Drabble trouble

— У этого дома дурная слава — там водятся привидения. Люди сбегали оттуда уже через несколько дней после того, как заселялись, — Джек, как мог, отговаривал Уилла, но тому было всё равно. Если этот дом с привидениями, находящийся на окраине штата, в глуши был единственным вариантом, который можно было быстро купить — то так тому и быть. Лишь бы подальше от работы, Джека, убийств и убийц. Тяжелая старая дверь злорадно скрипнула. — Ну, вот, Уинстон, теперь это наш дом, — пес весело вбежал внутрь, Уилл зашел следом, наблюдая за животным. Четвероногий весело осматривал комнаты и цокотал когтями по рассохшемуся паркету. В целом, Уинстон был весел и ничто его не настораживало. Уилл с облегчением выдохнул и осмотрел дом. Он не знал точно, сколько хозяев здесь уже сменилось, но вопиющая бедность старого домишки как нельзя хуже подчеркивалась дешевыми резными салфетками на мебели и репродукциями безвкусных картин, которыми, очевидно, пытались скрыть дыры в стенах. Дом буквально превращался в труху на глазах. — Кто-же это так с тобой? — Уилл провел ладонью по массивному старинному комоду, который был испещрен зарубками. — Не удивительно, что привидение-хозяин этого дома изгонял постояльцев. Они превратили его в хибару. Но мы же с тобой хорошие сожители, правда, Уинстон? — Уилл посмотрел на пса, и тот громко залаял. Грэм шикнул животному — звук еще долго отбивался от стен эхом, а когда затихал, то в доме повисала абсолютная тишина, которую, казалось, можно было потрогать, и которой так недоставало Уиллу все эти годы. Просто тишины и спокойствия. Уилл был умелым плотником, и ему здесь понравилось — в доме было много работы. Он вывез всю лишнюю мишуру, расставил на полках свои любимые книги и починил почти всё сломанное — не давалась ему только лестница на чердак. Каждый день Уилл возвращался к ней, но гвозди забивались криво, морилка не сохла и облущивалась, и чтобы он не делал — лестница каждый раз ломалась, как только он пытался подняться наверх. Уилл начал злиться. Он привез самые толстые гвозди, новые доски, и смастерил небольшую стремянку, чтобы влезть на чердак, но стоило ему сделать несколько шагов по ней, как одна из ступенек сломалась. Уилл с грохотом упал вниз. Он смотрел на люк в крыше, как вдруг почувствовал, будто ветерок пронёсся мимо него. Сколько не искал, Уилл так и не нашел источник сквозняка. Вечером он вернулся в гостиную, и увидел, что на столе возле книжного шкафа лежит книга. Уилл точно помнил, что не доставал её. Пёс этого сделать не мог. Уилл усмехнулся про себя своим мыслям. Он приготовил ужин на двоих, и попытался как можно праздничнее сервировать стол. Он остановился в центре комнаты, прислушиваясь. Мимо пронесся ветер. Тогда Уилл присел за стол. — Расскажи мне о себе, — попросил Уилл, глядя прямо перед собой, как будто за столом с противоположного края и впрямь кто-то сидел. Он весь вечер рассказывал всё, что ему приходило в голову своему невидимому собеседнику, но к полночи его разморило. Терпкое вино ударило в голову с непривычки, Уилл бредил всю ночь. Сквозь сон он чувствовал, как его плотнее укутывали в одеяло, когда его бил озноб, как теплая рука убирала с вспотевшего лба прилипшие локоны. Уилл вскинулся и увидел, что уже было утро. Уинстон всё ещё мирно спал в углу, а Уилл готов был поклясться, что до сих пор чувствовал поцелуй на своих губах. Он решил во что бы то ни стало забраться на чердак о побольше узнать о хозяине дома. На этот раз лестница на чердак не сломалась под весом Уилла, и замок на люке поддался довольно легко. Грэм был в предвкушении — он столько раз пытался представить, что же его ждёт там, за потайной дверцей, и вот наконец привидение-хозяин этого дома смилостивилось и позволило узнать себя. Уилл заглянул внутрь. В лучах закатного осеннего солнца, которые пробивались в окно на крыше, летали мелкие частички пыли, будто их только что кто-то растревожил. Комнатой на чердаке оказалась небольшая спальня, и обставлено здесь было всё так, словно её хозяин только что поднялся в кресла у стены и направился по срочным делам, оставив на письменном столе лежать свои записи. По тому, как хорошо здесь сохранилась мебель, как аккуратно была застелена постель, с каким вкусом были расставлены предметы на полках небольшого шкафа, можно было с уверенностью сказать — постояльцы дома здесь не бывали, а точнее их сюда не пускали. Уилл почувствовал легкий трепет от мысли, что, если он и не первый, то, по крайней мере, один из немногих бывавших здесь, и подошел ближе к столу. На нем, оказалось, были разложены вырезки из газет, журналов, книги, лежали они ровно друг за другом, выстроенные в хронологической последовательности, и чем дальше Уилл читал заголовки статей, тем сильнее билось его сердце. Самой первой лежала пожелтевшая от времени вырезка на языке, которого Уилл не знал, но смог понять, что речь, вероятно, о семье Лектер, а страшные фото ниже означали, что что-то плохое произошло с её представителями. Следующая статья на итальянском: «Флорентийское чудовище — ужас в ночи». Затем снова на английском: «Чесапикский потрошитель — ненасытный убийца». За ней шла вырезка из научного журнала: «Доктор Ганнибал Лектер — новое светило в мировой медицине». Уилл внимательно присмотрелся к фото мужчины средних лет, запечатленного на нем. Европейские черты лица, хорошо развитая фигура, вычурный костюм-тройка. Всё в нём свидетельствовало об аристократическом происхождении. Следующей лежала книга с громогласным названием «Ганнибал-каннибал» с безвкусной обложкой. И снова статья: «Сбежал один из самых ужасных убийц современности». Последней была вырезка из ещё одной очень старой французской газеты. Уилл удивился. Статьи шли по порядку, и тут вдруг тот, кто их разложил, будто хотел напомнить своему нежданному собеседнику, с чего всё началось, почему. Знаний языка Уиллу хватило лишь для того, чтобы понять, что родители Лектер погибли страшной смертью, но не такой жуткой, как их младшая дочь, и что в живых остался один лишь маленький мальчик. Сами собой в воображении Уилла начали выстраиваться картины прошлого Ганнибала Лектера. Грэм привык, что обычно для этого ему сначала нужно было представить раскачивающийся маятник, но этого человека он ощущал как самого себя. На глазах навернулись слёзы. — Я прощаю тебя, — прошептал Уилл. Он знал, что его точно слышат. Словно дуновение ветра проскользнуло рядом с ним. Уилл всматривался в темноту комнаты, совершенно не заметив, как наступила глубокая ночь. Он почувствовал мягкость шелковой повязки на глазах, затем невесомые прикосновения и нежный поцелуй. *** Джек гладил сироту Уинстона, и искоса поглядывал на бездыханное тело Уилла, которое грузили в машину. — Я же тебя предупреждал… — Кроуфорд всё еще винил себя в том, что в доме на окраине штата, в глуши, где, ходили легенды, водилось привидение, нашли мертвого агента ФБР, который не так давно там поселился. *** Лежа под одеялом, Уилл обнял Ганнибала крепче. — Прости… Ты остался без Уинстона… Уилл поднял взгляд и заглянул в яркую радужку цвета пряной корицы. Он медленно моргнул, ничего не отвечая, но подтверждая таким образом свое смирение и принятие. Он выбрал эту жизнь с Ганнибалом, и ни о чем не жалел.