Жизнь продолжается

Вася виновато вздохнула. — Я знаю, Николай Николаевич, извините! Просто не с кем его оставить! — Ничего, я понимаю. Если хочешь, могу дать тебе пару дней отгулов, чтобы ты могла найти того, кто будет присматривать за маленьким, — предложил Хрулёв, но Василиса отказалась. — Спасибо, Николай Николаевич, я уже решила, что позвоню бабушке и попрошу приехать. — Вот и отлично. Бабушка это здорово! — одобрил Хрулёв. — И накормит, и погуляет, и сказку почитает! Да, Тоша? — весело подмигнул он малышу. Антоша застенчиво прижался к маме, но на Хрулёва смотрел с любопытством. Им повезло, Жанетта с радостью согласилась посидеть с ребёнком, а он сначала захныкал, но быстро успокоился, увидев большую яркую книжку со стишками, песенками и картинками, которую Василиса прихватила с собой из дома, зная, что малыш любит книжки. Спокойно оставив сына в надёжных руках, Василиса приготовилась к сложной, неприятной и тяжёлой для неё процедуре — допросу Веры. Той, которая вчера была лучшей подругой, а сегодня стала врагом. Той, которой она доверяла самое дорогое — сына, теперь не доверит никого и ничего. Когда Веру привели в кабинет Лены, Вася, выдержав её молчание и презрительно — ненавидящий взгляд, жёстким голосом задала самый главный для неё вопрос: — Зачем? Зачем ты это сделала?! Вера долго молчала. Смотрела куда-то мимо неё, а Михайловой хотелось просто разорвать её на куски, избить, уничтожить. Но надо держать себя в руках. — Я повторяю вопрос, Вера, почему, за что ты со мной так? — с горечью и негодованием звучал голос Василисы. — Мы ведь были подругами. Ещё с девятого класса. Я доверяла тебе целиком и полностью, ты была мне как сестра. Мы с тобой столько пережили вместе! Ты поддерживала меня после гибели родителей, помогала с сыном, защищала от нападок Ярослава! Я не отходила от тебя, когда ты в восемнадцать болела пневмонией, в двадцать три спасла тебя от самоубийства, когда тебя бросил жених. Я одна была с тобой, когда от тебя все отвернулись. Я считала тебя самым искренним и добрым человеком на свете! И… и вдруг такое?! Вера рассмеялась, злобно, насмешливо, Василиса похолодела от её ненавидящего взгляда. Она не узнавала свою подругу. Вернее, уже бывшую подругу. — Какой ты была дурой наивной, так ею и осталась! — пренебрежительно бросила бывшая подруга, от её слов у Васи перехватило дыхание. — Что?! — Да то! — привстав со стула, Вера пристально посмотрела на неё и сказала то, что окончательно повергло Василису в шок. — Я ненавижу тебя! Слышишь, ненавижу! — Господи, но за что, Вера?! — прошептала Вася, не веря своим ушам. — Что плохого я тебе сделала?! Немного помолчав, Вера решила всё рассказать, что накипело на душе за все эти годы. — Ты увела у меня Ростислава! — с ненавистью и обидой произнесла девушка. — Я любила его. Любила с первого взгляда, но он не обращал на меня внимание. Я была для него просто знакомой, он для меня всем миром. Я ждала, надеялась, верила, что однажды он посмотрит на меня, как на женщину, что заметит меня. Специально для него худела, наряжалась, ухаживала за собой, выглядела сногсшибательно! Другие мужчины слюни пускали, но мне был нужен только Ростик! Я любила его с каждым днём всё сильней и ничего не могла поделать с этим. Но…но он встретил тебя! И все мои надежды рухнули! Мне хотелось убить тебя, но я сдержалась, продолжала дружить с тобой, изображать радость за тебя, а перед вашей свадьбой я не выдержала. Призналась в чувствах Ростику, умоляла его бросить тебя, быть со мной, обещала сделать его счастливым, но напрасно! Он дал мне понять, что ему нужна только ты. Тогда я и возненавидела тебя. Ведь если б не ты, у меня был бы шанс! Я уехала тогда к родителям в Москву, наплела тебе, что хочу жить с ними, что мне работу там предложили и ты, лохушка, поверила. Радовалась за меня, как дура! На самом деле я просто не могла видеть вас вместе, видеть, как он счастлив с тобой! Во мне всё кипело. Ростик был успешным, известным бизнесменом, помогал больным детям и пожилым людям, о нём много писали. Каждый день я читала о нём, смотрела передачи, и каждый раз моё сердце сжималось от боли, любви и ненависти одновременно. А потом новость. Жена Ростислава Михайлова ждёт ребёнка! Бизнесмен счастлив! — лицо Веры исказила страдальческая гримаса, глаза горели лихорадочным огнём. — Боже, как я рыдала! — до этого бывший фальшиво — спокойным голос начал срываться на истерический крик. — Это была моя мечта! Это я, я, я должна была подарить ему ребёнка! Я должна была быть с ним! Я ненавидела тебя ещё сильней! И тогда я решила. Не со мной, так ни с кем! — Ты… Ты просто сумасшедшая! — только и смогла выговорить потрясённая до глубины души Вася и Вера не стала спорить, выплескивая всю накопившуюся боль и чувствуя облегчение, что больше не нужно притворяться. — Да, я сошла с ума! От любви, огромной, неразделённой любви, которая жгла меня огнём, не давая жить спокойно, от безумной страсти и от ненависти к вам обоим! Я приехала в Одинцово, купила пистолет и убила его. И, знаешь, мне стало легче, — Вера довольно усмехнулась, — да-да! Ведь он больше не мог принадлежать никому! Больше я не увижу его счастливым с кем — то, кроме меня. Всё. Мне больше не нужно было его ревновать. Можно, конечно, было грохнуть тебя вместо него. Но смысл? Он бы нашёл другую. А так никто не мог быть с ним. — А Антоша? — с замиранием сердца спросила Василиса. — Ты и его ненавидела? К её удивлению, Вера ласково улыбнулась при упоминании Антона, но это была улыбка одержимой маньячки. — Нет, Антошу я люблю. Хоть он, к сожалению, и похож на тебя, от Ростика только брови и форма губ, но это было неважно, ведь он всё равно был частичкой Ростика, его плотью и кровью! Я приняла тебя у себя только из — за него! Ухаживала за ним и представляла себе, будто это наш с Ростиславом сын! И мне это так нравилось! Я хотела забрать его себе. Подстроить несчастный случай с тобой и усыновить малыша! Уже всё обдумала, но и тут тебе повезло, суке! Разоблачила меня! Мне пришлось бежать с Тошенькой! Я сняла комнату в доме на сутки у знакомой, хотела на утро взять билеты в Питер и уехать! Но ты со своими вонючими дружками-мусорами нашла меня! Хлёсткая пощёчина остановила злобный монолог Веры. Василиса никому не позволит оскорблять близких ей людей! Тем более всяким сумасшедшим тварям! — Не смей так говорить о них! — грозно потребовала Михайлова. — Хочу и буду говорить! — огрызнулась Вера. — Не указывай мне! — Дом ты подожгла? — ледяным тоном спросила Вася, не обращая внимания на ее грубость. Ей хотелось как можно быстрей закончить эту пытку и больше никогда не видеть эту женщину. — Да, я! — яростно кивнула головой Вера, испепеляя её взглядом. — Я надеялась, вы подохнете все в огне, и тогда никто не помешает мне растить сыночка Ростика! — Вера бессильно разрыдалась, жалея себя и свои несбывшиеся надежды и планы. — Что ж, думаю, нам больше не о чём говорить. Сейчас ты отправишься в СИЗО, а я больше не желаю ни видеть, не слышать тебя! Я никогда не прощу тебя за Ростислава! — жёстко сказала Михайлова. Вера ехидно рассмеялась. — Тоже мне, любящая, верная вдовушка! Не успела схоронить мужа, а уже крутишь роман с Алексеем Самойловым! Что, скажешь, не так? Ты сама мне рассказывала, как вы дружите! Зрачки Васи сузились, голос снизился до шипения. — А вот это, дорогуша, уже не твоё дело! Моя личная жизнь отныне тебя не касается! Всё! Сейчас вызову конвойного! — рука Михайловой потянулась к телефону, но Вера вдруг остановила её, голос её дрогнул. — Вась, подожди. Можно мне последний раз увидеть Антошку? — Нет! — решительно рявкнула Василиса. — Я теперь близко тебя к нему не подпущу! Ты никогда его больше не увидишь! — Ну пожалуйста! — взмолилась Вера. — Всего один раз! Где сейчас Антошка? — Нет! Где он — не твоё дело! Забудь о нём, ясно?! — холодно ответила Васиоиса. Вера поджала губы, испепеляя её взглядом. Потом ухмыльнулась. — Ну и не надо. Зато у меня останутся воспоминания о нём. А знаешь, какое самое любимое? Как я каждый день целовала его губки, обнимала и представляла, будто целую и обнимаю Ростика! — Вера истерически расхохоталась. Белее мела Вася хватает телефон и от её вопля сотрясаются стекла в окнах обоих кабинетов, вздрогнули все, кто услышал, Лёша выронил ручку от испуга, Лена и Макс замерли, а Мухтар заскулил, поджав хвост: — Конвойного ко мне, быстро! Самойлов, Жаров, быстро ко мне! — требовательно крикнула Вася, боясь, что сейчас не сдержится и прибьёт бывшую подругу. В кабинет, напуганные её криком, влетели конвойный, Лёша, Лена и Макс. Веру быстро увели, Василису отпаивали каплями. Все были в шоке от её рассказа. Особенно, как Вера целовала малыша как мужчину. — Да она больная?! — потрясённо в один голос воскликнули Лена и Макс. — Естественно, больная! — согласился Лёша. — Просто слов нет! Мерзость какая! Это же педофилией попахивает! Тьфу! Ну и нянечка, ёшкин кот, я в шоке! — Я её чуть не убила, — сдавленно сказала Вася. — Как, вот как, я, сотрудник милиции, могла быть такой слепой дурой?! Доверять сына этой ненормальной, как?! Никогда себе не прощу! — Васенька, успокойся, уже всё позади, всё закончилось! — объятия Леши успокаивают её, Лена протягивает ей таблетку успокоительного и стакан воды, Вася покорно выпивает, её трясёт. Психиатрическая экспертиза признала Евсееву Веру Дмитриевну психически больным человеком. Медики, тщательно обследовавшие маленького Антона, к счастью, не нашли на его теле никаких повреждений и следов насилия, что позволило Васе и остальным облегчённо выдохнуть. Бабушка Василисы, Лариса Леонидовна, с радостью согласилась сидеть с правнуком. Жить в квартире Веры Василиса больше не могла и три дня жила у Брусникиной, а потом хлопотаниям Хрулёва МВД выделило ей служебную квартиру. Пусть небольшую, двухкомнатную, зато свою. Ярослав и его семья оставили её в покое. Жизнь вроде начала налаживаться. Но надолго ли?