Давай мы вместе помолчим

Всем бывает плохо. У всех в душе таится что-то сокровенное, обнаженное, что мы бережем, как зеницу ока. Хотя, странно слышать такое от меня. Все и всегда думали, что я лишь Падший Ангел, Падший, которому интересна лишь боль… и Гримуар. Возможно, так было. Но все изменилось. Теперь мне интересна ты… Знаешь, я был зол и мне было плохо. Снова пытался заглушить невыносимую боль в душе физической болью. И я никоим образом не отрицаю этого, нет. В моих руках садовые ножницы. Их острое лезвие вмиг обрезает корешки белых лилий. Проведи легонько пальцем по этому лезвию и на нем соберется несколько алых капель, которые упадут вниз, окрасят лилии в алый цвет. Прекрасно. Дьяволы говорят о Гримуаре, начинают спорить. — Если запереть несколько змей в одном месте, они поубивают друг-друга, пока не останется одна, — как всегда, не понимают меня. — Просто интересно, кто же останется в конце. — А почему бы мне не использовать эти ножницы что бы отсечь твои крылья? — Суккуб тоже упоминает мои крылья, говорит, я могу идти куда хочу, раз так горжусь ими. Все эти фразы заставляют сердце болезненно сжиматься. Почему? Почему они никак не поймут, что я не хочу вспоминать об этом? Почему раз за разом причиняют мне все больше внутренней боли, относясь ко мне как к должному и не воспринимая всерьез? Потому что я — Ангел? Как же это… мерзко. Мэйдж говорит, что я просто хочу внимания. Как же. Со злости обрезаю все лилии, оставляя лишь голые ветки и ухожу, громко хлопая дверью. В дворе академии много разных кустов с розами: алых, оранжевых, белых… Я же останавливаюсь у жёлтых. Они слишком яркие, но мне кажется, что именно они мне подходят. Я могу сорвать на них злость, потому что они посмели быть столь яркими в то время, когда мне так плохо. Что я сейчас чувствую? Обида? Да, но есть ещё кое-что… Наверное, это злость. Я зол на них. Почему они считают, что я на несколько ступеней ниже чем они? Это чувство во мне закипает сильнее. Начинаю яростно срывать распустившиеся бутоны, разбрасывать по гладко-выстреженной траве лепестки. Они валяются буквально повсюду, а я продолжаю. Ладони все в порезах и глубоких царапинах, пальцы в шипах. Эта сладкая боль, как же она прекрасна; только вот, этого не достаточно для того, что бы заглушить все чувства и эмоции. — Что ты делаешь? Прекрати! — Какая-то хрупкая девчонка хватает меня за запястье и пытается остановить. Я отталкиваю её и только тогда замечаю, что это Рицка. Она тоже всматривается в мое лицо и в кофейных глазах мелькает узнавание. Кто ты? Ответь мне… Не молчи… Ты ветер? — Нет… Ты дождь? — Почти… — Ты из студ. совета. — Именно. Рицка замирает, вглядываясь в моё лицо. Что, не помнишь имени? Забавно. А ведь все девушки в этой академии без ума от нас. — Шики. — Знаешь, если кто-то срывает эти прекрасные распускающиеся цветы, я не могу пройти мимо. — Значит, дело в цветах, — замечаю, что один из шипов впился в твою кожу, а когда ты его вытягиваешь, остается лишь маленькая ранка у которой собирается несколько капель крови. Эти капли стекают вниз и ты спешишь слизать их, чтобы не запачкать форму. — Покажи, — аккуратно беру ладонь в свои руки и осматриваю. Наши взгляды пересекаются. Светлая бархатная кожа, хочется вечно касаться её и молча смотреть друг на друга. Но ты встаешь и тянешь меня за собой, к фонтану, что бы промыть раны хотя бы водой. Одалживаешь свой личный платок. Он пропитался твоим запахом, таким легким и домашним. — Ты ведь не хочешь, что бы там остались шипы? — Рицка, твое обеспокоенное лицо такое милое. Это было бы чудесно, эта боль всегда бы напоминала мне о тебе… отвлекая от совершенно иного вида боли. Озвучиваю свои мысли, но ты непонимающе хмуришься. Верно. Я лишь мазохист, жалкий Ангел, падший с небес за свои пороки. А ты, Рицка, такая милая и красивая, невинная, словно эти розы. Единственное различие, которое я нахожу между тобой и цветами — шипы. У тебя их нет совершенно. Ты беззащитный цветок, который не может себя защитить. Но тебя хочу защитить я, Рицка. Ты как гроза, Или рассвет? В твоих глазах Есть солнца свет! В твоих руках — Весны тепло, А в сердце — Нежность и добро. Мы сидим на лавочке, скрытой кустами от основной дорожки. В эту развилку никто не забредает, тут тихо и спокойно. Ты достала учебник и повторяешь параграф, а я сижу рядом. Легкий ветерок треплет волосы, ранки на руках немного пощипывает и это прекрасно. — Ты ведь в художественном клубе, верно? — А? Д-да, а ты откуда знаешь? — Я ведь состою в студ. совете, я знаю все, что творится в академии Сико, — на моих губах ухмылка. Я приближаюсь ближе, что наши носы почти соприкасаются. Ты замираешь, настороженно глядя на меня. — До встречи там, — выдыхаю тебе в губы и растворяюсь. В тот же миг я появляюсь за соседним кустом. Ты в недоумении смотришь туда, где несколько секунд был я. Ожидаемая реакция, но ты выглядишь так мило, что это завораживает. Сколько раз я повторил что ты милая? Наверное, не счесть. Тебе нужны ответы и каждую перемену ты ходишь к кабинету, где расположился художественный клуб. Меня там нет, конечно же. Однако после уроков я там. И ты тоже. Так кто же ты, Возможно мне откроешь тайну? Ты Ангел из страны Мечты, И к нам попал совсем случайно? Я показываю свои крылья. — Т-ты… не человек? — Растерянно пятишься назад, но я в один миг приближаюсь. Прижимаю к стенке, заключив в ловушку. Справа и слева от тебя — мои руки. Вокруг нас — мои крылья. — Весь студ. совет — демоны, — облизываю губы, глядя в испуганные светло-карие глаза. Они у тебя как кофейная пенка. — Как думаешь, кто я? — Ты не демон, — произносишь уверенно, глядя мне в глаза. Киваю. Все верно, Рицка, я не демон. Но ты так и не угадала, кто я. Делаю пол шага назад и ты попадаешься на эту уловку. Сразу же отлипаешь от стены и я могу просунуть руки. Я стою, легонько обняв тебя за талию, а ты сжимаешь в кулачках аквамариново-голубой воротник моего форменого пиджака. Я чувствую сладкий запах твоего шампуня, слушаю как часто бьется твоё доброе человеческое сердце, с каждой секундой успокаиваясь. Ты же слушаешь мое дыханье. Мы молчим и эта тишина успокаивает, лечит раны, не дает переживаниям взять верх. Мне нравится вот так вот стоять с тобой и молчать. Не отвечаешь… Всё молчишь… Я слушаю твоё дыханье. И если вдруг ты улетишь, я сохраню воспоминанья… В любой, в любой момент может кто-то зайти. Я это понимаю. На сегодня, к сожалению, хватит. — Рицка, — говорю тихо, почти шепотом, переплетаю наши пальцы одной рукой и целую твою ладонь. Ты смущаешься, я вижу, когда поднимаю на тебя взгляд. Ещё раз целую ладонь, а в другую руку вкладываю черное перо. И растворяюсь. За эту выходку Рэм, Уриэ и Мэйдж, как всегда, избивают меня до полусмерти. Я не умру от такого, они знают. Они также знают, что я люблю боль, но продолжают это делать. Раз за разом, когда им что-то не нравится. — В следующий раз сдохнешь, — хмыкает Мэйдж. Хлопает дверь библиотеки. Я лишь криво ухмыляюсь и начинаю кашлять, рот снова заполняется кровью. Человеческое тело такое ненадёжное и слабое. Я не появляюсь тебе на глаза неделю. За это время абсолютно все раны заживают и я, как новенький, после уроков появляюсь в художественном классе. Тихо и беззвучно. Рицка за мольбертом. На полотне просторная светлая комната и медленно падающие угольно-чёрные перья. — Красиво, — шепчу тебе на ухо, обвивая руки вокруг твоей талии. Ты вздрагиваешь и бросая палитру и кисть на пол, оборачиваешься. — Шики! — Обнимаешь меня, сжимая пальчиками ткань пиджака чуть ниже крыльев. Тот самый сладкий запах твоих волос, на этот раз черника. Сердце гулко ухает в груди, мерно успокаиваясь. Стоять вот так вот рядом и молчать. Не взирая на последствия, молча стоять и слушать сердцебиение и дыхание друг друга… Я накрываю нас темным куполом крыльев. Здесь полумрак и уют. Здесь ты и я. Ты жмешься ближе, крепче обхватывая меня руками. Одной рукой придерживаю тебя за талию, другой перебираю волосы, глажу по спине. Я понимаю, в этот раз так просто не отделаюсь. Боль — меньшее, что мне грозит. — Помни меня. — Я сохраню каждое воспоминание, — горячо шепчешь, доверчиво прижимаешься. Убираю прядку волос, целую твой висок. Спускаюсь по скуле к твоим губам и, легонько касаясь их своими, исчезаю, оставляя за собой падающие чёрные перья. Я сделаю все, что бы провести с тобой еще хотя бы минуту. — Я не прощаюсь. — Я буду ждать. И помнить. Давай мы вместе помолчим. Меня крылом своим окутай. Ведь иногда, отдать всю жизнь Не жалко, за одну минуту…