Кевин Келлер любит сладкое.

Было так жарко. Буквально обливался каким-то адским огнем. Мучительная духота не давала покоя. Сначала сон был поверхностный. Кевин вертелся в постели, как это обычно бывает: перекатывался с одного бока на другой, то и делая дергая за одеяло, которое в конце концов сбилось в большой невыносимый комок внутри пододеяльника. Пришлось вставить, расправить несносные уголки по местам и лечь обратно. Холод пола неприятно кольнул по ступням, и Кев решил укрыться еще и пледом. Сон стал глубже. Он буквально провалился в него, как в капкан, на секунду ему и правда показалось, что он падает. Словно старая пластинка, парень наблюдал вчерашний вечер раз за разом. Вот Вероника вертит перед ним туфлями в бутике, Кевин безучастно кивает, поднимает голову – а по ту сторону окна он. Кев снова проваливается. Теперь он сидит за столом перед Арчи и Бетти. - Как ваши зачеты? Перед новым готом модульная по зельям, Ким сказал, что их буквально чуть не порвали! Парень безучастно пожал плечами. Он не помнил, что у него там с зельями. Арчи и Бетти слились в какую-то единую жаркую субстанцию. Кожа Вероники сияла флуоресцентным светом. Девушка напоминала какую-то тропическую рыбку, она стала танцевать около него, медленно ее плащ и шарфик сменились легким шифонным одеянием, невесомым и темным. Волосы стали короче, жестче, а руки, обхватившие его шею, превратились в мужские, до боли знакомые. В местах, где их кожа соприкоснулась, Кевин почувствовал жар, такой, будто к нему сейчас прижимают раскаленный утюг. Кевин дотрагивался там, где горело, боль от прикосновений едва утихала, сменяясь болезненным наслаждением. Проведя зрительный след от руки до ее владельца, Кевин обнаружил, что обжигающе танцующая рядом рыбка Вероника больше не Вероника, а никто иной, как змей. Он прикасался к нему, прижимаясь всем телом, буквально сжигая его снаружи и изнутри. В глубине, как будто из какого-то маленького проигрывателя, доносились звуки, похожие на песню из закусочной. Хоакин боязливо оглянулся и взял лицо Келлера в руки. - Ты определенно должен пойти со мной. Фраза, некогда наяву принадлежавшая Веронике, донеслась спокойным, низким и пленящим голосом. - Да господи, все, что угодно, но перестань сжигать меня! Я горю! Кевину польстило бы такое внимание, если бы не тот факт, что любовничек-Шерил-Блоссом прямо сейчас не сжигал его, не прожигал бы его кожу своими прикосновениями, такими приятными но обжигающими. Он начал отбиваться. Кевина захватил страх, что сейчас он сгорит, хоть и так чертовски приятно было находиться рядом, касаться его, ощущать то, как его касаются. Он пытался отстраниться, но ничего не выходил. - Ты же хотел этого! – возражая, Хоакин продолжал удерживать его руки, прижимая к себе все ближе. - Не так! Кевин проснулся от собственного крика, весь влажный от пота и запутавшийся в одеяле и пледе. … Шерил было мерзко. Ей часто было мерзко от каких-то вещей, которые касались других вещей или людей, что в общем-то одно и то же – не считая Джейсона. То, как он смотрит ее, как он успокаивает и подбадривает ее, всегда принимает ее сторону и безоговорочно любит так, как не смог никто другой – трогало ее сердце. Шерил знала, что никто и никогда не полюбит ее так, такой чистой любовью, как ее Джейсон. Потому что была испорчена этой любовью. Как малыш, который дорвался до сладостей: вместо того, чтобы съедать по одной конфетке в день, она питалась любовью Джейсона каждый день двадцать четыре часа в сутки. И подумать не могла, что могло быть иначе. Шерил Блоссом была не из тех, кто делится конфетками, игрушками, или любимым братом. Он понимал ее так, как никто другой. Он всегда был с ней. Они буквально были рядом каждую секунду жизни друг друга. Она и представить не могла, что сможет засыпать в чьих-то объятиях, кроме объятий Джейсона. Безусловно идеальный союз. Но было в этом что-то грязное. Она ревновала его ко всем девушкам, что так или иначе интересовались им. Эта ревность отравляла, портила, и она, как действительно любящий человек, не могла допустить того, чтобы имя ее брата было опорочено такими неприятными подробностями. Потому нашла действительно привлекательного парня. Которому дела не было ни до ни ее, ни, как казалось ей тогда, до кого бы то ни было еще. Они идеально подходили друг другу – знойный оторва и она, рыжеволосая белоснежка, распутная и по-настоящему привлекательная. Он был хорош – правда хорош. Круто целовался, идеально зажимал ее во всех углах школы, демонстрируя всем, что это она – именно она, а не какая-либо еще девчонка – на коне. Но это было не то. Шерил отдалилась от Джейсона, потому что ей стало мерзко от себя. Смотря на него, чувствовала то, что никогда не сможет быть настолько близка к нему, насколько хочет. Казалось, что в этом мире, который всегда был против нее, даже он, оплот безоговорочной любви, не поймет. И что он не разделяет того же по отношению к сестре. С Хоакином они были комплементарны. Он был достаточно бунтарем, чтобы не угодить матери, и недостаточно скучен для самой Шерил. Однако зайти так далеко, как не заходила с Джейсоном, она своему бойфренду не давала. Что-то останавливало ее, и от этого было еще хуже. А теперь еще и это – отчетливо было понятно, что этот бедолага Келлер втюрился в ее парня. И вероятно, этот факт должен был волновать, злить, вызывать хотя бы какие-то чувства, но Шерил было абсолютно все равно. Она не чувствовала ничего. И если бы кто-то раньше мог сказать ей, эй, красотка Шерил будет сочувствовать и разделять чувства самого Кевина-лузера-единственного-открытого-гея-Келлера на всю школу, она бы рассмеялась этому шизанутому в лицо. Но сейчас.. - По-моему наш гей-одуванчик запал на тебя. - Я знаю. *** Кевин проснулся. Был весь липкий, мокрый и холодный. Дрожал как желе при открывании дверцы холодильника. - Зря ты так паришься, это всего лишь сон. Хотя...если бы мне снилось, что я думаю как Шерил Блоссом и воспринимаю мир как она, то это был бы повод номер два обратиться к психиатру. - Ви многозначительно замолчала, тщательно разжевывая свой "десерт". Они вроде как праздновали день рождения Арчи, который не отлипал от Бетти. Вероника пожирала алкогольное желе одно за другим, постепенно добираясь до нужного состояния. Кому нужного – не совсем ясно. - А какой повод номер один? - Мне кажется, у меня галлюцинации. Вижу двух суккубов, которые посредством ртов пытаются слиться в одного похотливого школьника. Тебе тоже стоит попробовать. Вероника дружелюбно протянула Кеву одну из рюмочек с желейным шотом. - Тебе нужно забыть это, как страшный сон. В следующий раз не забудь заглянуть себе под юбку, ах, то есть, Шерил. Мне кажется, у неё вместо задницы баскетбольные мячи. Когда она садится, они так упруго выглядят... Надо же. Завтра - долгожданная ночь всех, кого пригласили, а так же всех, кто сможет отыграться за отсутствие внимание на семинарах. - Знаешь, ты знаешь, что мне нужно готовиться к зачету... - Кевин поспешно вручил Ви пустую рюмку и хотел было уже спешно убегать от подвыпившей подружки, но та мертвой хваткой вцепилась в его руку, демонстрируя свой свежий ярко-лиловый маникюр. Не похоже на нее. - Пока не съешь ещё три, не отпущу. Иначе что это за праздник такой. Ну, он и съел, одна порция, две, три. Теперь можно уходить, мамочка? - Катись, Келлер. *** Кевин возвращался в школу окольными путями, чтобы никто, ни одна живая душа не учуяла, что он пьян. Так осторожно, что заблудился, и набрел на старую заброшенную беседку, откуда распространялась и растворялась на холодном ветру дорожка сигаретного дыма. Вокруг было абсолютно темно, над озером, что было прямо за беседкой, казалось, так рядом, но на самом деле - в добрых полчаса ходьбы, повис туман. Курить на территории школы было строго запрещено, а ещё - сбегать на стрёмные тусовки с алкоголем и возвращаться заполночь. Кевин пошел дальше, оставив курение на совесть курящему, как вдруг периферическое зрение уловило свет волшебной палочки. Отлично. Не долго думая, Кевин бежит обратно, человек со светом, кажется, также заметил движение и направился чуть ли не по его следам. Палочка погасла и мужчина, как оказалось, выругался, но тактично и тихо, так, будто это его.. - Это что, препод по зельям? Шепот обжег Келлеру шею. На него только что шикнул человек, нарушающий одно из непростительных правил школы? Все вокруг пахло сигаретным дымом. От шептавшено пахло алкоголем. Кевин почувствовал, как из груди вырывается крик от неожиданности, как вдруг его рот зажали рукой. Палочка снова окинула окрестности светом. Он подошёл вплотную, и парень предположил, что преподаватель уже заглянул в беседку, но чувство страха и адреналин, обжигавший его кровь, не позволил и глазом повести в сторону. Мужчина, не найдя того, чего он ожидал - а именно - кого-то, кого можно до усрачки напугать, а затем отчислить - ушел. Кевин заметно расслабился. И даже внезапная и совершенно не ожидаемая встреча с аж двумя волнующими его душу людьми не отвлекла его от мыслей о том, каков был шанс сейчас встретить обоих? - Отдай. - забрав сигарету у своего напарника по преступлению, волшебник затянулся. Фильтр пропитался запахом алкоголя. Дым неприятно обжег легкие. Кевин закашлялся. В горле скребло так, будто все кошки мира цеплялись за него когтями в знак протеста нездорового образа жизни (с учётом четырёх порций желейного вида водки абсолют) - Нет, не надо так. Смотри на меня. И Кевин Келлер посмотрел. Не первой свежести угольные волосы небрежно спадали на лицо, кожанка и легкий свитер без горловины, небрежно намотанный на шею темно-зеленый шарф, а также затуманенный алкоголем взгляд - комплектация соседа по беседке оставляла желать лучшего. - Вот, запей для начала. Келлер ожидал почувствовать вкус всего и не удивился бы даже сорокапроцентному спирту. В пятый раз за вечер - это уже не удивление, а посредственность. К его удивлению горло не обожгло, а приятно обволокло терпким сливовым соком (после водки все сок, не правда ли?) - Слишком слащавый напиток для такого, как ты, не находишь? - Зато идеально слащавый для тебя. Вот, смотри, - ну да, переводим стрелки. Чего ты хочешь и в какие игры играешь? Хоакин показательно затянулся. У него это вышло так легко - будто он с пеленкой с сигаретой между зубов. Лицо его приблизилось. Положив руку на шею Кевину, парень продвинулся ближе и едва коснулся губами его губ. У Келлера, который забыл, как дышать, ничего не получилось. - Ну же, в этом акте должны участвовать двое, Келлер, не тормози. Увлечённый "учитель" не оставлял попытки заставить Кевина вдохнуть не закашлявшись. Иногда просто вдохнуть. Те клеточки губ, которыми они соприкоснулись, горели. Невероятно тупо. Он знал, к чему это идëт. Но все равно вёлся. С четвёртой попытки Кевин вдохнул и был действительно горд собой. Вау, очередной навык нездорового характера. Вот бы зелья так легко учились. Отобрав бутылку с дорогущим сливовым ликером у своего наставника в делах курительных, Кевин сделал несколько крупных глотков, кощунственно залива в себя лучший за весь день напиток. И самый сладкий тоже. - Эй, постой. Ты ещё не до конца освоил навык. Теперь ты должен сделать то же самое, только сам. Хоакин потушил бычок и протянул Кевину новую сигарету, как фокусник вытащив её из-за уха. Только из-за своего, но не суть. Кевин почему-то почувствовал себя максимально неловко, будто это экзамен. Хоакин галантно дал ему "огонька" и в ожидании замер. Вид у него был такой, будто он был вот-вот готов из штанов выпрыгнуть набирать номер скорой. Кевин впервые видел его таким заинтересованным. Наверное, у него самого такое лицо перед змеем, когда.. Да всегда. Почему бы и не воспользоваться сменой ролей? Кевин неспешно, с расстановкой, затянулся, будто он Моника Белуччи в свои лучшие годы, и пододвинулся к Хоакину так близко, что он дышал его воздухом. А затем ещё ближе. Паника. Это ведь не настоящий поцелуй - он просто дразнит его, как змей дразнил самого Кевина. Едва касаясь губ. «Жаль, что это не настоящий поцелуй» - пропитанный водкой мозг сейчас не мог выдать других мыслей. Почему бы не украсть один? Только для себя и для волнительных мыслей перед сном. Осмелев, Кевин коснулся губ Хоакина чуть настойчивее, и они поддались. На вкус горькие, как и у него самого, но такие горячие и невыносимо приятные. Всего лишь один поцелуй, даже без языка. Потом он сможет дальше играть - или быть - парнем Шерил Блоссом сколько угодно. Наверное, тяжело устоять перед такой красоткой, раз даже Кевину она снится. За своими ревностными мыслями Кевин не заметил, как прикусил губу Хоакина. Он принял это за разрешение. Видимо, разрешение вторгнуться в его рот, нагло и бесстыдно, своим проворным языком, врываясь в его рот как слон в посудную лавку, разбивая все мысли о какой-то там Шерил вдребезги. Волна возбуждения прошла по всему телу Кевина и сконцентрировалась в его штанах. Так словно это правда. Хоакин Феникс бесстыдно зажимает его в беседке под светом Луны, Хоакин Феникс нетерпеливо подтягивает вверх его свитер и шарит под футболкой холодными пальцами, Хоакин Феникс, который прямо сейчас сжимает его член своими невозможными пальцами. - О, нет, нет, нет, нет... - постепенно теряя смысл своих слов, Кевин попытался отстраниться, чтобы вдохнуть. Напротив ожидал озадаченный взгляд. - У тебя есть девушка. - А у тебя нет девушки. Будем и дальше обмениваться очевидными фактами или ты..? - вместо продолжения фразы Хоакин похлопал себя по коленям. Ну, конечно. Кевин ведь похож на человека, который отдаст свой первый раз, да что там первый раз - первую взаимную мастурбацию! - перепившему парню самой заносчивой девчонки школы. Наверняка, всеми его действиями руководит алкоголь. - Эй, ты больше пьян, чем я! Я серьезно. Иди сюда. Кевин боязливо оглянулся. С пола беседки ничего не видно было. Он начал поправлять свою одежду, попутно собирая свою сумку в кучу. - Вот именно, я пьян. А это - мой первый раз. И я не хочу, чтобы это было с парнем главной стервы посреди заднего двора школы У всех на виду. Кевин ушёл.