Голубые волки

      Поскальзываясь и спотыкаясь, они шли вслед за гигантом по узкой дорожке, резко уходящей вниз. Их окружала такая плотная темнота, что Логэн показалось, будто они пробираются сквозь лесную чащу. Все разговоры стихли, и они шли почти в полной тишине, только Невилл, тот мальчик, который всё время терял свою жабу, пару раз чихнул.       — Ещё несколько секунд, и вы увидите Хогвартс! — крикнул проводник, не оборачиваясь. — Так, осторожно! Все сюда!       — О-о-о! — вырвался дружный, восхищённый возглас.       Они стояли на берегу большого чёрного озера. А на другой его стороне, на вершине высокой скалы, стоял гигантский замок с башенками и бойницами, а его огромные окна отражали свет усыпавших небо звёзд.       — По четыре человека в одну лодку, не больше, — скомандовал лесник, указывая на целую флотилию маленьких лодочек, качающихся у берега.       Логэн и Симус оказались в одной лодке с Гермионой и Роном.       — Расселись? — прокричал Хагрид, у которого была личная огромная лодка. — Тогда вперёд!       Флотилия двинулась, лодки заскользили по гладкому как стекло озеру. Все молчали, не сводя глаз с огромного замка. Чем ближе они подплывали к утёсу, на котором он стоял, тем больше он возвышался над ними.       — Пригнитесь! — зычно крикнул великан, когда они подплыли к утёсу.       Все наклонили головы, и лодки оказались в зарослях плюща, который скрывал огромную расщелину. Миновав заросли, они попали в тёмный тоннель, который, судя по всему, заканчивался прямо под замком, и вскоре причалили к подземной пристани и высадились на камни.       — Эй, ты! — крикнул лесник, обращаясь к Невиллу. Он осматривал пустые лодки и, видимо, что-то заметил. — Это твоя жаба?       — Ой, Тревор! — радостно завопил Невилл, протягивая руки и прижимая к себе свою жабу.       Мужчина повёл их наверх по каменной лестнице, освещая дорогу огромной лампой. Вскоре все оказались на влажной от росы лужайке у подножия замка.       Ещё один лестничный пролёт — и теперь они стояли перед огромной дубовой дверью.       — Все здесь? — поинтересовался гигант. — Эй, ты не потерял ещё жабу?       Убедившись, что всё в порядке он поднял свой огромный кулак и трижды постучал в дверь замка.       Дверь распахнулась. За ней стояла высокая черноволосая волшебница в изумрудно-зелёных одеждах. Лицо её было очень строгим, и Поттер сразу подумала, что с такой лучше не спорить и вообще от неё лучше держаться подальше.       — Профессор МакГонагалл, вот первокурсники, — сообщил ей лесничий.       — Спасибо, Хагрид, — кивнула ему волшебница. — Я их забираю.       Она повернулась и пошла вперёд, приказав первокурсникам следовать за ней. Они оказались в огромном зале — таком огромном, что там легко поместился бы дом Ремуса. На каменных стенах — точно так же, как в «Гринготтс», — горели факелы, потолок терялся где-то вверху, а красивая мраморная лестница вела на верхние этажи.       Они шли вслед за профессором МакГонагалл по вымощенному булыжником полу. Проходя мимо закрытой двери справа, Логэн услышала шум сотен голосов — должно быть, там уже собралась вся школа. Но профессор МакГонагалл вела их совсем не туда, а в маленький пустой зальчик. Толпе первокурсников тут было тесно, и они сгрудились, дыша друг другу в затылок и беспокойно оглядываясь.       — Добро пожаловать в Хогвартс, — наконец поприветствовала их профессор МакГонагалл. — Скоро начнётся банкет по случаю начала учебного года, но прежде чем вы сядете за столы, вас разделят на факультеты. Отбор — очень серьёзная процедура, потому что с сегодняшнего дня и до окончания школы ваш факультет станет для вас второй семьёй. Вы будете вместе учиться, спать в одной спальне и проводить свободное время в комнате, специально отведённой для вашего факультета.       Факультетов в школе четыре — Гриффиндор, Пуффендуй, Когтевран и Слизерин. У каждого из них есть своя древняя история, и из каждого выходили выдающиеся волшебники и волшебницы. Пока вы будете учиться в Хогвартсе, ваши успехи будут приносить вашему факультету призовые очки, а за каждое нарушение распорядка очки будут вычитаться. В конце года факультет, набравший больше очков, побеждает в соревновании между факультетами — это огромная честь. Надеюсь, каждый из вас будет достойным членом своей семьи.       Церемония отбора начнётся через несколько минут в присутствии всей школы. А пока у вас есть немного времени, я советую вам собраться с мыслями.       Её глаза задержались на мантии Невилла, которая сбилась так, что застёжка оказалась под левым ухом, а потом на грязном носу Рона. Люпин дрожащей рукой попыталась пригладить свои непослушные волосы. Симус нервно сглотнул.       — Я вернусь сюда, когда все будут готовы к встрече с вами, — сообщила профессор МакГонагалл и пошла к двери. Перед тем как выйти, она обернулась. — Пожалуйста, ведите себя тихо.       Поттер с шумом втянула воздух.       — А как будет проходить этот отбор? — спросила она Рона.       — Наверное, нам придётся пройти через какие-то испытания, — ответил тот. — Фред сказал, что это очень больно, но я думаю, что он, как всегда, шутил.       Симус ощутил, как бешено заколотилось его сердце. Испытания? Перед всей школой? Но ведь он не знаком с магией. Правда, единственное, что у него получалось, это взрывать что-либо и «Авис». И что же он в таком случае будет делать? Особенно страшно было за подругу — она видела магию несколько раз в жизни: когда колдовала мать Симуса, но она практически не помнит ничего из того времени, боггарт в доме Люпина и магию в «Олливандере». Если честно, он совершенно не рассчитывал, что сразу по приезде сюда его ждёт нечто подобное. Он беспокойно огляделся и заметил, что и остальные тоже напуганы. Все молчали, кроме Гермионы Грэйнджер, которая стояла рядом с Люпин и шёпотом рассказывала всем вокруг о том, какие заклинания она уже выучила, и вслух гадала, какое из них ей понадобится на церемонии отбора.       Логэн старалась её не слушать. Она ещё ни разу в жизни так не нервничала — даже когда получила письмо. А в письме, между прочим, говорилось, что она имеет самое прямое отношение к тому, что парик её воспительницы каким-то образом поменял цвет и из чёрного превратился в седой. Тогда ей пришлось плохо, но сейчас она чувствовала себя намного хуже. Лог уставилась в пол, пытаясь набраться мужества и настроиться на предстоящее испытание. Ведь профессор МакГонагалл могла вернуться в любую секунду и повести его на страшный суд.       Внезапно воздух прорезали истошные крики, и Поттер даже подпрыгнула от неожиданности.       — Что?.. — начала было она, но осеклась, увидев, в чём дело, и широко раскрыла рот. Как, впрочем, и все остальные.       Через противоположную от двери стену в комнату просачивались призраки — их было, наверное, около двадцати. Жемчужно-белые, полупрозрачные, они скользили по комнате, переговариваясь между собой и, кажется, вовсе не замечая первокурсников или делая вид, что не замечают. Судя по всему, они спорили.       — А я вам говорю, что надо забыть о его прегрешениях и простить его, — произнёс один из них, похожий на маленького толстого монаха. — Я считаю, что мы просто обязаны дать ему ещё один шанс…       — Мой дорогой Проповедник, разве мы не предоставили Пивзу больше шансов, чем он того заслужил? Он позорит и оскорбляет нас, и, на мой взгляд, он, по сути, никогда и не был призраком…       Призрак в трико и круглом пышном воротнике замолчал и уставился на первокурсников, словно только что их заметил.       — Эй, а вы что здесь делаете?       Никто не ответил.       — Да это же новые ученики! — воскликнул Толстый Проповедник, улыбаясь собравшимся. — Ждёте отбора, я полагаю?       Несколько человек неуверенно кивнули.       — Надеюсь, вы попадёте в Пуффендуй! — продолжал улыбаться Проповедник. — Мой любимый факультет, знаете ли, я сам там когда-то учился.       — Идите отсюда, — произнёс строгий голос. — Церемония отбора сейчас начнётся.       Это вернулась профессор МакГонагалл. Она строго посмотрела на привидения, и те поспешно начали просачиваться сквозь стену и исчезать одно за другим.       — Выстройтесь в шеренгу, — скомандовала профессор, обращаясь к первокурсникам, — и идите за мной!       У девочки было ощущение, словно её ноги налились свинцом. Она встала за Финниганом, за ней встал Рон, и они вышли из маленького зала, пересекли зал, в котором уже побывали при входе в замок, и, пройдя через двойные двери, оказались в Большом зале.       Логэн Люпин даже представить себе не могла, что на свете существует такое красивое и такое странное место. Зал был освещён тысячами свечей, плавающих в воздухе над четырьмя длинными столами, за которыми сидели старшие ученики. Столы были заставлены сверкающими золотыми тарелками и кубками. На другом конце зала за таким же длинным столом сидели преподаватели. Профессор МакГонагалл подвела первокурсников к этому столу и приказала им повернуться спиной к учителям и лицом к старшекурсникам.       Перед глазами были сотни лиц. Среди старшекурсников то здесь, то там мелькали отливающие серебром расплывчатые силуэты привидений. Чтобы избежать направленных на неё взглядов, Лог посмотрела вверх и увидела над собой бархатный чёрный потолок, усыпанный звёздами.       — Его специально так заколдовали, чтобы он был похож на небо, — прошептала опять оказавшаяся рядом Гермиона. — Я вычитала это в «Истории Хогвартса».       Было сложно поверить в то, что это на самом деле потолок. Поттер казалось, что Большой зал находится под открытым небом.       Люпин услышала какой-то звук и, опустив устремлённый в потолок взгляд, увидела, что профессор МакГонагалл поставила перед шеренгой первокурсников самый обычный на вид табурет и положила на сиденье остроконечную Волшебную шляпу. Шляпа была вся в заплатках, потёртая и ужасно грязная. Люпин сразу бы выкинула такую на помойку.       «Интересно, зачем она здесь? — подумала Логэн. В голове её сразу запрыгали сотни мыслей. — Может быть, надо попытаться достать из неё кролика, как это делают фокусники в цирке?»       Она огляделся, заметив, что все собравшиеся неотрывно смотрят на Шляпу, и тоже начал внимательно её разглядывать. На несколько секунд в зале воцарилась полная тишина. А затем Шляпа шевельнулась. В следующее мгновение в ней появилась дыра, напоминающая рот, и она запела:       Может быть, я некрасива на вид, Но строго меня не судите. Ведь шляпы умнее меня не найти, Что вы там ни говорите. Шапки, цилиндры и котелки Красивей меня, спору нет. Но будь они умнее меня, Я бы съела себя на обед. Все помыслы ваши я вижу насквозь, Не скрыть от меня ничего. Наденьте меня, и я вам сообщу, С кем учиться вам суждено. Быть может, вас ждёт Гриффиндор, славный тем, Что учатся там храбрецы. Сердца их отваги и силы полны, К тому ж благородны они. А может быть, Пуффендуй ваша судьба, Там, где никто не боится труда, Где преданны все, и верны, И терпенья с упорством полны. А если с мозгами в порядке у вас, Вас к знаниям тянет давно, Есть юмор и силы гранит грызть наук, То путь ваш — за стол Когтевран. Быть может, что в Слизерине вам суждено Найти своих лучших друзей. Там хитрецы к своей цели идут, Никаких не стесняясь путей. Не бойтесь меня, надевайте смелей, И вашу судьбу предскажу я верней, Чем сделает это другой. В надёжные руки попали вы, Пусть и безрука я, увы, Но я горжусь собой.       Как только песня закончилась, весь зал единодушно зааплодировал. Шляпа поклонилась всем четырём столам. Рот её исчез, она замолчала и замерла.       — Значит, каждому из нас нужно будет всего лишь её примерить? — прошептал Рон. — Я убью этого вруна Фреда, ведь он мне заливал, что нам придётся бороться с троллем.       Логэн с трудом выдавила из себя улыбку. Да, конечно, примерить Шляпу было куда проще, чем демонстрировать свои познания в магии, но её смущало, что на неё будет смотреть такое количество людей. А к тому же Шляпа требовала от него слишком многого — сейчас она не чувствовала себя ни сообразительной, ни остроумной, ни тем более храброй. Если бы Шляпа сказала, что один из факультетов предназначен исключительно для тех, кого от волнения начинает тошнить, Логэн бы сразу поняла, что это её факультет.       Профессор МакГонагалл шагнула вперёд, в руках она держала длинный свиток пергамента.       — Когда я назову ваше имя, вы наденете Шляпу и сядете на табурет, — произнесла она. — Начнём. Аббот, Ханна!       Девочка с белыми косичками и порозовевшим то ли от смущения, то ли от испуга лицом, спотыкаясь, вышла из шеренги, подошла к табурету, взяла Шляпу и села. Шляпа, судя по всему, была большого размера, потому что, оказавшись на голове Ханны, закрыла не только лоб, но даже её глаза. А через мгновение…       — ПУФФЕНДУЙ! — громко крикнула Шляпа.       Те, кто сидел за крайним правым столом, разразились аплодисментами. Ханна встала, пошла к этому столу и уселась на свободное место. Логэн заметила, что крутившийся у стола Толстый Проповедник приветливо помахал ей рукой.       — Боунс, Сьюзен!       — ПУФФЕНДУЙ! — снова закричала Шляпа, и Сьюзен поспешно засеменила к своему столу, сев рядом с Ханной.       — Бут, Терри!       — КОГТЕВРАН!       Теперь зааплодировали за вторым столом слева, несколько старшекурсников встали со своих мест, чтобы пожать руку присоединившемуся к ним Терри.       Мэнди Броклхерст тоже отправилась за стол факультета Когтевран, а Лаванда Браун стала первым новым членом факультета Гриффиндор. Крайний слева стол взорвался приветственными криками, и Симус увидел среди кричавших рыжих близнецов.       Миллисенту Булстроуд определили в Слизерин. Возможно, дело было в игре воображения, но после того, что Логэн услышала о Слизерине, все, кто попадал туда и кто сидел за их столом, казались ей неприятными личностями.       — Финч-Флетчли, Джастин!       — ПУФФЕНДУЙ!       Люпин заметила, что иногда Шляпа, едва оказавшись на голове очередного первокурсника или первокурсницы, практически молниеносно называла факультет, а иногда она задумывалась. Так, Симус Финниган, стоявший в шеренге перед подругой, просидел на табурете почти минуту, пока Шляпа не отправила его за стол Гриффиндора.       — Гермиона Грэйнджер!       Судя по всему, Гермиона, в отличие от Логэн, с нетерпением ждала своей очереди и не сомневалась в успехе. Услышав своё имя, она чуть ли не бегом рванулась к табурету и в мгновение ока надела на голову Шляпу.       — ГРИФФИНДОР! — выкрикнула Шляпа.       Рон застонал — видимо, несмотря на все свои сомнения, он верил, что попадёт туда же, где были его братья, а учиться вместе с настырной и всезнающей Гермионой ему явно не хотелось.       Мозг Логэн вдруг пронзила страшная мысль — одна из тех, которые всегда появляются, когда слишком нервничаешь.       «А что, если Шляпа решит, что я не подхожу ни для одного из факультетов?» — подумал она.       Логэн вдруг представила, как она сидит на табурете с шляпой на голове, как проходит минута, другая, а потом десять и двадцать, и кажется, что уже прошла вечность, а Шляпа всё молчит. Молчит до тех пор, пока профессор МакГонагалл не срывает её с головы Люпин и не сообщает ей, что, по всей видимости, произошла ошибка и ей лучше сесть на обратный поезд до Лондона.       Правда, нервничала не только Поттер. Когда вызвали Невилла Долгопупса, того самого мальчика, который всё время терял свою жабу, тот умудрился споткнуться и упасть, даже не дойдя до табурета. Шляпа серьёзно задумалась, прежде чем выкрикнуть «ГРИФФИНДОР». Невилл, услышав свой вердикт, вскочил со стула и бросился к столу, за которым сидели ученики факультета, забыв снять Шляпу. Весь зал оглушительно захохотал, а спохватившийся Невилл развернулся и побежал обратно, чтобы вручить Шляпу Мораг МакДугал.       Когда вызвали Малфоя, он вышел из шеренги с ужасно важным видом, и его мечта осуществилась в мгновение ока — Шляпа, едва коснувшись его головы, тут же заорала:       — СЛИЗЕРИН!       Малфой присоединился к своим друзьям Крэббу и Гойлу, ранее отобранным на тот же факультет, и выглядел необычайно довольным собой.       Не прошедших отбор первокурсников оставалось всё меньше.       Мун, Нотт, Паркинсон, девочки-близнецы Патил, затем Салли-Энн Перкс и, наконец… — Поттер-Люпин, Логэн!       Она сделала шаг вперёд, и по всему залу вспыхнули огоньки удивления, сопровождаемые громким шёпотом.       — Она сказала Поттер?       — Та самая Логэн Поттер?       Последнее, что увидела несчастная Поттер, прежде чем Шляпа упала ей на глаза, был огромный зал, заполненный людьми, каждый из которых подался вперёд, чтобы получше разглядеть её. А затем перед глазами встала чёрная стена.       — Гм-м-м, — задумчиво произнёс прямо ей в ухо тихий голос. — Непростой вопрос. Очень непростой. Много смелости, это я вижу. И ум весьма неплох. И таланта хватает — о да, мой бог, это так, — и имеется весьма похвальное желание проявить себя, это тоже любопытно… Так куда мне тебя определить?       Логэн крепко вцепилась обеими руками в сиденье табурета.       «Только не в Слизерин, — подумала она. — Только не в Слизерин».       — Ага, значит, не в Слизерин? — переспросил тихий голос. — Ты уверена? Знаешь ли, ты можешь стать великой, у тебя есть все задатки, я это вижу, а Слизерин поможет тебе достичь величия, это несомненно… Так что — не хочешь? Ну ладно, если ты так в этом уверена… Что ж, тогда… ГРИФФИНДОР!       Девочке показалось, что Шляпа выкрикнула этот вердикт куда громче, чем предыдущие. Она сняла Шляпу и, ощущая дрожь в ногах, медленно пошла к своему столу. Она испытывала такое сильное облегчение по поводу того, что её всё-таки выбрали и что она попала не в Слизерин, что даже не замечала, что ей аплодируют более бурно и продолжительно, чем другим. Рыжий староста Перси вскочил со своего стула, схватил руку Логэн и начал её трясти, а близнецы Фред и Джордж в это время вопили во весь голос:       — С нами Поттер! С нами Поттер!       Пожав руки всем желающим, Логэн плюхнулась на свободный стул рядом с Симусом, оказавшись как раз напротив призрака в трико, которого она видела перед началом церемонии. Призрак похлопал её по руке, и Люпин внезапно испытала очень неприятное, испугавшее её ощущение — ей показалось, что она сунула руку в ведро с ледяной водой.       Теперь она наконец получила возможность увидеть главный стол, за которым сидели учителя. В самом углу сидел великан Хагрид, который, поймав взгляд девочки, скромно помахал, и она улыбнулась в ответ. А в центре стола стоял большой золотой стул, напоминавший трон, на котором восседал Альбус Дамблдор. Лог сразу узнала его — он был таким же, как на карточке-вкладыше из «шоколадной лягушки». Серебряные волосы Дамблдора сияли ярче, чем привидения, ярче, чем что-либо в зале.       Ещё Логэн заметила профессора Квиррелла, нервного молодого человека, с которым она познакомилась в «Дырявом котле». Сейчас на голове Квиррелла красовался большой фиолетовый тюрбан, так что профессор выглядел ещё более странным, чем раньше.       Церемония подходила к концу, оставалось всего трое первокурсников. Лайзу Турпин зачислили в Когтевран, и теперь пришла очередь Рона. Поттер видела, что тот даже позеленел от страха. Логэн скрестила под столом пальцы, и через секунду Шляпа громко завопила:       — ГРИФФИНДОР!       Девочка громко аплодировала вместе с другими до тех пор, пока Рон не плюхнулся справа от неё.       — Отлично, Рон, просто превосходно, — с важным видом похвалил его Перси Уизли, в то время как последний в списке Блез Забини уже направлялся к столу Слизерина. Профессор МакГонагалл скатала свой свиток и вынесла из зала Волшебную шляпу.       Логэн посмотрела на стоявшую перед ней пустую золотую тарелку. Она только сейчас поняла, что опять голодна.       Альбус Дамблдор поднялся со своего трона и широко развёл руки. На его лице играла лучезарная улыбка. У него был такой вид, словно ничто в мире не может порадовать его больше, чем сидящие перед ним ученики его школы.       — Добро пожаловать! — произнёс он. — Добро пожаловать в Хогвартс! Прежде чем мы начнём наш банкет, я хотел бы сказать несколько слов. Вот эти слова: Олух! Пузырь! Остаток! Уловка! Всё, всем спасибо!       Дамблдор сел на своё место. Зал разразился радостными криками и аплодисментами. Поттер сидела и не знала, смеяться или нет.       — Он… он немного ненормальный? — неуверенно спросила она, обращаясь к сидевшему напротив Перси.       — Ненормальный? — рассеянно переспросил Перси, но тут же спохватился. — Он гений! Лучший волшебник в мире! Но, в общем, ты прав, он немного сумасшедший. Как насчёт жареной картошки, Логэн?       Поттер посмотрела на стол и замерла от изумления. Стоявшие на столе тарелки были доверху наполнены едой. Она никогда не видела на одном столе так много своих любимых блюд: ростбиф, жареный цыплёнок, свиные и бараньи отбивные, сосиски, бекон и стейки, варёная картошка, жареная картошка, чипсы, йоркширский пудинг, горох, морковь, мясные подливки, кетчуп и непонятно как и зачем здесь оказавшиеся мятные леденцы.       Надо признать, что воспитатели никогда не морили своих воспитанников голодом, но и никогда не давали им съесть столько, сколько им хотелось. А Джуди, самая пухлая девочка из приюта, всегда съедала то, что не доедала девочка Поттер. Они были неплохими подругами, но однажды, когда у Люпин произошёл первый выброс магии и она разбила стакан любимого киселя Джуди прямо у неё в руках — пухлая сразу заподозрила что-то неладное и послала девочку куда-подальше. Сейчас она положила в свою тарелку всего понемногу — за исключением мятных леденцов — и накинулась на еду. Она была просто великолепной.       — Неплохо выглядит, — грустно заметил призрак в трико, наблюдая, как Люпин поедает стейк.       — Вы хотите… — начала было Лог, но призрак покачал головой.       — Я не ем вот уже почти четыре сотни лет. У меня нет никакой необходимости в еде, но, по правде говоря, мне её не хватает. Кстати, я, кажется, не представился. Сэр Николас де Мимси-Дельфингтон, к вашим услугам. Привидение, проживающее в башне Гриффиндора.       — Я знаю, кто ты! — внезапно выпалил Рон, только проглотив картошку. — Мои братья рассказывали о тебе — ты Почти Безголовый Ник!       — Я бы предпочёл, чтобы вы называли меня сэр Николас де Мимси, — строгим тоном начал призрак, но его опередил Симус.       — Почти безголовый? Как можно быть почти безголовым?       Сэр Николас выглядел немного недовольным, словно беседа зашла не туда, куда бы ему хотелось.       — А вот так, — раздражённо ответил он, дёргая себя за левое ухо.       Голова отделилась от шеи и упала на плечо, словно держалась на пружине и приводилась в действие нажатием на ухо. Очевидно, кто-то пытался его обезглавить, но не довёл дело до конца. Лежащая на плече голова Почти Безголового Ника довольно улыбалась, наблюдая за выражениями лиц первокурсников. Затем он потянул себя за правое ухо, и голова с щелчком встала на место. Со стороны Симуса и Рона послышалось тихое «Фи!», а Логэн только прыснула в кулак. Привидение прокашлялось.       — Итак, за новых учеников факультета Гриффиндор! Надеюсь, вы поможете нам выиграть в этом году соревнование между факультетами? Гриффиндор никогда так долго не оставался без награды. Вот уже шесть лет подряд победа достаётся Слизерину. Кровавый Барон — это привидение подземелья Слизерина — стал почти невыносим.       Логэн посмотрела в сторону стола Слизерин и увидел жуткого вида привидение с выпученными пустыми глазами, вытянутым костлявым лицом, и в одеждах, запачканных серебряной кровью. Симус ткнул пальцем в плечо подруги и спросил, где это жуткое привидение. Люпин аккуратно показала на Барона, что сидел рядом с Малфоем, который, как с радостью отметила она, был вовсе не в восторге от такого общества.       — А как получилось, что он весь в крови? — выпалил Симус, которого почему-то очень заинтересовал этот вопрос.       — Я никогда не спрашивал, — деликатно заметил Почти Безголовый Ник.       Когда все наелись — в смысле съели столько, сколько смогли съесть, — тарелки вдруг опустели, снова став идеально чистыми и так ярко заблестев в пламени свечей, словно на них и не было никакой еды. Но буквально через мгновение на них появилось сладкое. Мороженое всех мыслимых видов, яблочные пироги, фруктовые торты, шоколадные эклеры и пончики с джемом, бисквиты, клубника, желе, рисовые пудинги…       Пока Логэн наполняла свою тарелку разнообразными десертами, за столом заговорили о семьях.       — Лично я — половина на половину, — признался Симус, ев рисовый пудинг. — Мой папа — магл, а мама — волшебница. Мама ничего ему не говорила до тех пор, пока они не поженились. Я так понял, что он совсем не обрадовался, когда узнал правду.       Все рассмеялись.       — А ты, Невилл? — спросил Рон.       — Я… Ну, меня вырастила бабушка, она волшебница, — начал Невилл. — Но вся моя семья была уверена, что я самый настоящий магл. Мой двоюродный дядя Элджи всё время пытался застать меня врасплох, чтобы я сотворил какое-нибудь чудо. Он очень хотел, чтобы я оказался волшебником. Так, однажды он подкрался ко мне, когда я стоял на пирсе, и столкнул меня в воду. А я чуть не утонул. В общем, я был самым обычным — до восьми лет. Когда мне было восемь, Элджи зашёл к нам на чай, поймал меня и высунул за окно. Я висел там вниз головой, а он держал меня за лодыжки. И тут моя двоюродная тётя Энид предложила ему пирожное, и он случайно разжал руки. Я полетел со второго этажа, но не разбился, — я словно превратился в мячик, отскочил от земли и попрыгал вниз по дорожке. Они все были в восторге, а бабушка даже расплакалась от счастья. Вы бы видели их лица, когда я получил письмо из Хогвартса, — они боялись, что мне его не пришлют, что я не совсем волшебник. Мой двоюродный дядя Элджи на радостях подарил мне жабу — Тревора.       Тут Люпин прислушалась к тому, о чём говорили сидевшие напротив Перси и Гермиона. Впрочем, она могла бы догадаться: Гермиона, естественно, говорила о занятиях.       — Я так надеюсь, что мы начнём заниматься прямо сейчас. Нам столько всего предстоит выучить. Лично меня больше всего интересует трансфигурация, вы понимаете, искусство превращать что-либо во что-либо другое. Хотя, конечно, это считается очень сложным делом.       — На многое не рассчитывай. Вы начнёте с мелочей, будете превращать спички в иголки, примерно так…       Люпин согрелась, размякла и ощутила, что у неё начинают слипаться глаза. Чтобы не заснуть, она вытаращила их и начала глазеть по сторонам, наконец уткнувшись взглядом в учительский стол. Хагрид что-то пил из большого кубка, профессор МакГонагалл беседовала с профессором Дамблдором, а профессор Квиррелл, так и не снявший свой дурацкий тюрбан, разговаривал с незнакомым Люпин преподавателем с сальными чёрными волосами, крючковатым носом и желтоватой, болезненного цвета кожей.       Всё произошло совершенно внезапно. Крючконосый вдруг посмотрел прямо на Логэн — и щеку пронзила острая боль. Ей показалось, что её шрам на мгновение раскалился добела.       — Ой-ёй-ёй! — она хлопнула себя ладонью по скуле и простонала, скрипнув зубами.       — Что случилось? — обеспокоенно посмотрел Симус.       — Н-н-ничего, — с трудом выдавила из себя Поттер.       Боль прошла так же быстро, как и появилась. Но вот ощущение, которое возникло у Логэн, когда она поймала взгляд крючконосого, — ощущение, что этому преподавателю очень не нравится Логэн Поттер-Люпин, осталось.       — А кто это там разговаривает с профессором Квирреллом? — спросила она у Перси.       — А, ты уже знаешь Квиррелла? Не удивляюсь, почему он такой нервный — занервничаешь тут, когда рядом сидит профессор Снейп. Он учит тому, как надо варить волшебные зелья, но говорят, что это ему совсем не по душе. Все знают, что он хочет занять место профессора Квиррелла. Он большой специалист по Тёмным искусствам, этот Снейп.       Люпин какое-то время понаблюдала за Снейпом, но тот больше не смотрел на неё.       Логэн ещё поболтала с Роном и Финниганом о своём происхождении и рассказала, как ей живётся с Ремусом.       — Он очень добр. Ещё он приучил меня к шоколаду. На завтрак он мне часто готовит какао или чай, а в прикуску — шоколадное печенье, которое редко вообще готовил раньше, — Люпин рассказала про то, как первый раз увидела магию в доме Ремуса — про боггарт. Она не вдавалась в подробности, не говорила, что за облик у него был, но все первокурсники, да и некоторые детишки постарше слушали с увлечением про «доброго дядю Рема» (так прозвал его Финниган). Симус почти не слушал — он видел мужчину вживую, когда проводил подругу до Лайм-стрит. Он и правда любит шоколад и даже подарил большую плитку Финнигану.       Когда все насытились десертом, сладкое исчезло с тарелок, и профессор Дамблдор снова поднялся со своего трона. Все затихли.       — Хм-м-м! — громко прокашлялся Дамблдор. — Теперь, когда все мы сыты, я хотел бы сказать ещё несколько слов. Прежде чем начнётся семестр, вы должны кое-что усвоить. Первокурсники должны запомнить, что всем ученикам запрещено заходить в лес, находящийся на территории школы. Некоторым старшекурсникам для их же блага тоже следует помнить об этом…       Сияющие глаза Дамблдора на мгновение остановились на рыжих головах близнецов Уизли, которые по привычке улыбались.       — По просьбе мистера Филча, нашего школьного смотрителя, напоминаю, что не следует творить чудеса на переменах. А теперь насчёт тренировок по квиддичу — они начнутся через неделю. Все, кто хотел бы играть за сборные своих факультетов, должны обратиться к мадам Трюк. И наконец, я должен сообщить вам, что в этом учебном году правая часть коридора на третьем этаже закрыта для всех, кто не хочет умереть мучительной смертью.       Логэн серьёзно посмотрела на старика.       — Он ведь шутит? — пробормотала она, повернувшись к Перси.       — Может быть, — ответил Перси, хмуро глядя на Дамблдора. — Это странно, потому что обычно он объясняет, почему нам нельзя ходить куда-либо. Например, про лес и так всё понятно — там опасные звери, это всем известно. А тут он должен был бы всё объяснить, а он молчит. Думаю, он, по крайней мере, должен был посвятить в это нас, старост.       — А теперь, прежде чем пойти спать, давайте споём школьный гимн! — прокричал Дамблдор.       Девочка заметила, что у всех учителей застыли на лицах непонятные улыбки.       Дамблдор встряхнул своей палочкой, словно прогонял севшую на её конец муху. Из палочки вырвалась длинная золотая лента, которая начала подниматься над столами, а потом рассыпалась на повисшие в воздухе слова.       — Каждый поёт на свой любимый мотив, — сообщил Дамблдор. — Итак, начали!       И весь зал заголосил: Хогвартс, Хогвартс, наш любимый Хогвартс, Научи нас хоть чему-нибудь. Молодых и старых, лысых и косматых, Возраст ведь не важен, а важна лишь суть. В наших головах сейчас гуляет ветер, В них пусто и уныло, и кучи дохлых мух, Но для знаний место в них всегда найдётся, Так что научи нас хоть чему-нибудь. Если что забудем, ты уж нам напомни, А если не знаем, ты нам объясни. Сделай всё, что сможешь, наш любимый Хогвартс, А мы уж постараемся тебя не подвести.       Каждый пел, как хотел, — кто тихо, кто громко, кто весело, кто грустно, кто медленно, кто быстро. И естественно, все закончили петь в разное время. Все уже замолчали, а близнецы Уизли всё ещё продолжали петь школьный гимн — медленно и торжественно, словно похоронный марш. Дамблдор начал дирижировать, взмахивая своей палочкой, а когда они наконец допели, именно он хлопал громче всех.       — О, музыка! — воскликнул он, вытирая глаза: похоже, Дамблдор прослезился от умиления. — Её волшебство затмевает то, чем мы занимаемся здесь. А теперь спать. Рысью — марш!       Первокурсники, возглавляемые Перси, прошли мимо ещё болтающих за своими столами старшекурсников, вышли из Большого зала и поднялись вверх по мраморной лестнице.       Ноги Симуса снова налились свинцом, только уже не от волнения, а от усталости и сытости. Он был очень сонным и даже не удивился тому, что люди, изображённые на развешанных в коридорах портретах, перешёптываются между собой и показывают на первокурсников пальцами. Шедшая рядом подруга тоже чуть ли не спотыкалась и несколько раз даже норовила угодить прямо в щель между лестницей и полом. Финниган вовремя оддёргивал её и она удивлённо ойкала. Зевая и с трудом передвигая ноги, первокурсники поднимались то по одной лестнице, то по другой. Поттер не переставала спрашивать себя, когда же они доберутся до цели, и тут Перси вдруг остановился.       Перед ними в воздухе плавали костыли. Как только Перси сделал шаг вперёд, костыли угрожающе развернулись в его сторону и начали атаковать. Но они не ударяли, а останавливались в нескольких сантиметрах, как бы говоря, что он должен уйти.       — Пивз, покажись!       Ответом ему послужил протяжный и довольно неприличный звук.       — Ты хочешь, чтобы я пошёл к Кровавому Барону и рассказал ему, что здесь происходит?       Послышался хлопок, и в воздухе появился маленький человечек с неприятными чёрными глазками и большим ртом. Он висел, скрестив ноги, между полом и потолком, и делал вид, что опирается на костыли, которые ему явно не были нужны.       — О-о-о-о! — протянул он, злорадно хихикнув. — Маленькие первокурснички! Сейчас мы повеселимся.       Висевший в воздухе человечек вдруг спикировал на них, и все дружно пригнули головы, а некоторые девочка пикнули.       — Иди отсюда, Пивз, иначе Барон об этом узнает, я не шучу! — резким тоном произнёс Перси.       Пивз высунул язык и исчез, уронив свои костыли на голову Невиллу. Они слышали, как он удаляется от них, из вредности стуча чем-то по выставленным в коридоре рыцарским доспехам.       — Что за чертовщина сейчас была? — спросил Рон, почёсывая затылок, двигаясь за братом дальше.       — Вам следует его остерегаться, — предупредил Перси. — Единственный, кто может контролировать его — это Кровавый Барон, а так Пивз не слушается даже нас, старост. Вот мы и пришли.       Они стояли в конце коридора перед портретом очень толстой женщины в платье из розового шёлка.       — Пароль? — строго спросила женщина.       — Капут драконис, — ответил Перси, и портрет отъехал в сторону, открыв круглую дыру в стене.       Все пробрались сквозь неё самостоятельно, только неуклюжего Невилла пришлось подталкивать. Круглая уютная Общая гостиная Гриффиндора была заставлена глубокими мягкими креслами.       Перси показал девочкам дверь в их спальню, мальчики вошли в другую дверь.       — Ну что, спокойной ночи? — Логэн улыбнулась Рону и Симусу. Те выглядели не менее уставшими — у мальчиков слипались глаза.       — Да, до утра бы дожить, спокойной ночи, — пробормотал Симус и похлопал подругу по плечу. — Пошли, Рон.       Рыжий кивнул и побежал за новым товарищем.       Они поднялись по винтовой лестнице — очевидно, комната находилась в одной из башенок — и, наконец, оказались в спальне. Здесь стояли пять больших кроватей с пологами на четырёх столбиках, закрытые тёмно-красными бархатными шторами. Постели уже были постелены. Все оказались слишком утомлены, чтобы ещё о чём-то разговаривать, поэтому молча натянули свои пижамы и забрались на кровати.       — Я уже жду завтра, а ты? — донеслось до девочки бормотание Грейнджер, скрытого от неё тяжёлыми шторами. — Не терпится получить расписание на этот семестр!       Люпин что-то хотела сказать себе по поводу того, что нужно будет порадовать опекуна, перевернулась на другой бок и заснула. А когда проснулась следующим утром, она даже не могла вспомнить, что ей приснилось.