Шалость планиды

Тошнило. Я лежала на твердой поверхности, медленно елозя по ней затылком. Слабость глушила попытки шевельнуться и встать на ноги. Я поморщилась и разомкнула веки. Яркий светло-фиолетовый потолок ослепил, и я зажмурилась. Что это? Я оттолкнулась от земли локтем и села. Потерла пальцами глаза, стала изучать местность, поворачивая голову, как фонарь на маяке. Странное было место. Неподалеку возвышался толстенный ствол дерева, с раскинувшихся ветвей которого свисали глицинии. Между ними пролетали светящиеся белые снежинки. Или пух. Поляна была покрыта скудной травой и делалась пышнее возле дерева и его корней. До слуха донеслось пение ручья, но отсюда мне не было его видно. Я поднялась на ноги и решила обойти вокруг ствола. Я зашла на противоположную сторону и впереди показался родник, который стекал в маленькую речку. Даже скорее, в ручеек. На черных скалистых стенах по бокам от ключика сверкали два огонька с лиловым отсветом. Но это были не факелы и не подсвечники. Они удерживались на весу и горели сами по себе. Что за сила поддерживала это пламя — непонятно. Я проследила за тем куда, течет ручей. Как выяснилось — в никуда. Дальний хвост ручья постепенно расплывался во мраке, который окружал мой островок с глициниями плотным кольцом. Я вернулась обратно и вскинула голову, когда огоньки, подобные тем, что горели рядом с родником, начали вспыхивать и освещать дорогу, которую до этого момента укрывала кромешная темнота. Я сглотнула. Черт подери, да что же со мной творится? Саске-кун, что ты наделал? Это ты решил мне показать? Но зачем, спрашивается? Не найдя подходящей альтернативы, я ушла в сторону освещенной дороги. Огоньки загорались один за другим по мере моего приближения к темноте. Спустя несколько метров, я дошла до каменной лестницы. По бокам от нее настолько неожиданно загорелись ярче остальных огни, что я от испуга зажмурилась и прикрыла ладонями виски с глазами. Через каждые шесть-семь ступеней вспыхивал лиловый свет. Что же все-таки это за место? Может, это мое подсознание? Или это Саске-кун специально сотворил такую иллюзию, но с какой целью? Что он пытается мне показать, и как это поможет мне все вспомнить? Поднявшись наверх, я встала на лестничной площадке. Здесь огни перестали загораться. Темнота не отступала, а шагнуть в нее самой не хватило решительности. Вдруг в нескольких метрах от меня справа и слева начали загораться белые снежинки, благодаря которым стали видны еще два гигантских навеса из свисающих глициний. Я внутренне напряглась и даже отшагнула назад, когда увидела вдалеке шевеление. Чей-то силуэт постепенно приобретал отчетливые контуры. Через несколько шагов неизвестная личность вышла на свет и остановилась между двумя спиралеобразно закрученными стволами деревьев. — Вот и увиделись, — вдруг произнесла фигура. Я несколько раз окинула его взглядом сверху донизу и обратно. Длинные светло-серые волосы, рога на голове, глаза без зрачков лавандового цвета, белое одеяние…Чтоб меня! Он выглядел как… Как Ооцуцуки! — Ты… Шаннаро, не может этого быть. Ответь, что тут творится? Кто ты такой? Рогатое антропоморфное существо молчало и сохраняло абсолютное спокойствие, словно ему было не в новинку беседовать с мало соображающими незваными гостями. Существо в приглашающем жесте выставило вперед руку и поманило к себе, согнув пальцы с длинными острыми ногтями. Я взволнованно охнула, когда меня оторвало от земли и понесло прямо к Рогатому. Короткие волосы встопорщились, скользнув по щекам, когда я резко остановилась в считанных сантиметрах от существа. Мне стало настолько жутко при виде его глаз и рогов, что задрожали руки. — Я — Сомашики Ооцуцуки. Ты находишься в своем подсознании и по совместительству — в моей обители. — Что?.. — И сейчас ты вернешься туда, где тебе положено быть. Он поднес указательный палец к моему лбу и коснулся его кончиком ногтя. На месте касания начал разгораться белый свет. Я зажмурилась и почувствовала, как тело начало проваливаться в бездну.

***

Меня выбросило на поверхность воды. Я по инерции прошагала по ней несколько шагов и рухнула на колени. Чакра на автомате удержала меня на воде, чтобы я под нее не провалилась. Затем я громко закашлялась, и изо рта хлынула вода. Изгнав из легких последние капли, я уперлась лбом о руки, сжатые в кулаки, и глубоко задышала. Придя в себя, я медленно подняла голову и увидела над собой мост. Нет… Опять?.. — Шаннаро… да что ж ты будешь делать!.. — Вставай. Я замотала головой в поисках источника голоса. — Кто это? — Проблемы с памятью? — Просто ответь, мать твою! Раздался тихий вздох, но в него определенно была вложена наивысшая степень раздражения. — Повторю еще раз: я — Сомашики Ооцуцуки. И хватит мотать головой. Нет меня снаружи. — Снаружи?.. — Ками-сама, я схожу с ума. — То есть ты у меня в голове? Как ты… Что ты вообще здесь забыл? Откуда ты?.. — Уйми свой поток вопросов. Я на все отвечу позже. — Творящееся просто не помещалось в мои части мозга, отвечающие за восприятие и когнитивные функции. — Твоим друзьям кажется нужна была помощь? Прямо сейчас их там убивают. Тебе следует поторопиться. В подтверждение его словам сверху раздался вопль. Это кричал Саске-кун. Порыкивая от сильного дискомфорта, я медленно поднялась на ноги.

***

Какаши не поверил своим ушам, когда Хаку, использовав технику, появился возле Забузы и произнес фразу «с девчонкой покончено». Нет. Не может этого быть. — А что с пацанами? — решил разузнать о судьбе Наруто и Саске Момочи. — Их сдерживает мой клон. — Сдерживает? Хочешь сказать, ты их еще не убил? — Целесообразнее оставить их напоследок. Забуза хмыкнул и больше не стал ни о чем расспрашивать. Интересно, Какаши им совсем нисколечко не мешает? Эти два ублюдка стоят и обсуждают расправу над его учениками так, будто они тут чайные беседы ведут. Сакура наверняка как-то схитрила. У нее же огромный боевой опыт, пусть его и намного меньше, чем у самого Какаши, и она далеко не глупая, но только… Сил не хватило. Сил на сражение с таким противником, как Хаку. Ярость внутри заклокотала курантами. Чистая злоба, желание разорвать на куски Забузу и его ученика впервые за много лет застелили ярко-красной вуалью холодный ум. Проклятье… Проклятье! ЧЕРТ! — Ты умрешь за это, — не обратившись к кому-то конкретно из двоих отступников хрипло прорычал Хатаке. — Клянусь, вы оба за это умрете. — Ну так чего же ты ждешь? Вперед! Какаши покрутив в руках кунаи, ринулся в атаку. — Прикончи старика! — крикнул Забуза. Какаши сложил печати и призвал ораву нинкенов, которые пресекли движение Хаку в сторону архитектора. Булл набросился спереди, подняв мускулистые когтистые лапы и обнажив ряд острых желтоватых зубов. Хаку отпрыгнул назад, но сзади его уже поджидала засада из мелких, но прытких псов. Шиба успел запрыгнуть ему на плечо, и тот остервенением вгрызся в ухо. Хаку бы завизжал от боли, если б мог. Другие две собаки сомкнули пасти на щиколотках. Булл тем временем снова попытался наброситься на Хаку и повалить его на землю, но отступник, превозмогая боль и одновременно пытаясь сбросить с себя мелких собак, бросил в морду Буллу сенбоны. Один из них попал псу прямо в нос, и здоровяк заскулил. Какаши и Забуза возобновили дуэль на холодном оружии. Атаки Какаши стали более порывистыми, яростными, быстрыми. Момочи решил обернуть несвойственную Хатаке эмоциональность в свою пользу и попытался раздразнить его еще сильнее, с наслаждением распаляя зажегшийся огонь ненависти: — Кто же знал, Какаши, что твои ученики влезут в неприятности, которые их по итогу угробили? — провоцировал Забуза, блокируя атаки. — А вот девчонку особенно жаль — зная Хаку много лет, я с уверенность могу сообщить, что ей пришлось помучиться. Как печально, что ее труп рано или поздно пойдет на корм хищным рыбешкам! Зря стараешься, Забуза. Ты в любом случае сегодня сдохнешь. Я тебя достану и пальцами разорву тебе горло. Проведя очередную серию атак, Какаши вдруг в два прыжка отступил назад, сложил печати, и в его руке засветился шар с щебечущими молниями. — Райкири! — Какаши с бешеной скоростью понесся на противника. Забуза, впечатленный увиденным, с истерической гримасой замахнулся лезвием Кубикирибочо, но оно словно прошло сквозь Хатаке. Он слишком быстро увернулся. Не может быть! — промелькнула паническая мысль у Забузы, но прежде чем рука Какаши пробила грудь мечника, перед ним возникло препятствие. Какаши вздрогнул, когда увидел перед собой юное лицо ученика Забузы. Хатаке не жалел о гибели Хаку, но то, как он закрыл собой Момочи, задело его. Впрочем, и поделом. Какаши отшвырнул тело Хаку в сторону, а сам увернулся от лезвия меча отступника, но слегка опоздав — удар пришелся на левое плечо, которое начало обильно источать кровь. Хатаке поднес к уже пропитавшейся ткани ладонь и зажал рану. Дерьмово дело. — Подумаешь, поцарапался чуть-чуть, — прокомментировал Момочи. — Чего ты убежал? — Ты слишком много треплешься. Забуза в ответ ухмыльнулся. Он уже хотел сам кинуться на Какаши, но его внимание привлекло движение сбоку. Ухмылка постепенно начала исчезать, уступая место гневному недоумению в глазах. В него метнули два сюрикена, которые он с легкостью отбил. — Получи, даттебайо! — раздался сзади звонкий мальчишеский голос. Забуза оглянулся через плечо и увидел, как высоко подпрыгнувший вверх самый крикливый из спиногрызов Какаши сложил печать, и вокруг него образовалась целая туча из клонов. Черт подери… Этот пацан единственный, кто выжил, или будут еще сюрпризы? Какаши боковым зрением заметил еще одно движение. Его наполнила невероятная волна облегчения, когда он увидел розоволосую девочку, подбежавшую к бездыханному телу Хаку и упавшую перед ним на колени. Живая. Вот только зачем она сейчас использует медицинское дзюцу на мальчишке? Израненный Саске подбежал к строителю моста. Нинкены, до этого момента защищавшие Тадзуну-сана, развеялись. Забуза слегка растерялся — сзади орава из оранжевых комбинезонов, а спереди Хатаке. Пусть он ранен, но это не делает его менее опасным. Еще и весь туман почти рассеялся. Хотите сказать, ему такая работенка оказалась не по зубам? Работенка, на которой погиб Хаку. Хотите сказать, кучка отбросов из Конохи лишила его полезного подспорья, его самого главного оружия? Кучка отбросов, застигнувшая его врасплох. Момочи сотворил клона, который прыгнул на встречу толпе из мелких мальчишек, а сам оригинал набросился на Какаши. Но Хатаке несколько раз увернулся и, подгадав момент, со страшной силой ударил Забузу ногой в —живот. Мечник в полете выпустил из ладони рукоять и спиной угодил в ловушку из цепких лап мальчишек. Они скрутили его по ногам и рукам. Кто бы мог подумать, что кучка мальцов может обладать такой силой и буквально прижать его к земле, не давая шевельнуться. Еще и так быстро убить его клона. Клоны удерживали его вытянутые ноги и расставленные вширь руки. Мечник рычал, выбивался, но клоны держали его так, будто от его освобождения зависела судьба мира. Да чтоб вас всех… что за нелепость! Позорище! Забуза чувствовал, что он безумно устал. Если бы эти клоуны в оранжевых тряпках не поймали его в тиски, то, пожалуй, исход битвы все равно был бы предрешен: Какаши взял бы его измором. Кстати о нем. Хатаке в один миг оказался прямо перед ним и выставил перед его лицом кончик куная. — Не убивайте его, сенсей! — крикнул один из клонов Наруто, удерживающий левую руку Момочи. Хатаке сурово посмотрел на мальца. — Он — преступник, Наруто. За ним охотятся шиноби из Тумана. — Гато им ничего не заплатит! — влез другой клон. — А раз не заплатит, значит и старик Тадзуна им больше не нужен. — Что? — Забуза в недоумении покосился на клона Наруто, удерживающего его правую руку. — Что за хрень ты несешь? Какаши нахмурил брови и, почуяв неладное, посмотрел в сторону Сакуры. Чуть поодаль от нее и Хаку начали проступать очертания вооруженной толпы, которую возглавлял низкорослый мужчина.

***

Рана Хаку была смертельной. Разорванное ухо также не добавляло в картину светлых красок. Поднеся медицинскую чакру к ране, я сконцентрировала силу на регенерации тканей пробитого легкого, направляя часть потоков к сердцу. Потоки щупальцами обволокли желудочки и предсердия, а в следующую секунду резко сжали и разжали их. Постепенно получилось зафиксировать ритмичное сдавление. Я освободила одну руку, пальцами зажала нос Хаку и вдохнула ему в рот воздух. Реанимация продолжалась до тех пор, пока я не почувствовала сокращение миокарда и восстановление коронарного кровообращения. Сердце начало качать кровь. Со лба тек пот. Это невероятно сложная процедура — одновременно восстанавливать разорванные ткани и проводить прямой массаж сердца посредством контроля чакры. Я отслеживала активность миокарда, целиком и полностью полагаясь на ощущения, и продолжала заращивать рану. В глазах начало темнеть. — Надо же, какое занятное зрелище, — послышался голос сбоку. — Вот уж не думал, что замечу здесь медпомощь. Я повернула голову и увидела приближающегося коротышку в очках и с тростью в руке. Гато. — Слушай, девка, этот пацан мне на днях руку сломал, — Гато указал концом трости на Хаку, — поэтому лучше не трать понапрасну силы и время, не то отдам тебя на потеху своим ребятам. Гато сделал движение в мою сторону, но в эту же секунду меня загородила спина Какаши-сенсея. Он, абсолютно не церемонясь, схватил Гато за ворот пиджака и приподнял его над землей. Гато заболтал ногами и отчаянно закряхтел, выронив трость и обхватив ладонями вытянутую руку сенсея. — Напрасно ты решил идти впереди всей толпы, идиот. Сенсей занес раненую руку, в которой он удерживал рукоять куная, но вдруг его окликнул голос: — Стой, Какаши. Хатаке с раздражением покосился на Забузу, которого продолжали удерживать клоны Наруто. — Он мой, — Забуза выглядел немного отрешенным. И если раньше в его тоне то и дело проскальзывали гневливые нотки, то теперь они затихли. — Если он и впрямь захотел меня кинуть, то прирезать его — моя прерогатива. Не твоя. — Чего вы стоите, придурки!? Убейте их всех! — завизжал Гато, продолжая болтать короткими ножками. Какаши-сенсей швырнул Гато в сторону Забузы, вокруг которого в дыме начали исчезать клоны Узумаки. Гато, дрожа всем телом, боялся поднять голову, не то что выпрямиться. Момочи поднял с земли меч Кубикирибочо и тенью навис над низкорослым главой бандитов. — Зря ты это затеял, мелкий ублюдок. — Н-нет… стой! Давай догово… Забуза разрубил тело Гато пополам. До моей ноги долетела его кровь. Я отвернулась. Звон в ушах нарастал, и я опустила голову и плечи, коснувшись лбом одежды Хаку, но продолжала вливать в него свою чакру. Еще несколько секунд и придется остановиться, иначе так и помереть можно. Какаши-сенсея рядом не было видно. Наверное, ушел сражаться с бандитами. Я почувствовала плечом тепло, исходящее от чьего-то тела, но поднимать голову и выяснять, кто это, совершенно не было сил. — Хватит, — донесся голос хриплый сверху. Забуза. — Отдай мне его. Прекратив выпускать потоки чакры, я рухнула боком на землю рядом Хаку.