***
Из-за белого стола с глянцевым покрытием привстала девушка в нежно-розовой блузе и морского оттенка юбке-футляре. — Доброе утро, мисс Хартфилия, — она убрала за ухо короткую прядь синих волос, которая выбилась из одного из высоких хвостов. — И тебе доброго утра, Венди, — Люси прошла мимо, одаривая ее лучезарной улыбкой, — кто сегодня на повестке дня? — Держите, — девушка протянула папки. — Вот ещё. Сегодня Мелисса Локсар передала личное дело. В ее руках виднелась тонкая папка с документом лишь в один лист с именем и фотографией, но без фамилии. —Хм, — блондинка внимательно рассмотрела полупустой лист. — Так вот зачем она названивала мне сегодня с самого утра. Что ж, спасибо. Повесив пальто на вешалку, Люси направилась к себе в кабинет и закрыла на ключ дверь. Два года назад эта комната с голыми бетонными стенами была напичкана запутанными проводами; сейчас это место аккуратно обклеено бежевыми обоями, на которых фигурируют живописные картины и заставленные книгами и незамысловатыми мини-скульптурками полки. Пол покрыт притемненным ламинатом. В разных концах кабинета находились изысканные стеллажи. Напротив панорамного окна стоял шкаф с зеркальной дверью. «Звёздное полотно», именно так назывался жемчужного оттенка натяжной потолок, является предметом обожания Хартфилии. Оно отражает любой свет, а когда девушка выключает освещение, то маленькие люминесцентные лампочки, словно мерцающие звёзды, озаряют кабинет. Люси подошла к шкафу и, открыв его, достала балетки. С полочки взяла синевато-черную юбку и сняла с вешалки шелковистую блузку полуночно-синего цвета с лёгким оттенком сапфира. Не зря она когда-то на всякий случай оставила здесь одежду. Вернулась к двери и повернула ключ. Хартфилия мимолетно посмотрела на наручные часы: девять часов и пятьдесят три минуты. Скоро должен подойти первый клиент. Она устроилась на удобном черном кресле, придвигаясь к письменному столу. — Мисс Люси, к вам, мисс МакГарден, — раздался голос Венди из телефона. Девушка тут же нажала на кнопку ответа. — Хорошо, — она посмотрела в сторону открывшийся двери. — Принеси нам через пятнадцать минут зелёный чай с мелиссой и молочным улуном. — Присаживайся, как у тебя дела? — она внимательно рассмотрела девушку с васильковыми, плавно переходящим в синий, волосами. — Опять плакала? — С укоризной спросила Люси, протянула пачку салфеток. — Лю… си, мхы, — еле выговорив имя, сидящая перед психологом Леви залилась слезами. Хартфилия понимающе выжидала, когда давняя подруга успокоится, зная, что слова лишь сильнее заведут ее нескончаемый водопад из глаз. Прошло от силы пять-семь минут, и девушка, улыбалась, вытерла растекшуюся тушь. — Люська, — она всегда так называла её, невзирая на место и время разговора, — вот скажи, зачем он так? —Ты же с ним поговорила, — она не спрашивала, а утверждала. — Леви, я не предлагаю смириться с его поведением и выходками, я предлагаю тебе ненадолго показать себя в его же шкуре, увидишь, твой «милый» Редфокс тут же изменится, не первый раз же это говорю тебе. Леви заулыбалась, но Люси заметила проскользнувшую в её глазах грусть и боль. Она понимала, что МакГарден не сможет перечить любимому и делать что-то наперекор, она давно стала зависимой от его непростого характера. Затем каждый раз приходила на сеанс и спрашивала один и тот же вопрос. Психолог перевела взгляд на маленькие, еле заметные, синяки на тонких руках, лишь томно вздохнула и поправила оправу своих очков. — Леви, —произнесла Люси, пытаясь обратить на себя внимание, — попробуй этот метод хоть раз, попробуй с ним и вправду поговорить и высказаться, — она подчеркнула слово «вправду», завораживая своим голосом девушку, удобно устроившуюся на бархатном диване, — ты можешь позвонить ему, написать письмо, спеть. Тебе надо выразить свои эмоции и чувства. Леви, словно поруганный ребенок, понурила голову, нечего не говоря в ответ. Хартфилия прекрасно знала, что та не обижается и сюда приходит не только за психологической помощью, а для того, чтобы хоть иногда поговорить с любимой и понимающей подругой. Раздался стук в дверь. Венди уверенным шагом прошла в кабинет и, поставив горячие чашки чая на стол, немедленно удалилась. Психолог обхватила фарфоровую кружку рукой, отпила расслабляющий напиток, наслаждаясь нежным запахом улуна. Леви проделала то же самое, поднимая свой взгляд на хитро улыбающуюся Хартфилию. Спустя час МакГарден вышла из кабинета Люси, напоследок крепко обняв подругу. — Ещё увидимся, — Леви подмигнула и удалилась из поля зрения Хартфилии. Люси улыбчиво проводила удаляющуюся фигура взглядом и вернулась в свой кабинет. Открыла журнал посещения и с ужасом в глазах прочла имя следующего клиента. На белом листе в линейку каллиграфическим почерком было написано: «Джувия Локсар, 11:40». — Почему Джу записалась именно на пятницу? — девушка потёрла переносицу носа и облокотилась на руку, подперев своей тонкой рукой изящный подбородок. Открыв папку с личным делом Локсар, вновь увидела одни и те же слова: «излишняя ревность и мнительность мешают клиенту настроить контакт с окружающими людьми». Она, конечно, очень любит Мисс Дождь (ещё со времён учёбы Джу носит некий псевдоним), но порой даже Хартфилия не может справиться с её нестабильным характером. Она всегда была собственницей. — Люси, к Вам Джувия Лок… — Венди не успела договорить. Дверь резко распахнулась, и в кабинет вбежала персона, бросающая Люси холодный пот. — Да, спасибо, уже наблюдаю, — Хартфилия убрала палец с кнопки ответа и с прозаичной улыбкой, осмотрев разгневанную Джу, тихо добавила, — как всегда, сама экстравагантность. — Да, как он мог? Как?! Убила бы гада и эту простушку Мелди, — Локсар неучтиво уселась на диван и закинула на него ноги. — Вот ответь мне: чем я хуже неё? — Для начала, Джувия, здравствуй, — Люси попыталась успокоить свой смех, которой невольно возникал при виде краснеющей от гнева пациентки. — Что на этот раз натворил Грей? Она уже прекрасно изучила характер Фулбастера. Знала его манеру общения с лицами противоположного пола, и знала, что он просто тает от всеразрушающей ревности, почти жены, Джувии. — Родился на этот свет, — Джу, полная гнева, кинула подушку куда-то в сторону окна. — Он с этой Мелди, понимаешь ли, вчера весь день провёл! — Джувия, мы же договорились меньше ревновать мень-ше. Или ты решила поставить жирный крест на нашей с тобой проделанной работе и окунуться в мир депрессии из-за глупой ревности? — сказав последнюю фразу, Люси наконец привлекла уже спокойную Мисс Дождь. — Эй, — тут же вернулось гордое и немного стервозное настроение. — Конечно нет! — она подорвалась с места, а затем, одумавшись, снова присела, деловито закинув ногу на ногу. — Тогда, подумай над следующим: зачем ты ревнуешь его к девушке, которая ему словно младшая сестра, у которой уже есть муж, а в скором времени и ребёнок будет. Тебе же самой смешно, не так ли? — Хартфилия заглянула в синие глаза и улыбнулась. — Любит-то он только тебя. — Вот Лю, вечно ты очевидное раскладываешь по полочкам, — Локсар рассмеялась. — Хотя, я и так знала, но из твоих уст мне это больше нравится. Дальше Люси провела маленькую игру на проверку ревности. Она поочерёдно показывала фотографии Грея со знакомыми девушками, которые он сам ей когда-то отдал. Джувии нужно было лишь рассказать кто они, при этом подавляя свою необъяснимую агрессию к представительницам прекрасного пола. Спустя полтора часа Локсар, уже совсем спокойная и вновь улыбающаяся, покидала кабинет. — До встречи, Лю. — Увидимся. И проводи больше времени в компании друзей Фулбастера, — Люси вздохнула и убрала её личное дело. На настенных часах уже было десять минут второго. Через двадцать минут должны была прийти пара. На голубую папку в ее руках с личным делом ее следующих пациентов Люси наклеила стикер с надписью: «Водолей и Скорпион». Почему именно так? Маркус носил прозвище Скорпион из-за своей коричнево-рыжей татуировки, которая была нанесена на всё плечо. Банально. По наблюдениям девушки-психолога это «имя» идеально отражало его характер. А Сандра, неизвестно по каким причинам просто любила, когда её называют Водолей. Пока было свободное время, девушка вышла к Венди. Ожидая гостей, выпила с ней по чашке чаю, поговорив по душам. С лифта доносилась громкая ругань, Люси, посмеявшись, скрылась в своем кабинете. Раздался стук в дверь. На пороге появилась пара молодых людей, гневно ворчавших друг на друга и для наглядности усевшихся на противоположные стороны дивана. — Добрый день. Водолей, Скорпион, что случилось? — с этими словами начался сеанс. Люси перевела измученный взгляд на настенные часы. Четырнадцать двадцать восемь. В журнале больше людей не записано, а Венди не сообщала о новых. «Значит, остался только он? Хотя вряд ли он придет», — задумалась психолог, повертев в руках личное дело пациента. Откинулась на спинку кресла, распуская хвост и проводя руками по всей длине волос. Как же она мечтала оказаться сейчас дома. Нет, Хартфилия очень любит свою работу. Но после бушующей пары, ей всегда хотелось прогуляться с любимой собакой по парку, окунуться в объятия своей кровати и просто укутаться в одеяло. Эта парочка — настоящие энергетические вампиры. Они ходят к ней всего раз в неделю, но все сеансы даётся Люси с большим трудом. Каждый раз происходит одно и то же: она выслушивает обоюдные претензии, доносит их совершенно другими словами до пары и потом смотрит на их мелкую любовную перебранку. Затем счастливая пара выходит, обнимая друг друга, и нашептывая друг другу пошлые шуточки. Неторопливым шагом она подошла к шкафу. До окончания рабочего дня осталось меньше часа. — Мисс Люси, простите за беспокойство, к Вам ещё один посетитель, — голос Венди на секунду ввел девушку в ступор. Харфилия целенаправленно подошла к столу, попутно заплетая волосы. — Что же, пусть пройдет, — Она вновь села за своё рабочее место, достала убранную папку. Дверь открылась, в кабинет зашла темная фигура. Усевшись на диван, человек смахнул с головы капюшон. — Привет, Люси, — он интригующе улыбнулся. — Здравствуйте, Нацу, эм, — немного запинаясь, с уставшей, но приветливой улыбкой девушка посмотрела на знакомого ей человека. Только вот не смогла вспомнить, где и когда она видела его. — Думаю, знание моей фамилии тебе особо не нужно, — он закинул руки за голову, — можно же на «ты»? Хартфилия лишь кротко кивнула. — Чем могу Вам помочь? — она достала ручку. — Договорились же на «ты». — Хорошо, чем могу помочь тебе? — она выделала последнее слово и вгляделась в глаза парня цвета малахита. Он засмеялся и склонил голову набок. — Прости ещё раз за случай в лифте, — подмигнув ей и поспешно встал с дивана. — На сегодня мой сеанс окончен. Хартфилия приоткрыла рот от изумления. Ничего не говоря, проводила виновника утреннего происшествия озадаченным взглядом. Она не особо поняла, что сейчас вообще произошло, и для чего он записался к ней на приём. Будто слыша её мысли, Нацу добавил, находясь в дверях и коварно улыбаясь: — Понимаешь, я уже год влюблен в одну особу, надеюсь, ты сможешь мне помочь влюбить её в себя. Дверь захлопнулась. Люси фыркнула. Её профессия — психолог, а не «милое создание» с голым пятым местом, луком и стрелами, прозванным Ангелом любви — Купидоном. Второй раз в жизни она слышит подобную просьбу, но только если первый раз она ещё не была психологом и по дружбе помогла своему другу на любовном фронте, то сейчас для неё это просто абсурдно. Люси давно не верила в это чувство, которое возникало между людьми. Оно ей неведомо. — Нужно уточнить о нём у Мелиссы, — пробубнив, девушка закрыла кабинет и попрощалась с Венди, забирая пальто с вешалки.***
В многоэтажный дом на окраине города входит с покупками уставшая Хартфилия. По привычке заглянула в почтовый ящик и снова нашла так любовные письма, которых у неё уже около восьми штук. Она не знала от кого они. Ещё со школьных времён Люси в последнюю очередь интересовалась любовью, а сейчас и вовсе позабыла суть этого слова. Девушка открыла дверь и прошла в просторную квартиру-студию. — Плю, я дома. К ней подбежал лабрадор молочно-кофейного окраса и начал забавно крутиться вокруг ног. — Да-да, и я скучала по тебе, — с этими словами Люси унесла пакеты на кухню. На часах одиннадцать вечера. Люси прокручивала маленькое фото в руках, найденное в новом письме. На фотокарточке изображена она сама. В уголке девушка в какой раз перечитала надпись: «Твоя улыбка заставила влюбиться». — Трус, — сказала Люси вслух, бросая письмо и фото на столик, и встала с дивана, — который может писать лишь любовные анонимные послания. Последняя фраза доносилась из спальни девушки, где она уже приготовлялась ко сну. Другой конец Бостона. В просторной трехкомнатной квартире на балконе в плетеном кресле цвета песка сидел парень. По его непослушным волосам медленно стекли капли. Скатившись по лицу, заставили Нацу вздрогнуть. — Слышь, Драгнил, ты бы хоть волосы нормально полотенцем просушил, — слова донеслись из уст рядом находящегося брюнета, который сам сидел лишь в одних спортивных штанах и при легком порыве ветра покрывался еле заметными мурашками. — Ты не лучше, и вообще, ты Джувии сказал, где находишься? — с укором во взгляде проговорил Нацу. — Ага, почти, — Фулбастер достал телефон и, уже выходя с балкона, набрал номер своей любимой. Зеленоглазый парень держал в руках фотографию девушки с проницательными карими глазами и волосами, цвета спелой пшеницы. Встал с кресла и облокотился на балкон. Смотря куда-то вдаль ночного сияющего города, он тихо, почти шепча, проговорил: — Хартфилия, я знаю о тебе всё, но не тебя саму, — тяжело вздохнул и вновь посмотрел на девушку, улыбающуюся ему с фото, — надо же было мне влюбиться именно в тебя.