Портреты

С тех пор как Клэри Фэйрчайлд переступила порог Нью – Йорского института и была признана сумеречным охотником, не только её жизнь, но и жизни Алека, Джейса и Изабель, перевернулись. Именно Джейс нашёл и «привёл» в сумеречный мир Фрэй. А значит он и его семья, Лайтвуды, стали ответственными за рыжеволосое чудо. Теперь Кларисса тренировалась целыми днями и получала знания буквально от каждого наставника в институте, а по ночам болтала и обсуждала всё на свете со своей новой лучшей подругой Изабель. За день она получала львиную долю внимания от Джейса, абсолютное безразличие от Алека и кучу новой информации о сумеречном мире. Так что у подруг всегда была тема для обсуждения. Но не только сумеречный мир был загадкой для Клэри, но и она для него. Ну а точнее для трёх охотников, которые каждый вечер наблюдали за тем, как Фрэй рисует на подоконнике в библиотеке. Можно было часами наблюдать, как Кларисса вырисовывает замысловатые линии в своём черном альбоме, но никогда никому не показывает. На вопросы что такое рисует рыжая, она лишь сухо отвечала: - Портреты. И смотрела настолько недружелюбным взглядом, что хотелось съёжиться, отойти и больше никогда не вторгаться в личную жизнь Клариссы Фэйрчайлд. Но вот один блондин всё никак не хотел сдаваться. То ли потому, что Клэри была не похожа на самоуверенных охотниц с пышными формами, с которыми обычно развлекался Джейс, а может, потому что Фрэй отвечала на все его предложения вежливым отказом – он не хотел оставлять девушку в покое. - Она не ведётся на твои уловки, мордашка, - шутливо прокомментировала Изабель, когда уже на второй день Клэри отказалась от сопровождения Джейса в её экскурсии по институту и предпочла блондину Алека. – Она мне уже нравится. Мы подружимся. Фрэй действительно была не рада предложению Джейса. Уже на второй день он минимум три раза звал на свидание и постоянно пытался «случайно» задеть Клэр. Последнюю это до жути бесило. Так что узнав, что Лайтвуд не против того, чтобы показать ей институт, она буквально улыбнулась во все тридцать два и поспешила удалиться как можно дальше от блондина. Алек, в отличие от своего парабатая, был намного серьёзнее и вежливее. Он ни разу не нарушил личное пространство Клариссы и весьма спокойно отвечал на её попутные вопросы. И всё же пара неловких прикосновений случалась, и тогда Алек застывал, глаза парня начинали бегать, а голова опускалась вниз, и он будто хотел извиниться. Фрэй такое поведение брюнета нравилось больше, чем попытки его парабатая. На самом деле Клэри сразу заметила, что в Лайтвуде присутствовали все качества лидера. Он был серьёзным, умным, смелым, умел принимать сложные решения и был достаточно самоуверен. Парень старался выкладываться по максимуму, а если неудачи всё же настигали его, лучник принимал их с высоко поднятой головой, но признавал ошибки и делал выводы. Клариссе казалось, что он – идеал мужчины, и она искренне не понимала, как девушки института предпочли ему Джейса. Самой Фэйрчайлд Лайтвуд до безумия нравился. Его внешность, тело, поведение, характер – всё складывалось в идеальную картинку в голове девушки, которая всё чаще всплывала в сознании. Но парень был беспристрастен. Настолько серьёзный и холодный по отношению ко всем, что казалось, он буквально контролирует и продумывает любую свою эмоцию и каждое своё слово. По пришествию пары недель Клэри была уверена – её чувства невзаимные. * * * За окном стоял обычный октябрьский день, пасмурный и с мелким дождём, а в тренировочном зале Нью-Йоркского института в двенадцатый раз упала рыжая охотница. Тренировка длилась всего полчаса, а Клэри уже чувствовала, что всё тело ноет, и завтра будет покрыто в синяках. Её соперник – Джейс, лишь ухмыльнулся и протянул руку, которую Фрэй опять проигнорировала. Позади её соперника стояли Лайтвуды. Изабель комментировала и исправляла охотницу на ходу, а её брат лишь отрывисто подмечал главные ошибки. - Ну же, держи клинок также спокойно, как держишь карандаш, - проговорил блондин, нанося новый удар. – Хотя не знаю, что ты там рисуешь. - Портреты, - зло проговорила охотница, и отразил удара соперника, хотя сама чуть не упала. – Только тех, кого люблю. Казалась, что вся троица устремила на Фэйрчайлд удивленные взгляды. - Ну и сколько там моих портретов? – с самодовольной ухмылкой произнёс Джейс. - Если найду, то тут же принесу, - саркастично ответила рыжая и встала в стойку, показывая, что готова к продолжению тренировки. Вот только сопернику, кажется, было уже не до этого: - Принесёшь альбом вечером и покажешь пару рисунков, а я научу тебя драться врукопашную. Как ты и хотела. По рукам, Фрэй? Клариссу это не на шутку взбесило, и она уже хотела выплеснуть на блондина всё, что думает о его «попытках сблизиться», но лишь положила тренировочный клинок на место, и сухо ответив: - Отлично. Удалилась из зала. Наблюдавшие за сценой Лайтвуды лишь переглянулись. * * * Алек откинулся на спинку кровати и закрыл глаза. Весь день он провёл в тренировочном зале, тренируясь под удивлённые взгляды охотников, ведь брюнет в течение четырёх часов безжалостно «избивал» грушу. Перед глазами плыла самодовольная улыбка его парабая на тренировке с Клариссой и её заявление, что она рисует лишь любимых ею людей. Мысль о том, что она действительно могла нарисовать, следовательно, и любить Джейса, больно отзывалась у Лайтвуда в груди. С момента появления рыжей охотницы, он глаз с неё не сводит, впрочем, как и его парабатай. Кажется, она ворвалась в их сердца и всё перевернула. Вот только Джейс не боялся и открыто действовал, а Алек наоборот старался не подавать виду, хотя про себя с ужасом отмечал, что начинает ужасно злиться на своего же парабатая. Они с Джейсом всегда были разные. Блондину доставался успех и уважение среди сумеречных охотников, внимание охотниц и восхищение от старших нефилимов, а вот лучник брал на себя ответственность, всегда решал все проблемы и выпутывал из передряг парабатая и младшую сестру. В то время как Лайтвуд занимался, больше учился и вёл взрослую жизнь абсолютно без развлечений, Джейс тусовался и наслаждался вниманием от прекрасного пола. Но Алеку было плевать, он совершенно не претендовал на охотниц в институте, кроме одной. Рыжей с изумрудными глазами, в которых читалось полная растерянность. Волосы будто хранили в себе солнечный свет, а улыбка дарила счастье. И вот теперь мысль о том, что парабай может воспользоваться и бросить этот прекрасный лучик счастья сводила Алека с ума, от этой мысли он был готов сорваться и набить морду своему же парабатаю. Но ненавидеть Джейса каждой клеткой заставляла мысль, что блондин действительно может по – настоящему любить охотницу. Пытаясь прогнать мысли и впервые замечая, что время может идти медленно, Лайтвуд ждал вечера. А за стеной разъяренная Кларисса неаккуратно вырисовывала лицо ненавистного ей блондина. В отличие от портретов Алека, готовый вариант был больше похож на набросок, но вот Фэйрчайлд это совершенно не беспокоило. Она складывала портреты Джейса в стопку перед собой и мысль о том, что она идёт против своих принципов, лишь злила больше. - Только бы отстал, - шипела охотница и, закончив последний портрет, взяла альбом, чтобы всё казалось реалистичнее, и пошагала вниз. * * * Алек спустился вниз, чтобы приготовить кофе, но громкие шаги и усмешка от Джейса, заставили его прекратить занятие и повернуться к охотнице. Она явно злилась, но кинула на стол перед Лайтвудами и Джейсом целую стопку портретов блондина. Она любит его. Проносится в голове у лучника, и он ни секунды не хочет оставаться в комнате. -Доволен? - Кларисса разводит руками. – Теперь ты должен будешь мне тренировку с … Она не успевает договорить и даже как – то возразить, когда Джейс целует её и альбом падает из рук девушки. Фрэй отталкивает несносного блондина от себя и замечает, что Алека уже нет в комнате. Мысль о том, что Джейс разрушил всё и теперь Алек не за что не поверит в её признания, захлёстывают девушку. - Идиот, я нарисовала их, чтобы ты от меня отстал, - сухо проговаривает Фэйрчайлд и убегает в комнату, чувствуя подступающие слёзы. Изабель собирает рисунки, выпавшие из альбома девушки, и усмехается. - Тут не твоя мордашка, мордашка, - язвит девушка и показывает блондину портреты голубоглазого лучника. Джейс лишь бьёт кулаком по столу и, чертыхаясь, уходит. Лайтвуд собирает рисунки в аккуратную стопку и подбирает альбом с пола. Какие - то рисунки были лишь вложены, какие - то прочно крепились на кольцах чёрного альбома. Там были нарисованы мама Клэри, Люк, Саймон, она даже нашла свой портрет, когда она улыбается Клариссе в первый день знакомства. Но большинство из них были изображением её брата. Алек Лайтвуд смотрел на сестру с десятков портретов на что та лишь улыбнулась. Изабель любила Джейса, но видела, как её лучшая подруга и брат смотрят друг на друга. Она всей душой хотела бы, чтобы эта парочка наконец-то была вместе, но блондин стоял между ними, и это ужасно раздражало охотницу. Посмотрев последний раз на портрет Алека с сегодняшней тренировки, она направилась в комнату брата. Лайтвуд уже пару раз ударил по стене и метался по комнате. Его контроль над эмоциями и самообладание были полностью разрушены, когда Джейс поцеловал рыжую охотницу. Лайтвуд просто ушёл, сжимая кулаки до боли в костяшках и с полностью разбитым сердцем. Стоило Алеку один раз по – настоящему полюбить кого – то, как это забирали у него. От мысли, что последняя надежда на счастье с рыжеволосой охотницей была разбита, ему хотелось рвать и метать. Раздался стук и в дверь, и Изабель прошла в комнату. - Не нужно меня жалеть, Из, - сухо проговорил брюнет. Он знал, что сестра обо всё догадывается. Видел по её самодовольной ухмылке. - Я и не собиралась. Думаю, жалеть сейчас надо Джейса, - брюнетка положила перед братом портреты и парень застыл. С белых листов бумаги на него смотрел голубоглазый брюнет, покрытый рунами. Это он. Тут были десятки его портретов. На одних он улыбался, на других был серьёзным. Но везде он был точной копией, аккуратно выведённой и прорисованной до мелких деталей. В углу мелким аккуратным почерком стояли даты, и Лайтвуд заметил, что рыжая рисует его портреты с самого приезда. Вот как он внимательно наблюдает за действиями Фэйрчайлд на сегодняшней тренировке, на другом рисунке он напряженно вглядывается в бумаги, тогда он проверял отчёты по миссии. Но один рисунок ему заполнился больше всего, на нём брюнет смущённо опускает голову и слегка улыбается, это было во время экскурсии по институту, когда лучник случайно задел Клэри. - Что мне делать, Изабель? – как в бреду, проговаривает парень, всё ещё смотря на собственные портреты. Брюнетка улыбается: - Думаю, лично отдать рисунки. И покидает комнату, оставляя брата с надеждой, что ещё не всё потеряно. * * * Клэри громко хлопает дверью, что даже девушке кажется, что она сейчас попросту вылетит с петель. Рыжая в сотый раз поправляет хвост и чёрную майку и спускается в тренировочный зал. В висках стучит, а злость закипает в венах девушки, требуя выход. Охотница проплакала час в комнате, ощущая беспомощность, теперь Алек ни за что не поверит ей. Фрэй злилась на надоедливого блондина, но больше на себя. Повела себя, как глупая маленькая девочка. Войдя в тренировочный зал, девушка застыла. Лайтвуд стрелял по мишени из лука. В другой день она бы наверняка осталась, ей ужасно нравилось наблюдать за лучником. Ей сразу сказали, что лук – его оружие. Да Клэри и сама это видела. Каждая мышца в теле брюнета напрягалась, а взгляд был сосредоточенным. В это время он никого не замечал, этим и пользовалась охотница. Но только не сейчас. Клэри уже развернулась и попыталась покинуть зал, как за спиной прозвучал голос брюнета: - Клэри. Рыжая охотница рефлекторно развернулась и нехотя посмотрела на лучника. Он положил оружие и медленным шагом двинулся в сторону Фэйрчайлд. Последняя пыталась понять, чего он хочет. Взгляд Алека был другим, но рыжая не находила этому объяснение. Оставалось буквально пару сантиметров, как брюнет остановился. - Хочешь, научу стрелять из лука? Кажется, это был последний на свете вопрос, который ожидала Фрэй. Она сотню раз просила Алека научить её, ведь он был самым лучшим лучником в Институте, а девушку манило желание овладеть этим оружием. Вот только учитель отнекивался и ссылался на то, что лук ей не подойдёт. Вскоре его сестра рассказала Клэри, что это для него слишком личное оружие, и он никогда не учил кого – то, даже не хотел слышать об этом. После этого Кларисса прекратила попытки. - Почему? – ошарашено спросила охотница. Алек опустился и достал, из - под лежащей на полу кофты, пару листков. - Учу стрелять из лука только тех людей, кого люблю, - произнёс брюнет с улыбкой и протянул Клариссе собственные портреты.