Горячий шоколад

«…Как же так получилось, что из-за меня Генри оказался в настолько плохом настроении?.. Может, не нужно было мне лезть не в своё дело?..»

Меня уже достали все эти мысли! Неужели об этом должны быть мысли во время того, как варишь горячий шоколад для разозлённого тобой же парня?! Так, Лайла! Хватит страдать, этакая великомученица. Сейчас с самой лучезарной улыбкой ты вынесешь кружку с горячим шоколадом, извинишься за недоразумение, и Он тебя простит и поце… СТОП-СТОП-СТОП! ЧТО ЭТО СЕЙЧАС ЗА МЫСЛИ?! Дыши, Лайла, только не забывай дышать. Вдох-выдох… Откуда такие желания? Я покраснела. Господи-боже, да я же покраснела! Замечательно, и что это значит? — Алло, — донёсся до меня голос Генри из гостиной. Похоже, ему кто-то позвонил. Так. Он сейчас занят, значит, если я задержусь, то и не заметит, верно? Ааргх, не хочу его видеть, пока я в таком состоянии. Неужели я его?.. Соберись, тряпка! Потом разберусь со своими чувствами к… Отлично, я сама уже признала, что у меня к нему чувства. — А-а-а! — неожиданно для себя услышала я свой голос. Лишь бы меня не услышали, лишь бы меня… — Лайла? У тебя всё нормально? Браво! — Да-да! Не переживай, Генри! «Не переживай»!.. Ну и опять я красная. Всё. Успокойся. Нужно выйти и, по возможности, извиниться перед Ним. Вдох. Выдох. — Да. Да. Нет! Утром?.. — Блондин всё ещё разговаривал с кем-то по телефону. — Ага. Ну всё, до завтра. Пока он заканчивал свой диалог, я поставила поднос с горячим шоколадом на журнальный столик перед диваном. Ладно. Одно из двух есть. Теперь надо извиниться. Раз… Два… — Генри. Я бы… Знаешь, я… Извини. Мне не стоило лезть в твою жизнь… Прости меня. Молчание. Пожалуйста, не молчи… — Ты же всё равно узнала бы? Я кивнула с очень виноватым видом. Почему я чувствую себя нашкодившим ребёнком, которого отчитывают родители? — Тогда какой смысл тебе извиняться? — с тяжёлым вздохом произнёс Генри, а продолжил с лёгкой еле заметной улыбкой: — Это же ты. Всё нормально. — Я… Прости, пожалуйста. … Это что, слёзы? — За что? — Забавно, Он удивился или даже… испугался?.. — За всё!.. За тот случай с Энзо. За моё нелепое падение. — Я пытаюсь спрятаться, но слёзы предательски падают на кофту, оставляя мокрые пятна на ней. — Лайла. — За всё. Прости м-меня… — Ну почему я плачу? — И за сегодня тоже… Если бы не я… Если бы не я, то ты… То Генри… — Глупая… — без злости почти неслышно прошептал Мой Генри, заключая меня в свои тёплые и такие родные объятия. — За что ты себя винишь? Ты не можешь быть виновна в тупости людей, — произнёс Генри, не отпуская из своих медвежьих объятий. — А мне надо было проводить тебя… Это мне надо извиняться, ведь если бы я не был таким кретином, никто бы не постра… Лайла?! Мне нравилось быть заключённой в его руках. Я не хотела, чтобы он извинялся. Прижимаясь к его груди, словно маленький котёнок, я делала, чтобы этот момент продлился как можно дольше… — Лайла, я… Не отталкивай… Пожалуйста… — Посмотри на меня, — властно сказал блондин. Беспрекословно повинуясь серьезному тону, я подняла глаза полные эмоций и, наверное, надежды… Через мгновение его губы накрыли мои, сливаясь в таком сладком поцелуе. Я никак этого не ожидала, но смогла ответить, пытаясь вложить все свои переживания. Ах, Генри. Неужели мои чувства взаимны? Это самый лучший вечер… Самый волшебный поцелуй… — Я… — Он хрипит и, кажется, тоже волнуется... Я хочу слушать этот голос всю свою жизнь… — Я люблю тебя, Лайла. Я растерялась… Мои удивлённые глаза смотрели прямо в голубые глаза блондина. — Ты… чувствуешь ко мне то же самое? Или ты видишь во мне только друга? — Он говорил уверенно, не отрывая взгляда, что подтверждает его серьёзные намерения. — Пойми, это очень важно для меня… Ответишь? Пожалуйста, Лайла. — Генри! Неужели ты ничего не понял?! — Прижавшись к его широкой груди и прислушавшись к биению сердца, я продолжила очень тихо, чтобы только один человек меня услышал: — Не отпускай меня… Я хочу разделять с тобой каждый момент жизни. — Вдох, выдох. — Я тоже… Я тоже люблю тебя, Генри. Крепко прижавшись друг к другу, мы просидели так весь остаток вечера в немой тишине, боясь разбить этот хрустальный миг. Мы уснули в обнимку, а наш горячий шоколад так и остался стоять на журнальном столике…