***
Первое, что я помню в своей жизни- это темнота. С самого рождения у меня слепота, от чего моя жизнь всегда отличалась от любой другой. Я всегда была позади всех, всегда была в стороне от общества, не потому что меня сторонились. Просто я не знала о чем говорить с людьми, что можно рассказать тем, кто понимает что такое цвета, кто не находит ничего важного в том, что он может видеть. Я всегда терялась, когда меня спрашивали, как это- ничего не видеть? Как можно объяснить, что моя жизнь начинается с приятного запаха утренней прохлады, что звук просыпающегося города за окнами меня завораживает? Как объяснить, что я вполне уживаюсь с этим, что я себя почти не чувствую калекой, имею такую же повседневную жизнь, как и у других? Да, конечно она была в разы сложнее обычной, но разве это не стоит того, чтобы наслаждаться миром, тем, что ты живешь не видя, а чувствуя мир каким-то седьмым чувством? Я не знала. И не хотела знать. Я помню, как мы впервые встретились с тобой. Я гуляла по парку, наполненном ароматами весны, услышав, наверное, самую живую и приятную музыку в своей жизни, от которой волоски на коже встали дыбом. Я чувствовала, что эта музыка была полна эмоций, она словно фонтанировала и пыталась поделиться эмоциями, подарить их каждому. Единственное, что меня удивило, так это то, что она была переполнена горечью, страданием и болью. Было чувство, что это не песня, что я сама ощущаю это всё. На миг всё внутри сжалось, завязалось в тугой узел, а где-то в ушах громко билось сердце, словно после долгого бега. Я всегда любила помогать людям, в будущем мне бы хотелось стать психологом и у меня действительно почти получилось- я сейчас учусь в университете и совсем скоро смогу осуществить свою мечту, ведь кто, как не человек с тяжелой жизнью поймет и поможет. Потому что я не вижу ту шелуху, что укрывает человека, не вижу его масок. Я слышу голоса, умею читать между строк просто потому что я не обманываюсь внешностью. Слышу дыхание, я научилась чувствовать эмоции людей просто по тому, как они здороваются, то как они говорят, какие слова используют. Научилась узнавать ложь по мимолетным заминкам между словами, шуршанием перебираемой от напряжения ткани. Я словно чувствую людей. Мне стало словно жизненно необходимо помочь тебе. Теперь я понимаю, что это была интуиция, это было то самое чувство, которое толкает тебя на поступки, которые полностью изменят твою жизнь. Ты изменил мою жизнь кардинально, показал мне, что люди могут любить даже тех, кто отличается от них. Ты словно стал моими глазами. Ты смог показать мне все краски мира, даже когда перед глазами стояла тьма. Я просто хотела помочь. Начав разговор, я не думала, что ты сразу начнешь говорить, чуть ли не перебивая меня. Я слышала твой голос, слышала как он дрожит, словно натянутая тетива, как твои интонации постоянно менялись, будто не зная какие эмоции действительно настоящие, какие лучше показать незнакомому человеку, а какие нужно спрятать где-то глубоко. Я слышала, как ты словно задыхался, захлебывался в переживаниях. Твоя гитара стояла где-то сбоку, а голос всё лился, проникал мне под кожу, вызывая у меня дрожь по телу. Наверное, я действительно влюбилась в тебя с первого взгляда, как бы смешно не звучало. Когда ты замолчал, я почувствовала, как тебе стало легче, поняла, что тебе просто нужно было выговориться. Ты наверняка был из тех людей, которых просто нужно выслушать, дать им выговориться, чтобы они могли идти дальше. Им просто нужен слушатель, которому они смогут вылить свою душу, чтобы посмотреть на самого себя со стороны и найти решение проблем. А я всю жизнь была слушателем, поэтому нам обоим очень повезло. Внезапно ты восхищенно вздохнул, я услышала шуршание твоей куртки, а потом ты снова заговорил, а в твоем голосе застыла мечтательность. — Смотри, сегодня закат особенно прекрасен, — я почему-то знала, что на твоих губах сейчас улыбка, мечтательная, приятная и живая. Для меня. — Да, — просто ответила я и на моих губах тоже расплылась улыбка. Это был первый раз, когда я словно видела всё наяву. Второй раз мы встретились в том же месте и я почему-то сразу узнала тебя. Услышала музыку и сразу поняла, что это ты. Тогда во мне пузыриками появлялась радость, а на губах вмиг появилась улыбка. Твоя мелодия не была грустная, ты снова играл на гитаре, но уже так счастливо, будто твоя жизнь враз поменялась. Возможно, та встреча была отправным пунктом не только для меня. Я действительно счастлива знать, что у тебя все хорошо, ты знаешь это? Конечно же знаешь. И для меня это сейчас действительно важно. Мы снова говорили, ты делился изменениями своей жизни. Не знаю почему, но я была горда, что ты рассказываешь именно мне- почти незнакомой девушке. Я снова услышала твой голос, такой искренний и яркий, и я поняла- я по нему соскучилась, всё это время я хотела снова услышать его. Снова увидеть всё твоими глазами. Снова почувствовать эту дрожь, снова задыхаться в твоих интонациях. Тонуть в эмоциях, которые ты так неосторожно дарил мне. Ты внезапно замолчал, напряженно о чем-то размышляя. Я не стала мешать тебе, вслушиваясь в шум вокруг. Слышала тихие разговоры людей, идущих по аккуратным дорожкам, шелест страниц чьей-то книги. Откуда-то издали слышался грохот трамвая и приглушенный гул машин. Недалеко смеялся ребенок и слышались хлопки крыльев птиц. Наверняка малыш гонял птиц, видя как они летят ввысь, скрываясь за верхушками деревьев, летя так высоко, что вскоре они превращались в черные точки на фоне синего, бесконечно-глубокого неба. Ты тогда прикоснулся к моей руке своими теплыми пальцами и я слегка вздрогнула, поворачивая голову к тебе. На улице холодало, наверное уже вечер. Твой вопрос застал меня врасплох. — Слушай, что с тобой? Ты не смотришь мне в глаза. Почему? — твое волнение действительно удивило меня, но одновременно что-то внутри меня сжалось в комок. Горло словно сжало удавкой и мне подумалось: Если ты испугаешься, или начнешь презирать, то это будет ударом. Не на столько сильным, но весомым. Не реальным, эфемерным. Ударом по нервах, по желаниях. По мне. Но вдруг с облегчением понимаю, что это лучше сделать сейчас. Когда потери еще не так велики; не так страшны. Удавка медленно расслабляется, соскальзывает с шеи, проводя своим острым краем по хребту, словно напоминая, что она ещё где-то рядом. Страшно. Неуютно. Но правильно. Сама удивляюсь, на сколько смогла привязаться к тебе всего лишь за одну встречу. Проклятье или дар? Наверное, реальность. — Я слепая, — слова срываются с губ легко, хоть и обжигают их, от чего хочется их закусить, заскулить от непонятного чувства, и я, застывая, жду любой твоей реакции. Где-то у ног стелется напряженность, но ты, только дотронувшись к моей руке своими теплыми пальцами, пускаешь по телу спокойствие. Ты от чего-то хмуришься, я слышу как мило ты сопишь, и поднимаешься. Мое сердце сначала бешено ударяется об грудную клетку, потом, словно падая в пропасть, застывает где-то в пятках. Удавка, словно покорный пёс, обвивает ноги, обдавая своим ледяным, смертельным холодом. Но ты остаешься, словно не замечаешь что сердце мое стремится спрятаться, возможно от боли, которую ты мог причинить. Я словно чувствую, как ты сбрасываешь куртку и потом, садясь рядом со мной, прикасаясь своим коленом к моему и тяжело вздыхая, безмолвно говоря, что я недальновидная, бережно набрасываешь её на мои плечи, от чего в носу сразу щекочет твой запах: запах кофе и дождя. Почему-то чувствую, как мне мгновенно стало жарко, к лицу приливает кровь, а пальцы нервно — наверное, пытаясь спастись, удержаться в этом мгновении навечно, зацепиться за время и подержать его ещё хоть немного — хватаются за края куртки, укутываясь в неё посильнее. Всё же сейчас ещё ранняя весна и холод, ещё не успевший отступить после зимы, пугает всех прохожих, скалясь им своей ледяной усмешкой из темных мест. Теперь мы сидим в молчании, ты, откинувшись на скамейку и время от времени бросая на меня взгляды, словно ты переосмысливал каждый миг, что мы провели вместе, хотя мне кажется, что это продлится недолго- мы были знакомы лишь пару дней. И я, укутанная в твою куртку, в твое тепло, в твои запахи, улыбаюсь недоверчивой улыбкой, пряча её за высоким воротником твоей одежды. В конце ты провожаешь меня домой, идя со мной плечо к плечу, иногда соприкасаясь с моим, от чего внутри словно расцветает лавовый цветок, пуская корни по моим венам, сжигая кровь, выжигая внутри меня, словно по дереву, все новые и новые ощущения. В этот раз ты предлагаешь договориться о встрече. Я, конечно же, согласна, а руки у меня, вопреки обычаю, теплые, будто обжигающие, от чего их даже не приходится пихать в карманы или тереть друг об друга, чтобы почувствовать легкое покалывание крови в них. Они, как у тебя, ты знаешь это? Я отдаю тебе куртку и ты, на секунду замолчав, сминая её в своих руках, говоришь, словно выкрикиваешь своими интонациями, но одновременно шепчешь так, что тебя не услышать сквозь шум деревьев: — Увидимся, — и это самое абсурдное, что я когда-либо слышала в своей жизни, но я почему-то верю тебе.***
Ведя пальцем дальше -по скуле- чувствую какая она горячая и немного шершавая от того, что ты опять не побрился вовремя. Тихо хмыкаю и пододвигаюсь к тебе ведь ты теплый, обжигающе-нежный. Моя собственная печка. Улыбка появляется на лице, да так там и застывает- возле тебя всегда хочется улыбаться, смеяться, плакать. Жить. О твоем виде у меня есть только несколько сухих неживых фактов: твои глаза- карие, почти черные, рост- метр восемьдесят, а волосы- русые. Зато я знаю насколько твои волосы приятно-колючие на выбритых висках, а ресницы- короткие, но пушистые и мягкие и ты всегда бесишься, злишься, когда я провожу по ним снизу вверх. Прости, я действительно не умею контролировать руки на должном уровне- мне всегда интересно всё потрогать, пощупать, погладить. Ощутить. Воспоминания накатывают мягкой волной и я снова падаю, проваливаюсь в этот омут.***
— Можно мне посмотреть на тебя? — я мнусь, комкая в пальцах свою футболку, а ты недоуменно давишься чаем. Я принюхиваюсь и уже знаю какой ты пьешь- травяной с мятой. Присаживаюсь на другой стул- твою квартиру я знаю как свою собственную, поэтому могу с легкостью двигаться по ней. Я всё ещё нервничаю, слегка закусываю губу, но ты с тихим стуком ставишь чашку на стол и выравниваешься на стуле. Твои длинные ноги мгновенно достают до моих, когда ты их вытягиваешь и я тихо хмыкаю, игриво проводя пальцами ноги по ним, но не переходя черту. — Конечно, — твой ответ, хоть и такой, каким я его ожидала, успокаивает меня и я неловко улыбаюсь, когда под столом уже разгорается баталия ногами. Ты в очередной раз побеждаешь и я тихо вздыхаю, в последний раз дотрагиваясь своей ногой к твоей. Поднимаюсь со стула и подхожу к тебе, придерживаясь за стол, будто я могу в любой момент упасть. Я чувствую на себе твой насмешливый и одновременно нежный взгляд, который заставляет меня обнаглеть и сразу усесться тебе на колени лицом к лицу, от чего наше дыхание сцепляется, сплетается вместе и мы дышим, дышим этим воздухом одним на двоих. Слыша твой судорожный выдох, чувствую гордость и отмщение за проигрыш, но тут же сосредотачиваюсь на твоем лице, ведь мне действительно интересно увидеть твое лицо. Ну, и, конечно же, узнать твою реакцию на свои действия. Мягко прикасаюсь сначала ко лбу, с нажимом проводя пальцем по образовавшейся морщинке, пытаясь разгладить её и ты действительно позволяешь. Расслабляешься, обмякаешь в моих руках позволяя делать всё, что захочется. А я этого и жду, коварно улыбаясь и словно чувствую твою, но совсем другую улыбку- предвкушающую. Зарываюсь в твои волосы рукой, аккуратно пропуская их сквозь свои пальцы. Знаешь, они мне напоминают перья- гладкие, мягкие и ровные, я назло тебе ерошу их, порча тебе прическу, а ты, отфыркиваясь, убираешь мои руки от своей головы. Я смеюсь и чуть не падаю, но ты придерживаешь меня под спину и это получается почти объятием. Мне неудобно, хочется, чтобы ты обнял меня крепче, сильнее. Полностью. Ты понимаешь это и на твоем лице появляется ехидная улыбка- ты знаешь, что я никогда не произнесу это в голос, никогда не попрошу тебя о чем-то таком. Лишь сама сделаю, проявлю инициативу, чтобы ты потом перехватил её, понимая меня без слов. Иногда мне кажется, что я ещё и немая- ты так хорошо меня понимаешь без единого слова, что мне иногда кажется, что ты читаешь мои мысли. Потом спускаюсь к твоим глазам и провожу пальцем по твоим ресницам снизу вверх, приподнимая их. Ты ещё не знаешь, но вот тогда я получила действительно сильную привычку. Ведь твои ресницы короткие, но мягкие и пушистые, от чего при касании они причиняют легкую, приятную щекотку. Ты снова вздыхаешь и я хихикаю, решая взяться за твои руки. Сначала легко поглаживаю по тыльной стороне, ощущая венки и сухожилия под кожей, и разворачиваю ладонь, проводя пальцем по линии жизни, напряженно вспоминая какая ниточка из этих всех- она самая. Она длинная и это меня несказанно радует, даже если я и не слишком верю в гадание по руке. Под конец скрепляю наши руки в замок и, чувствуя, что ты в ответ тоже крепко и надежно сжимаешь мою руку, сердце слегка ускоряет свой темп. Нежность словно застывает в воздухе, смешивается с запахом мяты в чае и создает самый приятный аромат, который я когда-либо чувствовала. Конечно же, после твоего. Слегка поглаживаю тебя по костяшкам и распускаю замок, руку облизывает холодный воздух, но прикосновения всё ещё горят на моих ладонях, словно ожоги. Я тру свои ладони друг об друга, словно пытаясь согреться, но на самом деле пытаясь лишь продлить ощущения твоих рук. — Теперь я узнаю твои руки из тысячи, — твои руки я узнаю из миллиона рук, но тебе это знать не обязательно. Пока. Ты хмыкаешь, словно догадываешься о моих мыслях, но ничего не говоришь, продолжая чего-то ожидать. И я не люблю заставлять людей ждать. Особенно тебя. Снова возвращаюсь к твоему лицу. Провожу по носу, надавливая на кончик и получая в ответ смешок, обвожу твои скулы лёгким, словно ветерок, движением и дотрагиваюсь до твоих губ. Они влажные, я понимаю, что пропустила тот момент, когда ты облизнулся и обвожу их по контуру, чувствуя на руках твое теплое дыхание, что щекочет кожу. Нижняя губа немного больше чем верхняя и мне неистово хочется их поцеловать. Попробовать на вкус, узнать, почувствую ли я вкус мяты, совсем невесомо прикусить твою нижнюю. Разделить один вздох на двоих, почувствовать твои губы не только пальцами, но и губами. И я себе не отказываю. Прикасаюсь легко и тут же чувствую ответ, поцелуй почти невинен, а перед глазами всё взрывается салютом из красок, всё смешивается в кучу и я уже не понимаю- где чьи касания, дыхание сбивается окончательно, а я прижимаюсь к тебе крепче в надежде найти опору, чтобы не затеряться среди кучи ощущений. Ты тут же обнимаешь меня, от чего поцелуй смешивает в себе нежность, страсть и бережность и я тону, обжигаюсь этими ощущениями, выгибаясь тебе навстречу. Этот поцелуй не похож ни на что и одновременно я вспоминаю всё: встречи, касания, разговоры, вспоминаю всего тебя, каждое твое движение, каждый смех, каждый взгляд, который я всегда чувствовала кожей. Это всё создает странный водоворот, воронку, в которую нас обоих затягивает. Но мне не страшно- я ведь с тобой вместе. Это наш очередной первый поцелуй.***
Я знаю какими могут быть твои губы: властными, просящими, нежными, страстными. Они могут быть потрескавшимися от холода, из-за чего мне приходится мазать их гелем, могут быть сухими, от чего после поцелуя они становятся влажными и слегка припухшими, а могут быть мокрыми, от чего на губах еще долго остается твой вкус. В последний раз погладив твою скулу, я поднимаюсь и иду готовить завтрак, чтобы ты как всегда улыбнулся, подарил мне легкий поцелуй в щеку и помог наложить завтрак, хотя уже даже обед, на тарелки. Ты умеешь быть любым: настойчивым, даже упрямым в любом вопросе, ласковым и нежным, злым и раздраженным, я могла бы долго перечислять, но мне действительно плевать какой ты. Ведь ты для меня самый родной. Чем закончится наша с тобой история? Какая будет точка в наших отношениях? Последняя и самая значимая- смерть, или даже после смерти ты сможешь найти мою душу и мы снова встретимся, а я смогу, наконец-то смогу увидеть тебя? Или это будет что-то неважное, что разорвет нить, связывающую наши запястья, наши души? Ну что же... Поживём-увидим.