***
Три месяца назад. — Почему ты ушла? — Потому что чувствую себя не на своём месте, — Микаэлла поворачивается ко мне лицом. — Даже не знала, какую именно вилку воткнуть себе в сонную артерию… Зачем спрашивается вам столько приборов за столом?! Вилка для салата, вилка для креветок, вилка для основного блюда… А почему нож всего один? — Чтоб гости не попытались убить друг друга, — смеюсь. — А вот о вилках не подумали… Я застал Микаэллу в тронном зале. Она стояла и рассматривала железный трон короля, когда в соседнем зале шёл праздник в её честь… Безумный король признал её своей дочерью. — Ваши лорды только травить и могут, плетя заговоры за спинами друг друга! — Мика морщится. Ей противен сам факт нахождения в Красном замке, что император заставил её приехать и стать дочерью человека, которого она презирает. — Теперь это твой дом, — развожу руками. — А я твоя семья! — У меня уже есть любимый брат, — отворачивается, вновь смотря на железный трон. — Прости, но место занято! — Я не желаю быть тебе братом! — подхожу близко, что моя грудь касается её спины, втягиваю носом пьянящий запах её волос, блаженно прикрыв глаза. — Я хочу большего… — Чего большего? — отходит на расстояние пары метров, думает, если отойдёт достаточно далеко, то это её спасёт. — На кой-хер я вам нужна? — повышает голос, злится. — Я ведь даже не чистокровная! Только наполовину дракон Таргариенов… — Молодец! — тяну ухмылку, начиная приближаться к ней. — Думай, рассуждай! — Наполовину больше, чем кто-либо другой… — умная девчонка, сразу пришла к нужному выводу. — Твою мать! — ругается. — Я предлагаю тебе стать королевой и матерью будующего наследника… — Что?! — начинает заливисто смеяться. — Ты шутишь? — увидев растерянность в моих глазах на подобную реакцию, продолжает. — Стать королевой? Спешу тебе напомнить, что ты не король, и уже имеешь одну жену и двух детей, а леди Старк носит третьего… Ты и её возьмёшь в жёны? И будем мы одной большой и счастливой семьёй? Как ты будешь находить на свой гарем время? Или по дням недели распишешь? — вопрос за вопросом сыплются друг за другом, не давая мне и слова вставить. — Лиана беременна? — переспрашиваю. — А ты не знал? — брови Микаэллы взлетают от удивления. — Неловко вышло, — хмыкает. Ведь, действительно, не она должна была мне об этом говорить… Теперь я понимаю все эти письма от волчицы с севера. Ведь после второго письма с мольбой о встрече я их даже не читал, а просто выбрасывал. Я думал, что после одной совместно проведённой ночи Лиана уже придумала себе большую и светлую любовь, но всё оказалось гораздо проще. Я сделал ей знак внимания, она раздвинула ноги — на этом всё. Лиана была девицей, когда я переспал с ней. Она отказывала Баратеону в близости до меня и отказала бы после, ведь волчицу воротит только от вида блядского оленя. — О чём задумался? — Микаэлла прерывает поток моих мыслей. — Только не говори, что собрался быть отцом этому ребёнку, серьёзно? — Ты будешь моей, даже если мне придётся взять тебя силой! — в моих словах слышится рык зверя, что спит в моей душе, а это сучка постоянно тычет в него палкой, чтоб разозлить. — Напомнить тебе, что было в прошлый раз?! — её губы изгибает усмешка. Да, при первой встрече наше знакомство не заладилось. После на турнире накал взаимоотношения прошёл вплоть до того момента, как Вестерос не узнал о наличии ещё одного дракона в королевской семье. В тот момент всё изменилось! Мне не нужно быть её другом или братом… Судьба Микаэллы решилась в тот самый момент, когда безумный король назвал её Таргариен. — Ты ведь понимаешь, что отец будет решать за кого мне выйти замуж, — начинает загибать пальцы. — Давай прикинем число кандидатов: это можешь быть ты, кронпринц. Может быть твой… Ой, прости! Наш младший брат Визерис. Эйгон Блэкфайр, что меня бы порадовало, или один из трёх лордов Штормового предела. Баратеоны тоже ведь отчасти Таргариены, разве нет? — начинает смеяться. — Безумный король… — прикрывает рот рукой оговорившись. — Папа… Наш отец совершенно не предсказуем и неизвестно насколько его планы далеко идут в отношении меня. — Желанию короля ты подчинишься?! — уточняю. — Ну, допустим, — с её лица пропадает улыбка, а глаза прищуриваются, ожидая подвоха. — Тогда решено! — провожу рукой по линии лица Микаэллы, наклоняясь к ней, чтоб поцеловать. — В скором времени твоим королём буду я! — Так это правда? — чуть поворачивает голову в сторону, а мои губы целуют её щёку. — Ты решил свергнуть отца?! — Да ладно тебе! — отмахиваюсь, засмеявшись. — Он безумен, и страна уже устала жить в страхе. — А если я полюбила другого? — поднимает глаза от пола, понимая, что в случае, если королём стану я, ей уже не сбежать. Я вторгнусь в Империю, разыскивая её, и мне плевать, сколько людей погибнет на этой войне. Их драконам я могу противопоставить дикий огонь — оружие разрушительной силы. — Кого? — мои брови взлетают в удивлении. — Эйгона? — вспоминаю слова, что из всех кандидатов его женой она бы с радостью стала. — Обойдёшься! — смеюсь над ней, и как красивое личико кривится от злости. — Да пошёл ты! — рычит, толкая меня в грудь, и размашистым шагом стремится покинуть тронный зал. — Хоть я пока не король, но всё же твой кронпринц! — повышаю голос ей вслед, продолжая издеваться и требовать должного уважения к себе. — Ох, простите, ваше высочество! — Микаэлла останавливается перед самым выходом, разворачивается, отвешивая поклон. — Да пошёл бы ты нахер, кронпринц! — выходит, хлопнув дверью. — А она восприняла мои намерения намного лучше, чем я думал! — посмеиваюсь, разговаривая сам с собой. — А я надеялся, что она тебе по наглой роже двинет, ваше высочество! — Эйгон?! — поворачиваюсь лицом к другу, что появляется из-за колоны. — Давно ты здесь? — ломаю комедию, будто не знал, что он там прячется. — Ты же не думаешь, что я позволю тебе её обидеть? — друг подходит ближе. — Не поверишь, но я и не думал её обижать! — опускаю руку на плечо брата, чуть сжимая его. — Я собираюсь сделать Микаэллу счастливой… Правда, эта дурочка пока сама не понимает своего счастья. Ты ей не ровня, так что смирись! — приподнимаю вопросительно бровь. — Напомни, как должно обращаться к кронпринцу? — С чего бы мне склоняться перед тобой? — Блэкфайр скидывает мою руку со своего плеча. — На стяге твоем такой же ящер, лишь только цвет другой! — произносит лорд. — Хоть алый дракон, хоть черный он, важней длина зубов. Не верю я, что ты одержишь победу, брат! — Слова бастарда! Не забывайся, Эйгон! То, что тебе позволено называться драконом, не дает тебе право считаться равным мне! Рейгар Таргариан — кронпринц Семи королевств! — напоминаю зарвавшемуся недоноску его место в мире. — Не Блэкфайры, род ублюдков, который нагулял неспособный удержать член в штанах Таргариен. Я твой будущий король! А теперь склонись, пока я тебя не убил, брат. Блэкфайр продолжает стоять, гордо подняв голову, всем своим видом выражающий протест будущему королю и бросающий вызов верховной власти. — Будь так! Но я бы на твоем месте не надеялся на то, что она будет лить по тебе слезы, — бросаю через плечо, развернувшись, и быстрым шагом пересекаю зал, а каждый мой шаг отдается глухим ударом сапога о каменный пол. — Рейгар?! Блэкфайр окрикивает меня, заставляя остановиться на пороге. Я лишь бросаю на него мимолётный взгляд. Эйгон оседает на одно колено, покорно склонив голову под гнетом величия чистой крови, что бежит по моим венам. Мы были братьями, дружили годами, делясь всем, а разрушила всё это одна девица. Но, появившись, Микаэлла свела обоих братьев с ума, пошатнув наш привычный мир. Два дракона хотят одну женщину, и никто из них не готов уступать. Ненасытная страсть влечет нас к той, что никогда не желала быть частью семьи. Я не идиот и прекрасно понимаю, что это мнимая покорность всего лишь лицемерная маска, но удовольствие от унижения некогда лучшего друга и признание Эйгоном своего поражения доставляет мне несравнимое ни с чем удовольствие. Я победил! Не удостоив Блэкфайра больше никакой реакции, я только ухмыльнулся и вышел из зала, хлопнув дверью. Друзья стали врагами, а братство умерло… Если Эйгон хочет её любви и готов на всё, чтоб заслужить право стоять подле Микаэллы, даря каждый день счастье, то я намерен наказать, сломать, растоптать её за презрение, что эта дрянь испытывает ко мне. Я, не задумываясь, готов рискнуть троном, короной и собственным долгом перед любящей женой, чтоб разрушить мир этой сучки. Словно зверь, нуждающийся в крови своей жертвы. Уверен, что Мика что-то чувствует ко мне, просто до банального не может признаться в этом даже себе. Я вскрою её грудную клетку, если понадобится, но достану её чувства ко мне, выворачивая душу наизнанку, а после смогу обрести спокойствие в своих мыслях, зная, что победил окончательно. Но сейчас мне нужно забрать своего не рождённого сына, что носит в своём животе девица Старк. Рождённых драконов нынче мало и мне нужны все, в ком течёт моя кровь…***
Я помню тот вечер, и как в ночь уехал из Королевской гавани за девушкой, что мирно сопит рядом. Если полностью потушить свечи, то Лиана станет похожей на неё… На Микаэллу! О боги, как я хочу, чтоб она была сейчас рядом! Я был уверен, что Эйгон как всегда подожмёт свой хвост и забьётся в свой угол, из которого посмел подать голос, тявкая на меня, но нет! Этот ублюдок рассказал о моих планах отцу. Блэкфайр рассказал, что я хочу свергнуть его и самому занять железный трон. Безумный король знает о готовящемся мятеже, он объявил меня предателям и назвал Визериса — кронпринцем, тем самым лишив меня права на трон. Вот только отец не думал, что многие из благородных семей поддержат молодого дракона. Не имея возможности вернуться в Красный замок, я нашёл убежище в Башне радости. Но и на этом мои проблемы только начинались! Забрав Лиану Старк, носящую под сердцем моего ребёнка, я потерял половину поддерживающих меня благородных фамилий. Молодая волчица была невестой Роберта Баратеона, и теперь он начал своё собственное восстание, поддерживаемый Королями севера. Прежде чем сбросить безумного короля с железного трона, Баратеон должен убить единственного конкурента… Какая ирония, что отец назвал меня предателем, но сейчас только я стою между ним и Баратеоном, не позволяя захватить власть. Сегодня состоится бой между нашими армиями. За этим ебаным оленем встало больше лордов Вестероса, которым уже осточертело правление драконов на железном троне. На той неделе я написал Эйгону и просил присоединиться ко мне, но ответа так и не получил. Эх, брат… Встаю с кровати и подхожу к окну, смотря на поднимающееся из-за горизонта солнце. Уже совсем скоро я скрещу свой меч с Баратеоном, но сейчас могу думать о том, чтоб хоть в последний раз увидеть Микаэллу. Сам того не осознавая, начинаю напевать песню, что пела девчонка почти десятилетие назад. — … в бой поспешит олень… Вот же сука!