Излеченные души

      Я собрала все продукты, что были приготовлены в моём холодильнике для праздничного ужина. София не изменилась, поэтому предпочитала бездельничать и валяться на диване в гостиной Хардина. Рядом с самим Хардином. Пока я тут одна собирала продукты и пыталась отнести их наверх. Я взяла свой любимый фартук, и пошла к Хардину. Знаю, что он сто процентов будет смеяться, когда увидит меня в нём, но я хотела, чтобы сегодня обстановка была максимально домашняя.       Когда я поднялась к Хардину, картина была довольно ожидаема. Хардин пил пиво на диване, а рядом с ним сидела София. Хорошо, что хотя бы без пива. — Так и думала, что застану вас, сидящих на диване, — сказала я, проходя на кухню. — Мы действительно хотели тебе помочь, — крикнула София, но так и не поднялась с дивана. Я выглянула из кухни, когда всё поставила, и заметила, что она сидела, глядя на Хардина. Только слюнки пока не потекли. — Что? — спросил Хардин и повернулся ко мне. Я лишь покачала головой и снова спряталась на кухни, чтобы они не видели меня.       Через час уже были закончены все основные приготовления. Салаты были нарезаны, индейка была в духовке, а на плите тушились овощи в сковородке. — Знаете, вы можете хотя бы заняться сервировкой стола! — крикнула я Хардину и Софии. — Обязательно? — переспросила меня Соф, в то время, как Хардин крикнул «Иду». Я повернулась, чтобы посмотреть на него и заметила, что София также удивлённо глядела на него. Хардин просто закатил глаза и пошёл к столу.       Если бы я знала, чем обернётся моя просьба, никогда бы не попросила их сервировать стол. Они не знали, как ставить тарелки, как раскладывать вилки. Куда ставить салат, кто будет вино, а кто нет. Как правильно поставить индейку, куда нужно поставить соусницу. Они ставили всё без какой-то системы и порядка. — Ладно, я поняла, что вы всё делаете назло, поэтому просто сядьте, — сказала я, когда поставила в духовку пирог и подошла к столу в гостиной, чтобы всё переставить. — Вообще-то, мы старались, — сказала София, глядя в пол. — И я ценю это! — попыталась улыбнуться я, но ничего не вышло. Соф не обижалась, потому что знала, какая я привередливая и придирчивая. Она просто завалилась на диван, чтобы продолжить смотреть кино. А вот Хардин остался стоять рядом со мной, чтобы помочь мне с сервировкой. — Эм, и когда теперь ты собираешься рассказать обо всём родителям? — спросила я, чтобы как-то заполнить эту тишину. — Уже не терпится избавиться и от фальшивых отношений? — спросил он с усмешкой. — Нет! — быстро сказала я, а он еще сильнее усмехнулся из-за этого. — То есть я хотела сказать, что не люблю враньё… а твои родители такие милые… и мне просто интересно, как далеко ты хочешь зайти. Вдруг в голове ты уже планируешь нашу с тобой фальшивую свадьбу? — нервно засмеялась я. — О, особенно часто я планирую нашу с тобой первую брачную ночь, — усмехнулся он. — Фальшивую брачную ночь! — Прости, Бэмби, но тут я никогда не фальшивлю. — О, да твоя самоуверенность не знает границ, — рассмеялась я. — Вот ты знала, с кем начинала жить, поэтому теперь без каких-либо претензий, — театрально сказал он, положив руку на сердце. Это заставляло меня еще шире улыбаться. — О, нет, малыш, об этой твоей стороне я не знала. И ни за что бы ни согласилась жить с тобой, узнай раньше. — Всё равно бы согласилась, вспоминая наши совместные ночи, — прошептал он, наклонившись ко мне ближе, а я сразу отступила, потому что эта близость полностью выводила меня из равновесия. Хардин слишком часто выводил меня из равновесия. Меня уже начинало пугать то, что я чувствую в его присутствии, поэтому я хочу как можно быстрее закончить то, что между нами происходило. — А что?.. — начал Хардин и я посмотрела на него. Но он замолчал и просто смотрел на меня. — Что? — спросила я. — С пирогом. Да, я хотел спросить, что там с пирогом? — невнятно пробормотал он, немного отступая. — Ему еще нужно минут десять, чтобы приготовиться, — нахмурилась я. — С тобой всё хорошо? — он так и не ответил, потому что позвонили в дверь, и он пошёл открывать. — Хардин, — услышала я миссис Стоун. — Лидия! — радостно сказала она, когда я подошла, чтобы обнять её. — Маленькое напоминание: я твой ребёнок, — произнес Хардин, закатывая глаза. — О, милый, Лидия теперь мне, как дочь, — улыбнулась Карла, когда закончила обнимать меня. — А вы мои милые дети, — сказала она, потрепав его по щеке. — Всё уже почти готово, — сказала я, помогая отцу Хардина с пальто. — Уже чувствую запахи, — усмехнулся тот. — Красивая, умная, добрая, да еще и готовит отлично. Моему сыну повезло. — Ох, перестаньте, вы же еще ничего не попробовали, — смущённо засмеялась я, покраснев. — Ты женат, — напомнил ему Хардин, а я почувствовала его руки на своей талии. И от этого начала смущаться еще сильнее. — Знаю и люблю твою маму, — сказал отец Хардина, притянув свою жену. У миссис Стоун в это время просто светились глаза от счастья. — К столу! — сказала я, чтобы просто убежать от них.       Я высвободилась из рук Хардина и повернулась. София и Элиот уже сидели за столом и о чём-то мило болтали. Вот такой мужской компании я была даже рада. Элиот уже был не маленький мальчик, но еще и не настоящий мужчина, поэтому я не волновалась за Софию. Тем более, она делала прекрасные успехи. Я даже рассчитывала на то, что смогу уговорить врача закончить лечение, чтобы она жила со мной. Софии нужна настоящая полноценная жизнь и всё, что она упустила в ней.       Пока все рассаживались, Карла помогала мне с последними приготовлениями, которые оставались. Она принесла свою макаронную запеканку, сказав, что в их семье этот рецепт передавался по наследству, и я обязана потом тоже ему научиться, чтобы радовать Хардина. Именно в такие милые и домашние моменты, я постоянно испытывала перед ней стыд. Мама Хардина была прекраснейшей женщиной и чем-то напоминала мне мою маму. И она уже считала меня дочерью. Но я не была ею, потому что не была с Хардином. И никогда бы не смогла быть.       Когда все уже сели за стол, в дверь еще раз позвонили, и я встала, чтобы открыть. — Привет! — радостно сказала Макс и бросилась мне на шею.       Она изменилась. Её макияж был лёгким, волосы ровно уложены, а не взлохмачены. И впервые она надела платье и бежевые балетки к нему. Я привыкла видеть свою Макс в каких-нибудь вызывающих нарядах, кричащих цветах. А не такую: простую и милую. Всё, что осталось от того образа, — цвет волос. — Привет, — сказала я, когда она всё же отпустила меня. — Ты… ты очень красивая. Я даже не сразу тебя узнала! — улыбнулась я. — И я сказала ей тоже самое, — я подняла голову и увидела Джин — подругу Хардина. Она улыбнулась, глядя на Макс и притянула её к себе. — Но она до последнего не верила мне и говорила, что не хочет быть посмешищем. — И в корне была не права, потому что, Макс, ты прекрасна, — сказала я, а она слегка покраснела. Видеть покрасневшую Макс для меня опять же шок. — Полегче, — сказала Джин, приподняв брови. — Я ревнива, а удар у меня сильный. — И ты будь полегче, Джин, — смеясь, сказал Хардин, а его руки снова оказались у меня на талии и притянули к мужественной груди. — Эта девочка — моя, — его губы опустились, чтобы поцеловать моё плечо. Я заметила, как глаза Макс широко открылись от удивления, а Джин просто закатила свои и прошла вперед, закрывая дверь. — Самец, перестань уже метить свою территорию, — сказала Джин, снимая свою куртку. — Здравствуйте, мистер и миссис Стоун, — сказала Джин, взяв за руку Макс и проходя к столу. — Перестань, — прошептала я и попыталась отстраниться от губ и рук Хардина, которых вмиг оказалось слишком много. — Никогда не думал, что так омерзителен девушкам, — произнес он, когда всё же отстранился от меня.       «Не омерзителен! Всё как раз-таки наоборот. Это слишком для меня желанно» — это был первый раз, когда в голове были мысли, и мне безумно хотелось озвучить их, но губы кто-то, словно склеил и не давал этого сделать. — Пойдём к остальным, — вместо этого сказала я.       Миссис Стоун о чём-то радостно переговаривалась с Джин, а мистер Стоун хмуро смотрел на неё и Макс, что уже что-то рассказывала Софии. — Сын, — сказал мистер Стоун, когда мы с Хардином вернулись за стол. — Может, в этом году ты прочтёшь молитву и разрежешь индейку?       Хардин застыл и шокированными глазами уставился на отца. Я чувствовала, что для него это важно. Ему было нужно это одобрение отца. Нужно признания того факта, что он уже взрослый и стал настоящим мужчиной. Чтобы как-то вывести Хардина из задумчивости, я взяла его за руку и сжала её. Он бросил на меня быстрый взгляд и улыбнулся. А потом он взял за руку и Софию, что сидела рядом с ним.       Я смотрела на то, как Хардин резал индейку, как София спорила с Элиотом о том, кому достанется первый кусок. Смотрела на миссис Стоун, которая любящими глазами любовалась сыном, который накладывал мне еду. Я смотрела на Джин и Хардина, которые смеялись над чем-то. Любовалась Софией, которая смеялась больше, чем за все эти восемь лет. Я наблюдала за Макс, которая просто светилась от счастья, любуясь своей девушкой. На этом обеде я чувствовала себя дома. Я чувствовала, что у меня есть семья. Я была счастлива. И внутри желала, чтобы всё это было правдой. Я хотела быть настоящей девушкой Хардина, хотела, чтобы его родители любили меня по-настоящему, как дочь, хотела, чтобы София была со мной, а Макс и Джин никогда не расставались. Но я знала, что большая часть этого построено главным образом на фальши наших с Хардином отношений.