Шепот ветра - 2

В последний раз проведя салфеткой по лицу, я не смогла сдержать стон, потому что Федерико продолжал целовать мою шею, даря волшебные ощущения. О, как велико было желание немедленно сделать то, чего он хочет (и чего, если честно, хочу я)! Но прежде необходимо удостовериться, что это не причинит ему вреда. Поэтому, с трудом заставив себя выпутаться из объятий мужа, я обернулась и посмотрела в его пылающие глаза. Поразительный взгляд заставил все мои внутренности задрожать в предвкушении. О, как я хотела, чтобы он окинул им меня всю, возбужденную и обнаженную, лежащую под ним с раздвинутыми ногами! Хотела, чтобы он пожирал меня глазами, ласкал, доводил до исступления, а потом скользил внутрь! Хотела стонать, дрожать и извиваться под мужем, сходя с ума от его ласк! Хотела, чтобы мы вместе закончили, с громкими стонами! Хотела… Стоп! Да что же это такое?! Что за эротические фантазии?! Можно подумать, что мне совершенно наплевать на здоровье мужа — только бы он мог заниматься любовью! Но это далеко не так. Просто сейчас мы оба этого хотим, и мне очень тяжело сдерживать свое желание. Ведь я привыкла всегда с энтузиазмом отвечать на ласки мужа и позволять ему уносить себя в прекрасное море удовольствия. Противиться желанию было для меня новым ощущением, которое мне решительно не нравилось. Тем не менее, сейчас это необходимо. Я не хочу, чтобы моему родному и любимому человеку стало хуже. — Дай мне несколько минут, хорошо? — попросила я и, не дожидаясь ответа, бросилась в ванную. Я плеснула себе в лицо холодной водой, с колоссальным трудом подавляя желание. Так. Нужно просто убедиться, что Федерико не причинят вреда наши игры. Если это так, то я, конечно, брошусь в объятия мужа. А вот если нет, придется терпеть. Не без внутренней дрожи я достала телефон и набрала номер, молясь, чтобы его обладательница еще не спала. — Да? — раздался, к моему облегчению, знакомый оклик после второго гудка. — Карла! — воскликнула я. — Слава Богу, ты еще не спишь! — Как видишь, — заметила моя подруга. — Что-то случилось? — Карла, я не знаю, что делать, — вздохнула я. — Федерико хочет… ну, ты понимаешь! — А ты? — хмыкнула та. — И я хочу, — призналась я. — Тогда в чем проблема? Не припомню, чтобы вам требовалась с этим помощь. — Но он ведь только что попал в аварию! Я боюсь, мы сделаем хуже! — Вы что, такие экстрималы? Затеваете что-то грандиозное? — Да нет. Просто хотим заняться любовью. Ты не насмехайся, а скажи, как врач, хуже Федерико от этого не станет? — Да ничего с ним не будет. Между прочим, когда Энрике говорил, что вы должны «нормально помириться», он это и имел в виду. Так что не волнуйся. От небольшой радости семейной жизни еще никто не умирал. Только повторюсь: от экстремальных развлечений, типа душа, каких-то изощренных поз и прочего пока лучше воздержаться. — Об этом не волнуйся. Так ты уверена, что Федерико можно… — Да уверена, уверена. Давай, иди к нему, а то вся страсть угаснет. — Спасибо, Карла! Пока! — Смотрите там, не съешьте друг друга. И дверь не забудьте запереть, а то я не хочу, чтобы мой сын случайно к вам вошел. Пока! Фыркнув, я убрала телефон, но тут же вспомнила слова подруги и почувствовала новую волну сильнейшего возбуждения. Все хорошо! Мы можем заняться любовью! Здоровье моего мужа от этого не пострадает! Ура! Все внутри свело судорогой предвкушения, суля прекрасное времяпровождение в постели. Торопливо почистив зубы (в душ схожу завтра утром), я вышла из ванной. Федерико уже закрыл шторы и разбирал постель. Он выключил верхний свет, оставив только бра над изголовьем кровати. И в этом полумраке моей муж выглядел так соблазнительно! Меня охватило пламя огромного желания, поэтому я отбросила церемонии, подбежала к нему, обхватила за шею и игриво поинтересовалась: — На чем мы остановились? Зрачки Федерико расширились, когда я прижалась бедрами к его мгновенно возникшей эрекции. Он обхватил меня за талию и со смехом спросил: — Разрешение получено? — Откуда ты знаешь? — опешила я. — Прости, но ты очень громко говорила, — рассмеялся мой муж. — Честно говоря, я чуть не побежал к тебе, в ванную, когда услышал, что ты все-таки хочешь! — Ну, конечно, хочу! — соблазняющее улыбнулась я. — Очень! Ну же, чего ты медлишь? Или теперь ты не хочешь? — Еще как хочу! — почти прорычал Федерико прежде, чем впиться мне в губы огненным поцелуем. О, как горячо! Мы начали гореть в пламени страсти, и это было прекрасно! Я задрожала от возбуждения и теснее прижалась к мужу, пока наши языки переплетались в танце. Руки Федерико пробрались мне под кофточку, нежно поглаживая кожу и вызывая мурашки по всему телу. Неосознанно я скользнула руками по груди мужа и расстегнула верхнюю пуговицу на его рубашке. Он снова издал низкое горловое рычание, а потом пробрался руками еще выше, к застежкам бюстгальтера. Впрочем, когда я была где-то посредине пуговиц рубашки, Федерико все же потянул кофточку вверх, освобождая меня от этой детали одежды. Я на мгновение задрала руки, но, едва кофточка полетела в сторону, вернулась к прерванному занятию. Остальные пуговицы поддались быстрее, поэтому через мгновение пришла очередь Федерико, отводить руки назад, чтобы рубашка тоже куда-то улетела. Я гладила обнаженную спину мужа, пока она искал застежку на моей юбке. Пальцы его скользнули вдоль кромки, заставляя меня трепетать, пока не нашли молнию на левом бедре. Мгновение — и юбка скользнула к моим ногам. Я не стала через нее перешагивать, а просто запрыгнула на мужа, обхватив ногами его бедра. Тот помог мне забраться, удерживая мои ягодицы. А через секунду мы упали на кровать. Сначала Федерико оказался сверху и начал меня ласкать. Он оставил в покое мои губы, опускаясь поцелуями вниз, к шее. Я со свистом втянула воздух, сгорая от желания, наконец, почувствовать мужа внутри себя. Губы его тем временем покрыли поцелуями мои плечи и опустились еще ниже, целуя те части груди, которые не были скрыты бюстгальтером. Я трепетала от удовольствия, чувствуя сладкую судорогу внизу живота, пожар во всем теле и мурашки, сопровождающие поцелуи Федерико. О, господи! Я скоро больше не смогу ждать! Нет, такие ласки безумно приятны, но мне уже не терпится ощутить мужа в себе. Ну же, скорее! Но у Федерико, похоже, были другие планы на мой счет. Он вдруг перевернулся на спину так, что я оказалась на нем верхом, и снова завладел моими губами. Я слегка растерялась, но забыла обо всем, когда его пальцы быстро расстегнули крючки на моей спине. Через секунду бюстгальтер тоже оказался отброшен. Прервав поцелуй, Федерико, тяжело дыша от страсти, сказал: — Мне кажется, сегодня должна руководить ты, родная! Делай со мной все, что хочешь! Я сначала удивилась, а потом вдруг почувствовала поистине детский восторг. Все, что хочу? Ох, мне даже самой интересно, ЧТО я захочу сделать! Одно, впрочем, знаю точно: я хочу сделать мужу хорошо. Хочу, чтобы он стонал и выкрикивал мое имя! Чтобы он дрожал от возбуждения! Чтобы просил скорее дать ему войти в себя! — Имей в виду: это была твоя инициатива! — коварно улыбнулась я и, сама от себя такого не ожидая, ласково укусила мужа за нижнюю губу. Федерико охнул и крепче прижал меня к себе. Но тут у меня появились другие планы. Оставив в покое губы любимого, я захватила своими губами его подбородок. Тот резко выдохнул. Это значит, ему нравится. Осмелев, я опустилась поцелуями ниже, к шее. Федерико сглотнул. Я провела языком по впадинке между основанием его шеи и кадыком. — Вилу! — простонал мой муж. А я решила сделать то, что больше всего любила, и знала, что любит Федерико. Опустившись еще ниже, я стала целовать каждый рубец и каждый шрам на любимом теле. Вот, мои губы скользнули по ожогу на правом плече мужа. Я обнаружила его в нашу первую ночь, а утром Федерико рассказал, что тогда случилось. Ему было лет восемь, когда их семья решила отдохнуть на природе. Они с Ромеро затеяли очередное состязание: подожгли в костре палки и начали ими драться. Мой муж клялся и божился, что все вышло случайно. В общем, он споткнулся, а палка кузена уперлась в его тело. По словам Федерико, ему сложно было сказать, кто испугался больше: он сам или все же Ромеро. Но факт оставался фактом: круглый след остался на плече любимого мною человека. Вот, я провела дорожку поцелуев по следам когтей пумы на предплечье мужа (честное слово, как вспомню это сражение, так мне становится плохо), а потом — обвела языком каждый шрам от тех же когтей на его груди. Федерико задрожал от сдерживаемого желания, дыхание его стало прерывистым, а с губ сорвалось нечто среднее между стоном и рычанием. Но именно этот звук отбил у меня охоту мучить мужа дальше. Я хочу его немедленно, черт подери! Если он сейчас не скользнет внутрь меня, я, наверное, с ума сойду! Он уже должен быть во мне, а на нем до сих пор джинсы. Однако, когда я села на колени мужа и потянулась к его ремню, он простонал: — Погоди, любовь моя! Еще не время! Иди ко мне! Подождать?! Да он нужен мне сейчас же! Тем не менее, я послушно подползла обратно, опустившись на эрекцию мужа и потеревшись влажной промежностью об этот твердый бугорок, пытаясь найти выход желанию. Но тут Федерико поднялся, сел на кровати, снова притянул меня к себе и впился в губы. Жар внутри стал невыносимым, когда, поиграв с моим языком, муж опустился к шее, а затем — к груди. Ах! Горячо! Я почти сошла с ума, когда его язык обвил сначала один, потом другой сосок. — О, боже! — сорвалось с моих губ. — Я так хочу тебя, Федо! Я так тебя люблю! — И я люблю тебя, Вилу! — воскликнул он, оторвавшись от моей груди. — Очень люблю! — Ты готов? — спросила я, потянувшись к джинсам мужа. — Давай, — простонал Федерико, торопливо помогая мне. Через несколько секунд он был полностью обнаженным. Чтобы стянуть с него джинсы и боксеры, мне пришлось сползти с кровати, а, пока я стояла на ногах, муж сбросил с меня трусики. Возбуждение было невыносимым, и я не была настроена тянуть. Однако, когда я подползла к члену любимого, тот сначала спросил: — Хочешь так, или перевернемся? — Так! — простонала я в ответ. Вообще-то такая позиция была для нас не в новинку, как и некоторые другие. И я знала, что мне одинаково хорошо во всех: стоя, сидя, лежа, он сверху, или же я. Но сейчас мне почему-то хотелось именно так. Я облизала губы в предвкушении, а муж, наконец, начал плавно насаживать меня на свой член. Я издала судорожный стон, а Федерико заурчал и припал губами к моей шее. О, наконец-то! Наконец-то он внутри! Наконец-то я чувствую его! И не хочу, чтобы это блаженство заканчивалось! Вот, мы поймали общий ритм, задвигались быстрее и быстрее. Я выкрикнула имя мужа, а он — мое. Мы задрожали от наслаждения, и нас накрыла волна экстаза. Толчки так быстры и так глубоки! Мне так хорошо! Я счастлива!