The Last Of The Real Ones

      Кто-то, должно быть, поднял жалюзи на окне, которое располагалось прямо напротив постели. Яркие лучи наполнили всю комнату, насыщая воздух теплом и покрывая золотой паутиной белые простыни. Солнце безжалостно врезалось в его глаза, заставляло длинные черные ресницы мелко подрагивать. Несмотря на то, что это помещение было мрачным в любое время года из-за темно-коричневых стен и в тон такой же мебели, хозяин комнаты не любил открывать окна. Он привык жить в тенях.       Дом семьи Брейкер был деревянным, старинной постройки, всюду виднелась кривизна стен. По этой причине в комнате Рэя кругом висели плакаты с изображениями старых выпусков мотоциклов и авто, таких как легендарный Шевроле Импала 67 года, занимающий центральное место у окна. На колонке от подержанного музыкального центра были наклеены поблекшие от времени вырезки из мото-журналов, сверху на ней стояла металлическая модель Харлея, подаренная на четырнадцатый день рождения. Рэй не имел какой-то особенной привязанности к собственной комнате — после поступления в колледж его частенько не бывало дома — она и вовсе стала чужой.       Рэй почувствовал неприятную тяжесть, когда, жмурясь, резко сел на кровати. Голова закружилась так, будто его только что прокатили на американских горках по петле смерти.       — Ты проснулся, — поприветствовал его Кайл, не отрываясь от своего занятия. Кинг сидел за письменным столом и что-то печатал.       — Надеюсь, ты не против, что я воспользовался твоим ноутбуком, — наконец он повернулся к сонному другу.       На его губах играла широкая улыбка, которая являлась отличительной особенностью Кайла: она отражалась в чуть прищуренных глазах, собирая вокруг век крошечные морщинки, прямо как у его отца. Рэй давно заметил, что эта улыбка появлялась не для каждого. На самом деле он был рад видеть друга, но до кружки крепкого кофе сказать что-либо связное не мог. Рэй молча покачал головой и апатично запустил руку свои волосы.       Занятия в колледже уже давно должны были начаться. Сегодня Рэй пропускал две лекции подряд по философии и уголовному праву. К концу семестра у него снова могут возникнуть проблемы с промежуточными тестами, а за каждую пропущенную тему его итоговая работа росла в количестве и сложности заданий. Касалось это и прогулов: можно пропустить только девять занятий по полугодовому предмету — а его собственный лимит уже ограничивался шестью.       — Вижу, как ты полон сил для предстоящего вечера.       — Я в ванную, — бросил Рэй перед тем, как скрыться за дверью.       Голова была тяжелой, будто утро наступило через несколько минут, как он сомкнул глаза. В последнее время ему удавалось поспать лишь каких-то пару часов, лежа в кровати без сна. Освежившись и посмотрев на себя в зеркало, он вяло провел рукой по лицу. Серые глаза помутнели, в них не было ни искр, ни огня — нужно было больше спать. На лице отпечатались все эти злые мысли, что постоянно крутились в голове.       Когда он вернулся, Кайл уже перебрался на не застеленную кровать и сидел на ней, откинувшись на локти. На нём были надеты синие джинсы с тяжелой пряжкой и белая рубашка, намеренно расстегнутая на пару пуговиц, броско открывающая острые линии ключиц. В такой одежде он бы больше вписывался в какой-нибудь вечер ценителей хорошего вкуса. Любимые вещи Рэя, конечно, всегда были из палитры чёрного, так он мог меньше времени тратить на стирку и беспокоится, что кровь из новых ссадин могла просочиться сквозь ткань.       — Кстати, твой отец ушел раньше, — Кайл громко зевнул.       — Наверное, узнать о ставках.       Он снял нацепленное на бедро синее полотенце и достал чистые боксеры из прикроватного комода.       — Хочешь об этом поговорить? — И под «этим» подразумевался бой.       — Нет.       — Чем тогда займемся?       — Для начала я сделаю себе завтрак, — Рэй подошел к шкафу, чтобы достать одежду. — А ты можешь присоединиться.       — Ты так и не починил.       — Будто это я ломал.       — Чувак, я уже много раз извинился. А тебе никогда не надоест напоминать о моих грехах.       Рэй вытащил пару спортивных штанов и футболку, вспоминая, как Кайл выломал дверцу этого шкафа.       После поступления в колледж подростки становятся более дикими и пробуют всё то, что раньше не осмеливались. И не было ничего необычного в том, что однажды они напились до умопомрачения на вечеринке у какого-то парня из братства, с которым Кайл познакомился на курсах итальянского. Друзья не состояли ни в одной из подобных общин, потому что Кайл был слишком семейным человеком; даже в страшном сне ему не могла присниться жизнь, в которой он снимает дом с кучкой парней, которые не стирают свои носки по несколько дней и забывают смыть за собой в туалете. У Рэя же просто не было времени на подобное безделье. Они беспрепятственно ходили на вечеринки только благодаря своим знакомствам, чаще всего у входа стоял один из «братьев» со списком и с удовольствием слал к черту всех, кто в этот список не входил. Для девчонок такого правила, правда, не существовало, благодаря чему их всегда было предостаточно на любой тусовке.       Атмосфера была простая: беспрерывный шум, счастливые крики студентов, которые дорвались до бесплатного пойла и легких наркотиков, гудение громкой музыки из колонок било по груди мощными басами, а мутный сигаретный дым застилал покрасневшие глаза. В тот раз они зависали в гараже полного всякого хлама, освещением служили парочка тусклых лампочек и захудалый диско-шар. На полу валялись чипсы, кусочки гуакамоле с сальсой и черная бархатная сумочка, ее содержимое вывалилось на пол: пачка «Marlboro», двадцатка и дешевая косметика; в углу на стопке коробок лежала небольшая стеклянная трубка для кокаина — завершающий штрих к портрету любой подобной вечеринки.       Кайл любил веселиться, и ему было все равно, где это происходило: в закрытом клубе, на чьей-то съемной квартире или в гараже малознакомого парня. Ему было безразлично количество людей и к какой категории те относились: мажоры, торчки, отморозки. Абсолютно плевать. Единственное табу касалось тех вечеринок, где просили снимать обувь, потому что однажды Кайл оставил свои слепяще белые кроссовки у входа, а после обнаружил, что кто-то в них уже ушел.       Рэю же наоборот было необходимо выпить половину кеги пива, чтобы хоть немного расслабиться и раскрепоститься в подобной атмосфере. Он сидел в обтерханном кресле как аристократ — будто в этот момент не пил пиво из пластикового стаканчика — и смотрел по сторонам, пытаясь отыскать Кайла. К середине ночи Кинг уже был смертельно пьян, чего он позволял себе крайне редко. В девяти случаях из десяти это заканчивалось чем-то безрассудным. Рэй постарался сфокусировать свой взгляд и тогда увидел на широком красном диване три смазанные фигуры. Помещение было густо задымлено, из-за чего виднелись только хаотичные движения голодных рук блондина, одурманенного то ли податливым ртом Кайла, то ли скуренным до этого косяком, и мелькающий зеленый чупа-чупс, обхваченный сначала розовыми губами брюнетки на коленях Кайла, а затем и им самим. Ожидающий своей очереди блондин ослабил хватку на затылке Кинга и достал пакетик с белыми таблетками, положил на язык и протолкнул во влажный рот Кайла. Троица точно времени зря не теряла.       Рэю не хотелось отвлекать друга от веселья, но сам он до хрипоты нуждался в новом косяке, его отпускало, паршивое настроение вновь возвращалось. Постараться найти среди здешних людей того, кто толкает хорошую дурь, а не сушеную траву с заднего двора их дома, было практически невозможно, поэтому он сбросил Кайлу сообщение и вышел.       Дальнейшее развитие событий они узнали уже со слов Алана, обнаружившего парней в задымленной комнате Рэя. Они даже не потрудились открыть окно. По словам отца, Кайл яростно открывал все дверцы и ящики в комнате в поисках еды, пока Рэй лежал на полу с открытыми глазами и не двигался. Не самое приятное воспоминание, особенно отвратительным было наступление следующего утра. Но всё же.       Рэй насыпал себе пару ложек растворимого кофе, включил кран с горячей водой и подставил чашку. Он молча стоял у раковины, в задумчивости помешивая кофе, наблюдая, как образуется белесая пенка у краев чашки. Кайл поморщился.       — Я, пожалуй, выпью сока.       — Тогда пойди и возьми.       — Всегда поражался твоей гостеприимности.       Кайл встал из-за стола, взял чистую кружку у мойки и налил гранатовый сок.       — Твой отец договорится, чтобы меня пустили бесплатно?       Брейкер молча отхлебнул кофе, словно это была самая очевидная вещь на свете.       — А место проведения уже сообщили?       Рэй пожал плечами, беря в руки свой старенький мобильный.       — Никаких оповещений.       Так проходили подпольные бои: минимум фарса и рекламы. Сюда не могли попасть просто люди с улицы, и никто не мог знать, где будет проходить шоу до последнего момента. Стать свидетелями подпольной бойни могли только так называемые «члены клуба». Поскольку бои нелегальные, местное отделение полиции «крышевало» каждый подобный сход за трехзначную сумму. Вход стоил не меньше 500 долларов. После знакомства и проверки нужно было сделать парочку «членских взносов», и после этого человек получал координаты встречи. Часто адрес и время приходили уже в ранее оговоренный день проведения боя с помощью смс-рассылки от скрытого номера. Обычно для места встречи бойцов выбирались спортивные залы, арендованные организаторами, или заброшенные здания, находящиеся как можно дальше от центра. Организация подобных мероприятий всегда была на высшем уровне и в атмосфере строгой секретности, ведь в кровавой сфере крутились бешеные деньги, покрывающие покалеченные жизни.       — Как настроение? — спросил Кайл.       — Обычное, — Рэй пожал плечами и потянулся к разделочному столику за пачкой круассанов.       Вытащив один, юноша увидел на нём плесень и безразлично выкинул всё в мусорное ведро. Его отец был отвратительным хозяином: он забывал вовремя купить свежие продукты и пропылесосить потертый ковёр в гостиной. Конечно, ему было не до этого, ведь большую часть времени его не было дома. И Рэю в самом деле было неинтересно, где он вечно пропадал. С таким папочкой приходилось позабыть обо всех прелестях вкусной еды и домашнего уюта.       — Мне нужно съездить в центр обслуживания, — сказал Кайл, забирая свой заблокированный телефон со стола.       — А я пойду еще посплю немного. Чувствую себя дерьмово, — Рэй вылил оставшийся кофе в раковину и оставил там пустую чашку.       — И выглядишь так же.       Брейкер, не оборачиваясь, показал другу средний палец и хлопнул дверью своей комнаты.       В следующий раз, когда он проснулся, было около трех часов дня. Удивленный тем, что ему все уже удалось поспать несколько часов, Рэй нехотя поднялся и спустил ноги с кровати, растирая ладонями лицо. Головная боль никуда не исчезла, а, казалось, только усилилась, стискивая виски от давления.       Рэй снова проверил телефон на наличие сообщений, но на экране мерцали лишь оповещения из Twitter и Facebook. Он поднялся с кровати, помассировал виски и пошел в душ, по дороге рассасывая очередную таблетку и размышляя, как убить время.       Он лег спать с мокрыми волосами и уже успел пожалеть об этом, заглядывая мельком в зеркало, прежде чем отлить. Затем вымыл руки и провел руками по отросшей щетине. Превозмогая лень, Рэй все же равномерно размазал пену по линии роста волос на лице и побрился, и, прежде чем нанести лосьон, он разделся и вошел в душевую кабину.       Маленькое окно было приоткрыто, впуская в ванную комнату прохладный октябрьский воздух. Сквозь струи воды юноша мог слышать, как его отец, который, видимо, вернулся, пока он спал, с кем-то разговаривал; шум радио и газонокосилки их соседей, но громче всего всё равно были его мысли.       Его самочувствие значительно улучшилось, и единственной помехой был громко урчащий живот.       Рэй разбил пару яиц на сковородке и вскоре устроился со своим блюдом в гостиной перед телевизором, щелкая каналы. Через какое-то время к нему присоединился вернувшийся Кайл. Он принес две банки охлажденного безалкогольного пива и китайскую еду на вынос из ресторанчика на углу 84-й улицы.       — Видел в торговом центре Оливию, — сказал Кайл, откинув палочки в сторону и цепляя вилкой спринг ролл с креветкой из своей коробки.       — Она вернулась? — Рэй остановил палочки с лапшой на полпути ко рту и повернулся.       — Угу. Выглядела довольно беззаботной. Она несла столько сумок, что мне показалось, она скупила весь отдел «Prada», — он даже не потрудился прожевать, из-за чего Рэй с трудом пытался разобрать слова друга.       — Значит, Лиам не сказал своей подружке, что будет участвовать в незаконном бою? — он закусил губу, борясь с весельем.       Брейкер не был лично знаком с девушкой Лиама. Помимо ее имени он знал только то, что она училась в университете в Ричмонде и приезжала в город на выходные, повидаться со своими родителями и бойфрендом.       Вскоре Рэй уставился на старый ковер в гостиной, решая, что он переел и его тошнит. Кайл забавно комментировал повторы «Разрушителей легенд», размахивая алюминиевой банкой. Он пытался сделать вид, что это обычный день, когда они вместе хорошо проводят свободное время. Рэй видел все его старания.       — Ты уверен, что победишь? — вдруг задал вопрос Кинг, когда закончилась очередная передача. — Он довольно сильный соперник. — Называть имена не требовалось. Рэй молча откинулся на спинку дивана и закрыл глаза.       — Когда я не рисковал? — тихо ответил Рэй. — Деньги легкими не бывают.       — Точно, — Кайл задумчиво постукивал пальцами по банке. — Ты прав. В любом случае я поддерживаю тебя. — Он улыбнулся и похлопал друга по колену.       В эту минуту раздался оповещающий звук нового сообщения.       Брейкер кинулся к журнальному столику, где среди картонных коробочек с недоеденной лапшой, пустых банок и газет лежал его телефон.       — Это сообщение с координатами. — Рэй в один миг утих и уставился в экран. — Гранд стрит.       Время боя было назначено на 11 ночи, в сообщении это выглядело как «Гранд стрит. Врата ада». Непривычное волнение поднялось к горлу парня. Кайл взглянул на него серьезно и печально:       — Когда мы выезжаем?       — Я не знаю, — трудно было не почувствовать волнение в его голосе, — нужно сказать отцу.       Он встал с дивана, смахивая крошки прямо на пол, и вышел на улицу, где его отец мыл свой пикап.       Время мучительно тянулось, Рэй не знал, куда себя деть. Он бы солгал себе, если бы притворялся, что волнение не растет в его груди с каждым часом, приближающимся ко времени боя.       Он кинул в сумку бутылку воды и написал смс матери, что у него всё хорошо и ближайшую неделю он будет занят проектом по международному праву. Маленькая ложь во спасение. В письменном столе Рэй нашел свой талисман — металлический остроконечный крючок, он положил его на удачу в задний карман джинсов. Обычные, ничем не примечательные сборы перед схваткой, всё происходит в очередной раз — мысленно пытался сосредоточиться юноша.       Когда Кайл и Рэй вышли на подъездную дорожку, они застали то, как Алан сливает грязную воду в сточную канаву у ограды. Уже в автомобиле никто не нарушал образовавшуюся тишину, на фоне тихо играла музыка от радиостанции, ставящей принципиально рок 80-х годов. Рэй сидел посередине, безразлично смотря вперед, Кайл вежливо уставился в окно, рассматривая сменяющиеся рекламные щиты, а отец внимательно наблюдал за дорогой.       Путь не должен был занять много времени, в той части города Рэю уже приходилось драться. Они попали на «красную» волну светофоров, и это заставляло Алана нервно отбивать ритм пальцами по рулю. Наконец, когда они выехали на 99 шоссе, Алан съехал на левую полосу и разогнался до 150 километров в час. Они устремлялись всё дальше от центра города и всё ближе к Гранд-стрит.       Рэй помнил, что там стояли одинокие пабы с вместительными автостоянками, на которых покоились громадные фуры с продовольствием, чьи водители остановились перекусить перед доставкой товаров в город. За вычурными неоновыми вывесками тянулась лишь пустошь. Через пару метров от границы населенного пункта начиналась лесополоса.       Тело Рэя было всё еще в машине, но глаза пусты. Всякие мысли крутились в голове; о чем он действительно не думал — так это о последствиях, с которыми встретится уже завтра. Его не пугали тяжелые увечья и ничем несоизмеримая боль сломанных или выбитых костей — на кону стояла честь его семьи и оплаченное лечение матери.       Как многим хотелось бы думать, на самом деле он не презирал систему нелегальных боев. Он проживал всё точно в первый раз, наслаждался каждым мгновением шумящего в ушах кайфа, бьющего по глазам дикого адреналина — таким было его привычное существование в этом черством мире. Не каждому дано иметь богатых родителей с огромным состоянием, хранящимся на личном счету банка, или блестящий ум и напористость, позволяющие добиваться высокооплачиваемых должностей и быстрыми шагами взбираться по карьерной лестнице, расталкивая оппонентов. Такие, как он, могли добиться тех же успехов через силу. Всё, в конечном счете, сводилось к немаленьким суммам от спонсоров, которые оплачивали кровавые зрелища себе в угоду. Они играли на ставках не хуже, чем счастливчики, срывающие джек-поты в казино.       Желающих попасть туда, где за кровь и пот щедро платят в денежном эквиваленте, всегда было предостаточно, но только самые стойкие и достойные получали возможность драться в казино, отелях или получать вызовы от бойцов с большим рейтингом.       Индивидуальные бои проводились чаще обычных, где обязательным условием их проведения являлся отборочный тур. Рэй сражался на отборочных среди пятидесяти кандидатов, претендующих на главное денежное вознаграждение.       Богатые снобы безразлично относились к весовой категории, возрасту, цвету кожи и сексуальной ориентации участников. Всё решал обычный жребий. Здесь не было хлюпиков с парой ударов в арсенале, сюда приходили настоящие костоломы. Раньше в соперники Рэю в основном попадались кикбоксеры или боксеры-профессионалы, занимающиеся своим делом практически с пеленок, такие, как Лиам. Были и парни с мощными руками, похожими на кувалды, и обычные любители помахаться кулаками на ристалище.       Ставки тоже были соответствующие. Даже на неизвестных бойцов могли поставить крупную сумму, а на знаменитых многократных чемпионов посетители клуба денег никогда не жалели. Чем больше побед — тем выше цена ставок. Ступая на эту скользкую дорожку, ты соглашаешься абсолютно со всеми последствиями, практически подписываешь кровью сделку с дьяволом. Молчание — первое правило «негласного договора».       Пикап медленно затормозил на грунтовой дороге, первым из него выбрался непривычно притихший Кайл. Рэй спокойно вышел следом за другом, попадая под промерзлые капли осеннего дождя, начавшего накрапывать несколько минут назад. Он накинул капюшон серой толстовки, надетой под кожаной курткой, и полез в карман за сигаретами. Прикурив, парень глубоко затянулся.       Оказывается, до этого он волновался недостаточно сильно, потому что руки дрожали так, что он чуть не пронес сигарету мимо рта.       — Кэлхоун уже здесь, — подал голос Кайл, кивая в сторону черного Land Rover.       — К чёрту его, он здесь никто, — сказал Алан с деланным равнодушием, сплевывая на асфальт.       Рэй молчал. Его взгляд был направлен в сторону парковки, на людей, толпившихся у входа, и на Айдена Харта, который выходил из такси, сжимая в руках рюкзак.       Осень — довольно унылая и скудная на события пора. Она не шла ни в какое сравнение с жарким летом и, тем более, с зимой, с ее праздничной суматохой. Но предстоящий бой уже дал пищу для разговоров и сегодня станет тем еще зрелищем.       Казалось, к Рэю только пришло осознание, что на этот раз ему посчастливилось купить билет лишь в один конец. Да, это был билет, воплощающий его давние грезы в реальность, исполняющий давнюю мечту проехать кулаком по лицу Лиама, показать ему, кто прав — но почему-то плохие мысли не хотели убираться из головы. Рэй не мог собраться, не мог успокоиться, не мог поверить, что сейчас ему придется ради победы, в самом деле, выбивать жизнь из тела Лиама. Ему так много хотелось сказать, но он молчал.       — Сегодня довольно много людей, не вздумай облажаться, — отец нервно вырвал сигарету у него из руки, выбрасывая ее на землю, — и у нас нет времени на перекуры. — Кайл в жесте поддержки несильно сжал его плечо.       Вскоре к ним подошел невзрачный, высокий мужчина хрупкого телосложения в длинном сером пальто. В его руках был блокнот; за одним ухом был заложен карандаш, а за другим — сигарета. Он вежливо поздоровался и поинтересовался, куда они идут. Услышав объяснения, он коротко кивнул и сказал следовать за ним.       Подойдя к ангару, они открыли массивную стальную дверь и вошли внутрь. Народ внутри толпился абсолютно разный: от перекачанных «монстров» до подростков. Ни матов, ни боксерских канатов натянуто не было. Сегодня здесь собрались любители грязной крови, садистского зрелища и бесконечного азарта. В зале пахло алкоголем, сигаретным дымом и одеколоном богатых воротил, ради которых устраивались такие схватки. Только в этот раз к ним это не имеет никакого отношения. Дело касалось только его и Лиама.       Мужчина в пальто развернулся к ним лицом и заговорил:       — Если покалечат, претензий никаких. Да, «скорая» отвезет в больницу, но в протоколе напишут, что подобрали тебя, избитого, на улице. А если начнешь болтать — хорошего не жди.       — Я не первый день в этом, поэтому может сразу к делу?       — Это чистая формальность, и я обязан Вас проинформировать, — невозмутимо произнес он.       — Скорая не нужна, у него нет страховки, — из-за спины Рэя вышел Алан, по привычке крутя на пальце ключи от пикапа, — а теперь отойди в сторону. Ему нужно подготовиться и размяться перед боем.       В ангаре пахло сыростью и железом, машинной смазкой и чем-то горелым. Должно быть, раньше в нем стояли ремонтируемые автомобили, а может даже самолеты, рабочие сбрасывали отслужившие запчасти прямо здесь, без всякой утилизации. В углу светился импровизированный бар с огромными полками, заставленными разновидностями алкоголя, левее располагалась лаундж зона с красными кожаными креслами и деревянными столиками для особенно уважаемых зрителей. Люди в строгих костюмах сидели на высоких барных стульях, придерживая бокалы, и бурно беседовали. Для освещения площадки установили несколько прожекторов, но они не были достаточно мощными, поэтому большая часть помещения находилась в таинственном полумраке. И все же в списке самых странных мест, где Рэю доводилось дрался, значился отель «Арлингтон», в который его вызвали биться с восемнадцатилетним кикбоксером Харви перед кучкой местной элиты. Это была эпичная схватка тактики против резких атак, окончившаяся односторонним избиением и фонтанами крови, впитавшейся в персидский ковер отеля. Битва была окончена, сильнейший определен.       На самом деле Рэю не было разницы, где драться и как хорошо выглядел ангар, всё это время он искал своего соперника. Странно, но Лиама нигде не было видно.       — Ты понимаешь, какие деньги сегодня на кону? Весь город шумел прошедшую неделю. Все будут смотреть только на тебя. Кто он такой здесь? Ты, — Алан посмотрел ему прямо в глаза, положил руки на шею и крепко сжал, — ты неоднократный победитель. Так иди же и сделай свою работу, к которой ты так долго готовился. — Во взгляде отца Рэй видел бесконечную веру в него. Алан редко давал ему наставления перед боем, а иногда и вовсе пропускал поединок, подъезжая к самой развязке. То, что отец поддерживает его сегодня — придавало сил.       — Я сделаю всё, — серьезно сказал Рэй.       — Покажи всем, чью фамилию ты носишь. — Алан хлопнул его по плечу и удалился в толпу. В ней потерялся и его друг, Кайл.       Ставки были сделаны, пути назад нет. Да и другого пути у Рэя тоже нет. Он дрожащими руками поправлял напульсники и готов был поклясться, что не слышал скандирующих зрителей, не чувствовал ободряющие удары по плечам и спине, когда проходил мимо расступающихся людей. Теперь вместо Рэя был лишь образ хладнокровного бойца, заставляющий публику еще громче свистеть, кричать, скандировать его имя.       Внимательно наблюдающие за выходом бойцов зрители замкнулись в круг, равномерно распределившись по краям импровизированной площадки для схватки. И тогда Рэй в первый раз увидел Лиама. Он возвышался над толпой, скрестив руки на груди и гордо подняв подбородок, его колкий черный взгляд прожигал насквозь, забирался под кожу до самых костей. Ястреб, готовый вонзиться в глотку Рэя, изодрать её на куски. Невидимый переключатель щелкнул внутри Брейкера, и он смерил противника не менее жестоким взглядом.       Лиам был в хорошем расположении духа. Когда он увидел Рэя, то выдавил едва заметную улыбку и сделал выпад, словно бил кулаками воздух. Показушник. Брейкер давно знал, что Лиам — боксер-панчер [1], и это никак не улучшало его положение.       Рэй же варился в этом дерьме давно, он был в курсе, что здесь не прокатит супер техника или отточенные годами навыки в боевых искусствах. Рэй — свормер [2]. Он, в отличие от своего оппонента, побеждал жертву настойчивостью, агрессивностью и выносливостью. Его соперники ненавидели, когда бой затягивался, и старались уложить юношу сразу, но не тут-то было. В этот раз Рэй понимал, что с Лиамом ему придется попотеть, чтобы в итоге не лежать, вращать глазами в углу ринга.       Брейкеру приходилось и раньше драться с сильными бойцами, против него могли поставить мощных верзил ради ставок, да и, в конечном счете, просто ради шоу. Он выстаивал, но в итоге масса решала многое. Ему ломали челюсть, пальцы, ключицу — он не всегда побеждал. Но его молодость давала неплохое преимущество перед опытными бойцами.       Рэй должен был победить Лиама, и он собирался сделать всё, чтобы выиграть в этой схватке, и не только из-за денежного выигрыша.       Когда они подошли друг к другу ближе и их отделял только рефери, на лице Лиама вновь появилась та полуулыбка, которая действовала на Рэя похуже красной ткани на быка. Ему не хотелось дожидаться слов судьи о начале боя, а сделать одно движение и сломать челюсть Кэлхоуна немедля.       — Внимание, дамы и господа, — громко обратился ко всем мужчина в клетчатой жилетке и хлопнул по рукам, — сегодня мы собрались, чтобы увидеть прекрасное зрелище. Выпьем же за это! — Он жестом показал поднять бокалы. — Главная изюминка всего вечера то, что произойдет сейчас. Давайте поприветствуем наших бойцов. Справа от меня стоит неоднократный чемпион нашего клуба Рэй Брейкер. — Люди одобрительно зашумели, — а слева — боец, подающий большие надежды и имеющий неплохие ставки, Уиллиам Кэлхоун. Что ж, провести этот бой и выйти из него абсолютно целым невозможно. Посмотрим, на чьей стороне фортуна, — рефери бросил взгляд на парней. — А вы, господа, начинайте.       Зрители ликовали, сквозь табачный туман были видны лишь силуэты бойцов, сошедшихся в схватке. Под громкий ор обезумевшей толпы они кружили по площадке, ступая по холодному полу. Парни освободились от толстовок и остались обнаженными по пояс.       — Чем закончится шоу? Чем угодно. Как бойцы могут драться? Как угодно. Что они могут говорить друг другу? Что угодно. Рассаживайтесь, друзья. Сейчас эти парни сойдутся в схватке лоб в лоб.       — Вломи ему, брат! Давай, вломи же! — протяжно закричал кто-то со стороны бара. В ангаре стоял страшный шум, когда все начали стучать своими пивными стаканами по столам.       Но всё внимание Брейкера сосредоточилось на человеке, стоящего перед ним, мерзавце и подонке. Лиам разминал шею, пристально смотря в глаза и переминаясь с ноги на ногу. Выждав еще мгновение, он первым сделал шаг навстречу.       — Дрожишь? Готов быть нокаутированным, Брейкер? — подал голос Лиам, подходя ближе. Рэй скользнул взглядом по его скуле, вспоминая, как здорово проехался по ней кулаком тогда в холле колледжа. — О, сколько злости в глазах.       Лиам ударил свои кулаки друг о друга, они уже были обмотаны тонкой повязкой эластичного бинта. Боксерские привычки. Настоящие бои без правил велись на чистых кулаках — так, чтобы на следующий день каждая ссадина красовалась на руках, оставляя после себя чувство либо блестящей победы, либо убийственного поражения.       — Давай! Мочи его!       — Брейкер, давай! Напади уже на него!       — Да что ты знаешь об этом, Кэлхоун, — Рэй специально едко выделял его фамилию, выдавливая наглую ухмылку.       Раздражение, растущее в Лиаме, было видно невооруженным взглядом, но он всё еще сохранял между ними дистанцию.       — Держи голову в защите, — издевался Рэй, раскачиваясь из стороны в сторону и разминая руки.       — Меня учили нападать прежде, чем мне понадобится защищаться, — Лиам сделал резкий выпад, прицелившись в голову соперника. Но сосредоточенный на каждом его движении Рэй успел увернуться, отскочив в сторону. — Хм, неплохо, — ухмыльнулся он.— Ладно, поиграем. Давай, Рэй.       — Завали его, Кэлхоун, давай завали его!       Лиам взмахнул руками, подзывая парня к себе, и вновь принял боевую позу, готовый напасть в любую секунду. Голова Рэя слегка кружилась от криков людей, он становился другим на ринге — беспощадным и безжалостным.       Они смотрели друг другу в глаза и осторожно делали шаги навстречу, пока Рэй внезапно не подался вперед и не нанес удар ногой прямо в шею Лиама, отчего тот пошатнулся и, корчась от резкой боли, осел на колено. Народ в зале зашумел еще сильнее, вскидывая свои кулаки в воздух в кличе первого удара.       Кэлхоун явно не был готов к такой скорой атаке, да еще с ноги. За считанные миллисекунды Рэй набросился на него, ударяя в челюсть, тут же рассекая ее, так что кровь моментально хлынула ярко-алым потоком из рваных ран. Удары начали сыпаться один за другим, не давая Лиаму возможности даже защититься и скинуть соперника с себя. Казалось, что он вот-вот рухнет на пол под крики толпы, не справившись с напором противника. Рэй не жалел сил, выплескивая всю накопившуюся ненависть, которая жгла его сердце так долго.       — Вали его! Добей его! Прикончи!       — Бей его, замочи этого мажора! Давай же! Выверни ему кишки наружу!       — Давай, чертов Брейкер, размажь его!       Крики доносились со всех сторон. Многие мерзко смеялись и кидали оскорбления в сторону обоих бойцов, но в тот момент ни один, ни второй не обращали внимания на гнусные голоса болельщиков. Вокруг них образовалась невидимая оболочка, в которой находились только они и их кипящая ненависть друг к другу. Вся атмосфера в ангаре только подогревала это убийственное чувство.       Но тут Лиам собрался с силами и оттолкнул свирепого Рэя, который уже неплохо разбил ему лицо, от себя. Парень провел тыльной стороной ладони по кровавому подбородку и сплюнул кровь, не прерывая зрительный контакт с Брейкером. С рыком Лиам попытался наброситься на Рэя, но тот успел увернуться от удара, заезжая парню в живот, а потом несколько раз по лицу, рассекая бровь. Кровь на лице Лиама начала застилать глаза.       Обычная тактика заключалась в том, как он награждал соперника сильными ударами, заставляя того корчиться от смертельной боли. Рэй был зол, агрессивен и неуравновешен. Но каждый раз Лиам находил новые силы и давал отпор, попадая кулаками прямо в голову Рэя. Брейкер не оставался в долгу и бил соперника по груди и ребрам, наслаждаясь мыслями, что у Лиама, несомненно, появятся гематомы немалых размеров. Костяшки вовсю кровоточили, оставляя влажные алые следы на бинтах. Кэлхоун не успевал вытирать потоки крови с брови, жмурясь и махая кулаками наугад. Обсуживающие с тряпками судорожно вытирали ринг, стараясь не попасть в этот замес.       — Я ни черта не вижу! Из-за крови! — проревел Лиам, быстро отступая назад, давая Рэю передышку. Он наскоро вытер кровь из носа.       — Так останови бой! — крикнул знакомый голос из толпы, и только тогда Рэй заметил Айдена Харта в первых рядах. — Я быстро наложу швы.       Рэй не хотел выиграть бой только из-за того, что у Лиама началось кровотечение. Собственные жгущиеся раны его мало беспокоили, со временем выработалась привычка, позволяющая многое вытерпеть. Брейкер кивнул рефери, указывая на своего соперника. Всё произошло быстро: Харт наложил на бровь n-образную скобку своим хирургическим степлером, без обезболивающего, без уколов, обильно промывая рану водой, и вот спустя считанные секунды нервный Лиам уже стоял пред Рэем.       Но люди все равно с недовольством выкрикивали ругательства; так называемые фанаты Рэя, которые около трёх лет делали на него ставки, были в ярости: они бушевали, что бой остановили после первых же минут.       — Это тебе не профессиональный бокс, придурок!       — Поганый слабак, да ты здесь никто! Зачем полез сюда?       Во время перерыва Рэй успел глотнуть чистой воды, прополоскать рот, так как его губа была разбита, и железный привкус крови четко ощущался на языке. Внутри открывалось второе дыхание, мысленно он уже был готов вывести Лиама из строя.       Ступая на середину площадки, Рэй заметил слегка растерянный вид Лиама. Похоже, он действительно не ожидал, что Брейкер настолько силен и ловок. Хоть Кэлхоун и был крупнее Рэя, худощавый брюнет не давал ему возможности ударить себя, заставляя только обороняться и уходить от очередного удара.       Хватило одного зрительного контакта. Больше они не стали медлить, порывисто двинулись навстречу, набрасываясь друг на друга. Рэй чувствовал, как его глаза начинают ныть то ли от задымленного воздуха, то ли от нанесенных Кэлхоуном ударов. Это не помешало ему опрокинуть Лиама на пол, стискивая руками его горло.       — Ты этого хотел, Лиам? — хриплым голосом проговорил Рэй и получил такой же булькающий ответ соперника. Он видел, как вспухли вены на висках Лиама, как из-за свежих ударов швы начали расходиться — Рэй готов был поклясться, что в данный момент выглядел не лучше.       — Да, — шумно выдохнул Кэлхоун, отшвыривая от себя руки Рэя и ударяя затылком прямо в его челюсть.       Бой затягивался, и зрители начали кричать еще громче. Соперники в безумии перекатывались по полу, нанося дикие беспорядочные удары, цепляясь ногами — один раз Лиам оттолкнул Рэя настолько сильно, что тот практически отлетел в толпу. Оба парня были измотанными и уставшими, но сдаваться никто не собирался: ни Рэй, который был близок к тому, чтобы отправить соперника в нокаут, ни Лиам, который поклялся самому себе выстоять до самого конца.       Неожиданно для всех лидирующие позиции Брейкера изменились: Лиам одним точным движением сбил Рэя с ног, срывая с чужих губ короткий вскрик. Он крепко обхватил его сзади, так что смог зажать горло и прижать к своему торсу. Рэй жадно хватал ртом воздух и цеплялся руками за мощные бицепсы соперника, но не мог выбраться из стальной хватки.       — Давай же! Вырывайся, Рэй! Вырывайся!       — Молодец! Прижми его!       Брейкер чувствовал, как его легкие сжимаются от иступленной боли, катастрофической нехватки кислорода. Лицо налилось кровью, он задыхался в руках Лиама, головокружение скоро нагнало его, несмотря на все попытки держаться в сознании.       Огонь во взгляде Рэя погас, а глаза начали закатываться. Он осел на бок на полу боевой площадки, раскинув окровавленные руки в стороны. Лиам ничего не видел из-за своей кровоточащей раны, поэтому, недолго думая, накинулся на парня, оседлал его торс и начал бить лицо Рэя обеими руками, глухо впечатывая удары в его челюсть. Голова Рэя болталась из стороны в сторону, а кровь темной струйкой сочилась изо рта, пачкая щеки и шею.       Сплюнув кровь, с бешеным взглядом Лиам занес руку для нового удара, но, не встретив сопротивления, растерянно замер на месте. Его ноздри расширялись, как у охотника, захваченного азартом преследования. Овладевавшие им сильные эмоции — злоба и гнев — сменились полной прострацией. Зрители вокруг не понимали, что происходит, когда он встал с Рэя.       Сегодня ему уже плевать на овации.       Мимо мелькали размытые лица, призрачные голоса звучали так далеко вперемешку с нарастающим стуком сердца в груди. Сознание Рэя давало сбой. Сквозь затянутые кровью тени он не мог ничего разглядеть; единственное, что возвращало на землю — адская боль в колене, что ощущалась настолько ярко, до крика. Если бы он только мог кричать, захлебываясь в собственной слюне и крови. Жалкое зрелище, он и был жалким подобием непобедимого игрока. Какая ирония, что повалившим его на лопатки и оставившим в полуобморочном состоянии был именно Лиам Кэлхоун. Рэю было так невыносимо больно, что хотелось закрыть глаза и позволить боли полностью поглотить его.       — Дружище! — услышал Рэй перед тем, как тьма приняла его в свои руки.