Излеченные души

— Ну как вы тут? — спрашиваю я и сажусь на стул между мамой Хардина и Софией.       Я очень волновалась из-за того, как София может повести себя на этом импровизированном чаепитии. Но, похоже, это хорошо влияло на неё, потому что она выглядела очень счастливой и радостной. Они с миссис Стоун обменивались шутками и забавными историями. И обе выглядели такими радостными из-за этого знакомства. — Мы обсуждали поход по магазинам, — сказала София и облокотилась на меня. — Какой поход? — Я предложила как-нибудь собраться и всем вместе пройтись по магазинам, — ответила мне мама Хардина. — Я не так часто тут бывала, София сказала, что тоже впервые, поэтому ты должна нам всё показать. — Обязательно. Я уже много, что распланировала.       Только я это планировала для нас с Софией. Но к своему удивлению понимаю, что вовсе не возражаю против компании миссис Стоун, ведь она очень приятная. И я успела понять, что её компания нравится, как и мне, так и Софии. Поэтому я бы очень хотела, чтобы мама Хардина пошла с нами. Ведь Софии нужны друзья. Не только я, но и кто-то еще. — Это так здорово, — радостно сказала мама Хардина. Всё же она была прекрасной женщиной. — И Лидии заодно нужно сменить гардероб, — усмехнулась София. — Мне это не нужно, — сразу запротестовала я. — У меня нормальная одежда. И она меня вполне устраивает. — Ты одеваешься хуже нашей бабушки Роуз, — продолжила ехидно София. — Такое чувство, что ты у неё стащила всю одежду. — Просто мне нравится консервативный стиль одежды. — А я согласен с твоей сестрой, — я повернулась и увидела Хардина, который вышел из кухни. Он так и не снял куртку, а в руке у него была бутылка пива. — Вечно ты критикуешь меня, — начала я подыгрывать ему. — Но ты ведь любишь меня и такой. — Конечно, Бэмби, — я нахмурилась из-за этого нелепого прозвища, а потом мило улыбнулась ему. — И у меня важное поручение для твоей сестры, — сказал он и сел рядом с ней, ставя бутылку пива на стол. — Ты должна проследить, чтобы она купила красивое нижнее бельё. Конечно, твоя сестра всегда возбуждает меня, но я хочу чего-нибудь особенного. — Хардин! — возмущённо сказала я и покраснела. А София только рассмеялась. — Я прослежу, чтобы она купила такую белую кружевную комбинацию, — продолжила она, а мне захотелось стукнуть её. — Белую и прозрачную, чтобы соски были видны. — Не забывай, что тут твоя мама, — сказала миссис Стоун и пристально посмотрела на сына. Но не сердито. — И я не хочу знать такие подробности.       Боже, как они могут говорить на такие темы? Это же ужасно. — И не смущайте Лидию, — продолжила Карен. — В отличие от вас, она приличная девочка.       Это лишь вызвало новую волну смеха у Софии и Хардина. — Не дуйся, детка, — он протянул руку взял мою ладонь в свою. А потом поднёс к лицу и поцеловал тыльную сторону ладони, что удивило меня и очень сильно смутило. Я хотела отдёрнуть руку, но поняла, что не могу, потому что это вызовет слишком много вопросов. Но взгляд Хардина только сильнее смущал меня. Он обещал что-то большее, что-то личное и запретное. И я чувствовала, как от этого взгляда сердце бьётся сильнее, а дыхание сбивается.       Хардин был комком противоречий и запретов. Для меня он был слишком опасен, потому что был полной противоположностью той жизни, которой я хотела. Он жил сегодня, здесь, сейчас. Он пил, тусовался и для него жизнь — это череда непрекращающегося веселья. В то время, как я хотела большие планы на будущее. Я хотела постоянную работу, хорошего и верного мужа и много детей. Я хотела постоянства, а Хардин был не постоянен. И почему я вообще начала думать об этом? У нас ведь всё равно ничего нет. Это скоро должно… — Маршмеллоу.       Я вздрогнула, а потом повернулась и посмотрела на Хардина. Потому что именно он сказал это. Сказал слово, которое использовала София. Которая сейчас сидела и улыбалась, как дурочка. — Он знает? — спросила она у меня, а я не знала, что ответить, потому что не знала, откуда я говорила. Когда именно перестала думать и начала открывать всем за столом секреты. — Конечно, — усмехаясь, ответил Хардин, а потом посмотрел на свою ничего не понимающую маму и о чём-то заговорил. — Откуда я говорила? — шёпотом спросила я у Софии. — «И почему я вообще начала думать об этом?». Что-то такое.       Хорошо. Это очень хорошо. Значит, я не сболтнула сильно лишнего. — Не могу в это поверить, — сказала София и привлекла моё внимание. — Ты рассказала Хардину. Это же… Вау! Я думала, что ты никого и никогда не посвещаешь в свою жизнь настолько далеко. — Соф, перестань, — шикнула я. — Это вышло случайно. Я была пьяна. — Ты с ним напивалась? — Нет, я напивалась не с ним. Просто он был в том клубе. И вообще хватит об этом.       Я не могла говорить об этом, потому что сама не могла понять, что вообще творится теперь в моей жизни.

***

— Как сильно любят женщины. Они / В любви верны не меньше, чем мужчины. / Дочь моего отца любила так, / Как, будь я женщиною, я, быть может, / Любил бы вас, — Сказала я и повернулась, глядя на Крега, что играл Герцога. Но я всё никак не понимала, почему его взяли на эту роль, ведь он постоянно забывал слова. Я уже успела выучить больше половины своего текста. Немного путалась, но всё равно уже могла читать наизусть, несмотря в листки. А он не открываясь смотрел в свой текст. И сейчас он, смотрел именно в него, а не на меня, хотя в этой сцене, мы должны смотреть друг на друга. — Ну что же, расскажи, / Что было с ней, — сказал он.       Я продолжила и сказала свои следующие слова, которые тоже выучила наизусть. Не знаю, почему, но сегодня я никак не могла собраться. Мысли в голове вращались, а я всё не могла собрать их в кучу. Я хотела собраться. Это было важно для меня. Для моей будущей учёбы, для моей карьеры. Но я всё не могла собраться.       Но последние слова, что прочитал Крег, заставили меня вернуться в реальность. Не понимаю, почему я зацепилась именно за них. — … Любовь не отступает и не ждёт. — Отлично! — сказала Мари, которая отвечала за всю нашу постановку. Я, наконец, вынырнула из образа. — Завтра отсюда и пойдём дальше. Поэтому выучите слова второго акта шестой сцены. Крег и Кэтрин останьтесь на пару минут.       Кэтрин играла Оливию. Она тоже никак не могла выучить хоть пару слов и вечно путалась в тексте. — А я? — спросила я, когда спустилась со сцены, куда уже подошла Мари. — Нет, ты можешь идти, — улыбаясь, ответила она. — Сегодня ты была просто умницей, Лидия. — Спасибо. До завтра.       Я надела своё пальто, взяла сумку и вышла в коридор, где меня уже ждала Макс. Она как раз пробовалась на роль Виолы, но ничего не получилось. Но ей дали роль второго плана. — Ура! Я думала, ты никогда не появишься, — сказала она и подбежала ко мне. — А я и не заметила, что столько времени прошло.       Макс схватила меня под руку и повела домой.       Сегодня был важный день, потому что я хотела познакомить Макс с Софией, которая сейчас была дома одна. Ненавижу оставлять её без присмотра, но она отказалась идти со мной на репетицию. Поэтому я старалась как можно быстрее справиться. Но на сцене я надевала чужое лицо, у которого не было столько проблем и демонов, как у меня. Поэтому я могла очень долго вот так быть на сцене, играя кого-то другого. Лишь бы на мгновение перестать быть собой.       Сейчас я должна была собраться. Должна быть счастливой и радостной. Ведь София наконец здесь со мной. И я так рада от этого. Но всё равно, порой, когда я смотрю на неё, понимаю, что отчасти именно из-за меня у неё не может быть нормальной жизни. Именно из-за меня она не может быть счастливой, учиться в колледже, заводить друзей, встречаться с парнями и нести в мир радость и счастье. Ведь она всегда была клубком позитива. Где бы София ни появилась, все начинали улыбаться.       А теперь она была как на мине. С ней нужно быть предельно осторожной, потому что любое слово и действие станет, как атомная бомба. Теперь она затворница. Сидит в клинике, куда папа её запихал. И я не могу видеть её так часто, как захочу. — Что еще? — голос Макс вывел меня из всех этих слишком грустных воспоминаний. — Что? — переспросила я. — Ты сказала, что мы готовим брауни. Что нужно? — А, точно.       Мы стояли в супермаркете, что был неподалёку от моей квартиры и выбирали продукты. И по лицу Макс я поняла, что она что-то рассказывала мне до этого.       За два часа, что я провела на репетиции, я очень соскучилась по Софии, поэтому мне не терпелось её увидеть.       Но её не было в квартире. Не было в гостиной перед телевизором, не было на кухне за столом, не было в спальне ни в шкафу, ни на кровати, не было в ванной. Её нигде не было, но я продолжила ходить по квартире и звать её, словно она могла откуда-нибудь вылезти. — Может, она пошла пройтись? — предположила Макс. — Нет, она бы не стала этого делать, — сказала я и вытащила телефон. Но у Софии не было сотового. — Она не ходит никуда одна.       Я была в панике! Я не могла её потерять. Нет, я не могла. Боже, она сейчас могла быть где угодно. Напуганная и растерянная. Полиция! Они должны мне помочь. — Должно пройти не менее сорока восьми часов, — сказала Макс.       Чёрт!       Как назло я услышала, что Хардин развлекался в своей квартире наверху. Была слышна музыка, голоса и смех. Причём не одного человека. И не мужские.       Не знаю, почему я подумала об этом. Не знаю, откуда вообще взялась эта мысль. Но я пулей вылетела из своей квартиры и побежала наверх, к Хардину. Я не удосужилась постучать. Просто открыла дверь и влетела внутрь.       С чего я взяла, что София будет здесь, не знаю. Но она была здесь! Сидела на диване между Хардином и Джин. И пила пиво! Пиво, которое ей нельзя. — О, привет, Лидс, — сказала она, улыбаясь. — Что ты тут делаешь? — сразу спросила я. — Зашла в гости, — София словно не видела в этом ничего такого. Словно всё это было нормальным и естественным. — Я ведь сказала ждать дома. — Мне было скучно. — София… — начала я, но Макс прервала меня. И хорошо, что она не дала мне наорать на неё. — Привет, — Макс подошла к Соф. — Я Макс. Сегодня со мной ты должна была познакомиться. — Лидия много про тебя рассказывала, — София вскочила с дивана и заключила Макс в объятия, а она незаметно повела её к выходу, рассказывая что-то.       После того, как дверь за ними закрылась, я подождала еще минуту, чтобы убедиться, что они отошли, а потом начала кричать на Хардина.