел вперёд, стараясь увидеть конец той жуткой пробки. Вокруг все сигналили, создавая хаос, но, по-моему, беспорядок стал моим лучшим другом с тех пор, как я не рисую. Люди кричали, пытались как-то объехать это столпотворение из машин, в общем, были неспокойны в тот осенний вечер. Лишь я один безмятежно покачивался в такт музыке, которая играла на радио и которую я совсем не знал, и в очередной раз затягивался сигаретой (ее дым, впрочем, давний гость моих лёгких). Потому что мне просто-напросто было некуда спешить. У меня не было цели в этой жизни. Прозвенел телефон, заставив меня оторваться от сигареты. Я вздохнул и нажал на кнопку приема вызова, даже не посмотрев, кто звонит. — Дружище, — по ту сторону послышался задорный голос Коула, — сегодня будет вечеринка в доме Уилла. Ты с нами? — Я когда-то говорил, что меня интересуют мероприятия, на которых молодые люди напиваются до потери пульса и наутро пытаются понять, кто с кем переспал? — грубо спросил я, выпустив ядовитый дым в открытое окно машины. — Нет, но… — Разве этого недостаточно, чтобы ты отстал от меня и перестал звать на вечеринки? — Там будет Ханна, — вдруг сообщил Коул. Мое сердце разбивалось каждый раз, когда кто-то говорил ее имя, поэтому в тот момент я ещё несколько секунд молчал в трубку, пытаясь собраться с мыслями и выдать что-то более или менее похожее на правду. — И что? Это ещё одна причина не приходить, — отрезал я. — Ты ведь сам говорил, что скучаешь по ней, — хмыкнул друг. — «Скучаю» не значит «хочу вернуть». Тебе давно пора усвоить это, Хантер. Пробка медленно продвигалась вперёд. — Господи, не будь таким занудой. Снова поедешь в «Cherry Wine» и будешь сидеть там до утра, читая какую-то книгу? — спросил Коул, заставив меня удручённо вздохнуть. — Если я так делаю часто, значит, мне нравится. Мне нравится одиночество, понимаешь?! — неожиданно сердито выпалил я, а потом, пожалев о своих словах, сказал: — Ладно, извини. Это просто не мое. — Ничего. И какого ответа я ждал, когда решил позвонить тебе? — c легкостью в голосе ответил мой друг, усмехнулся и добавил: — Встретимся завтра у меня в шесть. Я уже собирался спросить, зачем, но он словно прочёл мои мысли и сказал: — Метс будут играть. Не помнишь? — Да-а, точно, — я сделал вид, будто действительно помнил, хотя на самом деле собирался провести завтрашний день вовсе не за просмотром бейсбола. Почти каждую неделю мы с моим лучшим другом собирались вдвоем у него дома, чтобы поесть пиццы и лицезреть новый матч. Из нас двоих фанатом бейсбола был лишь Коул, который всегда яростно вопил и кричал, что, без сомнений, показывало, насколько он эмоционален при просмотре. Я же смотрел этот спорт только ради того, чтобы побыть с ним. Коул Хантер — один из тех немногих людей, которыми я дорожу, поэтому решение просто находиться с ним рядом в такие вечера было вполне верным, даже если биты и мячики меня ни капли не интересовали. Мы все должны чем-то жертвовать ради любимых людей, не так ли? Вообще, для меня все еще остается загадкой, как такие две противоположности смогли сблизиться. Коул — озорной парень, весельчак, заводила в любой компании, которому труда не составит пофлиртовать с какой-то девчонкой. Я — творческий человек, а это уже подразумевает частые депрессии, одиночество и грусть. Единственная девушка, с которой у меня были настоящие отношения, — Ханна. Жаль, что за самой яркой любовью в моей жизни скрывалось самое тусклое разочарование. — Короче, мне нужно идти, — от моих мыслей меня отвлекла данная фраза, прозвучавшая в динамике телефона. — Надеюсь хорошо провести ночь, — после этих слов послышался тихий смешок Коула. В тот момент он, бесспорно, ухмылялся и уже представлял, как симпатичная девчонка выпивает с ним текилу. — Удачи, — я улыбнулся и нажал на педаль газа, чтобы продвинуться вперед. Вдали виднелся конец пробки. — Жаль, что тебя не будет, — произнес парень, заставив меня улыбнуться еще шире. — Но я надеюсь, что ты тоже отлично повеселишься со своим… как его там… — Хеммингуэй, — подсказал я. В отличии от общения с девушками, в литературе и всем остальном искусстве Коул всегда был полным нулем. — Вот, — утвердительно буркнул он. Я был почти уверен, что через пару минут мой друг даже не сможет вспомнить это имя. — С твоим вторым приятелем, — добавил он. — Выпейте немного водки и хорошо проведите время вместе. — Думаю, сегодня мы обойдемся колой, — поправил я. — Но спасибо. Я уже почти на месте. — Окей. Я тоже подъезжаю. — Пока. Завтра меня, наверно, будет ждать увлекательный рассказ о твоих ночных похождениях. — Ну, я надеюсь на это, — посмеялся Хантер, а затем, сказав быстрое «пока», сбросил трубку. Я улыбнулся еще раз напоследок и убрал телефон в карман. Джаспер, бармен в излюбленном мною месте, приветливо помахал рукой, когда я вошел внутрь, прежде припарковав машину. Людей в баре было мало, что, конечно, играло в мою пользу. Я устроился поудобнее на высоком стуле у стеклянной стойки и положил книгу перед собой, пытаясь вспомнить, где остановился в последний раз. И почему я постоянно забываю оставить закладку? — Что будешь сегодня? — с натянутой улыбкой спросил Джаспер, блондинистый парень, который всегда делал вид, будто вовсе не устал. — Колу. Со льдом, — потупив голову вниз, сказал я, а затем открыл книгу на нужной странице. Вскоре напиток оказался передо мной. Немного отпив, я почувствовал нужную мне тогда свежесть и начал читать. Честно говоря, «Острова в океане» — один из моих любимых романов Хеммингуэя. Поэтому я и перечитываю его уже в который раз. Но он всегда, всегда покоряет меня, словно впервые. Погрузившись в мир Томаса Хадсона, главного героя, который тоже является художником, я не заметил, как какая-то девушка беспардонно приземлилась на соседний стул и попросила у бармена бокал красного вина. Наручные часы показывали ровно полночь. Я слишком увлекся книгой. Мое внимание к девушке так и не обратилось, пока она внезапно не выдала: — И чем же парень с книгой занимается в столь позднее время в баре? Она буквально прожигала меня взглядом, и я невольно чувствовал это, но так и не решался поворачиваться. — Очевидно, читает, — саркастично ответил я и перевернул страницу. — А по-моему, бар в одиннадцать вечера — не лучшее место для чтения, — незнакомка продолжила разговор. Я смог расслышать в ее голосе нотку азарта и решил, что она не отстанет от меня просто так, поэтому закрыл книгу и все же обратил к ней свой взор.