Деревья

Воскресенье. День отдыха, день жаркого солнышка, которое сегодня спряталось за серыми облаками. Такая погода практически никому не нравилась: оптимисты любят тёплое солнце, а пессимисты предпочитают прохладный дождик. Но ни того, ни другого сегодня не было. Лишь обыкновенная, ничем не привлекательная серость. У себя дома сидел рыжий кудрявый паренек, смотря в окно. Вот мимо пройдёт человек в чёрном, а там, вдалеке, проедет серый автомобиль. Когда Тодду нечего было делать, он любил прижаться щекой к стеклу и грустно смотреть на улицу. В квартире было душно, но открывать окно мама не разрешала. Тогда Тодд решил пойти на улицу. Ему захотелось почитать книжку, но в такой духоте читать просто невозможно. Он отошёл от окна, взял со стола недочитанный фантастический роман, покормил свою любимую жёлтую рыбку Боба и вышел из комнаты. На улице всё было каким-то серым. Цвета казались тусклее, солнце даже не пыталось выглянуть из-за грустных тучек. Да и редкие люди казались серыми, хмурыми – они смотрели под ноги и шагали либо медленно, потому что даже передвигаться не было настроения, либо быстрым шагом, стараясь как можно быстрее дойти до дома, где можно включить свет и увидеть более-менее яркие оттенки хотя бы в помещении. "– А ведь за окном всё казалось не таким уж и грустным..." – подумал рыжик, зашагав вперёд. Насколько знал Тодд, недалеко от "Апартаментов Аддисона" находились старенькие серые дома. Они были серыми не только в облачные деньки, но и в самые солнечные и жаркие. А за этими домами был небольшой сквер с зелёными-зелёными деревьями. Говорят, эти дома и деревья не меняют свои оттенки в любую погоду. Ну, разве что деревья эти становятся зимой голыми, без листьев. Сам Тодд давно не был в том сквере, поэтому и позабыл ту прекрасную зелень. Примерно через несколько минут рыжик был в узком дворе серых зданий. Дома эти как-то хотели снести и построить новые, более красивые, но вспомнили про сквер за ними. Постройки остались нетронутыми, и люди продолжили жить в них. – Эй, Тодд! Рыжик остановился. Он посмотрел наверх и увидел на балконе на втором этаже знакомую ему девушку. Её длинные русые волосы слегка развевались на прохладном ветерке, а одета она была в сиреневое платьишко. Девушка облокачивалась на бордовый заборчик и приветливо улыбалась. – Привет, Эш! – он улыбнулся в ответ. – Не знал, что ты живёшь тут. – Мы переехали недавно. Папа сказал, что пока он не найдёт квартиру лучше предыдущей, поживём тут. Но мне не хочется ещё куда-то переезжать – здесь приятно и уютно. – она наклонилась. – А что ты здесь делаешь? – Гуляю. Решил книжку почитать. – О, а можно с тобой? – увидев кивок, она крикнула: – Я сейчас спущусь, подожди! Рыжий усмехнулся. Они с Эшли ещё никогда не гуляли вместе. Их приятельство заключалось только в помощи по алгебре. Кемпбелл хорошо училась, но с этим предметом у неё были немаленькие проблемы. Ну а Моррисон, по доброте душевной, решил помочь русоволосой. Она приходила к нему каждую неделю, но на этой почему-то не явилась. Тодд не спросил в школе, почему она не пришла – он и не заставляет. Тем более, после занятий с ним Эшли действительно стала лучше учиться. Похоже, он ей больше не нужен. Но тогда почему ей захотелось погулять с ним? – Я тут! Перед Тоддом появилась Эш. Обычно она перед каждым выходом на улицу разукрашивала своё лицо косметикой, но сейчас на ней не было ни грамма туши, помады, пудры и прочей химии, однако она и без всего этого очень красивая. – А где гулять будем? – спросила девушка. – Здесь. В сквере. – она снял очки и протёр их своими сухими пальцами, а затем вновь надел их. – А какие ещё могут быть варианты? – Ну, обычно мы с подругами просто ходим по городу, иногда забегая в какие-нибудь магазинчики... Но твоё предложение мне всё равно очень нравится. Рыжему не очень нравились друзья Эш. Они тоже часто использовали косметику, но были похожи на последних мразей. Если Эшли неплохо общается с мальчишками, то эти дамочки ведут себя с ними, как самовлюблённые королевны со своими покорными прислугами. Одноклассники не хотят с ними общаться, в то время как девушки думают, что они просто стесняются заговорить с ними. Ребята подошли к концу двора и прошли под тёмно-серой аркой. Перед ними были высокие пышные деревья с зелеными листьями. Тодд убедился, что даже несмотря на погоду цвет листьев остаётся ярким и красивым. – Недалеко отсюда раньше жила моя бабушка. Она очень любила бывать здесь. – начала Эшли, присаживаясь на небольшую скамейку. – Она говорила, что весной на этих деревьях появляются свежие маленькие листочки, гладкие-прегладкие. Летом они так же прекрасны, как сейчас – такие молодые, крепкие, держутся на ветках. Осенью деревья разноцветные – каких только цветов в них нету! Листья и нежно-красные, и светло-оранжевые, и ярко-жёлтые... Но уже в ноябре все они становятся коричневыми и опадают. И до конца марта деревья остаются без листвы... Тодд, ты меня слышишь? Слышит ли Тодд? Слышит. Слышит, что Эш увлечённо говорила ему что-то, но о чём – не слушает. Он читает книгу. – А? – он поднял взгляд. – Извини... Кемпбелл обиделась и скрестила руки на груди. Моррисон вздохнул и вновь опустил взгляд в книжку. – Кстати, – он вдруг посмотрел на девушку. – У тебя же всё наладилось с алгеброй, так ведь? – Ага. – она кивнула. – Учительница очень довольна тем, что у меня теперь хорошие оценки. И родители тоже. И всё благодаря тебе! – То есть, теперь я не нужен тебе? – немного печально спросил рыжик. – Тогда... Тогда почему мы сейчас гуляем с тобой? Сидим на одной скамейке... Вдруг что-то мягкое коснулось щеки Тодда. Он закрыл лицо книгой, чтобы не показывать Эшли его предательский румянец. – Мне нравишься ты, Тодд, а не твои знания. Он искоса посмотрел на русоволосую. Её ярко-зелёные глаза смотрели на него с любовью и нежностью. Затем он взглянул на листву деревьев. На такую же зелёную листву... – Эш... – он отложил книгу и улыбнулся. – У тебя глаза очень красивые. Такие же красивые, как и... Как и эти деревья. Пусть сегодня всё и потеряло свои настоящие краски, но только не твои глаза... Странно, но почему-то я заметил это только сейчас. Сейчас, здесь, наедине с тобой. Девушка улыбнулась. Искренно и мягко. Теперь уже Тодд прикоснулся к тёплой щёчке Эшли. И тут, как по волшебству, всё вдруг осветилось ярким-преярким светом. Облака рассеялись, выглянуло долгожданное солнышко. Всё вернуло себе свои настоящие краски, кроме серых домов и зелёных деревьев. А глаза девушки стали ещё ярче и прекраснее, чем были. – Нет, твои глаза не такие, как листья, – сказал рыжик. – Они намного красивее... И он опять поцеловал её. На этот раз в губы. В мягкие-мягкие губы.