Чебурашка: восставший из мёртвых

Это был обычный летний день: светило яркое солнышко на безоблачном небе, шелестела травка и листочки тополей-исполинов, птички-синички пели свои песни ласточкам, носящимся в небе, слышался грохот уносящегося вдаль поезда.  — Гена, правда, сегодня прекрасно? — спросило маленькое лопоухое существо, держа за ручку своего возлюбленного.  — Да, Чебурашка, любимый мой, конечно, сегодня прекрасно, — ответил ему Гена, запрокинув голову вверх. — Но, я думаю, сегодня слишком жарко, поэтому нам нужно мороженное. Особенно тебе, мой милый пушистик.  — Ура! — воскликнул Чебурашка и, отпустив крокодила, закружился от восторга. — Гена, я тебя так люблю! Я просто изливаюсь потом весь. Мне нужна тонна мороженного!  — И я тебя, моё лопоухое чудо. С тех пор, как крокодил Гена и Чебурашка победили Шапокляк в великой Войне Пакостей, прошло три года. Контузия Чебурашки прошла сразу же, как только Гена предложил ему завести семью, ведь как говорится: справляться и преодолевать трудности нужно сообща, поэтому они решили создать свой маленький рай, в дали от грохота снарядов и бомб, падающих с неба. Чебурашка излечился, окружённый заботой того, в кого он был влюблён долгие и долгие годы. Шрамы и плешины заросли под чудодейственной силой любви, а сердце и разум восстановились… чего нельзя было сказать о Гене. Грохоты снарядов и крики умирающих товарищей до сих пор приходили к нему во сне, нередко — даже в бодром состоянии, поэтому Чебурашка старался держать все острые предметы подальше от любимого, ведь однажды, гуляя на побережье, Гена снова вспомнил те ужасные дни, полные кровопролитий. И самое страшное было даже не то, что он, схватив палку, вонзил её в голень Чебурашки, думая, что он — мерзкая Шапокляк… нет, боль маленький зверёк стерпел, но запомнил на всю жизнь глаза. Глаза его любимого Гены, лишённые эмоций. Пустые до ужаса. И сколько бы они не посещали психотерапевта, сколько бы Гена не принимал лекарства, его посттравматическое стрессовое расстройство не уходило. Он был всё также болен. Нередко Чебурашка плакал ночами, волнуясь за своего любимого. Зверёк мечтал, что однажды всё будет, как раньше, до войны, что они будут жить в гармонии, и в их семейном очаге будет гореть огонь счастья и безмятежности. Но это были лишь глупые мечты. И забыть те дни помогал лишь хороший минет, который Чебурашка делал своему любимому. Он расстёгивал штаны крокодила, вынимал его красивый изогнутый член и начинал сосать, насаживаясь своим горлом на этого мощного гиганта, а затем он становился раком и позволял Гене дрючить его до посинения. Лишь это помогало крокодилу Гене забыть на миг о тех событиях. Но Чебурашка не мог постоянно трахаться с любимым: его очко было на грани выпада, и он был уверен, что ещё несколько таких долбиловок, и его анал выпадет.  — Какое ты будешь? — спросил Гена, отвлекая Чебурашку от мыслей.  — Ты о чём, любимый? — спросил Чебурашка, почесав лапкой своё ухо. Крокодил Гена улыбнулся и поцеловал своего любимого.  — Не витай в облаках, мороженное какое будешь?  — Шоколадное!  — Я сделаю тебе шоколадное мороженное дома, — ухмыльнулся Гена, заиграв бровями, и Чебурашка почувствовал, как краснеет его мохнатая мордашка. Да, копро-фестиваль — был их общим фетишем. Но тем не менее, десерт он купил. Когда влюблённая парочка доела мороженное, крокодил Гена озабоченно посмотрел на часы.  — Любимый, мне нужно бежать на встречу, ты дойдёшь до дома сам? — он погладил Чебурашку по его мягкой шёрстке, и тот довольно заурчал.  — Да, любимый, — только не задерживайся там до поздна. Крокодил Гена наклонился и нежно поцеловал своего любимого в губы. Всё-таки, он жалел, что не предложил завести семью раньше: Чебурашка был не только хорошим любовником в постели, но он был самым добрым и невинным существом во всём мире, и крокодил не мог нарадоваться, что Чебурашка достался именно ему. Ах, если бы можно было повернуть время вспять…  — Ну, я побежал, — Гена оторвался от поцелуя, улыбнулся и пошёл на остановку, оставив Чебурашку одного.  — Люблю тебя, — прошептал зверёк. Чебурашка поправил бугорок на своих белых штанишках и, встав с лавочки, направился на детскую площадку. Времени было навалом, поэтому зверёк решил развлечься и вспомнить свою былую юность.

***

Вечерело. Солнце уже почти скрылось за горизонтом, и на небе засияла луна. Чебурашка шёл по пустынным улицам своего маленького города, напевая песню себе под нос. Его день вполне удался: помимо того, что он покатался на качелях и поиграл в песочнице, он познакомился с весёлыми гномами, которые пригласили поиграть в прятки, а, а затем угостили ещё кучей мороженного. День был насыщенным, и сейчас, уставший и голодный, Чебурашка направлялся домой. До его дома оставалось ещё несколько кварталов, когда зверёк почувствовал, как его мочевой пузырь зовёт сделать дело. Чебурашка завернул в гаражи и, пойдя к ближайшему строению, расстегнул ширинку на своих белых обтягивающих штанишках, вытащил маленький мохнатый писюн и приставил его к гаражу. Он расслабился, и струя вырвалась из его комочка, орошая кирпичную кладку.  — Ух, как же хорошо, — он довольно заурчал, стряхивая капельки со своей тютельки, как вдруг он почувствовал резкую тупую боль в области затылка. Свет в его глазах померк, и он провалился в небытие. Долго ли, коротко ли продолжалась темнота, Чебурашка не знал, единственное, что его беспокоило — была головная боль и назойливый звук капель воды, разбивающихся о бетон. Стоп! Капли? Чебурашка распахнул свои глаза. Его взору предстала тёмная пустая комната пять-на-пять: голые, обшарпанные стены, покрытые ржавчиной, одинокая тусклая лампочка, качающаяся на оголённом проводе, грязная, протекающая батарея. Зверёк сделал вдох, и ему в нос ударил стойкий запах скисшейся кошачьей мочи. Чебурашка сдержал рвотные позывы и встал, держась за свою голову.  — Где я? — простонал он, потирая затылок, и двинулся к металлической двери. Но как только он сделал пару шагов, неведомая сила резко потянула его назад, и он рухнул на пол. «Чёрт, что происходит?» Зверёк застонал и обернулся: его нога была в металлическом кольце, которое было соединено с цепью, тянущейся к стене.  — Что за чёрт?! — закричал Чебурашка и попытался снять зажим с ноги, но как бы он не пытался, кольцо не поддавалось. — Помогите! Спасите! Голос маленького зверька срывался на крик, и его горло болело так сильно, словно он сосал член крокодила Гены два часа. Из его глаз полились слёзы.  — Геночка… Гена… Любимый, спаси, — Чебурашка сел на пол и закрыл мордашку своими маленькими мохнатыми лапками. Внезапно раздались цокающие шаги, приближающиеся к двери. Чебурашка вытер слёзы и придвинулся к стене, замолчав. Послышался звон связки ключей, который вскоре затих. Давящую тишину комнаты нарушала лишь протекающая батарея, чьи капли ударялись о бетонный пол снова и снова, мозоля уши. Чебурашка перестал дышать, единственное, чего он ждал — как послышится звук отпирающегося замка, как откроется дверь, как он наконец узнает, кто похитил его. Но больше звуков Чебурашка не слышал. Ни спустя минуту, ни спустя час ожидания, замок так и не открылся. Он свернулся в калачик и заплакал. «Кому я мог понадобиться? — подумал Чебурашка. — Я обычный герой войны, что им от меня нужно? Я ведь даже не богат!»  — Что вам от меня нужно?! — закричал Чебурашка и ударил кулачком о железную стенку, позволяя разнестись отголоскам удара по всей комнате; ржавчина осыпалась на зверька.  — Ну, Чебурашка, даже не знаю, что мне от тебя нужно, — раздался приглушённый кряхтящий голос, полный ехидства и презрения. Чебурашка резко вскочил и осмотрелся. Этот голос был очень знаком ему… этот голос…  — Быть не может, — он покачал головой и облизнул пересохшие губы. — Мне это кажется, ты ненастоящий!  — Конечно ненастоящий, — рассмеялся голос, и послышался звук открывающегося замка. Чебурашка вжался в стенку. Это было слишком, чтобы казаться правдой, ведь обладательница этого голоса уже была как три года мертва… они вдвоём с крокодилом Геной видели, как горит на костре она…  — Нет, — прошептал Чебурашка, учащённо дыша. — Враньё. Это враньё! Дверь отворилась, но зверёк даже не удосужился открыть глаза, чтобы увидеть, кто был за ней: ему было слишком страшно, слишком сильно всё казалось сном или очередным трипом, которой он поймал, когда сожрал дюжину марок. Гулкий цокот каблук отразился от стен, когда похититель начал подходить к Чебурашке.  — Прошу, — прошептал зверёк, а затем открыл глаза. Перед ним стояла сухая морщинистая женщина, с длинным изогнутым носом, похожим на клюв, одетая в чёрные латексные лосины и лиф, из которого вываливались обвисшие груди. На её длинной худой шее болтался собачий ошейник, а в её руке была зажата плётка. Шапокляк!  — Ну что, Чебурашка, вот мы и встретились снова! — злобно захихикала старушка, поправляя гротескную шляпу. — Пора тебе испытать все прелести моей мести. А затем у Чебурашки померк свет перед глазами. Очнувшись, он сразу же начал шептать: «Геночка, мне приснилось такое… мне приснилось, что Шапокляк жива».  — Боюсь, тебе это не приснилось, Чебурашка, — захихикала Шапокляк, и пушистый лопоухий зверёк почувствовал резкую боль, полоснувшую его по лапкам. Он распахнул глаза и осмотрелся: его лапки были разведены в стороны и привязаны к металлической кровати. Комната была всё та же. Шапокляк подошла к Чебурашке, медленно покачивая морщинистыми бёдрами, а затем провела плёткой по его тельцу, заставив зверька начать извиваться.  — Щ… щекотно! — засмеялся Чебурашка, как вдруг с ужасом обнаружил, что его красивая каштановая шёрстка больше не украшала тельце. Он был полностью обнажён, и его розовая кожа блестела шрамами от пуль и порезов. Женщина замахнулась, а затем кожаные полоски плётки соприкоснулись с Чебурашкой, просвистев в воздухе, как пуля. Перед глазами встало поле боя, и в висках начало пульсировать. Громкий крик сорвался с губ Чебурашки, а Шапокляк, ехидно хихикая, продолжала наносить удары по оголённой коже зверька.  — Кричи, кричи, ничтожная тварь! — злобно рассмеялась Шапокляк ударив плёткой по мордашке Чебурашки. — Кричи, как я кричала на костре на поле боя.  — Прошу! — Чебурашка захлёбывался в слезах, но злобная старуха не останавливалась и наносила удары по алеющей коже Чебурашки, пока рубцы от ударов не начали кровоточить, и только тогда Шапокляк остановилась.  — Это было только начало, мохнатая тварь, — Шапокляк нырнула под кровать, и вскоре возникла перед зверьком: в её руке сиял чёрный фаллоиммитатор, размером с её руку.  — Нет! — воскликнул Чебурашка. — Он же порвёт меня!  — О-хо-хо-хо-хо! — рассмеялась старушка, трогая себя за груди. — Твоя очередь страдать, Чебурашка. Она плюнула на фаллос и приставила его в попке Чебурашки; зверёк задёргался, пытаясь выбраться из оков, но его лапы были слишком крепко закреплены, поэтому он не мог сделать ничего, кроме как подёргаться и помолиться, надеясь на счастливый исход. Шапокляк надавила фаллосом на попку Чебурашки, и он начал проникать, заставив Чебурашку закричать от боли. Фаллос проникал всё глубже и глубже, медленно разрывая зверька, и Чебурашка чувствовал, как лопаются капилляры в его попке, как кровоточит его анал. Крик вырывался из его горла, срывая связки, но зверёк ничего не мог поделать: фаллос был намного толще и длиннее члена Гены, который приносил ему немало болезненных ощущений. А Шапокляк двигала фаллосом внутри Чебурашки легко и непринуждённо, наслаждаясь криками лысого ушастика, словно накачивала велосипед насосом. Её вторая рука скользила по старому морщинистому телу, трогая себя за груди, за ягодицы, за обвисшый бугорок половых губ на латексных лосинах, и её громкие стоны смешивались с криками Чебурашки.  — О, да, вот так, — она начала быстрее двигать фаллосом внутри Чебурашки, а второй рукой пролезла под латекс, пощипывая свои половые губы. Она резко вынула фаллолс из попки зверька и вогнала его себе в вагину, захлёбываясь в ощущениях. — Ла… лариска, — позвала женщина, и на пороге появилась белая крыса, размером с кошку. — Лариска, — простонала Шапокляк, — ублажи Чебурашку, залезь к нему в норку. Крыса весело пискнула и запрыгнула на кровать, заставив Чебурашку в ужасе завизжать. Лариска не растерялась и начала пробираться в растраханную задницу зверька.  — Нет! Нет! — кричал Чебурашка.  — Да! Да! — верещала в судорожных стонах Шапокляк, трахая себя фаллолосом. А крыса тем временем пробиралась по прямой кишке Чебурашки, прогрызая себе путь наружу, заставляя Чебурашку орать от боли. По его губам потекла кровь.  — Ге… на, — простонал Чебурашка прежде, чем Лариска прогрызла себе путь через его кишечник и вылезла наружу.  — Молодец, Лариска, — прохихикала сквозь стоны Шапокляк. — Остался ещё один. Но с тем мы повеселимся подольше, — женщина ускорилась и вскоре упала на пол, кончив. — А пока что нам надо с тобой прибраться здесь. Скоро ещё один гость посетит наше скромное убежище…