fear

Начало этой истории было положено одним падением. Совершенно обычное явление, казалось бы, во всем мире. Девушка и ее брат, одни из немногих выживших, натолкнулись на пару ходячих. Но что-то пошло не так и Амелия без сознания покатилась с довольно крутого холма. Оливер, ее младший брат всего шестнадцати лет, расправился с противником и с ужасом смотрел, как единственный оставшийся у него родной человек просто лежит на песке и не приходит в сознание. Недолго думая, он начал спускаться вниз, надеясь, что его сестра не закончит свою жизнь так глупо и всего в двадцать четыре. Если бы можно было переиграть события сейчас, то Оливер бы поступил по-другому. Не доверился бы другим людям и уж тем более не доверил им свою сестру. Нашел бы другой выход. И этим выходом бы никогда не стало странное мирное поселение, которым заправляло семейство Отто. Но все решения были приняты. Правильные и не очень. С которыми им теперь жить и которые сложно принять. Принятые под действием страха или просто адреналина. Но редко здравого смысла. И дело даже не в том, что это осложнило жизнь всем им, что теперь в жизни Оливера появился человек, которого он не может переносить, но пытается свыкнуться, что у него и у его сестры появилась новая роль, которую никто не ожидал когда-либо получить… …- Ты можешь уйти с ними. Они хорошие люди, и я знаю, что это место тебе против шерсти, — однажды произнесла Амелия, когда все окончательно стало выходить из-под контроля. А девушка, казалась бы, смирилась со всем положением дел и была готова отпустить брата, который столько требовал свободы. — Я не оставлю тебя с ним одну, Мэли, — уверенно произнес парень, выделив «ним» такой интонацией, словно говорит о самом неприятном, что происходило в его жизни. А этого за все время нашествия было немало. — Я с тобой до конца. — Девушка улыбается, вспоминая, как в семилетнем возрасте хотела вернуть брата обратно отправителю, потому что он вечно плакал и отнимал все внимание родителей на себя. Да и вообще отношения, с которым строились тяжко и из-за разницы в возрасте, и из-за разницы в характере. — Хоть и не считаешь мое решение правильным? Оливер пожимает плечами, смотрит на человека за спиной своей сестры, который всем своим видом дает понять, что пора прийти к какому-то общему знаменателю и больше не тянуть время, которого и так почти нет. — Немного я его понимаю, — примирительно говорит парень. Амелия улыбается, понимая, что эти слова дались брату нелегко, и обнимает его. — Пойдем, — постояв так пару секунд, произносит Оливер… … Разговор, которому было примерно пара месяцев. Разговор, который он до сих пор помнил. Каждое слово, каждое действие. Еще одно решение, которое, как ни странно, было принято на здравый ум. Если оглянуться назад, то вся большая часть череды принятия этих решений диктовалась страхом. Оливер боялся потерять сестру. Амелия боялась облажаться, потому что от принятого ею решения могло быть слишком много страшных последствий, за которые она бы себя не простила. И, вероятно, не смогла бы нормально жить. Трой был в замешательстве, поскольку впервые за долгое время, если не жизнь, не мог точно понять, как лучше действовать. Потому что не привык к такому, потому что не видел, просто не знал. У него была другая семья. Не такая как Уорены, с которыми он, к счастью, а может, и несчастью, успел познакомиться. И дело было даже не привязанности или любви, которыми даже не начинало пахнуть. А в нечто большем. Произошло то, что заставило взглянуть на мир, ситуацию, уже привычный строй вещей в их мире, который разделился на «до» и «после», свои принципы и самого себя. Амелия же чувствовала, что она летит. Жаль, что только это больше напоминал полет с вершины обрыва в темную пропасть, нежели парение птицы в небе. И жаль, что это чувство скорее было падением, чем полетом. Девушка падала. Но боялась она не этого. В этот момент Уорен поняла, что это не страшно. Страшно долететь до дна. И сложно сказать, какой результат такого падения страшнее. Разбиться или выжить. Если разбиться, то от тебя больше ничего не зависит. Это одновременно и позволяло с облегчением вздохнуть, и напоминало, что на ней тоже есть груз ответственности, от которого, даже если и можно скрыться, то отмахнуться и забыться ты все равно не сможешь. Если выжить, то сразу, без подготовки окунешься во все это с головой. С возможностью сделать новый вдох лишь через раз. Страшно было долететь до дна и столкнуться с этим выбором, который определит слишком многое, касающееся не только собственной жизни и желания жить дальше. Но и нечто большего, чем собственная жизнь.