fear

Амелия лежала на спине и смотрела в потолок барака, куда ее попросили съехать, чтобы освободить место. Голова все еще болела, внешний мир раздражал, а занавесить окно, свет из которого светил прямо в глаза, не находилось то ли сил, то ли желания, потому что в глубине души девушка понимала, что солнечные лучи сейчас наименьшая проблема. Таким образом, ожидая своего брата, который лишь загадочно кинул ей «немного позже» после вопроса о том, что он имел в виду в лазарете, девушка снова потерла запястья, на которых осталась синева от наручников. « К такому жизнь меня не готовила», — пронеслось в голове у Амелии, а сразу за этим мысль, что вряд ли вообще кого-то жизнь готовила к зомби-апокалипсису. Но не успела девушка даже развить эту мысль, как услышала шаги, после чего лениво обернула голову на источник шума. — Подумал, что ты заснула, — сказал Оливер и прошел к сестре. — Нет. Я жду, пока ты расскажешь мне, что происходит, — ответила Уорен и немного подвинулась, чтобы дать парню присесть на кровать. — Почему тебе не нравится это место? — непонимающе спросила она, поскольку впервые за несколько месяцев почувствовала то, что хотела. Передышку. И она не понимала, почему ее брат так негативно на все это настроен. — Ты же не купилась на все это в лазарете? — с насмешкой спросил Оливер. Амелия выдохнула. Она не понимала, когда ее младший брат, который плескался с друзьями в бассейне в солнечные дни, которые им дарил Лос-Анджелес, и она сама кричала на него, попадая под их перекрестный огонь из водяных пистолетов, повзрослел, начал носить кадетскую форму и свалил из дома в военную школу-интернат, которая изменила его, кажется, в первый же семестр. Сделав тем, кем сделала. Более ответственным, опрятным, сильным. Это все было ему во благо, разумеется. В конце концов, мальчишке же нужна же была какая-то школа по становлению мужчиной, пока его отец ездил в поисках вдохновения для очередной книги, а потом по презентациям. Но кроме этого блага появилось и что-то другое. Другой взгляд на мир, который для старшей Уорен продолжал быть загадкой. Сейчас, конечно, такое решение понемногу приносило свои плоды, поскольку рядом с ней был человек, который хоть как-то готов и к полевым условиям, и вообще к выживанию. Потому что сама Амелия тратя жизнь на работу помощника учителя в начальной школе, походам в бар с подругами в пятницу вечером, свидания и тренажерный зал, от посещения которого хотя бы пару раз в месяц, она уже чувствовала себя великой спортсменкой, оказалась абсолютно не готова к происходящему. — Не знаю, — неуверенно ответила девушка. — Я… устала, — призналась она. Оливер мягче посмотрел на сестру, понимая, что ей реальность дается тяжелее, чем ему. — И… мне больно думать, если честно. — Тебе вообще не надо мозг нагружать. После сотрясения очень нежелательно читать книжки или работать за компьютером. Все, из-за чего идет нагрузка на мозг, — серьезнее проговорил Уорен. — Прошли времена книжек и онлайн-магазинов, — с грустью произнесла Амелия, заставив брата улыбнуться, поскольку это шло в списке ее любимых дел сразу после работы в школе. — Отто не те, кому следует доверять, — в том же тоне продолжил парень. — Мы останемся, пока ты не поправишься, покажем нашу благодарность, внесем свою лепту в хозяйстве или еще в чем-то, но… особо не привыкай. — Девушка вздохнула. Она уже немного привыкла, что в какой-то степени они с Оливером поменялись ролями по ряду причин. Одна из которых была очевидной для всех членов семьи Уорен. Оливер разбирался в людях лучше, чем она. Он был сыном своей матери. Такой же сообразительный, осторожный, проникающий в самую суть дела и уж тем более людей, и как она с особой избирательностью подбирала новых сотрудников в свое издательство и уж тем более людей, которые входят в ее жизнь и семью, так и Оливер делал это сейчас. Амелия была дочерью своего отца. Птица, находящиеся в вечных поисках чего-то в этой жизни, которая летит на встречу гуашевых далей и не всегда обращает внимание на то, что из ее крыльев уже идет дым.  — Тебе вся семья не нравится или кто-то конкретно? — поинтересовалась девушка. Оливер задумался и посмотрел в сторону двери. — Держишь подальше от Троя. Я не знаю чего от него ждать. Думаю, что он сам не знает, что от себя ждать, — твердо проговорил парень. Его сестра вскинула брови. — Он был милым, — неуверенно ответила она. — На первый взгляд. — То, что ты, — выделяет местоимение, — думаешь так, уже говорит о том, что лучше держаться от него подальше. И уверен, что он не был таким доброжелательным, как в лазарете, когда убивал людей и называл это наукой. Помнишь девушку, с которой был Ник? — Нуу… я знаю, что он там сидел с какой-то девушкой, — ответила Амелия. — Она там из-за него. Его люди перебили всю ее общину или что-то типа того, — продолжил он. — Только, Мэли, никому, ладно? Нам не нужны проблемы здесь. — Ладно, — согласилась девушка. — Откуда вообще столько информации? От того парня? — Он с семьей такой же чужак, как и мы. Я верю ему, — уверенно проговорил Оливер, понимая какой подтекст, сестра закладывает в вопрос. — Ладно, — повторяет Уорен, соглашаясь с братом, желая сэкономить время и не спорить с ним, поскольку в конечном итоге с вероятностью процентов в восемьдесят окажется неправа. — Но… — Парень вскидывает брови и ожидающе смотрит. — Ладно, забудь, — махнув рукой, произнесла она и закрыла глаза. — Амелия, — проведя рукой по плечу сестры, произнес юноша и дождался, пока та откроет снова глаза, — не бывает абсолютно плохих людей. В каждом есть что-то хорошее. Ты же это хотела сказать? — риторически спрашивает он, зная про философию своей сестры. — Но еще есть и просто психи, которые не разделяют это или не хотят. — Слишком глубокие мысли для моей головы, — отвечает девушка, так же как и ее брат знает о ней, зная, что он скептически думает об этом, говоря, что это прокатит в ее школе, в которой родители каждый семестр отваливают приличную сумму, чтобы их чадам вбивали нечто подобное в голову, а не в реальном мире. — Поспи. Тебе нужен сон, — заботливее говорит он. — Справимся и с этим. *** Девушка провалилась в сон, не зная точно на какое время, но открыла глаза, почувствовав странное ощущение, что за ней кто-то смотрит. Сначала она решила проигнорировать это, продолжая прикидываться спящей, но почувствовав себя откровенно жутко, перевернулась лицом к предполагаемому источнику, снова открыла глаза. После чего стала удивленно рассматривать парня, сидячего за столом и что-то пишущего в блокнот. Трой, почувствовав взгляд уже на себе, заложил записи ручкой. — Привычка, — спокойно пояснил он. Амелия оглянулась вокруг и поняла, что кроме них никого нет. — Что… — начала девушка, но оборвала себя, решив, что уж он, наверное, может находиться на этом ранчо, где ему захочется, чего не скажешь о ней. — Чем могу помочь? — заменив первоначальный вопрос, поинтересовалась она. Заняла сидячее положение, про себя отметив, что ей стало немного лучше. — Упавший вертолет, — ровно говорит Отто. Уорен пожимает плечами. — Вы были там, когда его подбили. — Я знаю все только со слов брата. Джейк сказал, что он ответил на все, что интересовало вас, — так же отвечает она. Некоторое время молчит, ожидая каких-то реплик от собеседника, но он лишь изучающее смотрит. — Там кто-то погиб, насколько я знаю. Мне жаль. — Сейчас все умирают, — просто отвечает Отто. — Да, но…- начинает Амелия, смотрит на повязку на лице парня, которая пропиталась кровью, — у тебя бинт пропитался кровью, — произносит она, потеряв мысль, да и не имея особого желания размышлять о смерти и убийствах в их «новом дивном мире». На губах появляется легкая усмешка, Трой поднимает руку и проводит пальцами по бинту больше просто машинально, чем проверяя действительно ли это так. — Только ты и брат? — неожиданно интересуется он. — Да. Военные сравняли наш город с землей, — отвечает Уорен, догадываясь, что это уже известно всем, кому надо было это знать. — А ваши родители? Были там? — Амелия нервно сглатывает, чувствуя что-то нехорошее во всем этом. Да. Вопросы можно было понять. Да. Ей никто не угрожает. Но почему-то от ситуации все равно веяло каким-то странным ощущениям, словно сделай она неверный шажок и будет взрыв. — Нет. Мы не знаем, что с ними. Мамы не было в городе, когда все произошло, а папы вообще в стране. Связи никакой нет и ни я, ни Оливер не имеем понятия, как с ними связаться. — Если вообще есть с кем связываться. Почти все города пали, — сухо произносит Трой, словно сообщает какой-то факт из истории на скучной лекции в беседе с преподавателем. Девушка нервно усмехается, уловив нотки провокации в этом. Вот только зачем? — Скорее всего, они мертвы. По крайней мере, мать. — Знаешь, есть способы сказать это мягче, — грубее произносит девушка, проклиная себя, что повелась на то, что сама и поняла несколько секунд назад. Трой словно пропускает замечание мимо ушей и смотрит на дверь, когда в барак заходят Мэдисон и Алисия. — Вы уже успели познакомиться? — с ноткой уже даже какого-то гостеприимства интересуется парень, придав голосу веселой небрежности. — Да, — твердо отвечает Мэдисон и заходит внутрь. — Славно, — в том же тоне произносит Отто и поднимается на ноги. — Ладно, не буду вам мешать. — Выходит. Кларк еще какое-то время смотрит ему вслед, переводит взгляд на Амелию, которая о чем-то задумалась. — Ты в порядке? Что он хотел? — Уорен выходит из мыслей и смотрит на женщину. — Да. Все нормально. Он спрашивал про сбитый вертолет, — ответила девушка. — А потом пришли вы. Мэдисон что-то отвечает на это, а потом продолжает говорить с дочерью о том, о чем, видимо, они говорили по пути сюда. Амелия закусывает губу и делает движение, словно сбрасывает с себя все, что к ней прилипло. Думает, что неплохо было бы сейчас чего-то выпить, а потом понять, что вообще только что произошло.