***
Второй был сладкий, поцелуй со вкусом клубники. Потому что домик Аполлона отправили на сбор урожая, и Уилл каким-то образом уговорил Нико помочь ему. Ди Анджело выпрямился, разминая затекшую шею и высыпая горсть красных ягод в корзину. Вокруг много ребят на корточках, подставив головы под палящее жёлтое солнце, собирали спелую душистую клубнику. Ярко-зеленые тонкие стебли растения вились во все стороны, отчего обитатели Лагеря путались в низких кустах, спотыкались о свои же ведра и корзинки и ругались сквозь зубы. Скоро должны были позвать на обед, и абсолютно каждый из них молился Олимпийским богам о приближении этого момента. Нико вздохнул, чувствуя тяжесть в легких из-за горячего воздуха. Он не был особым фанатом солнца, и пошел на этот сбор клубники для продажи чисто ради Соласа. — Устал? Уилл, в красной кепке на голове, козырьком назад, утер тыльной стороной ладони пот со лба и отправил в рот пару мелких красных ягод. В его планы не входило заставлять Нико работать вместе с собой все время. Он просто сегодня взял ди Анджело за руку и с улыбкой на губах потащил его с собой на клубничный солнечное поле. Да и парень не особо сопротивлялся, поворчал для приличия, но не рвался обратно в Лагерь, чем очень удивил. Нико краем глаза заметил заинтересованные взгляды двух девчонок в джинсовые шортах, дочек Афродиты, которые увязались со всеми на сбор урожая, чтобы отвлекать парней от кустов клубники и смущенно хихикать в сторонке. Но сейчас все их внимание было сосредоточено на работающих в паре сына Аида и старосту домика Аполлона. По всему Лагерю Полукровок ходили слухи о них. С учетом того, что на виду у других Нико и Уилл вели себя как обычно. Как раньше, по-дружески. Не потому, что они стеснялись друг друга или стыдились их отношений, просто парни не хотели, чтобы кто-то лез к ним с расспросами. Но ди Анджело все равно подозревал, что все уже о них знают, потому что постоянно ловил на себе странные взгляды и видел их улыбки. Солас на это особо внимания не обращал, но сын Аида постоянно дергался, когда слышал свое имя в чужих разговорах. — Нет, все в порядке, — ответил Нико, хмуря темные брови. Уилл увидел это выражение лица, а потом перевел взгляд на окружающих их ребят, которые о чем-то перешептывались. Он покачал головой, понимая, что сыну Аида все это в новинку. Парень до сих пор удивленно смотрел на Соласа, когда тот обнимал его или целовал в щеку. Уилл приходил к нему каждое утро в домик и будил, потому что с этим у ди Анджело были явные проблемы, они ходили гулять в лес вечером, Нико помогал ему в лазарете и учил управляться с мечом. Но все равно ему еще было неловко от всего этого, и Солас его ни в чем не винил. Но его уже тоже начинали раздражать эти многозначительные взгляды и вопросы с намеками, которые ему задают его соседи по домику во время дежурства в лазарете. Уилл просто пожимал плечами и ничего им не говорил, потому что не видел необходимости в том, чтобы весь Лагерь Полукровок знал об их отношениях. У сына Аида только-только все начинало удачно складываться. — Нико. Он коснулся его руки, остающейся холодной даже в такой жаркий день. — Ты можешь уйти, я не обижусь. Сын Аида удивленно приподнял брови. Одна из девушек, тонкая, как цветок, с темные кудрявыми волосами, собранными в хвост, с блестящими губами вдруг окликнула Уилла и приветливо помахала ему рукой. Парень лишь кивнул ей головой, оторвав внимательный взгляд голубых глаз от лица сына Аида всего на какую-то долю секунды. А вот ди Анджело обернулся и прожег ее таким взглядом, что девушка тут же стушевалась и поспешно отвернулась. — Чтобы эти девчонки Афродиты на тебя набросились? Конечно, ага, — сказал он, поворачивая голову обратно к Соласу. Он прекрасно знал о том, что некая Сьюзан Ли по уши влюблена в Уилла. Та, которая сейчас поздоровался с ним, ожидая, что Солас тут же позабудет о своем напарнике по сбору клубники и, поддавшись ее женским чарам, побежит к ней. Нико часто замечал, что она разговаривала с сыном Аполлона, улыбалась ему, звала с собой на прогулки по берегу Лонг-Айленда. Это не бесило ди Анджело, конечно нет. Ему просто хотелось наслать на весь домик Афродиты армию зомби. — Ревнуешь? — усмехнулся Солас. Щеки Нико тут же залились краской, и он, отрицательно мотнув головой, наклонился над клубничный кустами, яростно срывая ягоды и бросая их в корзину. Уилл умиленно улыбнулся, смотря на хмурое лицо своего парня. Хотелось обнять его, прижав к себе, и прошептать на ухо, что ему дела никакого нет до этих дочек Афродиты. Сьюзан даже несколько дней назад попросила Пайпер, как свою сестру, поговорить с Уиллом, используя свои чары, и убедить его пойти с ней на свидание. Естественно, что Маклин отказала, уже давно подозревая, что между Соласом и нелюдимым единственным сыном Аида что-то происходит. Да и неправильно было силой внушать человеку любовь, когда у него есть симпатия совсем к другому человеку. — Может поможешь? — прошипел Нико. Солас отодвинул ногой плетеную коричневую корзинку, так что рука ди Анджело промахнулась, и несколько ягодок просыпалось на землю. Сын Аида недовольно на него посмотрел, но тут же остыл, увидев теплую летнюю улыбку на загорелом лице светловолосого парня. Несколько мягких прядей выбились из-под кепки, касаясь его бровей, голубые глаза сияли из-за солнечных лучей. Злость как рукой сняло. Нико отвернулся и глубоко вздохнул, понимая, что нападать на Уилла — это уже совсем глупо. Он же ни в чем не виноват. — Хей, Солас, не хочешь помочь нам со Сьюзан? Веселый девичий голос. Полный высоких мелодичных ноток. Такой голос хочется слушать. Но в груди ди Анджело он вызвал вихрь скелетных острых крыльев. Парень почувствовал, как под одним его ботинком с тихим хрустом треснула земля. — Простите, девочки, я не… Уилл заткнулся, потому что его вдруг жестко схватили за воротник лагерной футболки и резко дернули на себя. С такой силой, что парень практически врезался в губы ди Анджело. Ревнивый собственник. Губы Уилла были сладкие, клубничные. Нико чувствовал приторный вкус ягод на языке и, обхватив лицо парня руками, пытался вобрать его весь. Кто-то громко охнул, а братья и сестры Соласа радостно закричали. Ди Анджело даже показалось, что он слышит подбадривание вездесущего Джейсона Грейса. Уилл улыбался, делясь с ним клубничным вкусом и обнимая за талию. У них обоих не хватало воздуха из-за жары и отсутствия пространства между ними, но парни все равно не отрывались друг от друга, опьяненные ягодным ароматом. Сьюзан Ли больше не предлагала Уиллу прогуляться вместе у озера.***
Третий поцелуй был острым, как красный перец. Потому что Лео, по доброте душевной, поделился с Уиллом соусом чили. Был теплый летний вечер, все жители Лагеря Полукровок собрались вокруг большого костра и жарили сосиски и зефир. Ровное ярко-рыжее пламя взвивалось вверх, и бледный сизый дым летел в темное звездное небо. Ребята радостно галдели наперебой друг другу, уплетали горячее поджаренное угощение и праздновали приезд первой делегации из Лагеря Юпитера. Несколько римлян вместе с Рейной, Хейзел и Фрэнком сидели между греческими полубогами, смеялись без остановки и обменивались невероятными историями своих прошлых поисков. Нико сидел рядом с римскими преторами, положив руку своей сестре на плечо и улыбался, вызывая у Левеск безудержную радость. Звучал стук бокалов с холодными напитками и какие-то громкие нелепые тосты о нерушимой дружбе между двумя Лагерями. Было так хорошо, даже как-то по-семейному что ли. Никто ни с кем не спорил и не ссорился, все обнимались и улыбались, чувствуя себя абсолютно счастливыми. А вот Уилл чувствовал себя так, словно он залпом выпил греческого огня. У него во рту был целый пожар со вкусом острых томатов и всевозможных специй. Особенно перца, слишком много перца. Бедный парень сделал еще пару глотков прохладной воды из бутылки, но ему это никак не помогло. Чертов Вальдес. — Ты в порядке? Ди Анджело подошел к нему, положив руку на плечо и заглядывая в покрасневшее лицо. Солас попытался улыбнулся, но вышло как-то не очень, потому что к глазам подступили слезы. Нико всерьез занервничал и уже хотел бежать за каким-нибудь другим целителем из домика Аполлона, как заметил Перси, жадно пьющего воду и покрывая Лео, на чем белый свет стоит. Тот лишь усмехался, обнимая за талию невысокую девушку в белом платье и с карамельной косой. — Соус чили или что-то вроде этого, — с трудом произнес Уилл, потирая глаза. — У меня во рту все горит. Нико хотел с иронией в голосе напомнить, что нельзя быть таким наивным. И что нельзя абсолютно ничего брать из рук старосты домика Гефеста. Это редко заканчивается чем-то хорошим. Но вместо этого он, повинуясь какому-то внутреннему порыву, встал на носочки и потянулся к Уиллу за поцелуем. Его губы тут же обожгло, как от огня. И вряд ли это было только по вине соуса Лео. Они целовались, ощущая жгучую сладкую остроту на языке. От Нико приятно пахло костром и жареным зефиром. Уилл запустил одну руку в его темные волосы, а второй провел по прохладной щеке, чувствуя подушечками пальцев улыбку своего парня. Кажется, что теперь у него все горело не только во рту, но уже и во всем теле.***
Четвертый их поцелуй был соленым на вкус. Потому что сыну Аида разбили губу во время Захвата Флага. — Боги Олимпа, Нико! К нему подлетел Солас, протягивая руки и схватив его за плечи. Нико быстро заморгал, пытаясь понятно, почему у него болит челюсть и ноет спина. Где-то рядом кто-то стонал и кричал о том, чтобы его выпустили. Сын Аполлона, в нагрудных бронзовых доспехах, отброшенном в сторону шлеме с синим ярким плюмажем, пластырем на левой щеке, с длинным мечом, прикрепленным к поясу и болтающийся там без дела, осторожно приподнял ди Анджело, помогая тому сесть. У него почему-то дрожали руки, хотя он не раз видел ранения и похуже того, с чем сегодня столкнулся Нико. У него была в кровь разбита нижняя губа из-за точного удара эфесом меча одной из дочек Ареса, которая сейчас корчилась в футе от них, заключенная в скелетную серую клетку из человеческих ребер. У парня весь подбородок был испачкан красным. Темные глаза быстро моргают, он пытается прийти в себя после падения на землю, от которого ушиб спину о грубые камни и твердую землю. У него снова были разбиты костяшки на правой руке, словно ему иногда надоедало рубить всех подряд своим черным мечом, и парень переходил в рукопашный бой. — Игра закончилась, какого хрена ты меня ударила? — крикнул Нико, предпринимая попытку подняться, но Уилл силой удержал его на месте. Девчонка усмехнулась и заявила, что просто не заметила то, как Джейсон Грейс, словно супермен, прилетел на их сторону вместе с красным флагом с изображением уродливого вепря. Сын Аида словно дернулся, но Солас просто схватил его за руку. Нико зло на него уставился и увидел такую большую тревогу в голубых глазах, что трогать дочь Ареса уже смысла не было. Ди Анджело просто еще сильнее пригвоздил ее к земле парочкой костей, от чего та закричала и стала сильнее извиваться. — Ты даже не представляешь, как сильно меня напугал. Нико позволил себе улыбку, стирая тыльной стороной ладони кровь с лица. Во рту был соленый вязкий привкус. Он кончиком языка нащупал на губе трещинку, которая сразу отдалась жгучей, но терпимой болью. Уилл тем временем взял его правую ладонь и капал каким-то лекарством ему на руку, отчего кровь на разбитых костяшках начинала шипеть и испаряться, а красные раны от содранной кожи бледнеть и затягиваться. — Обязательно было лезть на рожон, да? — спросил Солас, кольнув его недовольным взглядом. — Если бы я, как ты выразился, не полез на рожон, то Джейсон бы не смог захватить их Флаг. — Да плевать мне на этот чертов Флаг! Его крик разнесся по лесу, где победившая команда весело пела песни и несла на руках Джейсона, и где проигравшие недовольно ворчали и обвиняли друг друга во всех ошибках сегодняшней игры. Нико удивленно приподнял брови, смотря как Солас резко срывает защитную пленку с пластыря и приклеивает ему на руку. Он всю игру метался между ранеными, не принимая участия в сражении. Еще до того момента, как Грейс смог взять Флаг в руку, уже половине из пострадавших была оказана медицинская помощь. Уиллу было все равно на эту игру, он просто выполнял здесь свою работу, как главный целитель Лагеря Полукровок. Он был очень зол на Нико, который при любой удобной возможности вместе с Джексоном и Грейсом бросался в самую гущу сражения, размахивая там своим мечом и думая, что он неуязвимый. Только вот лечить его и волноваться о нем приходилось Соласу, хоть их отношения и длились всего пару недель. Каждый день ди Анджело посещал уроки фехтования на арене, которые, честно говоря, ему были ни к чему, но он все равно упорно участвовал в этих постановочных сражениях, разбивая себе руки и получая синяки от мечей. — Прости, — произнес Нико. Солас тихо фыркнул, даже не посмотрев на него, и стал рыться в своей сумке в поиске амброзии. И ди Анджело не придумал ничего лучше для того, чтобы привлечь его внимание, как просто взять обиженного полубога за подбородок и нагло поцеловать. Уилл тут же почувствовал соленый вкус на языке. Обычно холодные губы Нико сейчас оказались теплыми из-за причиненной ему травмы. Солас через поцелуй ощущал то, как сын Аида морщил нос от назойливой боли, но и не думал останавливаться. По позвоночнику пробежали мурашки, а вся обида куда-то исчезла. Остались только прикосновения к щекам и металлический привкус на губах. — Не думай, что после этого я прощу тебя, — тихо произнес Уилл, когда Нико отстранился. Нико усмехнулся. Теперь и на губах сына Аполлона были ярко-красные кричащие пятна, которые отдавались солью во рту и почему-то вызывали в парне желание поцеловать ди Анджело еще раз.***
Пятый поцелуй был кислый. Уилл обожает лимонный лимонад. Они валялись на желтом ярком покрывале на берегу озера. В воде неподалеку с шумом плескалась веселая компания симпатичных нимф, то и дело кто-то из них звал двух полубогов к себе, вместе поплавать, но парням не было до них никакого дела. Вечернее теплое солнце уже не жгло кожу, а лишь приятно согревало, отчего по телу разливалась приятная усталость и лень. Пахло сладкой клубникой с полей и сахарным печеньем, что они уплетали одно за другим. Нико лежал на плече Уилла, смотря в розовое небо и думая о том, когда это судьба решила повернуться к нему лицом и преподнести такой великолепный подарок, как сын Аполлона. Иногда просто не верилось, честно. Особенно, когда на них смотрел чуть ли не каждый житель Лагеря, и о них перешептывались на каждом углу. Но в те прекрасные моменты, когда Нико и Уилл оставались наедине, были просто идеальными. И, кажется, ди Анджело, сам того не зная, собирался нарушить эту сложившуюся идиллию. — Тебя это не смущает? Солас открыл глаза, потревоженный почему-то беспокойным голосом сына Аида. Он, отставив от себя бутылку лимонада, поднял руку и убрал черную челку со лба Нико, чтобы видеть его темные глаза, которые сейчас смотрели куда угодно, но не на светловолосого парня. — Что именно? — спросил он. — Ну, то, что мы оба парни. Уилл удивленно приподнялся на локтях, из-за чего ди Анджело тут же сел на покрывале. Парень нервно крутил свое кольцо с черепом на пальце, вытянув ноги вперед и уставившись куда-то в центр круглого бирюзового озера. Уилл всегда знал, что для Нико принять их отношение не является чем-то простым, хотя, он был уверен, тот и испытывает к нему искреннюю симпатию. Ему просто сложно понять, что и для него в этом мире могло найтись счастье, предназначенное только для Нико ди Анджело. Привыкнуть к тому, что кто-то рядом может взять тебя за руку просто так, без какой-либо причины. Обнять, запустив пальцы в темные волосы и крепко прижав к себе. Не обращать внимание на других людей, которые судачат о тебе на каждом углу, и радоваться тому, что вы есть друг у друга. — А это должно меня смущать? — спросил Уилл, накрыв ладонь Нико своей. Ваше счастье не заключается в мужчине или женщине рядом с вами. Оно заключается в тех чувствах и эмоциях, которые ваш человек дарит вам. Теплые мурашки по спине от объятий, дрожь коленок при поцелуе, улыбка от тихих ласковых слов, ощущение нужности кому-то и необходимости в ком-то. И совсем не имеет значение то, кто именно делится всем этим с вами. Главное то, что вы есть друг у друга. — Нико, ты мне нравишься, — уверенно произнес Солас. — Я не стану волноваться о гендере человека, когда я влюблен в него. И он, не дождавшись того, что сын Аида посмотрит на него, повернул ему голову за подбородок и нежно поцеловал в губы. Кислый. Запах лимона и легкое покалывание на кончике языка. Немеющие от ярких ощущений мальчишеские губы, расцветающие улыбки. Руки на впалых бледных щеках, желание доказать, что он здесь, рядом, и что никуда не собирается уходить. Радость, от которой у него сжимается сердце, а губы покорно открываются навстречу лимонному летнему вкусу. Нико больше не думал о том, что Уилл может куда-то от него исчезнуть. Он просто хватал его за воротник оранжевой футболки и целовал, чувствуя его улыбку на своих губах.