Властелин Игры

Майрон смотрел на свое отражение в зеркале. Его человеческая оболочка была прекрасна во всем. Длинные ухоженные волосы спадали до плеч и отливали звездным серебром. В его янтарных глазах ярко горел огонь, а в зрачках клубилась истинная тьма, способная извратить слабого на её путь. Сам Аннатар был одет в тёмно-бордовый наряд, состоящий из длинной бархатной мантии черного цвета, позолоченного пояса, туники с изображением ока из красной вышивки. Его плащ с воротником, с тем же изображением отливал кроваво-алым цветом. На его голове красовалась небольшая корона из темного металла с венцом украшенным небольшими квадратными рубинами ярко-красного цвета. На руках были одеты небольшие браслеты, из чистого серебра, гравированные изображением бушующего океана во время шторма и больших кораблей, которые спокойной покоряли беспокойные волны, несмотря на шторм. Браслеты были подарены королем Ар-Фаразоном в знак дружбы и доверия на одном забытом пиру. Лишь на пальцах было одно золотое кольцо без драгоценного камня, и какой-либо видимой гравировки, но для Гортхаура оно было настолько ценным, что все остальные богатства мира казались просто бесполезным хламом и мусором, не достойные его величайшего творения. Тем временем по коридорам дворца не торопясь шел капитан телохранителей Зигура, Ангдил. Он был одет в начищенные до блеска доспехи из вороненной стали с изображением древа, нанесенным белой краской. На поясе находился превосходный по качеству, одноручный меч, выкованный из нуменорской стали, рецепт которого строго хранили от посторонних лиц. Самому же Ангдилу на вид было под пятьдесят лет, в волосах и на бороде уже выделялись седые волоски. Но не смотря на это, он все 25 лет своей жизни верно и эффективно служил у его Первосвященства Зигура. Он множество раз спасал его от покушений, и был уверен, что ещё не раз спасёт. Наконец он подошел к нужной двери и, сначала постучав в нее, зашел во внутрь комнаты. — Ваше Первосвященство, паланкин подан к входу во дворец. Охрана и знаменосцы полностью готовы и могут сейчас выдвигаться к храму. Маршрут дополнительно охраняется патрулями городской стражи. Так что никаких происшествий, как в прошлый раз, быть не должно. Саурон никак не отреагировал на слова капитана. Он продолжал смотреть на свое отражение в зеркале. Его лицо было печальным и грустным на вид. — Господин, с вами все хорошо? Вы сегодня утром грустны и печальны. — Ничего, капитан. Просто дурные вспоминания, вот и все. Кстати, Ангдил, скажи мне начистоту, как ты думаешь, я прекрасно выгляжу в этом одеянии? Гортхаур повернулся в сторону старого гвардейца. И тот увидел, как восхитителен и искусно сшит наряд владыки Мордора. Портные Арменелоса потрудились на славу, создавая копию старого наряда Майрона. — Вы неотразимы в этой одежде, ваше Первосвящество. Безусловно, прекраснее вас на Нуменоре никого нет. Но почему вы сегодня так одеты, словно вы идете на королевский бал, а не в храм, сжигать еретиков? — Все просто, мой старый друг — я решил обновить свой гардероб. И к тому же я хочу соответствовать своему статусу регента. Ведь король назначил меня за вместо королевы Ар-Зимрафель. Скоро он завоюет Валинор и вернется с триумфом и бессмертием для всего народа Нуменора, и я вернусь к своим основным обязательствам верховного жреца Мелькора и главного советника короля. — У меня больше нет вопросов, господин. — Чудесно. Кстати, как там это трёхглазое отродье, что покушалось на меня когда я спал? — Насчет этого странного ворона. С ним все в порядке. Со вчерашней ночи он так и сидит спокойно в клетке. Я приказал помощнику палача следить за ним и кормить его. — Хорошо пусть этот юноша продолжает охранять ворону. После церемонии жертвоприношения я посещу подземелье и узнаю насилием или без, что значит «Азор Ахай». — Пошли, Ангдил, а то опоздаем и не увидим, как знать и купцы Нуменора натираются прахом, думая что это омолаживающая мазь. Ангдил, не поняв смысла шутки Саурона, отправился с ним к выходу из дворца. Пройдя через длинные коридоры и залы Дома Короля, они пришли к парадной двери. Королевские стражники, охранявшие вход во дворец, при виде приближающегося Зигура и его главного телохранителя, открыли массивные ворота, впустив во дворец теплый летний воздух. Выйдя через парадные врата, Артано и капитан телохранителей начали спускаться по большой мраморной лестнице, где их ждал снизу отряд телохранителей с пиками и с большими стальными щитами и практически в такой же броне как у капитана, четверо крепких носильщиков паланкина и знаменосцы, несшие на высоких шестах знамена островного королевства. Наконец уставший от спуска с лестницы Аулендиль сел во внутрь паланкина и, высунув из небольшого окошка свою правую руку, махнул ею, тем самым приказав выдвигаться к огромному 500 метровому храму Мелькора где из закопченного купола из серебра шел постоянный густой дым жертвоприношений. Процессия шла уже как полчаса к храму. На улицах несмотря на утро было довольно много людей. Но раньше народу было так много, что местами в Арменелосе было невозможно пройти не то что на телеге, даже верхом на лошади. Сейчас же из семи миллионного населения столицы, осталось всего 3 миллиона. Это было связано тем, что в последние годы погода на Нуменоре стала катастрофически ухудшаться. То сильнейшие дожди и засуха, то бури, которые вырывали многовековые деревья и топили некогда непотопляемые нуменорские корабли, то другие напасти природы, неведомые ранее самими нуменорцам. Многие из числа знати, богатеев и простых людей из за этого были вынуждены уехать в немногочисленные колонии, расположенные по побережью Средиземья. Хотя Зигуру было плевать и на погоду, и на улицу. Сейчас в голове он раздумывал о миссии ворона. Зачем он следил за мной? Зачем он хотел меня убить? И зачем он назвал меня Азор Ахаем? На все эти вопросы Майрон хотел узнать ответы. Но вдруг его мысли и думы резко прервались с остановкой паланкина. - Мы уже пришли? Так быстро? - промелькнули мысли в голове Саурона. Аннатар открыл дверцу паланкина, но увиденное его сильно удивило. Вместо у входа в храм. Паланкин стоял по среди мостовой в центре оборонительного построения гвардейцев. А за паланкином Ангдил бил кого то по животу. Как оказалось, пара гвардейцев держали за руки женщину с черными каштановыми волосами и с загорелой кожей. Она была одета в красное, изношенное и грязное платье, рядом с ней была корзина. В ветхой корзине, судя по звукам, лежал и кричал от громких звуков брани младенец. - Ангдил, почему мы остановились? И что ты за оборванку бьешь? Ангдил еще один раз ударил по животу нищей девушки, и повернулся к возмущенному и растерянному Майрону. Его губа была разбита, а на лице был синяк. Похоже, оборванка ударила его по лицу. — Ваше Первосвященство, эта безумная попрошайка напала на меня и на моих людей. Мы ее задержали и ведем допрос на месте. Возможна, она из элендилей и хотела вас убить. -Что!? Ты совсем с дуба рухнул, старикашка? Какое нападение? Какие элендили? Этот осел сначала толкнул меня, когда я умоляла его пропустить к вам, ваше Первосвященство Зигур. А потом еще он....... Саурон резко прервал девушку. -Как ты смеешь разговаривать в таком тоне с регентом Нуменора!!!! Все ты мне надоела. Стража!!! Немедленно её высечь прилюдно на рынке!!! Стражники вышли из немногочисленной толпы, которая окружила и рассматривала каре гвардейцев. Гвардейцы с копьями пропустили их, и Ангдил передал кричавшую отборным матом и проклятиями женщину с корзиной в руках, четырем стражникам. Те скрутили руки попрошайки веревками и понесли ее и младенца в сторону столичного рынка. Когда стражники пропали из поля зрения Майрона, тот подал знак продолжить движение к храму.