Излеченные души

— У него классные родители, — сказала София и подала мне еще одну тарелку.       Пока Хардин прощался с родителями, мы с Софией решили убрать всё со стола и помыть посуду. Я немного волновалась, когда София предложила пойти со мной и устроить шоу, но она выглядела такой счастливой. И, разумеется, это меня очень радовало. — А мне кажется, что тебе больше понравился его брат, — улыбнулась я и попыталась изобразить её фирменную гримасу с бровями, но скорее всего только выставила себя на посмешище. — Элиот милашка, — мечтательно сказала она. — Но он слишком молод для меня. Я бы не отказалась подождать, но стану уже старушкой к тому времени. — Но он тебе понравился. — Скажем так, я всегда мечтала о таком брате.       Я прикусила язык, потому что поняла, что нужно как-то рассказать ей о том, что у нас есть еще две маленькие сестрёнки. Но я не хотела портить ей настроение. Я боялась того, что для Софии всё это будет трудным, а встреча с родителями Хардина вообще пагубно повлияет на неё. Но всё прошло просто прекрасно. Она была такой радостной и счастливой, что я увидела ту Софию, какой она была до всего этого. И я не хочу сейчас заводить разговор об этом козле, что совсем потерял совесть. — Каком козле? — спросила София и нахмурилася.       Я дура. Никогда не могла понять, когда я говорю, а когда еще думаю. Интересно, как много я сказала сейчас? — Ты сказала: «И я не хочу сейчас заводить разговор об этом козле, что совсем потерял совесть», — продолжила София. — Ты про кого? — Не важно, — София прищурилась и начала внимательно смотреть на меня. Я не умела ей врать, потому что она знала меня как облупленную.       Мы продолжили сидеть в тишине, а я мыла посуду. Нужно было рассказать, но я не знала, как и с чего лучше начать. И точно не сегодня, потому что на неё и так много навалилось.       Я уже закончила с посудой, когда услышала сзади шаги. — Я так устала. — Сказала София с улыбкой, когда увидела Хардина. — Пойду, приму душ, переоденусь, — она соскочила с кухонного островка на пол и побежала к выходу.       Сейчас я была в каких-то разбросанных чувствах. И еще я жутко нервничала, потому что не хотела оставлять сестру одну. Ну и близость Хардина меня немного волновала, потому что он был очень красивым. Рядом с ним я чувствовала какое-то странное возбуждение, природа которого мне была не знакома. Мне хотелось снова поцеловать его, потому что я всё еще чувствовала его губы на своих и это было невероятно. Хотелось снова поцеловать его, и чтобы он снова обнял меня и прижал к себе. — Я не против, — тихо сказал Хардин. Я вздрогнула, потому что поняла, что моя спина прижата к его груди, а он стоит вплотную ко мне и своим дыхание щекочет мне щеку. — Это нечестно, — сказала я и немного оттолкнула его. — Ты используешь мою вредную привычку против меня, — я знаю, что залилась краской. А Хардин только рассмеялся и немного отступил от меня. — Ты такая милая, когда краснеешь. И мне приятно знать, что мои поцелуи сводят тебя с ума. Это не всё на что я способен. — Нечестно пользоваться моими слабостями, — надулась я и отвернулась. — Ладно, я не об этом, — Хардин начал мяться на месте, а потом запустил руку в волосы. Я видела, что он что-то хотел сказать, но никак не решался. — Я просто… В общем, спасибо тебе за всё. Не знаю, что со мной бы сделали родители, если бы не ты. — Не за что, — улыбнулась я.       Почему-то мне самой хотелось помочь Хардину. — Но это скоро закончится. Я всё-таки расскажу им. Ну, после Дня Благодарения. — Да, а то я в театре пропадаю, а ты мне изменяешь. Нужно же нам уже как-то расстаться, — засмеялась я, а Хардин улыбнулся и, кажется, немного расслабился. — Твоя сестра, кстати, очень милая. — Да, она такая.       София могла очаровать любого. И она делала это всегда. Я могла только мечтать быть похожей на неё. — Ты не хуже неё, — я подняла голову и увидела улыбающегося Хардина. — Спасибо, конечно, — вздохнула я.       Нужно что-то делать с этой идиотской привычкой. — Мне нужно идти, — сказала я и пошла к выходу. — Не хочу оставлять Софию одну. — Лидия, — позвал он, когда я уже стояла у выхода. Я обернулась и посмотрела на него и еще раз отметила, как Хардин круто выглядит в чёрной рубашке, что облегает каждую его мышцу. — Ты можешь не говорить, если тебе трудно, но… Что случилось с Софией, что ты так печёшься о ней?       Мне сразу стало трудно стоять на ногах. Я не могла об этом думать, не могла это вспоминать. Мне тогда было всего двенадцать лет, когда её оторвали от меня. Мама умерла, а папа отвернулся. И я не могу никого винить, потому что сама виновата во всём. Я вела себя, как маленький капризный ребёнок. Одно недопонимание, одна выходка обернулись чередой событий, что до сих пор преследуют меня в кошмарах. Из-за всего этого, я росла без мамы в то время, как нуждалась в ней, а сестра теперь сидит в клинике для нестабильных людей.       Мне слишком трудно это вспоминать. Слишком трудно думать об этом. Я продолжаю чувствовать вину за всё. Продолжаю ненавидеть себя. Но я не могу начинать вспоминать, потому что это, как чёрная пелена, что начинает затягивать меня и медленно рушить изнутри. Я просто боюсь, что в один момент это разрушит меня окончательно и ничего не оставит. — Всё хорошо, — я почувствовала сильные руки на плечах, а потом Хардин притянул меня в объятия и крепко сжал.       Я снова не поняла, что говорила в слух. И еще я только сейчас поняла, что заплакала. — Я не заставляю тебя, — тихо сказал он мне в волосы. — Не нужно что-то говорить.       В его объятиях было так хорошо. Они приносили мне тот покой, в котором я так нуждалась. И впервые это началось, когда мы с ним спали вместе. Тогда мне не снились кошмары. В первый раз за такое долгое время. Да, я видела как обычно маму и Софию. Но не было боли и страха. Были лишь лучшие воспоминания, что заставляли меня радоваться. — Всё хорошо, — прошептал Хардин и поцеловал меня в лоб. — Спасибо, — я немного отстранилась и начала вытирать слёзы рукавом кофты. — Я пойду. — До встречи.       Я развернулась и побежала к себе. Перед дверью в свою квартиру, я еще раз вытерла слезы и немного помахала руками на лицо, чтобы нельзя было сказать, что я плакала.       Потом сделала пару глубоких вдохов и только тогда вошла в квартиру, не забыв надеть на лицо широкую улыбку.       Софии не оказалось в гостиной, и я пошла в спальню. Чемодан был раскрыт и наполовину пуст. Повсюду валялась одежда. Причём, как моя так и Софии. Шкаф был открыт, и из него вылетала одежда. Я подошла ближе и увидела, что София сидела на полу в одном полотенце и держала в руках одно из моих платьев. Она внимательно осмотрела его и отбросила назад, чуть не попав мне в лицо.       В этом была вся София. Она всегда всё разбрасывала, а я убирала. — Почему у тебя всё такое консервативное и чопорное? — спросила она и кинула мой свитер за спину. — Ну, просто мне нравится так одеваться, — ответила я и начала складывать всю одежду, что валялась на кровати. — Пообещай, что мы с тобой пойдём по магазинам, — она встала, а потом завалилась на кровать в той части, где я уже убрала одежду. — Я была послана сюда, чтобы научить тебя нормально одеваться, потому что, то в чём ты ходишь сейчас совсем не сексуально. — Мне не нужно одеваться сексуально, — я положила сложенную одежду на полку. — А как же наш план покорения сердца Лукаса. — Какой план? — нахмурилась я и села на кровати. — Ну, я подумала, что не могу просто так позволить моей маленькой сестрёнке умирать от разбитого сердца, поэтому я должна что-то сделать. И я придумала план, чтобы ты могла покорить его сердце. — Это лишнее, Соф, — рассмеялась я. — У него есть девушка. — Девушка не жена, — усмехнулась она. — Она классная. И я не хочу рушить то, что между ними есть. — Но ты любишь его? — Да, — я опустила взгляд на свои руки, которыми теребила край покрывала. — Давай не будем об этом говорить, — я легла рядом. — Ты наконец здесь, и у меня так много планов. Я хочу всё-таки познакомить тебя с Макс. И её девушкой Джин. Она подруга Хардина. — Ты мне об этом не рассказывала, — возмущённо сказала София. — Это забавная история, — смеясь, ответила я.       Этой ночью мы долго лежали на кровати и просто говорили. Мне так сильно не хватало этого. Но теперь София была рядом. Я смотрела, как она говорила, как она смеялась, улыбалась, как воодушевлённо она говорила. А потом она заснула на моём плече, и я просто слушала её размеренное дыхание и наслаждалась этим моментом.