сдохнуть от яда

      Эрик улыбается так ядовито-горько, с ноткой предвкушения. Трис хочется убежать, вскрыть гребанным ножом пол и просто спрятаться в этой дыре, но у Лидера другие планы.       Планы имеют только одну цель – унижение. Это его собственный почерк в этом мире, он выбивает почву из-под ног, а после люди сами разрушают себя мыслями.       Тут от ситуации зависит, так что сейчас она самое слабое существо в этом мире и пока он взгляд не отведёт – так и будет.       А он не отводит, наслаждается её страхом, тщательно скрываемым под поднятым подбородком и сжатыми кулаками, но правда сочится водой через пальцы.       Капли падают прямо ему на ботинки, звук эхом разносится по залу, как и дыхание Прайор.       Самое интересное в природе – хищники не сразу убивают своих жертв, сначала играют с ними, а после, воткнув острые клыки в тёплую шею, убивают. Эрик определённо был хищником.       Так что Эрик усмехается, плавно отходит в сторону и идёт мимо Трис, задевая её плечом. У них ещё много времени.       В следующий раз он изводит её на тренировках, заламывая ей руку и находясь в полной готовности сломать её. Обычно Лидер не вмешивается в тренировки, но видеть страх на лице Прайор – отдельный вид наслаждения.       — Ты должна быть готова ко всему, убогая. И если это не так – иди и убейся, — он шипит похлеще всякого пресмыкающегося и Трис подавляет в себе желание ответить ему.       Он в последний раз (на сегодня, конечно) сжимает ей руку так, что синяки сразу же расцветают на её коже и отшвыривает её к противнику, который только рад такому повороту событий.       Та выходит из зала со сломленной гордостью, но с нескончаемой яростью в крови и в следующий раз она ответит. Черт, она не будет больше молчать.       Следующий раз происходит, когда ей назначают наказание за стычку с Питером и она стоит в этом чертовом тренажёрном зале вымотанная и уставшая.       Эрик заходит тихо, подкрадывается словно змей, готовясь вот-вот обвить её шею и душить, заставляя легкие гореть пламенем.       Трис вздрагивает, когда он надавливает ей на позвоночник, извещая о своём приходе.       — Я думала наказанием занимается Четыре.       — Тебе думать противопоказано, убогая.       — Так же, как и тебе говорить? — язвительно отвечает она, готовясь получить пощечину или вытерпеть боль от парочки сломанных рёбер. Но ей надоело молчать и слова – её единственная защита.       Он лишь обнажает зубы и этот жест сложно назвать улыбкой. Сжимает её руку, заламывает за спину и надавливает ногой на колени, заставляя встать на них к нему спиной.       — И что ты будешь делать теперь, Трис? Обнажишь свой острый язычок? — шепчет он на ухо и это ощущается, как поцелуй, но после она уже боится, что он к чертям откусит её ухо.       Он пинает её в спину и она падает, но успевает впиться ногтями в руку насколько это возможно с отрезанными под корень ногтями. Эрик неосознанно выпускает её запястья и она переворачивается на спину, согнутыми ногами пиная его в торс. Он отшатывается, но не падает.       Быстрым движением садится ей на ноги, обездвиживая их и сжимает запястья, надавливая на место пульса большими пальцами.       — Ты чертова сука, Трис, но живучая. — Эрик рычит, лихорадочно скользит взглядом по её лицу и словно выходит из под контроля.       Она плюет в него и попадает где-то в район плеча. Трис уже не боится умереть.       — Заткни свой ядовитый рот, Эрик, сделай хоть одно доброе дело.       Он даёт ей пощёчину, а после с рыком целует её, яростно сминая губы и кусая их до крови. Трис прикусывает его язык, который проскользнул в её рот и освобождает руки, когда он ослабляет хватку. Пальцы моментально зарываются в волосы Эрика с намерением выдрать их и она даже наслаждается моментом, когда пряди проскальзывают сквозь пальцы. Эрик отстраняется, прикусывает мочку уха и яростно шепчет:       — Ну тогда сдохни от моего яда, Трис.