Timeless myths

Писк будильника до того мерзкий, что сводит зубы - Артур специально такой подбирал, чтобы просыпаться в любой ситуации, как бы поздно не пришлось лечь, как бы рано не нужно было бы встать. Но сегодня он отстраненно наблюдал за тем, как неоново-красные палочки на электронных часах складываются во все новые и новые цифры, всю чертову ночь. Внезапному наследству он был, мягко говоря, не рад - дед был таким старым и таким крепким, что казалось проживет еще лет сто, а Артур так и будет на подхвате у отца, руководителем филиала или выполнять еще какую, не требующую особых усилий работу. Его все устраивало: никаких заморочек, ходишь в приличном, но не слишком дорогом костюме, имеешь шестизначную зарплату, на всех праздниках и днях рождения тебя называют будущим семейного дела, и в общем-то неважно, что будущее это наступит в лучшем случае лет через тридцать-тридцать пять - и так все нормально. Многие о такой судьбе только мечтают. Но вот дед умер, вскрыли завещание и оказалось, что старший Пендрагон завещал свой бизнес не сыну, а внуку. Еще и написал что-то в духе: "Ты можешь гораздо больше, чем ты думаешь". В тот момент Артур и понял, что вообще ни о чем не думает. Он просыпался по утрам, приезжал на работу, решал вопросы, в которых требовалось его непосредственное вмешательство, ставил несколько десятков подписей, пил кофе и возвращался домой. Что бы Артур не делал, он делал до этого уже тысячу раз. Самым безрассудным его поступком за последнее время было оставить Ауди на подземной парковке и поехать на метро - так себе приключение, он даже не понял в какой момент лишился зажима для галстука. А что теперь? Все то же, только в другом здании? По другому адресу? Впервые за очень долгое время Артура не ждала работа, хоть он и встал по будильнику как обычно. Он сам подобрал себе кандидата на замену - в Бедивере он был уверен как в самом себе, хотя в данном конкретном случае в себе он уверен не был, так что, возможно, это не лучшее сравнение. Артур выделил себе выходные, чтобы ознакомиться со спецификой компании, но огромное количество писанины в голову просто не лезло - строительная компания Утера была куда как проще издательского бизнеса старшего Пендрагона. Плюс ко всему у деда был совершенно невыносимый личный секретарь, многословный и едкий, который тоже перешел к Артуру по наследству. Но кое-что дельное этот Уильям Уилсон все-таки новоиспеченному начальству предложил: - Приходите в гражданском и посмотрите, как у нас все устроено. - В гражданском? - не понял Артур, и секретарь сразу принялся уточнять. - Наденьте что-нибудь попроще костюма от Бриони, джинсы, например, и приходите. Я вас повожу по отделам, порассказываю что да как. У нас люди творческие работают, увидят человека в строгом костюме, подумают еще, что издательство закрывают или продают, а у меня сроки горят. - И часто у вас сроки горят? - Всегда. Но вы заранее не расстраивайтесь, шеф, вы скоро втянетесь, тоже экстрим своего рода. Артур на приглашение согласился, хотя на его прошлой работе в это время пятничный рабочий день уже подходил к концу. Он решил, что по крайней мере поговорить со своим новым секретарем о субординации точно успеет. Рубашка с цветным узором плотно обтянула широкие плечи - она висела в шкафу с прошлого года и для всех мероприятий, которые Артур посещал, все время оказывалась недостаточно серьезной, - простые джинсы в его гардеробе тоже нашлись. Уже через полчаса Пендрагон подходил к доставшемуся ему предприятию, ища взглядом вычурный герб, который дед отказывался менять на более современный логотип, сколько Артур себя помнил. - Издательство ищете? Обратившийся к нему субъект в понимании Артура как раз относился к понятию "творческой личности", хотя предпосылок к тому было не так уж и много. Неопределяемого возраста мужчина в странных мешковатых штанах и шапке на исходе весны определенно должен был принадлежать к какой-то части интеллектуальной элиты или богеме, чтобы хоть как-то оправдать то, что даже в этом он смотрелся удивительно привлекательно. - Вроде того. - Не ходите туда - Уилсон сегодня рвет и мечет. Меня вот выгнал вообще, хотя я просто за зарплатой пришел. "Неподобающий внешний вид" видите ли. - То есть вы здесь работаете? - Артур еще разок пробежался по фигуре обаятельного незнакомца и наткнулся на заинтересованную улыбку. Мужчина сверкнул синими глазами, зажал губами фильтр сигареты и протянул Пендрагону ладонь для рукопожатия. - Вортигерн. Писатель, журналист - универсален во всем. - Артур, - с сомнением ответил парень, пытаясь понять, был ли в словах репортера скрытый смысл. - Может, продолжим знакомство в другом месте? Только неудачники в пятницу вечером сидят на работе. Течение времени, спокойное и размеренное, внезапно ускорилось настолько, что Артур с непривычки не успевал за событиями - вот они стояли перед дверьми издательства с едва знакомым ему журналистом, а спустя, кажется, всего мгновение сидят на крыше одного из небоскребов делового центра и пьют из толстостенных высоких стаканов вино со льдом. Вортигерн не расстается с сигаретой, дым то и дело окутывает его лицо и мужчина развеивает его каким-нибудь изящным жестом, только больше приковывая к себе внимание. Хотя казалось бы дальше уже некуда. Артур ловит себя на мысли, что ему абсолютно не важно, о чем говорит его собеседник, хотя рассказчик из него прекрасный - богатый опыт в сочинительстве сказывается на том, что отличить, где заканчивается правда и начинается вымысел практически невозможно. Артуру нравится слушать его голос, нравится живая мимика его лица и жестикуляция, такая, словно он разговаривает руками. И глаза, синие по краю радужной оболочки и выцветающие к зрачку. - Ну как? Расслабился немного? - Что? - Когда я только тебя увидел, ты выглядел так, словно на твои сильные плечи сложили ответственность за весь земной шар. Нужно меньше заморачиваться. Смотри, даже в нашем скучном городе можно найти островок безмятежности и полюбоваться закатом в хорошей компании. Испарина со стакана стекала по ладони мужчины на загорелые предплечья. Он обвел широким движением вид вокруг, демонстрируя подтверждение своих слов, и улыбнулся. Вортигерн был прав: живые деревья и цветы в кадках, навес с небольшими огоньками приятного, тепло-желтого цвета, сладкое вино. - Спасибо, что вытащил, - они чокнулись, Вортигерн сторицей вернул Артуру улыбку. - Закажешь еще? И подскажи, где здесь... - Я провожу, с первого раза не разберешься. За несколькими перегородками и элементами живой изгороди действительно можно было заплутать, особенно когда сознание уже заполнила приятная алкогольная легкость. Артур мыл руки в раковине из мелкой фигурной плитки и неожиданно для себя понял, что его картина мира словно прибавила в разрешении. Яркая зелень вокруг, воротничок рубашки не давит на горло, пиджак не сковывает движений - определенно ему стоит быть более спонтанным, может, жизнь перестанет быть такой скучной. В дверях он столкнулся с Вортигерном, Артур даже отступил на шаг, давая мужчине пройти. Но ему было нужно совсем не это. Писатель внимательно смотрел в светлые глаза напротив, слегка исподлобья из-за разницы в росте, а потом мазнул губами по губам Артура, осторожно. Вортигерн не касался его тела, но он не боялся отказа и тем более не спрашивал разрешения, он просто ждал, следил за реакцией чужого тела, и оно не подвело. Темнота зрачков затопила светлую радужку, и мужчина позволил себе огладить ладонями бока Артура и сжать пальцы на талии, заставляя опереться поясницей на раковину. Второй поцелуй был более вдумчивым и глубоким, Вортигерн не отводил от Артура глаз, пока ласкал языком его язык и поглаживал большими пальцами кубики пресса на напрягшемся животе. - Ты слишком красив, я не мог больше терпеть. Артур вдыхал чужой хриплый голос и уже не понимал, что происходит, да и не хотел понимать. - Поехали ко мне? - Боялся, что ты не предложишь... За горьковатым от никотина вкусом чужих губ Артур не заметил, как уже открывал дверь собственной квартиры, пальцы не слушались, ключ отказывался попадать в замочную скважину. - Дай сюда, вставлять я умею. Это было так потрясающе пошло, что Артур рассмеялся. Случайный секс с незнакомцем явно навечно закрепится на первом месте в списке вещей, которые он сделал, не подумав, но пока ему это ужасно нравилось. Прикосновение Вортигерна были жесткими и властными, он четко знал, что делает и чего хочет добиться. А вот Артур хотел только избавить мужчину от одежды, что скрывает стройное поджарое тело, он стянул с него шапку и дернул футболку наверх, вынуждая любовника поднять руки, чтобы окончательно от нее отделаться. Белый трикотаж остался лежать в коридоре никому не нужный, где-то там же притаился кожаной змеей ремень. Вортигерн вклинился коленом между ног Артура, просунул руки за пояс джинсов и резинку белья и, сжав в ладонях крепкие ягодицы, буквально заставил парня потереться тугим швом джинсов о свое бедро. Когда Артур не сдержал стона, в глазах Вортигерна заплясали бесы. - Как давно у тебя был секс? Ведешь себя как девственник. - Считай, что так и есть. - О, детка, обещаю, тебе понравится. В горизонтальной плоскости мужчина нависает над Артуром и это воспринимается мозгом, как нечто угрожающее и одновременно удивительно возбуждающее. Вортигерн стягивает с парня джинсы и белье, оставляя расстегнутую рубашку, все движения резкие, порывистые, но от спешки страсти прикосновения не теряют. Артур даже не думал, что может так отреагировать на мимолетное касание кожи под коленом, что лопатки сойдутся до боли. А когда восхитительные, растянутые в ухмылке губы мужчины касаются вставшей от предшествующих ласк возбужденной плоти, Артур вообще закусывает кулак, чтобы не заскулить. Вортигерн ловит взглядом каждое движение своего случайного любовника, каждую его реакцию впитывает и берет еще глубже, вырывая, наконец, из чужого горла полноценный протяжный стон. За острым удовольствием Артур практически не замечает, как в него проникает палец, и теперь уже Вортигерн стонет от того, как жарко и плотно его сжимает чужое нутро. Мужчина закидывает на плечо чужое колено, прижимается к нему губами, приставляет головку ко входу и безмолвно просит прощение за то, что не сможет остановиться. Темп взят просто бешенный, Артур болезненно сжимается от переизбытка ощущений, но глубокие движения задевают внутри него что-то такое, что разбавляет боль пять к одному. Вортигерн подтягивает его к себе за бедра, натягивает на себя, отдрачивая в такт толчкам, и у Артура за закрытыми веками сверкают молнии. Когда он кончает, воздух в груди словно иссякает, темнота пожирает все вокруг, включая его тело, и к ощущению реальности возвращает только сытый, слегка ленивый поцелуй Вортигерна. - Теперь поменяемся? = Писк будильника до того мерзкий, что сводит зубы. Артур с трудом поднимается и устало трет бороду, никого не обнаружив рядом с собой. Постель пуста, квартира тоже - привычно, но отчего-то отвратительно. Подняться с постели на удивление непросто, саднит в непривычных местах, но ничто не может помешать ему добраться до кофе-машины. Его не ждет никакая записка, от чего брови сходятся на переносице, но Артур и так понял, что Вортигерн видел в нем только увлекательное приключение на одну ночь. Перед глазами встала картина покрытой испариной загорелой спины, изгиба шеи, который Артур покрыл следами укусов до самого плеча. Что ж, ну и ладно. Зато Пендрагон извлек из этой встречи куда больше уроков. В первую очередь он выкинул осточертевший будильник в окно и даже не обратил внимания на раздавшийся с улицы крик. За один день продал представительскую Ауди и купил Харлей, о котором мечтал еще в колледже. Встретился с Уилсоном, который при ближайшем рассмотрении оказался не таким уж неприятным, а даже скорее интересным парнем. Жизнь определенно заиграла новыми красками. Знакомство с новым начальником они решили устроить в понедельник, поскольку "понедельник и так день тяжелый, ничего не сможет сделать его хуже". Специально для него все сотрудники оделись максимально формально, и Артур с улыбкой заметил, насколько они все не представляют, что такое вообще деловой стиль. - Изначально я собирался привнести в это предприятие привычные мне строгие порядки, но, знаете, я начинаю понимать, почему дед так любил это издательство и так старательно пытался сохранить его неизменным. Кажется, это мне наоборот не хватает немножко свободы. Артур говорил это своим новым подчиненным, Уилсон постарался собрать всех по максимуму, заставив прийти даже тех, кто работает на дому. И среди всех этих незнакомых обращенных к нему взглядов, глава издательства смотрел в единственные знакомые глаза, синие и насмешливые.