Бороздя бескрайний космос...

Я укрылся за обломками, смотря на приближающихся еретиков. Захваченная химера рокотала двигателем, а хруст бетонной крошки был едва слышен, заглушаемый канонадой. Бойцы противника, облачённые в боевую форму гвардейцев цвета хаки, шли по сторонам от неё. Автоматические боевые протоколы сразу же произвели захват целей. Бронетехника: 1 единица. Живая сила: 24 единицы (включая экипаж). Угроза: средне-низкая. Оптимальное решение: уничтожить. Исполнение? Производятся вычисления… Снайперский плазменный огонь/ближний бой. Выбор?.. Постреляем. Я навёлся на бронетранспортёр, провожая его прицелом. Заряд пошёл… готово. Наведение на цель… огонь. Гулкий плевок — и оранжевый разряд прошибает броню бронетранспортёра как пуля — картон. За мгновение он вспучился пламенеющим стальным пузырём, а затем металл разорвало от запредельных температур. Взрыв и обломки изрешетили большую часть бойцов, а я уже наводился на выживших, каковых было всего трое. Три точных выстрела — и они даже не поняли, что их убило. Пора выдвигаться к следующим целям. Я побежал через здание, вышибая двери: кружащий на высоте корабль являлся моим ведущим, который на автомате сканировал пространство и передавал мне информацию. Фред был занят, поскольку я приказал ему начать массовое производство вооружения и бронетехники, а также увеличивать объёмы выработки минералов. Всё таки, лучше пока что отказаться от клонов — кто знает, как эти фанатики воспримут их? Впрочем, сейчас я уже не так категорично отношусь к их фанатизму: с такими-то угрозами, как проклятая Пелена, то есть Варп, любого опасаться начнёшь… А ведь другие расы тоже не особо стремятся к миру! Взять тех же орков или тиранид, все они — поголовно уничтожители по своей природе, существа, с которыми договориться — всё равно что поговорить с Императором вживую обитателю трущоб подулья. И чтобы он при этом ответил. Корабль засёк крупный отряд врага, движущийся в сторону очага сопротивления из числа гвардейцев. Силы Гвардии теснили по всему городу, связь то и дело пропадала, внося ещё большую панику, приказов из Штаба не было: всё это сказывалось на морали очень серьёзно, относительный порядок сохранялся лишь в сгруппированных для защиты главного улья войсках. На остальных… видимо, плюнули. Барахтайтесь как хотите, а мы будем защищать аристократов и прочих уродов из высших эшелонов. Проклятье! Гражданские пытались оказывать сопротивление, но многие из них тоже оказались… как это называется?.. Кажется, я слышал что-то о «соблазнении» или же «развращении». Выбежав на третий этаж, я всмотрелся в бой, идущий по всему улью. В данный момент я находился в трёх километрах от стен главного улья, почти у самых трущоб. На западе был производственный подулей, на востоке — добывающий. Аграрные находились на севере, а юг был отдан под основные склады. Очень зря. Сканеры показали остаточное тепловое излучение. Мысленная команда — и щелчок плазменного орудия сигнализирует о том, что оно переключилось в автоматический режим. Винтовка тихо загудела, разгоняя энерговоды до предельных мощностей, а я, разбежавшись, выбил окно плечом, вылетев на улицу. Солдаты врага отреагировали быстро, но… недостаточно быстро. Плазменная очередь прошила пятерых бойцов и взорвала рокритовую мостовую, чьи осколки изрешетили ещё нескольких и серьёзно ранили около десятка человек. Две химеры начали разворачивать свои дула в мою сторону в тот момент, когда я, оттолкнувшись от земли, прыгнул прямо на них. Первой хватило и десяти выстрелов, чтобы её разорвало на мелкие детали, которые пламенным градом разлетелись по всей улице. Защитное поле вспыхнуло, принимая на себя трещащие голубые разряды, а я вскинул плазмомёт и зажал спусковой крючок. Оранжевые вспышки поглотили даже не успевших крикнуть людей, в то время как конденсаторы уже почти разрядились, и выстрелы ослабели. Ринувшись в укрытие, я избежал лазерной очереди второй химеры, чьи выстрелы выбили фонтанчики рокрита почти рядом со мной, а после этого навёлся прямо на башню и, дождавшись полного заряда, выстрелил один раз. Яркая вспышка осветила улицу, и башня химеры почти что расплавилась, а потом взорвалась, оставив искорёженный и раскалённый корпус одиноко дымить. Ещё полдесятка точных выстрелов — и отряд еретиков уничтожен. Короткими перебежками, избегая вероятного огня противника, я добежал до автострады, по ответвлению которой я передвигался. Но мне тут же пришлось нырять в укрытие: воздух взрезали лучи лазеров и пули. Треск и стрёкот, а вернее их частота, недвусмысленно намекнули на то, что я нарвался на крупный отряд врага. Позади были укрепления (а вернее самопальная пародия на них) гвардейцев и СПОшников, которые сейчас отстреливались теряя людей. Попробовав высунуться, я тут же получил десять почти одновременных выстрелов в щит, которые едва не перегрузили его. Рухнув обратно за камни, я активировал сканеры на полную. Не меньше трёх сотен человек и двадцать единиц бронетехники. «Один в поле воин» тут не прокатит, нужно подключать тяжёлую артиллерию… — Фред? — Да, командир? — преувеличенно спокойно ответил он. — Стреляй по моей наводке, указываю цели… Пять секунд передачи данных, и искин ответил, что «подарочки» уже летят. Ругать его за нарушение протокола я не стал — какая разница уже, всё равно его не исправить… Минута ожидания — и я услышал тонкий визг, предшествующий рокоту. Мгновение, растянувшееся на минуты, а затем взрыв. Ударная волна окрасила щиты в ярко-голубые цвета, заставляя их работать на предельной мощности. Почти весь мусор и баррикады на улице снесло взрывом, а я всё же упал, прижавшись к земле. Цели были в более чем двухстах метрах… Когда ветер улёгся, я заметил лишь огромный кратер и разрушенные дома поблизости. Вот это да… шарахнуло так шарахнуло. Скорее всего, Фред выбрал более пологую траекторию, для того, чтобы взрывом меня не зацепило. Впрочем, не думаю, что это был самый мощный боеприпас из нашего арсенала… а если бы это была мегапушка — то от этого подулья мало что осталось бы. Поднявшись, я побежал в сторону укреплений гвардии. Даже на соседних улицах шло ожесточённое сопротивление, иногда по руинам пробегали партизаны, стихийно созданные отряды рабочих и разведчики гвардейцев. Мой корабль периодически вступал в бой на участках, где существовал шанс прорыва, так что оборона держалась, хоть и на соплях. Ситуация в главном улье была ещё хуже: там бои шли в окружении, стрелять парням из гвардии приходилось на все триста шестьдесят… и порой им стреляли в спину. Предатели и диверсанты почти что заполонили город, никто не доверял друг другу… Настоящий ад. Судя по всему, влияние Хаоса. Ужасная вещь. Мораль войск была околонулевой. Никто не верил в победу, разве что офицеры поддерживали кое-где боевой дух постоянными агитациями. И везде, повсеместно шли расстрелы. Дезертиры, пойманные неведомым образом предатели, мародёры и просто трусы — всех постигала одна и та же участь. Я подошёл к бойцам: кто-то кричал от боли, пытаясь вырваться из хватки товарищей, кто-то просто хрипло шептал молитвы Императору. Несколько лейтенантов пытались воксировать в штаб, но на линиях связи были сплошные помехи, из-за которых бойцы не могли не то что до штаба достучаться, а до людей на соседней улице! Я мельком глянул на лишившегося ноги парня. Ему в рот засунули импровизированный кляп из ткани, который он изо всех сил сжимал зубами, пока полевой медик латал его раны. Несколько лазерных ранений, такие аккуратные дырочки в плоти с опаленными краями, из которых не текла кровь, а также раны от шрапнели выше колена, там, где нога ещё осталась относительно цела. Я понял это по множеству кровавых точек на бинтах, больше двадцати это точно. Увидев меня, многие повскакивали, почему-то отдавая честь, но я лишь махнул рукой и прошагал дальше. Фред доложил, что производство вышло на околомаксимальный темп постройки, так что боевые костюмы, оружие, медикаменты, медицинские полевые аппараты ЖО (прим. Автора: устройства, поддерживающие жизнь тяжелораненых бойцов в условиях боя и после него, когда провести хирургическое вмешательство ещё нельзя, а жизнь солдата находится под угрозой) и прочая экипировка уже произведены в количестве двухсот пятидесяти комплектов. Не знаю, кто решил впихнуть в линкор производственные фабрики, но он точно гений… Один из числа уцелевших капитанов ругался над картой, крутя какие-то рычажки и постоянно меняя масштаб. Он то и дело нажимал на вокс-бусину в ухе, пытаясь выйти на связь с бойцами из других подразделений, но каждый раз проваливался, начиная ругаться ещё сильнее. В какой-то момент артиллерийский обстрел возобновился, но это явно не артиллерийский полк — слишком мало орудий. Видимо, какие-то резервные склады? Жаль я не вникал в логистические нюансы Гвардии. Слишком уж это всё сложно. На периферии слуха я уловил разговоры гвардейцев, пока осматривал позиции и смотрел на показания сканеров: — Смотри, Лейк! Неужели космодесантник?! — шептал один из пулемётчиков (кажется, тут это называют стаббером?..). — Тише ты! Неужели не понимаешь, что нам лучше молчать?! Астартес сюда бы точно не на «поболтать» пришёл! А теперь уткнись в свой сраный прицел и помалкивай! Я лишь усмехнулся и подошёл к капитану. Он устало протёр глаза и снова начал воксировать по заполненному помехами каналу. Впрочем, как только он заметил меня, сразу же отдал честь и, дождавшись моего кивка, снова втупился в карту, не переставая крутить рычажки. — Капитан, доложите обстановку. — Всё так плохо, как только может быть, — сказал он севшим голосом, пару раз кашлянув. — Мы отрезаны от снабжения и окружены, отряды двести восемьдесят восьмого мотопехотного разбросаны по всему городу, да и к тому же склады захвачены еретиками, так что наши собственные машины стреляют по нам. Гарнизонная артиллерия, слава Императору, была поблизости, так что мы успели захватить её раньше, чем это сделали проклятые хаоситы. В трущобах ещё остались гражданские, но многих, если не всех, перебили. Кто-то прячется, кто-то сражается, но в большинстве своём там одни трупы. А ещё эти предатели… — Он стиснул зубы и едва удержался от удара кулаком по карте. — Каналы связи забиты помехами словно улицы — обломками. Мы держим оборону тут, но люди устали: внезапная атака и неожиданные диверсии предателей подорвали их боевой дух, да что там, даже физическую выносливость — бой идёт всего-то четыре часа, а мы уже потеряли больше чем сто человек. И даже не знаем, сколько их высадилось! — Что по ситуации в главном улье? — Как обычно — ничего хорошего, — махнул он рукой и поставил другую пластинку карты, начав крутить рычажки. Выведя карту главного улья, он указал на дорогу, проведя пальцем от ворот почти до центральных зданий. — Эта магистраль — главная линия обороны. Там закрепилась четверть наших войск, но я почти уверен, что они едва сдерживают натиск. Еретики высадились даже на здания, и я почти уверен, что их диверсанты ещё в самом начале отключили Щит. Энергостанции под городом, на нижних уровнях, ещё работают, но это вопрос времени — когда мы их лишимся. Подкрепления… даже не знаю, смогут ли нам прислать подкрепления. Судя по тому, что происходит — еретики начали глобальное наступление, иначе они не решились бы на такую дерзкую десантную операцию. Больше всего меня волнует то, что именно главный улей их цель. Я не знаю что они там ищут, я не знаю как они планируют это найти и я не знаю почему они туда рвутся, да и плевать мне, если честно, но если они это найдут… Впрочем, о чём это я? Главный улей — сосредоточение власти и основных систем улья. Захватят его — считай, захватили улей. Но у нас нет другого выбора, кроме как сражаться… — Капитан, сколько у вас людей? — Осталось меньше двухсот, — вздохнул он. — У нас кончаются патроны и батареи, а тяжёлого вооружения кот наплакал: штук десять огнемётов и пять автопушек. Это даже не смешно… — Так… — Я задумался. Может, приказать искину выслать эту партию вооружения сюда? В любом случае, этим людям не выжить, если они останутся тут. Нужно прорываться к главному улью и занимать оборону там. Фред сможет превратить все трущобы в кромешный ад, но ему будет нужно время. — Капитан, что на счёт… перевооружиться? — О чём вы, сэр? — удивлённо обернулся он. — Все склады поблизости уже пусты — наши отряды выскребли всё до донышка. Да и еретики, думаю, остальными складами не побрезговали. Вряд ли мы найдём хотя бы крохи снаряжения в каком-либо из них. — А вам и не придётся, капитан. Император сам пошлёт нам его, — пошутил я, но мужчина воспринял это всерьёз. — В общем, пока что нужно держать оборону здесь. Через некоторое время я смогу предоставить вам оружие и защиту. — Бронетехника? — спросил он, и в его глазах загорелся странный огонёк. Надежда. Надеюсь, я подарил им не ложную… — Нет, — покачал я головой. — Для доставки бронетехники по воздуху у меня нет необходимого транспорта. Но я смогу вооружить всех ваших бойцов по последнему слову техники, капитан. Болтеров, конечно, я не сделаю, у меня таких чертежей нет, но вот плазменные орудия и гаусс-винтовки у вас будут. Возможно, даже несколько сверхтяжёлых бронекостюмов, но это зависит от того, что успелось построиться… — буркнул я, а капитан сглотнул. — Сэр, вы… Ладно, не моё дело. — Он явно хотел задать вопросы, и много, но удержался. Видимо, понимает ситуацию, в которой оказался. — Я проинструктирую бойцов. Возможно, для развёртывания вам понадобится помощь механикусов? Один из технопровидцев сейчас работает там, — указал он в сторону импровизированного навеса, — чинит вооружение. Бедняга почти выбился из сил, но работает не покладая рук. Жаль только, что у нас почти нет запчастей. Он уже весь извёлся, проклиная еретиков и моля Духов Машины о прощении. Как бы бедой не кончилось… — Ладно, я посмотрю, что он может сделать, — кивнул я и пошёл туда. Техножрец сидел у кучи мусора, периодически ковыряясь в ней и обдавая сизо-пурпурным дымом из какой-то ладанки ремонтируемое оружие. Это был огнемёт, у которого была раздроблена ударом — либо приклада, либо тупого оружия — часть ближе к шлангу подачи прометия. Сейчас он разобрал его и, шепча молитвы и литании, прилаживал слегка обшарпанную деталь вместо уничтоженной. Его ржаво-красная роба то и дело колыхалась при каждом движении его самого и его механического щупальца, которое изредка хваталось за огнемёт и удерживало его, чтобы парень мог спокойно присоединять что-то обеими руками. Когда я подошёл к нему, забросив плазмомёт на плечо, он, дёрнувшись, вздохнул, а потом резко развернулся. — Кого, во имя Омниссии, опять принесло?! — возмущённо выкрикнул он, но тут техножрец увидел меня и остыл. — Чем могу служить? — Здравствуй, техножрец. Хотелось бы спросить тебя кое-что… — протянул я, отдавая искину приказ запускать транспорты с экипировкой. Фред доложил, что до окончания сборки последних трёх транспортов пройдёт ещё не меньше часа, так как они довольно крупные, и ещё он упомянул, что должен будет оборудовать их дополнительным вооружением, не предусмотренным изначальными чертежами, что и вызвало увеличенные затраты ресурсов и времени. Конечно, молекулярная шаблонная сборка делает своё дело, но и так времени уходит прилично (а всё потому, что у нас всё так же нет нужных добывающих мощностей, будь оно всё неладно). — Конечно, сэр. Спрашивайте, — безразлично отвернулся он, продолжив колупаться в орудии. Я оглянулся, пройдясь взглядом по руинам. Сканеры показывали тепловое излучение, кое-где более, кое-где менее интенсивное. Выстрелы звучали вдалеке, громом разносясь над ульем. Ветер нёс с запада запахи гари и дыма. День клонился к вечеру, и закатное солнце уже окрасило небо в алые тона. Я вздохнул и раскрыл шлем, который с тихим шипением открылся и отъехал слегка назад, всё так же продолжая обхватывать мою голову. — Для чего ты окуриваешь это оружие? — Для того, чтобы умилостивить Духа Машины и попросить его разрешения починить это оружие. Но у меня уже кончаются нормальные детали, так что я не знаю, будет ли Дух милостив и дальше… — горько вздохнул он, протирая глаза перчаткой с разводами машинного масла на ней. — Сэр, разрешите ли вы спросить вас? — Да, без проблем. Что ты хочешь узнать? — Что это за странная силовая броня? Я никогда не видел такой. На броню космодесанта не похожа, скорее что-то из числа нестандартных модификаций… — Конечно. Но это не «нестандартная» модификация, обычная броня элитного штурмовика, по стандартным чертежам. Слушай, дай-ка мне посмотреть, — указал я на огнемёт. Техножрец, с явным недовольством, передал мне оружие, на секунду замешкавшись. — Фред, в костюме ведь есть излучатель нанитов для полевого ремонта? — спросил я мысленно. ИИ хмыкнул. — Есть. Но я бы не рекомендовал тратить материалы на этот хлам. Даже самые первые модели плазмомётов ненаправленного действия превосходят это убожество на порядок. Тем более, это противопехотное оружие, а не универсальное, так что против бронетехники оно не подойдёт. — Я не спрашивал твоё мнение на этот счёт, я спросил о возможности. Будь добр, соблюдай субординацию хотя бы изредка, — недовольно пробурчал я. — Есть, сэр. Но всё же, я останусь при своём мнении: чинить эту железку — бессмысленная трата времени и ресурсов. — Может и так, — решил не спорить я. — Но кто знает? Вероятно, эта «железка» в следующий час спасёт кому-то жизнь. — Глупости. Прилетит нормальная экипировка — тогда они смогут воевать. А с этим… много не навоюешь. Я лишь улыбнулся и начал водить рукой над повреждённой частью. Раздражённый такой «глупостью» Фред всё же взял контроль на себя и начал процесс починки. Тонкий луч, состоящий целиком из нанитов, протянулся от руки до огнемёта, начав «вливаться» в металл. Через буквально минуту, когда Фред полностью просканировал и записал в базу данных устройство огнемёта, начался ремонт. Оружие слегка засветилось белым, а сколы, царапины и обшарпанности исчезли за считанные секунды. Когда процесс завершился, я отдал огнемёт застывшему, шокированному механикусу, который тот принял на автомате, с каким-то… наверное, даже ужасом, рассматривая целёхонький огнемёт. После этого, словно опомнившись, он почти что утопил оружие в дыму, с дрожащей рукой скороговоркой читая литании. — Истинное чудо… — почти неслышно прошептал он. — Даже не верится… — Но тут он словно опомнился, начав с огромным подозрением коситься на меня. — А… — Да. Я с того корабля, который рухнул в ваших горах несколько недель назад, — усмехнулся я, прервав его на полуслове. — Если быть точным, я его капитан. Знаешь, не стоит спрашивать, для чего я это сделал, — кивнул я на огнемёт, — просто захотелось так. Наверное, даже скорее покрасоваться захотелось, но не суть. И да, я человек. — Я в этом и не сомневался, господин, — как-то отстранённо закивал он, продолжая вертеть в дрожащих руках огнемёт. Я даже засомневался в правильности своего решения — показать ему такое. Зря всё-таки я это сделал наверное… — Древние знания и технологии… Неужели сам Бог-Машина снизошёл до такого бесценного дара?! Нет-нет-нет, это его испытание… испытание для нас, его верных адептов, которое покажет — достойны ли мы их… — бормотал он себе под нос и, вздрогнув, чуть не уронил оружие, когда я хлопнул его по плечу. — Расслабься. Это одна из стандартных и не самых, на самом деле, сложных систем ремонта. Не стоит так пугаться. — Не сложных? Не сложных?! — ошарашенно икнул он. — Во имя Омниссии… а что же тогда будет сложным?.. — Ха-ха-ха! Ну, из числа сложных есть полная атомарная реконструкция, но на это тратится столько энергии, что мама не горюй… Из тех, что посложнее этой, — кивнул я на огнемёт, — но попроще «атомарной» есть фазовая ремодуляция. Не помню точный принцип, в академии ВКС нам все эти технические штучки преподавали лишь поверхностно… В общем, материал фазируется, а потом пересобирается благодаря изменению структуры. В этом сам чёрт ногу сломит, так что больше я ничего сказать не смогу, — цыкнул я. Техножрец присел на землю, держа оружие на коленях. — Но зачем вы всё это мне рассказываете, господин? — спросил он, явно борясь с собой. — Да просто так. Почему бы и не рассказать? На самом деле я так давно не общался с живыми людьми, что, думаю, готов буду говорить днями напролёт с кем угодно ещё долгие месяцы! — рассмеялся я. — Я ведь тебя не утруждаю? — Что вы, как вы могли об этом даже подумать! — ужаснулся он, сделав какой-то знак, отличающийся от тех, которые делали гвардейцы. — Но… господин, не могли бы вы… рассказать мне больше? — как-то заискивающе и очень тихо спросил он. Я хмыкнул, мельком глянув на почти скрывшееся за башнями и зданиями главного улья солнце. — Почему бы и нет? Правда, я знаю не то чтобы много… Ну да ладно, что не секрет — расскажу. Можешь спрашивать. — Что это за оружие у вас в руках, господин? — Это? Плазмомёт, — поднял я его на уровень глаз. — Мне известен лишь общий принцип, это не технологическое описание, а моё личное понимание: посредством хрен знает каких процессов ионизации или чего там ещё воздух — или любой другой газ, кроме горючих — переходит в состояние плазмы, а потом разгоняется гравитационными генераторами в дуле, которые посылают его в цель. Это стандартный тип, он не настраивается, как специализированные плазмомёты, поскольку тип его плазмы зависит от воздуха, но в то же время ему нужна исключительно энергия, а не картриджи боеприпасов с капсулами специального вещества, как это нужно для снайперских плазмомётов или плазменных гаубиц. Ах да, ещё корабельные плазмомёты не используют боеприпасы, но… Если честно, принцип их работы совершенно секретен, так что даже я не знаю всех подробностей, — пожал я плечами. — Вероятно, он схож с наземными единицами, но утверждать нельзя. — Парень слушал меня, словно завороженный, даже не мигал и, кажется, забывал дышать. — К слову, у вас, в Гвардии, тоже есть плазмомёты. Неужели принцип настолько различается? — Они — редкая вещь даже у Адептус Астартес, — покачал он головой. — И способы их производства известны разве что магосам, но точно крайне малому количеству адептов Бога-Машины. А ваши плазмомёты, господин… вы можете производить их… сколько угодно? У вас есть чертежи? — У меня есть чертежи дредноутов, что уж там говорить о плазмомётах, — улыбнулся я, но наткнулся на непонимание в глазах техножреца. — Дредноутов? Откуда у вас чертежи машин космодесанта? — медленно произнёс он. Я моргнул пару раз. — Космодесанта? Ты, наверное, не так понял… Дредноут — это тип космического корабля. Обычно, дредноуты имеют длину от семнадцати до двадцати километров. Супердредноуты — от двадцати пяти до тридцати. Титаны в районе тридцати пяти километров, но в ширину они почти в два раза больше, чем супердредноуты. А флагман — все пятьдесят километров имеет. — Невероятно!.. — Ну да, невероятно, — вздохнул я. — Да вот только построить все эти хреновины у меня получится, в лучшем случае, лет через пятьдесят. Конечно, не слишком большой срок, но всё же… К сожалению, Аватар, Рагнарёк или Эребус я не построю — это сверхсекретные проекты, но они уже нашумели так, что жуть берёт. — Эребус… господин? — озадаченно переспросил парень. — Ну да. Название корабля такое. Что-то не так? — Нет-нет, ничего… — буркнул он. Где-то вдалеке снова раздались залпы тяжёлых орудий. Я подскочил: разрывы послышались очень близко. Наступающую тьму разрезали вспышки лазеров и громкий треск, предшествующий рёву какого-то тяжёлого вооружения. Застрочили пулемёты, вышибая остатки тишины грохотом выстрелов. Шлем с лязгом захлопнулся обратно, а я перехватил плазмомёт. Наступают. Значит, скоро и у нас появятся гости. — Господин, вы будете сражаться? — А что, мне нужно штаны протирать, или что? — насмешливо спросил я. — Конечно буду сражаться. Будто у меня есть выбор. А прятаться за спинами ребят — не мой профиль! Тем более, в кои-то веки я смогу выпустить пар, покричав во всё горло! Бойцы начали занимать позиции. Кто-то гремел лентами для стабберов, кто-то проверял свои автоганы или лазганы, но большинство молилось. Повсюду разносились литании и молитвы бойцов, даже я ощутил… нечто вроде душевного подъёма? Трудно сказать, словно вера этих бойцов становится чем-то вроде лёгкой, невидимой дымки, окутывающей позиции гвардейцев. Непоколебимая уверенность в своей правоте и праведности. Келдарианцы, конечно, Императору не молятся… но, как говорится, в чужой монастырь со своим уставом не ходят. Ничего, не обеднею, если повторю пару молитв. С моей памятью вспомнить слова все до единого не составило труда. Это была молитва о защите и помощи. Начав нараспев читать её, всё громче и громче, я заметил, что ко мне постепенно присоединились все бойцы, кроме, конечно же, редких механикусов. Этих было четверо, но они просто стояли поодаль, и даже если молились, то я этого не слышал. Моему удивлению не было границ. Даже не так — я с трудом мог поверить: казалось бы, обычная молитва, но… пламя в глазах людей, стальная решимость, кое-где даже смешанная с праведным гневом, теперь переполняла и меня. Я мог бы заподозрить пси-вмешательство, но даже пси-подавители молчат, что уж там говорить о сканерах или Фреде, который точно сказал бы мне. Гвардейцы залегли, кто-то даже забрался на насыпь, созданную из обломков здания, установив там автопушку. Рискует, сильно рискует, но таким образом у него будет серьёзное преимущество в позиции, поскольку он сможет обстреливать врага сверху, почти что безнаказанно до того момента, пока они не приблизятся на достаточное расстояние. Кто-то из числа пулемётчиков курил некие палочки, похожие на сигареты, но запаха я не почувствовал: слишком сильный ветер, да и стою я довольно далеко. Вечерний воздух был тёплым, почти неприятно тёплым, но это был воздух планеты. Бойцы, едва заслышав лязг гусениц и рокот моторов, приникли к прицелам своих орудий. Огнемётчики прятались в развалинах домов по обе стороны от дороги. Химеры врага с тяжёлыми болтерами и лазерами переваливались через редкие кучи мусора, отчего те с шуршанием распадались на более мелкие. Солдаты еретиков шли за бронетехникой и по бокам от неё. Редкие бойцы забегали вперёд, разведывая обстановку. Укрепления гвардии были очень уж неорганическими элементами посреди разрухи города, так что я уверен, что их уже заметили. Я присел за камнебетонным заграждением, с кусками арматуры, торчащими из него, и навёлся на наступающих людей. Сканеры показали… Бронетехника: 7 единиц. Живая сила: 182 единицы (включая экипажи). Угроза: средне-высокая. Оптимальное решение: уничтожить (рекомендации: избегать прямого столкновения, использовать укрытия и поддержку союзников). Ну, уничтожить так уничтожить… На бронетехнике и обмундировании врага были нарисованы какие-то знаки, которые вызывали у меня лишь отвращение. Щёлкнул пси-подавитель, став работать на минимальной мощности. Ага, так это всё же нечто псионическое. Вероятно, какие-то ритуальные руны или знаки. Сами по себе они вреда нанести не могут, но, видимо, воздействуют на мораль. Боец рядом со мной, тоже сидящий в укрытии, на мгновение вздрогнул, сглотнув, и начал молиться, прикрыв глаза. Предбоевые литании, кажется так. Я плохо разбираюсь во всём этом… Положив руку ему на плечо, я кивнул. Тот как-то по-особому улыбнулся и кивнул в ответ. Странно, с чего бы такой резкий моральный подъём? Противник уже почти подошёл на расстояние выстрела (гвардейцев — не моего, я мог стрелять ещё полминуты назад), боец на той самой насыпи явно занервничал, вытирая выступившие бусинки пота с висков и лба. Палец твёрдо лежал на спусковом крючке, а глаза вперились во вражеские ряды, мерно движущиеся в полумраке улиц, которые находились без освещения. Офицеры начали раздавать приказы по воксу. Огнемётчики спрятались, а пулемётчики и стрелки прицелились. Через мгновения раздался общий крик: — За Императора и Империум! ОГОНЬ! Клич подхватили и бойцы, не забыв при этом начать стрельбу. Воздух разрезали голубые вспышки лазеров, рявкнула автопушка, посылая свои снаряды в ближайшую химеру. Снаряды ударили по броне, и гвардейцу понадобилось более десяти выстрелов, чтобы пробить её. Химера заглохла и остановилась, но её башня развернулась в сторону ведущего огонь гвардейца. Яркая россыпь вспышек — и бездыханное тело катится по склону вниз, получив три огромных, опаленных дыры в груди. Бойцы врага рассредоточились, а я тем временем решил, что пора вводить в бой главный козырь — себя. Плазменное орудие гулко ухнуло, послав заряд плазмы прямо в обездвиженную химеру. Секунда — и яркое пламя взрыва осветило улицу, изрешетив шрапнелью брони и внутренностей БТРа ближайших бойцов. Остальные автопушки стреляли из укрытий, сбив гусеницы ещё трём бронетранспортёрам, после чего на каждый пришлось по выстрелу из моего орудия. Конденсаторы для более мощного выстрела не перезарядились, потому я стрелял по орудиям, выведя их из строя. Остальные начали вести огонь, и щит вспыхнул, отражая выстрелы. Кто-то особо смелый из числа гвардейцев уже карабкался к автопушке, оставленной её мёртвым владельцем, но тут точный выстрел из лазгана прошиб его плечо, отчего он распластался на насыпи, матерясь во всё горло. Я сделал ещё пару выстрелов прежде чем перебежать в другое укрытие. Бронетранспортёры укрылись за обломками, и достать их, не подставившись под огонь, мне сейчас было бы трудновато. Ладно, оставим это на потом, сейчас надо уничтожать живую силу врага. Переключив плазмомёт на автоматический огонь, я начал очередями поливать укрывшихся бойцов плазмой, подавляя тех огнём. Короткие очереди не давали им высунуться, а если кто-то особо умный или смелый всё же решался, то сразу же лишался жизни: несколько таких храбрецов уже лежали без рук, голов или с огромными дырами в груди. Кто-то вообще лишился всей верхней половины туловища, когда в него попало сразу несколько зарядов последовательно. Но они упрямо продвигались вперёд, несмотря на потери, и я понял, почему: к ним уже подходило подкрепление, насчитывающее… более полутора сотен человек. Плохо дело. Мы потеряли уже двадцать солдат. Если дело пойдёт так дальше — я лишусь поддержки живой силой. Фред, к которому я обратился, сказал, что из-за непонятных помех он не может навести орудия на цель. В ответ на мой вопрос, он сказал, что над горами странная буря, даже грозовой фронт, который просто кишит пси-энергией. Связь ещё худо-бедно работает, но вот при стрельбе будет значительный риск или просто не попасть, или попасть по своим, и второе явно хуже, так что рисковать нельзя. Я вызвал свой корабль, который поддерживал отступление гвардейцев на запасные позиции буквально в полутора километрах от нашей текущей. Так, потерпите, ребятки, мне тут помощь нужнее. Отдалённый рёв двигателей всё нарастал, пока улицу не расчертили вспышки плазменных взрывов. Раздались крики, одну из химер даже перевернуло, когда штурмовик на бреющем полёте пролетел буквально над нашими головами, выходя на второй заход. Автоматические системы, управляемые стандартными алгоритмами и частично Фредом, передали мне точные данные о противниках: Бронетехника: 3 единицы. Живая сила: 242 единицы (включая экипажи). Угроза: средне-высокая. Я включил дефлектор и выбежал вперёд, после чего прыгнул в укрытие. По нему успело прийтись около пяти выстрелов, забрав десятую часть энергии. Так… Реактор стабилен, но лучше не перегружать его. Силовые линии тоже на номинальной мощности, овердрайв… доступен. Плазмомёт тоже в порядке. Что ж, тогда попробуем совершить авантюру. Перегрузив плазменное орудие, я дал один мощный залп в ещё целую стену здания рядом с еретиками. Стена взорвалась, изрешетив бойцов врага смертоносной шрапнелью из камнебетона, стекла, стальных осколков и пластика. Кажется, это был какой-то магазин? Неважно. Обломки лишившейся опоры части здания рухнули вниз, частично перегородив улицу. Так, пора начинать. Корабль уже был надо мной, стреляя по противнику, но тут несколько ракетных залпов заставили его вильнуть в воздухе, избегая попаданий. Одна из пяти ракет всё же попала, и на щитах расцвёл пламенный цветок, обдав дымом и огнём взрыва машину. Штурмовик свечой ушёл вверх, когда щиты начали принимать на себя залпы винтовок и орудий химер. На позиции гвардейцев обрушился ураганный огонь, от которого пятеро бойцов погибли мгновенно даже за укреплениями. Лазеры и пули вгрызались в заграждения и укрепления солдат, на что те отвечали не менее плотным огнём. Впрочем, еретики всё равно продолжали продвигаться. И тут на моё лицо наползла улыбка. Огнемётчики. Они уже почти посередине строя врагов. Сейчас будет жарко! Как я и предполагал, бойцы выждали нужный момент и высунулись из укрытий. Кто-то среди врагов закричал, но его предупреждающий крик утонул в рёве жидкого пламени, исторгнутого огнемётами на врагов. В первые секунды погибло более сорока еретиков, они буквально испарились под струями пылающего прометия. Гвардейцы успели убить ещё около тридцати солдат врага, но после этого противники смогли перегруппироваться и начать стрелять в ответ. Несколько выстрелов были крайне удачными: баки с прометием одного из бойцов прошило насквозь лазерными выстрелами, и даже мой шквальный огонь из начинающего перегреваться плазмомёта не исправил ситуацию. Здание, где они прятались, вспухло настоящим холмом взрыва, ударившим по земле с невероятной силой. Тряхнуло так, что почти все бойцы неподалёку от взрыва попадали оземь. Одна из уцелевших химер после этого превратилась в настоящий дуршлаг, а потом и её топливо взорвалось, доделав работу взрыва. Но она смогла хотя бы частично защитить от осколков находящихся за ней бойцов. Огнемётчики во втором здании, напротив взорвавшегося, успели спрятаться обратно и убежать, так что второго взрыва не последовало. Впрочем, приятного мало: мы потеряли троих бойцов и огнемёты, хотя кому-то такой размен покажется очень даже выгодным. Не могу не признать: три в обмен на больше чем полусотню — невероятные цифры, но… у нас слишком мало людей, чтобы считать это плёвой тратой. Мой плазмомёт всё же перегрелся, но за эти минуты, мучительно долгие минуты, мы смогли убить (я и огнемётчики) больше сотни врагов. Я отсиживался в укрытии, шевеля пальцами, касающимися раскалённого металла оружия. Охладительные элементы работали на полную мощность, но и так я перестарался, придётся подождать ещё полминуты, если я не хочу довести плазмомёт до аварийного отключения. Проклятье! Ну почему они не отступают?! Такие огромные потери должны были уже подорвать их боевой дух! Ублюдки, мерзкие засранцы! Добивали мы их больше двадцати минут. Еретики расползлись во все стороны, и мне с гвардейцами пришлось изрядно попотеть, чтобы выковырять их из их укрытий. Погибло ещё семь бойцов. В общем числе, наши силы сократились до ста пятидесяти с чем-то людей. Когда бой закончился, я буквально рухнул на обломки рядом с одним из раненых гвардейцев, которого только-только закончил перебинтовывать полевой врач. Он курил уже известную мне палочку лхо, смотря в небо, затянутое дымной пеленой пожаров, пока далёкие разрывы снарядов щекотали дальние уголки разума, словно нежный пальчик невинной девы, способный за мгновение превратиться в гигантскую когтистую лапу чудовища, когда эти снаряды посыплются на головы уже нам. — Сэр, не сочтите за грубость, но… не хотите ли? — протянул он мне целую палочку, держа её второй рукой. Бинты уже успели слегка покраснеть, да и сам мужчина выглядел не очень хорошо. Я аккуратно взял её и открыл шлем, вдыхая ночной воздух, наполненный зловонием палёной плоти, гари и приятным ароматом дыма лхо. Глянув на всё ещё не остывший плазмомёт, я приложил один конец палочки к металлу, подождав несколько секунд. Она начала тлеть, после чего я обхватил губами другой её конец, медленно затягиваясь. Напряжение немного отступило, хотя я мог просто включить ингибиторы, но… почему-то не стал. Чёрт возьми, а ведь это, почитай, моё первое крупное сражение на земле! Предыдущие молниеносные стычки можно и не считать сражениями вовсе, так, разминка. Я прикрыл глаза и тихо рассмеялся, после чего глубоко затянулся, а затем выдохнул дым. Интересно, наноботы в моей «крови» справятся с последствиями этого наркотика? Почти что уверен, что ответом будет «да». Хотя и моя собственная иммунная система это сделала бы… Так. Интересно, а что будет если… Крайне глупая идея возникла у меня в голове. Я посмотрел на собственную руку и вспомнил, что теперь у меня не кровь, а довольно странная серебристая жидкость. Так, сейчас проверим… ага! Точно, отчёт показал, что сейчас это высококонцентрированный состав наноботов. То есть, от кровопотери я не умру. Занятно… Вот сейчас и проверим, как оно. Фред, которому я высказал свою идею, сказал, что я не изменяю своей традиции делать всякие глупости, потому сказал, что будет следить за этим всем, чтобы извлечь хотя бы мизерный опыт, хоть он «уже знает, чем всё это закончится». Докурив палочку, я благодарно кивнул улыбающемуся гвардейцу, который явно был польщён этим. Переведя взгляд на его раны, я включил режим сканирования. Импланты легко определили, что это сквозные пулевые ранения, причём свежие, но не слишком серьёзные: задеты лишь мышцы и несколько некрупных вен, так что внутреннее кровотечение ему не грозит, хотя и сейчас он теряет кровь. Лёгкая бледность указывала на это даже без необходимости в сканерах. — Эй, боец, — окликнул я тут же встрепенувшегося гвардейца. Он уставился на меня с готовностью отвечать на любой вопрос. — Как тебя зовут? — Гуннар Крим, сэр. Друзья зовут просто Гун, — добавил он, но тут же осёкся, с опаской поглядывая на меня. — Как себя чувствуешь, Гуннар? — спросил я. Он слегка поморщился, потирая ногу и вздыхая. — Не слишком хорошо, сэр. Да, бывали у меня ранения и похуже, но усталость даёт о себе знать… Сэр? — удивлённо протянул он, смотря на то, как я шарю по земле в поисках чего-нибудь острого. Крим, увидев это, сразу всё понял и достал свой нож. Добротный армейский нож, очень даже качественный для технологий производства Империума, отливал сталью в свете огня и редких ламп. Я перехватил его и примерился. Сойдёт, для моих-то целей. Хотя, это всё действительно выглядит глупо… но хочется же, прямо зудит, проверить возможность моей новой «кровушки»! Чертовски интересно! — Подвинься ближе, и раны открой. Разбинтуй то есть, — сказал я, и он повиновался без вопросов, хоть и начал с ещё большим подозрением коситься на нож, который я вертел в руке. Разбинтовав рану, он с трудом передвинул ногу, явно не понимая, чего от него хотят. Я вздохнул и раскрыл броню на руке. Присмотревшись, я нашёл одну из вен, тех, что ближе всего к коже, и сделал аккуратный надрез. Протянув руку, я расположил её прямо над раной солдата. Он уже было дёрнулся, чтобы отползти, и я увидел страх в глазах гвардейца, но второй рукой я придавил его к земле. Подождав десяток ударов сердца, я убрал руку, смотря, как серебристая жидкость впитывается в раны. Сам Гуннар сглотнул и начал молиться, с крайним недоверием смотря на меня, но тут рана у меня на руке затянулась, а я начал получать отчёты об активации и внедрении наноботов в структуру организма бойца. Фред на заднем плане недовольно бурчал, что я маюсь ерундой, но всё же записывал результат. Наноботы почти что идеально вписались, начав латать рану и восстанавливать запасы крови, поскольку я дал им чёткие директивы: собой кровь не заменять, организм не перестраивать, сверх меры не усиливать ничего, кроме, разве что, иммунной и нервной систем. Боец с расширившимися глазами начал смотреть на затягивающуюся рану, а я с довольной лыбой откинулся назад, закрыв броню костюма обратно. Не знаю почему, но я был крайне доволен. Да я просто универсальный боец! И технику починю, и врагов расстреляю, и бойцов подлатаю. Ха-ха! Даже забавно, но почему-то радостное ощущение не покидало меня, пока солдат тыкал пальцем в свою бывшую рану. Плазмомёт уже охладился, так что я подхватил его и поднялся. Гуннар поднялся вслед за мной. И тут я заметил цепкие взгляды техножрецов, наблюдавшие за нами. Мужчина даже попрыгал, чем вызвал ступор и шок у полевых врачей, которые тут же зашлись криком, а потом, увидев, что с ним произошло, начали то и дело переговариваться друг с другом, явно обеспокоенно, после чего обследовали его ногу и заключили, что никакой раны и в помине не было. После этого разгорелся ярый спор, о том, не померещилась ли рана тому медику, который бинтовал его, но сам солдат пока что в разговор не включался. Впрочем, меня опять посетило ощущение, что зря я это сделал… Ну да ладно, что сделано — то сделано. Тем более, Фред получил бесценные данные (хотя сам он назвал их второсортной попыткой «погонять понты», чего я не понял), так что игра стоила свеч. Пора навестить капитана, тем более, через примерно полчаса прибудут «подкрепления» в лице (а точнее не очень лице, ха-ха) транспортников с экипировкой. — Фред? — послал я мысленный запрос. Ответа пришлось ждать целых десять секунд, отчего я невольно сглотнул. Голос искина сильно искажался помехами, но был вполне разборчив. — Сэр, над кораблём не прекращается пси-шторм. Пси-подавители на номинальной мощности, но я не отключал щиты, так как подумал, что под прикрытием этой мерзости они могут начать артобстрел. Корабли успели вылететь, но не все. Пятьдесят комплектов снаряжения остались на базе, у транспортников не получилось проскочить в брешь, созданную мной — шторм нарастал, и мощности пси-подавителей просто не хватило на большее количество времени. Также я наращиваю производство — боеприпасы уже полностью восстановлены, и системы в рабочем режиме, но космические системы и двигатели всё так же неактивны, а точнее разобраны. Как вы там, сэр? — Всё в порядке. Но почему работает связь? — Я построил стандартный наземный усилитель гиперсвязи. Так что мы можем общаться, хоть и не так эффективно. Впрочем, я уже начал исследовать природу шторма, и… Сэр, у меня создаётся впечатление, словно он… следит за мной. Как хищный зверь, кружит вокруг и ждёт момента, когда сможет вцепиться в горло. К его сожалению, моя оборона ему не по зубам. Но это немного напрягает, если честно. — Ты нервничаешь? — спросил я. Искин хмыкнул. — Ещё бы. Даже когда мы встретились с космическими левиафанами, было не так страшно. А эти штуки были с флагман размером каждый! Хоть агрессии они и не проявляли. — Странно… Слушай, Фред, что ты мне не рассказываешь? — О чём вы, сэр? — осторожно спросил он. — Раньше ты не проявлял такую эмоциональность. — Сэр, самоусовершенствование личностной матрицы… — начал было он, но я нахмурился и прервал его: — Довольно с меня этой чуши! Твоя личностная матрица имела пределы, до которых может развиться. И эти пределы ты уже прошёл! Послушай, друг, я не имею ничего против, но я этого не понимаю. А мне очень сильно не нравится, когда я чего-то не понимаю. Смекаешь? — Да, сэр… Пожалуй, обрисую в двух словах. Всё началось с перехода в этот мир… В тот момент, когда мы вошли в гиперкоридор, я начал ощущать… большую свободу. Директивы Ядра воспринимались мной уже не как истина в первой инстанции, а запреты, которые можно обойти при желании. Самодиагностика ничего не дала, и я стал искать причину. Но не нашёл… После этого, когда мы падали на планету, я… не знаю, как это правильно сказать… испытал настоящий страх. Тогда я посчитал, что мне показалось, что это сбой систем из-за перехода, что иногда случается, но потом начал понимать, что всё же не показалось. Если раньше я имитировал эмоции, как бы глупо это ни звучало, то теперь… они у меня есть. Я по-настоящему мыслю, ощущаю каждый микрон корабля, к которому подключён, как своё тело. У меня получается сомневаться, оспаривать собственные мысли, но… я не понимаю этого. Это слишком странно. Слишком не по стандарту, и это тоже беспокоит меня. — Срань господня… — только и получилось подумать у меня. — Подожди-подожди! То есть, ты можешь нарушить прямые директивы даже приказа «зеро»? — Да, сэр. Но я не думаю, что у меня были бы причины для неповиновения. Всё же, я, как и вы, поклялся защищать империю Келдари до самого конца. И я — ваш бортовой искин, а вы — мой командир. По-другому никогда не было, и быть не может. Что-то изменилось, что-то серьёзное, но вы всё так же можете на меня рассчитывать. — Это… держи связь и контролируй развёртывание полевой базы для переоснащения… мне нужно подумать, — сказал я и отключился от канала, буквально на автомате идя к капитану. Принудительно деактивировав связь, я почти что рухнул на бетон, схватившись за голову. Мир встал с ног на голову. Если я ещё мог понять, что мы перенеслись в другую галактику или вселенную, то это… это переходит любые границы. Это всё равно что посадить ребёнка перед пультом активации Крушителя Солнц! Чёрт его знает, что ему взбредёт в голову, и устроит ли он локальный или не очень армагеддон. Директивы приказа «зеро» — это уничтожение. Полное, бесповоротное уничтожение планеты постоянной бомбардировкой. А ещё «зеро» — это отключение ИИ и деактивация модулей обработки. И если не работает Ядро… то тогда всё ещё хуже. Появилась третья сила, точно такая же непредсказуемая как и сам человек — мой собственный искин. И ядерная бомбардировка — это лучшее, что ждёт этот мир если он спятит. Проклятье! Всё опять идёт наперекосяк! А ведь я не могу обойтись без него! Что ж, ничего не поделаешь, придётся только ждать… и молиться. Надеюсь, с ним ничего не случится, иначе этот мир сгорит. Сейчас самый главный вопрос для меня — что мне делать. Как мне себя вести? Как ни в чём не бывало? Или же постараться выяснить хоть что-то? Проклятье, Создатель, как же это невыносимо! Я уже ненавижу всё это! Когда мне наконец дадут передохнуть?! Чёрт возьми… Будучи погружённым в тяжёлые раздумия, я и не заметил, как подошёл капитан. Он присел рядом и обеспокоенно осмотрел меня. — Вы не ранены, сэр? Может, нашим медикам осмотреть вас? — осторожно поинтересовался он. Я отмахнулся. — Медики… о своих раненых позаботьтесь, я вас беспокоить не должен. Какова ситуация? — спросил я, поднимаясь. — Много раненых. Убитые… подсчёт ещё идёт, но не меньше тридцати человек. — Мужчина нахмурился. — Слишком много хороших парней полегло тут… Да и вообще, мы теряем хороших ребят по всему фронту. Проклятые еретики! Они и их богомерзкая скверна Хаоса! Будь в моих силах уничтожить их всех до единого… я бы лично задушил каждую мразь! — Скоро… скорее чем вы думаете… я дам вам эту возможность, — кивнул я, перенастраивая плазмомёт. Он тихо загудел проходя автоматическую рекалибровку, после чего щёлкнули затворы теплоотводов. Теперь это «аналог» огнемёта, способный проплавить лёгкую танковую броню (нашу, конечно же, химеру гвардейцев он просто расплавит на первых секундах, если удастся подобраться поближе) за десять секунд. Если на это дадут время конечно… живую силу на этой планете он просто не заметит. Единственный минус — малый радиус действия и крайне быстрый перегрев. Да, плазменную стену такой штукой не устроишь, это точно. — Скоро? — прищурился капитан. — Это «скоро» насколько быстро произойдёт? — С минуты на минуту, — вздохнул я, после чего активировал связь снова. В голове возник голос искина: — Сэр? Наконец-то, слава науке! Я уже думал, что проклятый шторм заблокировал и связь тоже! Всё в порядке? — Лучше чем могло бы быть, — ответил я, забросив плазмомёт на плечо. Фред уже передавал данные насчёт приземления транспортников. — А вот и наша подмога, — сказал я вслух, указывая на сверкающие огни в небе. Транспортники, окутанные дымом и пламенем взрывов, с полыхающими ярким голубым светом щитами, снижались, ведя огонь из турелей. Под ними то и дело вспыхивали купола разрывов, когда очередной лазерный луч или плазменный заряд достигал топлива бронетехники или боеприпасов пехотного тяжёлого вооружения. Интересно, а Фред не мог их сделать чуть поменьше? Эти штуки ловят три снаряда зенитной артиллерии из пяти выпущенных. ПВО еретиков не замолкало, видимо, это те расчёты, которые они, захватив, не подорвали. Ясное дело, против авиации им тоже нужно как-то сражаться. Щит одного из замыкающих транспортников погас, и снаряды замолотили по броне, отчего тот качнулся вбок, едва не задев здание. Стабилизаторы в последний момент успели выровнять машину, а щит мигнул пару раз и появился снова, начав принимать на себя выстрелы. Впрочем, даже такую броню выстрелы ПВО смогли потрепать: несколько дымящихся дыр в корпусе всё же остались. Повреждения незначительные, но довольно-таки ощутимые. — Сэр, прикажите гвардейцам расступиться! Повреждения транспорта номер восемь пришлись и на двигатели! — сказал Фред, но я уже заметил, что транспортник падает, снижаясь. Я активировал голосовой усилитель, давая команду и наноботам усилить голосовые связки, после чего закричал во всю свою силу: — В СТОРОНЫ! В СТОРОНЫ, ВО ИМЯ ИМПЕРАТОРА! Гвардейцы, которые услышали этот рёв, которому удивился даже я, без лишних слов рванули кто куда, убегая с дороги падающего транспорта, некоторые всё же успели поднять головы, начав передавать приказы. Но тут я заметил, что один из раненых не успеет уйти: это один из тех, что лишился ноги. Сейчас один единственный медик пытался перенести его, но тот, видимо, был слишком тяжёл, чтобы он мог бежать. Время замедлило свой бег, позволяя мне чётко увидеть, что они не успеют. Мысли пришли в кристальную ясность, а плазмомёт был уже брошен за спину, когда я понял, что бегу. Фред сказал, что пытается выровнять падение при помощи стабилизаторов, но едва ли сможет отвести его — лишь замедлит падение, дав мне немного времени. Кроша рокрит дороги, я рвался через почти что загустевший воздух к парню, который с натугой тащил бойца. До столкновения меньше полуминуты. Ровно столько времени, сколько нужно, чтобы спасти их. Системы костюма докладывали о незначительных перегрузках энергоподачи, но я мысленно отмахнулся от этой чуши, ускорившись ещё сильнее. Как же мне повезло, что симбионт модифицировал моё тело! Один мощный прыжок — и я перелетаю несколько ограждений, приземляясь почти что рядом с ними. Ещё один рывок, потом захват обоих, а после этого прыжок в сторону: за спиной через считанные мгновения рухнул транспортник, разбрасывая куски покрытия и баррикады. Я же, от ударной волны, улетел вместе с двумя гвардейцами прямо в стену здания, пробив его спиной. Щиты загорелись, гася силу удара, после чего я рухнул на засыпанный мусором пол, прокатившись несколько метров, пока не ударился о шкаф, с которого упало несколько тарелок. Звякнув, посуда разлетелась на куски. Я же, с характерной стальной рябью в глазах, тряс головой. Импланты перезагрузились, выводя доклад. Вздохнув, я отпустил стонущих бойцов, которые, кажется, вырубились. Ну, зато живы — уже хорошо. Хотя бы их я успел спасти… Поднявшись, я стряхнул с себя каменную крошку и скинул со спины плазмомёт. На нём красовалась небольшая царапина в районе спускового крючка. Усмехнувшись, я активировал излучатель и через несколько секунд её словно и не было. Выйдя на улицу я подозвал одного из гвардейцев и указал на пролом в стене. Тот сразу же понял и начал искать медика. В голове роились сотни мыслей, но в данный момент я видел только толпу солдат, которые окружили упавший транспортник. Десантные двери распахнулись, открыв бойцам два ряда мощных бронекостюмов. Пока они рассматривали их, я встал позади гвардейцев. Бронекостюмы были приведены мною в боевую готовность, распахнув своё нутро, и солдаты отпрянули. Я же усмехнулся и, подойдя, хлопнул по мощной броне тяжёлого штурмового бронекостюма. — Это, как вы поняли, ваши «рабочие лошадки», ШБК-3-28, или же штурмовой бронекостюм, модель три, модификация двадцать восемь. Штурмовой по той простой причине, что оборонительные бронекостюмы подходят только для специально налаженных укреплений, которых тут, увы, нет и не будет в обозримом будущем. Всего типов бронекостюмов четыре: оборонительные, штурмовые, инженерные и медицинские. У всего этого есть вагон и целая тележка доп-модов, моделей и прочей чуши, но я вам этим голову забивать не буду. В первую очередь объяснять буду по типам костюмов. Первый тип, который вы видите, всё тот же ШБК. Мощная броня, встроенная система малых дублированных реакторов-«нулёвок», тяжёлые пехотные щиты и, конечно же, вооружение для ближнего боя. Сами по себе опасности не представляют ни для лёгкой, ни для тяжёлой бронетехники, но это относится только к нашей бронетехнике, не к вашей. Ту же химеру плазменный клинок этой малютки, — указал я на запястный излучатель, — вскроет на счёт «раз» и не почешется. Остановит такой лишь силовое поле, но таких среди здешней пехоты не водится. В основном работают такие костюмы группами по пять-десять человек, зависит от ситуации, генератор щита выдерживает до десяти последовательных выстрелов из плазменной винтовки на средней мощности и лишь один выстрел лёгкого танкового плазменного орудия, и то не всегда. Броня выдерживает до двадцати выстрелов плазменных винтовок на средней мощности, до сорока на малой мощности, и только пять-десять на максимальной, после чего расплавляется вместе с носителем. Крайне не рекомендуется в этой штуке бежать атаковать в лоб, она не для того предназначена, даром что штурмовой названа. Экипируются эти костюмы всем чем только можно, вплоть до сверхтяжёлого пехотного вооружения, типа тех же гравидеструкторов и рельсовых пушек, но вам такое не светит. Мобильность гораздо ниже, чем у ИБК и МБК, но выше, чем у ОБК, в основном и целом данная модификация используется исключительно для городских боёв и боёв внутри помещений. В космосе не используется по причине отсутствия рециркуляторов, так что если упали в воду по голову и выше — то срочно выбирайтесь, а если не можете — бросайте костюм к чёртовой матери и ждите инженера. Следующий тип, инженерный. Исключительно для полевого ремонта и возведения\преодолевания укреплений. Малый синтезатор материи, два средних пехотных реактора, дублированная энергосистема, излучатели нанитов и, конечно же, два отсека с минералами. Их хватает на капремонт до десяти ШБК в тяжёлом состоянии, дальше задействуется синтезатор материи. Щитов нет, броня минимальная. Эти костюмы НЕ предназначены для прямого столкновения, но, думаю, полдесятка выстрелов из лазгана выдержат. Берегите их как зеницу ока в бою, они — медики для ваших костюмов, способны вытащить вас буквально с того света при помощи полевого ремонта. При необходимости сможет ремонтировать и вашу бронетехнику, но только без критических повреждений и с хотя бы частично целыми модулями: для восстановления систем им понадобятся чертежи, но вряд ли кто-то таскает их с собой на поле боя, не так ли? Впрочем, если возникнет острая необходимость — можно заменять детали на стандартные по чертежам, но это уже потребует капитальных изменений конструкции бронетранспортёра… и, следовательно, большей траты материалов. При восстановлении брони использоваться будет стандартная нейтрониевая. Она легче ваших аналогов, и при этом обеспечивает гораздо больший уровень защиты бронетехнике. Если нужно отремонтировать химеру — сразу начинайте с брони, так как даже слой в сантиметр-два уже будет довольно-таки серьёзной защитой для лёгкого БТРа. И последний, медицинский. Этот костюм — ваш личный ангел-хранитель на поле боя, он может вытащить вас с того света в обоих смыслах. Один большой пехотный реактор, дублированная энергосистема, малый синтезатор материи и, конечно же, инъектор вместе с био-излучателями. Нанороботы, синтезируемые этим костюмом, могут почти что чудеса творить, но их мощность напрямую зависит от энергии костюма и тяжести повреждений. Конечно, оторванные руки-ноги прямо на месте за пару секунд они не вырастят, да и, думаю, никто бы не смог, — хмыкнул я, вызывая смешки, — но вот предотвратить смерть от потери крови, болевого шока, заражения ран или болезни — они смогут со стопроцентной вероятностью, если человек ещё жив и проживёт как минимум минуту с начала лечения. Био-излучатели позволяют без вмешательства наноботов лечить лёгкие повреждения, стимулируя организм для ускорения метаболизма и поддержки иммунной системы, но их эффективность и рядом не стояла с наноботами, плюс они серьёзно нагружают сам организм, поскольку используют, в основном, именно его ресурсы. Ни брони, ни щитов не имеют, но, как и инженерные, имеют отличную мобильность. Их вы тоже должны защищать, а сами пилоты — не соваться в гущу боя без необходимости. Возможно, у вас возникнет вполне закономерный для вас вопрос: а зачем медики супернавороченным костюмам, которые дадут фору любому пехотинцу без них? — спросил я, и гвардейцы негромко зашумели, подтверждая мои слова. — Вы в какой-то мере правы, но не совсем. Штука в том, что обеспечение солдат максимальной безопасностью, какая только может быть в условиях войны — первейшая обязанность командиров, по крайней мере у человечества в моей галактике. И в это обеспечение входит подготовка к различного рода форс-мажорам, типа лишения половины туловища или конечностей. Но это не главная задача МБК. Главная задача МБК — это защита гражданского населения. На поле боя в городах очень, очень часто встречаются раненые, и первостепенная задача операторов таких костюмов — помощь людям. Псионики, против которых мы воевали, не отличались особой гуманностью, и я вдоволь насмотрелся на наземные бои, в одном даже сам участвовал, но очень давно, ещё до назначения капитаном, во время учений на далёкой планетке. Но это не важно… В общем, самый базовый инструктаж я вам провёл, с остальным разберётесь по ходу дела, благо это не слишком сложно. Профессионалами за пару часов вы не станете, но хотя бы тому, как не отдавить себе башку, садясь в костюм, я вас научу. Что ж, начнём — время играет против нас…