Падаем в бездну

       Итак, его личного Цербера звали Гарольд Саксон, он был супер-умным и супер-популярным учеником в школе и должен был обязательно надрать ему зад. Это первое, что он услышал о том, с кем ему, заядлому разгильдяю, потому троечнику, придется работать в будущем.       Джон поежился. Школа была внушительной и, очевидно, не предназначалась для тех, кто относится к классу, ниже среднего. Совсем не предназначалась, потому что ученики были одеты с лоском и подъезжали к месту учебы на шикарных авто. Чтобы накопить на такую машину, его отцу понадобилось три года работы, точнее, вкалывания.        Стало еще хуже. Посмотрев на свой хоть и выглядящий прилично, но старенький, «Ланос», Смит почувствовал себя совершенно ущербным. А он ох как не любил ощущение собственной ущербности. Очень не любил.        Первым уроком была литература. Смит напрягся. Он любил читать, да вот только совершенно не то, что задавали в школе. Школьная программа ему не нравилась, спорить по этому поводу было не с кем, потому в результате он просто забил болт на литературу, как таковую, и частенько прогуливал уроки. И вот, черт возьми, ему стало известно, что первым уроком будет совсем не химия, в которой он что-то да смыслил, и даже не физкультура, которую он любил и показывал хорошие результаты, а чертова ненавистная литература. Отлично. Просто здорово.        Джон прямо таки черепашьим темпом плелся по коридорам, отыскивая нужный кабинет. Оказалось, нужный ему класс располагался в самом конце коридора и, повесив нос, отправился туда. К его удивлению, новые одноклассники почти не обратили на него внимания, только несколько девчонок, стрельнув глазами в его сторону, усмехнулись.        Он выбрал последнюю парту, место у окна – хоть в чем-то решил соблюдать традицию. Всегда сидел в самом конце класса, плевать, что не видел ни зги даже в очках. Но впереди сидели только умники, а он к ним себя совершенно не причислял.        - Гарри тебе зад надерет! – хохоча, сказала темноволосая девчонка, сидящая за партой впереди него.        - Это еще почему? – не скрывая своего недовольства от такого обращения, ворчливо спросил Джон, глядя на незнакомку.        - Потому что это его место. Он не любит, когда кто-то посягает на его место – вполне дружелюбно сказала девчонка, улыбнувшись. – Я Рани.        - Джон – кивнул он. – Джон Смит. Этот Гарри что, король школы, что ли? Раз вы все так с ним носитесь?        - Нет, - покачала головой Рани. – Он круче. Сам увидишь.        Джон пожал плечами.        Он сидел, апатично глядя в окно, как всегда близоруко щурясь при этом, и уже и думать забыл и о новой школе, и о Рани с ее предупреждением. Вместо этого с ностальгией вспоминал маленькую школу в Оклахоме, где все было таким простым и понятным, и их небольшой домик, в котором у него было свои потайные места, и старый яблочный сад, сидя в котором он любил бренчать на гитаре. Здесь было все то же самое – его личная комната, красивый сад, такие же, как и он, ребята в школе, но только все было слишком пафосным, потому – чужим. Съежившись, Смит хмуро наблюдал за снующими по небу облаками, всем своим видом показывая, что к нему лучше не приближаться.        Почему-то перспектива увидеть того самого легендарного Гарри, который должен надрать ему задницу, не то, что не пугала – наоборот, вызывала желание продемонстрировать, что это его любителю надрать задницу стоит бояться.        И пусть только попробует проявить характер, сделать резкий выпад, или начать задираться – он ему покажет, нью-йоркскому выскочке!        - Привет!        Мягкий баритон над ухом вырвал из сладких снов. Джон вздрогнул и поднял глаза, чтобы посмотреть, кому же этот голос принадлежит.        Мальчишка был светловолосый, с легким налетом щетины на лице и весьма выразительными глазами. Улыбнувшись, он сел рядом, доставая из дорогого кожаного портфеля письменные принадлежности и нацепив на нос очки. Все это время он молчал, игнорируя внимательный и довольно удивленный взгляд Смита, перебирая тонкими аристократичными пальцами. Джон сразу понял: разыгрывает спектакль. Ох, типичный Нью-Йорк во всей своей красе: сплошная показуха!        Вздохнув, Джон уж было собирался снова улететь в созерцание деревьев за окном, вот только приятный баритон снова отвлек его. На этот раз незнакомец протянул руку:        - Ну, я так понимаю, это тебя мне поручено учить, если что? Гарольд Саксон. Можешь звать меня просто Гарри.        - Ээээ… Джон… - только и смог протянуть Смит.        После рекомендаций, данных Рани и еще доброй половиной школы, Джон представлял себе Гарольда Саксона как громилу с железным, или, во всяком случае, хорошо накаченным телом и кулаками размером с кокосовый орех, как минимум. Но перед ним оказался обычный парень. А для того, кто может «надрать зад» - еще и совершенный хлюпик. Да и руки у него были слишком манерными, слишком тонкими.        - Ты чего? – удивился Гарри, хмурясь.       Только сейчас Смит осознал, что пялился на соседа по парте все это время, не отрываясь – как на чудо природы, или вроде того.        - Я просто думал, что ты будешь более, - он замялся, - эпичен. Не в обиду.        - Ясно – кивнул Саксон, дергая сидящую впереди Рани (которая при этом, не стесняясь, хохотала) за волосы.        - Ты уже, небось, рассказала ему о пытках, которые я обязательно на нем применю? Во всех подробностях?        - Ну прости, сладкий, - запинаясь от хохота, выдавила из себя Рани. - Надо же было как-то постебаться над новичком.        - И надо мной, конечно же.        - Естественно, ведь это мое любимое занятие.        Саксон закатил глаза, причмокнув языком. Вздохнул. Но спорить не стал.        Джон заинтересованно смотрел на него, ожидая, что же он сделает дальше и в упор не понимая, что же в нем такого устрашающего.        Однако, он сразу понял, что «учитель» ему достался особенный. Во всяком случае, Гарольд Саксон, держался так, будто жил на другой планете.        И теперь Джона Смита интересовал только один вопрос: можно ли это проверить?