First Day of My Life

— Все нормально? — еще раз спросил Микки, прежде чем войти в дом. Это был далеко не первый раз, когда они вместе переступали порог дома Милковичей. Восемь лет назад они бы буквально вломились внутрь; губы их сжимали сигареты, горло дрожало от смеха, а совместный секрет словно сближал. Тогда они еще не знали, что связь между ними с годами станет гораздо глубже и выйдет за пределы секса в подсобке и под школьными трибунами. Летние дни, которые они проводили на матчах Сокс, пробравшись туда украдкой, перетекали в теплые вечера, когда они лежали на газоне школьного поля, курили травку и наблюдали, как солнце медленно садится за расплывчатый горизонт. Они постоянно устраивали небольшие и глупые споры, чтобы побороться прямо на земле, сгорая от желания прикоснуться к друг другу, но не зная, как об этом попросить. Но времена менялись, менялись и они; игрывые тычки превратились в открытые ласки, а пинки в поцелуи. Пришла зима, оставив после себя испытания, к которым никто из них не был готов. Иногда Микки чувствовал себя неловко, когда на руках переносил через порог Евгения; в другие времена он тащил на спине своего долговязого любовника, апатичного и совершенно потерянного. Много лет они возвращились в этот дом разбитые и лечили друг друга, только чтобы вновь столкнуться уже с другими испытаниями судьбы. — Готов? Йен кивнул, улыбнувшись ему уголком рта, и повыше подтянул на плече лямку рюкзака, куда сложил все нужные вещи из своей прошлой жизни. — Да. В доме было тепло, и это еще раз напоминало о том, что отопление теперь не являлось для них роскошью. — Папа! Йен! — воскликнул Евгений, увидев, как Микки с Йеном стояли у двери и освобождали себя от курток и шарфов. Он ринулся им навстречу; на ногах у него были огромные тапки в виде щенков, которые затрудняли его движения. Микки поднял сына на руки. — Что за херь? — со смешом спросил он, указывая на плюшевых животных, болтающихся на ногах Евгения. — Мои щенята! — взволнованно объявил Ев. — Зевви купил их мне. У него такие же. Мы носим их, когда танцуем на шоу Евви и Зевви. — Что, еще раз? — Йен смущенно моргнул, пытаясь переварить поток новой информации. — Я скучал по тебе, — Ев потянулся к Йену, чтобы из рук отца перебраться на его руки. Рыжий крепко прижал мальчика к себе и, уткнувшись лицом в его шею, сделал глубокий вдох. — И я по тебе скучал, дружок, — шепнул он, чувствуя, как сжалось сердце в его груди. Он много раз обнимал Евгения, но в этот раз все казалось иным — постоянным, надежным, устоявшимся. Теперь он будет обнимать его столько, сколько Евгений ему позволит, ведь однажды он станет слишком крутым для таких проявлений нежности. Когда это произойдет, они изобретут секретное рукопожатие, о котором будут знать только они двое. Когда Евгений превратится в подростка, Йен будет говорить с ним об объятиях, поцелуях и сексе с парнями, девушками или и теми и другими, и по-взрослому пожмет ему руку перед его самым первым свиданием. Он заставит его обняться на выпускной, свадьбу и день рождения его детей, если Евгений их захочет. Он не мог дождаться, когда будет обнимать его на каждом этапе его жизни. — Мама сказала, что иногда ты становишься очень грустным, — мягко произнес Ев. — Ты все еще очень грустный? — Иногда, — подтвердил Йен, чувствуя ладонь Микки у себя на спине. — Но сейчас я очень счастлив. — Ты станешь очень грустным еще раз? — с любопытством в голубых глазах спросил Евгений. — Да, — Йен кивнул. — Но я всегда буду вновь становиться счастливым. Так что даже когда я грустный, тебе не о чем волноваться, ладно? Евгений закивал, словно все понял. — Мои малыши приехали! — объявил Зев, приближаясь к ним. На нем был фартук с надписью «поцелуй повара». — Блять, этого не хватало, — пробормотал Йен, заставив Микки тихо рассмеяться и погладить его по спине. Прежде чем Йен понял, что происходит, Зев сгреб его в свои крепкие медвежьи объятия. Рыжий вцепился в Евгения одной рукой, пока другая повисла вдоль его тела, не желая отвечать на такой внезапный прилив симпатии. — Ты прекрасный, сильный человек, — эмоциональным голосом произнес Зев, сжав щеки Йена громадными ладонями и пытливо уставившись ему в глаза. — Для меня большая честь быть знакомым с тобой. Йен был в таком ступоре, что не смог ничего выдавить в ответ, а лишь застыл на месте с приоткрытым ртом и вытаращился на Зева. — Ладно, ладно, — Микки слегка шлепнул Зева по запястью, чтобы тот отпустил Йена. — Ты переборщил, чел, — когда Зев опустил руки, его тут же заменил Евгений, чьи объятия Йена нашел гораздо более приятными. — Хочешь посмотреть шоу Евви и Зевви? — с широкой улыбкой спросил мальчик Йена. — Да, конечно, — Йен поцеловал его в лоб, а затем поставил на пол. Ев тут же подбежал к Зеву, и они оба начали петь «Расскажи, Снегурочка». — Ах, шоу Евви и Зевви, — прокомментировала Мэнди, с ухмылочкой присоединившись к двум абсолютно растерянным парням, поющему мальчику и танцующему переростку. — Скучала по тебе, — она обвила руки вокруг шеи Йена и поцеловала его в щеку. — Он это серьезно? — спросил Йен, неверяще вскинув брови. Мэнди пожала плечами. — Он смешной. — Это должно быть смешным? Мэнди игриво ущипнула его за руку. — Это не так важно, ясно? Меня он смешит. Йен сделал глубокий вдох и кивнул. — Лосось готов, — сказала девушка Зеву, взмахом руки призывая всю компанию следовать за ней на кухню. — А где Светлана? — спросил Йен, когда все начали рассаживаться. — Скоро должна вернуться, — ответила Мэнди, раскладывая еду по тарелкам. — Присаживайся, любовь моя, — сказал Зев, отгоняя Мэнди от тарелок. — Я сам об этом позабочусь. А ты опусти этот прекрасный задок на стул и дай мне тебя обслужить, как принцессу, — он наклонился, чтобы чмокнуть Мэнди и игриво погладить ее по попе. — У кого есть пакет? Мне надо блевануть, — заворчал Микки. — По-твоему лучше, чтобы со мной как с дерьмом обращались? — спросила Мэнди, усаживаясь напротив Йена. Микки закатил глаза, чувствуя, что подобный вопрос даже не требовал ответа, но Йен покачал головой. — Если он делает тебя счастливой, то я рад, — искренне сказал он. Если хоть что-то в этом мире и могло смягчить его отношение к этому огромному балбесу, то только факт того, что он обращался с Мэнди так, как она этого заслуживала. — Лосось с лимоном и укропом, израильский кускус, хуммус, салат чоп-чоп и лепешки, — торжественно объявил Зев, поставив на стол тарелки с едой. — Выглядит замечательно! — отвесила комплимент Мэнди и поцеловала Зева, который присаживался рядом с ней. — Полезные жиры, чтобы смазать шестеренки в мозгах у Евви, — он подмигнул мальчику, видя, как тот жадно набросился на еду. — Он это ест? — прошептал Йен Микки, тыкая вилкой в лосося, словно боясь, что тот уплывет с тарелки. — Это не так плохо, как выглядит, — убедил брюнет Йена, положив ладонь на его бедро. Йен сделал кусочек и заметил, как Зев выжидательно на него смотрит. — Нравится? — спросил он. — Эм… привыкну со временем, наверное, — максимально дипломатично постарался ответить Йен. — Мы привыкли к Изи Чизи и Бифарони, — подала голос Мэнди, слизывая с вилки хумус. — Я такого не знаю, — признался Зев. — И не хочешь, — убедила его девушка. Зев вновь обратил все внимание на Йена. — Я бы хотел приготовить тебе завтрак. Что ты любишь? — Он серьезно? — пробормотал Йен, покосившись на Микки. Микки кивнул, зубами отрывая кусок от лепешки. — Так всегда начинается. Йен смолчал, не зная, что и сказать. — Давай перейдем сразу к делу, ок? — начал Зев. — Я бы хотел, чтобы ты стал моим третьим малышом. Микки недавно опустился на четвертое место, так что ты можешь занять его. — Я же просил тебя обойтись без этого дерьма, — Микки со звоном опустил вилку на стол. — В самом деле, Мик? Он же шутит! — Мэнди закатила глаза в ответ на недовольство брата. Зев потряс головой. — Я не шучу. Мэнди, в свою очередь, все это начало смешить, и она уткнулась в свой носовой платок, стараясь не хихикать. — Я его второй малыш, — Ев расплылся в широкой зубастой улыбке. — Мэнди номер один, потому что они любят целоваться. — Эм, да… Мне это не особо интересно, — Йен со скептицизмом посмотрел на мужчину. Он был настолько далек от Саутсайда, насколько только возможно, и это чертовски сбивало с толку. — Мне нравятся трудности, — с улыбкой сказал Зев. — Я буду работать, чтобы заслужить твое признание. Завтра я сделаю тебе свою знаменитую Шакшуку, твои вкусовые рецепторы будут тверкать от восторга. Мэнди уже чуть ли не каталась по полу — Он несет самую смешную чушь, я клянусь. Микки старался сдержать смех только ради Йена, который слишком прибалдел от происходящего. — Ладно, заткнитесь-ка на минуту, нам с Йеном надо поговорить кое о чем с Евгением, — Микки прокашлялся и посмотрел на сына, рот которого был измазан в хумусе. — Так что, мама уже рассказала тебе, что происходит, когда люди влюбляются? — Ага, — кивнул Евгений. — Когда люди влюбляются, то целуются, как щеночки, женятся и заводят детей. Микки выпучил глаза, а Йен не сдержал смешка. — Мммм, иногда. В общем… — брюнет сделал паузу. — Мы с Йеном уже давно любим друг друга. — Значит, вы замужем? — сконфуженно спросил Ев. — Бля, — Микки почесал лоб, чувствуя, что разговор идет совсем не так гладко, как он задумал. В поисках помощи он посмотрел на Йена, а затем на Мэнди с Зевом. — Еще нет, но, может, когда-нибудь, — вставил свое слово Йен. — Мы практически лучшие друзья, которые целуются, как щеночки, и постоянно резвятся вместе. Мэнди улыбнулась в тарелку, вилкой копаясь в салате. — Ты все понимаешь? — спросил Микки, уверенный, что они только сильнее запутали мальчика. — Мы любим друг друга, а потому хотим много времени проводить вместе. Йен переедет к нам. Мы с ним будем жить в одной комнате, целоваться и прочая хрень. — Как щенки? — полюбопытствовал Ев. — Да, как скажешь, — Микки в поражении вскинул руки. — Как щенки. Евгений повернулся к Йену. — Ты будешь жить со мной? Как семья? — лицо его засветилось от радости. — И мы будем играть сколько угодно, и ты никуда не уйдешь? — Мы будем семьей. Я буду уходить на работу, но потом всегда возвращаться домой, — пояснил Йен и переплел пальцы с пальцами Микки под столом. — И твой дом будет здесь, со мной? — Да, — подтвердил Йен кивком. — Тебя это устраивает? — Это лучший день в моей жизни! — воскликнул Ев, спрыгнув со стула, чтобы забраться на колени Йена. — Значит, ты будешь помогать мне прогонять монстров и читать перед сном? — Конечно, — рассмеялся Йен, когда Евгений крепко обнял его. — И я могу будить тебя, если мне станет страшно? — спросил мальчик в плечо Йена. — Только стучись сначала, — вмешался Микки, думая о том, как они с Йеном могут ранить ребенка на всю оставшуюся жизнь, если тот будет просто так врываться к ним в комнату. — В любое время, — пообещал Йен, укоризненно покосившись на Микки. — Улыбнитесь-ка, — Зев вытащил из кармана телефон, чтобы сфотографировать всех троих. — Хочу запечатлить один из первых начас. — Начос? — спросил Микки, пока Зев щелкал камерой. — Начас, — поправил мужчина. — Счастливые моменты. Выпьем за то, чтобы таких было еще много, — он протянул свое пиво, и Мэнди чокнулась с ним бокалом вина. — Мы знаем, что раз фортуна улыбнулась вам обоим, то и мы этого заслуживаем, — он улыбнулся Мэнди, а затем посмотрел на всех сидящих за столом. — За нас и нашу фортуну. Будьте счастливы! Будьте здоровы! Живите долго! И если наша фортуна так и не придет, то и плевать. Пейте! Лехаим, за жизнь! — За жизнь, — отозвалась Мэнди, взглядом заставляя Йена и Микки поднять свои чертовы напитки. Йен протянул свою воду, а Микки — пиво. — Он постоянно вытворяет подобное дерьмо, — проинформировал Микки рыжего. — Ты скоро поймешь, что с Зевом намного легче делать то, что он хочет, чем потом слушать его нудеж. — Весело, — саркастично ответил Йен. После ужина Йен настоял на том, чтобы искупать Евгения и уложить его в кровать. Это заняло много времени — ребенок прицепился к нему, заставив Йена перечитать ему немеренное количество историй. — Какого хера так долго? — проворчал Микки, когда Йен, наконец, явился в спальню. — Сколько книжек ты ему обычно читаешь? — спросил Йен, сев на край кровати и стянув через голову свой зеленый свитер. — Две. — Я прочел восемь. Он сказал, что столько ты ему читаешь, — с улыбкой ответил Йен. — Бля, пацан тебе расслабиться не даст, я уже это вижу, — усмехнулся Микки, подложив руки себе под голову и наблюдая за тем, как Йен снимает джинсы и боксеры. — Все еще нормально себя чувствуешь? Йен посмотрел на него через плечо. — Так ты меня спрашиваешь, трахну ли я тебя сегодня? Микки облизнул губы и изогнул брови. — А ты меня сегодня трахнешь? — Лучше спроси, буду ли я тебя трахать всю ночь… — поправил его Йен, нависая над брюнетом и сводя его руки над головой, прижимая их к матрасу. — Вот как? — похотливо спросил Микки, остановив взгляд на губах Йена. — Всю ночь, мм? — Всю ночь, — подтвердил Йен, освободив руки Милковича, чтобы раздеть его. Он делал это неторопливо, желая как следует рассмотреть каждую деталь, насладиться каждым сантиметром тела любовника. У них давно не было возможности свободно упиваться друг другом, предаваясь любви без стесняющих обстоятельств, осторожности или непонятных чувств. — Блять, невозможно передать словами, как сильно я тебя люблю, — прошептал Йен, зеленые глаза которого были затуманены желанием. Он потянулся к ночному столику и схватил смазку. — Тогда покажи, — сказал Микки, закусив губу. — Иди сюда, — он притянул Йена к себе, чтобы прижаться к его губам, целуя его с преданностью и обожанием, которые могли породить лишь долгие годы любви. Их языки медленно переплелись, лениво лаская друг друга, а пальцы заскользили по лицу, исследуя линию скул и подбородок, слегка надавливая, а затем массируя. Поцелуй углубился, когда Йен выдавил немного смазки на свои пальцы и опустил руку между раздвинутых бедер Микки. Дыхание брюнета слегка сбилось, когда кончиком пальца Йен провел по контуру узкого колечка мышц, а затем, введя внутрь всего одну фалангу, тут же выскользнул, чтобы вновь подразнить изнывающий вход снаружи. Он растягивал его долго и медленно, желая проникнуть в его задницу так же глубоко, как проникал сейчас языком в рот. С каждым движением тело Микки расслаблялось все больше, а бедра раздвигались шире, почти приглашая Йена. Рыжий добавил второй палец, и принялся разводить ими внутри, сильнее растягивая податливые мышцы и ртом перехватывая тихие стоны любовника. — Я готов, — прохрипел Микки в губы Йена, чувствуя, что его длинные пальцы идеально выполнили свою работу. Йен, не колеблясь, разорвал поцелуй и свесил голову, чтобы видеть, как его член медленно и плавно входит в тело Микки, и разработанная задница брюнета с готовностью принимает его, вбирая сантиметр за сантиметром. По телу Микки пробежала сладкая дрожь, а мышцы рефлекторно сильнее сжали член, так приятно наполняющий зад. Он откинул голову на подушку, пока Йен начал устанавливать темп, толкаясь глубже, чем Микки представлялось возможным, и вскоре комната наполнилась мягкими вздохами и приглушенными стонами. Йен вытащил руки из-под спины Микки и накрыл ими плечи брюнета, вдавливая его небольшое тело в кровать и надежно фиксируя, прежде чем он сменил угол проникновения и продолжил дразнящими покачиваниями бедер доводить любовника до исступления, ни разу не вытаскивая член полностью. Спустя несколько минут он упал на тело Микки, прижимаясь своей грудью к его груди и чувствуя биение его сердца, сливающееся с его собственным так, что было непонятно, где был пульс Микки, а где — Йена. Микки, впившись короткими ногтями в спину рыжего, извивался под его сильным, тяжелым телом, пока тот горячо дышал ему в ухо и, все глубже загоняя пульсирующий член между ягодиц Милковича, шептал ему целую литанию обещаний. — Поцелуй меня, — застонал Микки, желая большего. Он слегка повернул голову, чтобы лишить Йена доступа к своему уху, и подставил под мягкие губы парня свой рот. Ладонями скользнув к шее Микки и слегка сжав ее, Йен с жадностью впился в губы Милковича поцелуем, глухо рыча в запале и ощущая, как Микки двигает бедрами навстречу его движениям. — Я люблю тебя, — выдохнул Йен, чувствуя, как его член, так приятно сжимаемый влажными стенками, начинает пульсировать, приближаясь к оргазму. — Я люблю тебя, — произнес в ответ Микки. Йен отстранился, чтобы взглянуть на его красивое, чуть покрасневшее лицо, и внезапно его настигло осознание того, что так теперь будет всегда. Он резко толкнулся внутрь, пытаясь проникнуть глубже, максимально глубже, хоть это уже и было невозможно. Микки тихо стонал, чувствуя приближение собственного оргазма; теперь Йен уже не делал ритмичных движений взад-вперед, а, не выскользая из тела Микки ни на миллиметр, продолжал вдалбливаться внутрь, пульсируя и изо всех надавливая головкой на простату. Микки никогда не чувствовал себя настолько заполненным. Он втиснул руку между их влажных от пота тел и обхватил собственный член, потянув его. — Кончи со мной, — выдохнул Микки. — Пожалуйста, — ему необходимо было чувствовать Йена именно так; полностью поглощенным его телом, вжатым в самую сердцевину, изливающимся глубоко внутрь. Микки кончил, забрызгав спермой их животы, прямо одновременно с Йеном, который толкнулся в последний раз и замер; брюнет ощутил, как внутри него разливается тепло. Он задрожал, чувствуя живую плоть Йена так глубоко и понимая, что не хочет провести ни единой ночи вдали от Йена. — Не оставляй меня больше, — прошептал он, губами вжимаясь в его кожу. — Никогда, — поклялся Йен хриплым голосом, зная, что это обещание он сдержит.